Все слушайте! Жил Робин Гуд

Песни о защитниках угнетенных и обиженных бродячие барды исполняли задолго до того, как имя знаменитого разбойника и непревзойденного лучника прогремело по всей Англии и за ее пределами. Не исключено, что часть их вдохновила других менестрелей на создание баллад, которые впоследствии были записаны и сохранились в веках. Но не будем гадать на кофейной (или чайной) гуще и обратимся к письменным источникам, благодаря которым доподлинно известно, когда истории о славном парне Робине и его веселой ватаге вошли в европейскую литературу. Итак, первое художественное произведение, запечатленное буквами на бумаге — это «Малая жеста о Робин Гуде» («Повесть о деяниях Робин Гуда»), включающая в себя восемь песен. Сборник вышел из типографии фламандского печатника Винкена де Варда примерно в 1510 году — возможно, он же был и составителем. До нашего времени полная версия, увы, не дожила. Часть страниц из этой книги, а также несколько фрагментов неизвестного издания, относящихся, предположительно, к 1470-1490 годам, обнаружил Фрэнсис Чайлд и включил в десятитомник «Баллад Чайлда». На составление этой антологии у него ушло почти восемнадцать лет — с 1882 по 1898 год, и она по сей день является самым полным собранием старинных английских, шотландских и валлийских баллад в мире. Впервые Робин Гуд упоминается в одной из величайших средневековых поэм — «Видении о Петре-пахаре» Уильяма Ленгленда, которая датируется примерно 1362-1377 годами. Явился Леность, неопрятный, грязный, Глаза слипаются, засаленная рожа. — Мне дайте сесть, — сказал он. — Так ужасно Заснуть, не опустив главу на ложе. Без табурета я способен еле-еле Колени преклонить, стоять, нагнуться. И даже если испражнюсь в постели — Набат меня не вынудит проснуться. Лишь голод мне поможет пробудиться. Рыгая, Леность «Бенедиците» пропел, Ударил в грудь себя, пытаясь помолиться Сопел, кряхтел, и вскоре — захрапел. — Проснись! — его окликнул Покаянье. — И повиниться поспеши в грехах! — Коль смерть придет мои пресечь деянья, Повергнуть дух мой пригрозит во прах, Я и тогда не пожелаю покаянья, — Так Леность отвечал. — Прочесть могу с трудом Я «Отче наш». Мой ум не держит знаний О Господе и о Пречистой Деве. Но зато Я без запинки пропою о Робин Гуде И графе Честерском, Ранульфе, сто баллад. Вторая версия перевода того же отрывка, переводчик — мисс Дженни Рен. Леность приплелся в засаленном платье. Сяду, сказал, или сон сморит стоя. В тягость мне тушу поднять с табурета, Если ж порой испражнюсь на перину, К трапезе разве проснусь, хоть трубите. Он забубнил было «Боже помилуй...», Но захрапел звучно. Будучи ж призван На исповедь, постно промолвил со стоном: Даже подумать об этом мне дурно. Петь я псалмы и пред смертью не стану — Ни одного мне из них неизвестно, Знатные знаю зато я баллады Про Робин Гуда и Ранульфа-графа. Ранульф Честерский — это Ранульф де Блондевиль, граф Честер, служивший сначала Ричарду Львиное Сердце, а потом Иоанну Безземельному и Генриху III. Получается, во второй половине XII и начале XIII века времена истории о Робин Гуде были уже хорошо известны в народе. Раз герой поэмы знает эти песни лучше «Отче наш», то слышал их неоднократно. К тому же, это подтверждает теорию о том, что Робин, кем бы ни был его прототип, как минимум, застал правление Ричарда. Следующее упоминание встречается в «Подлинных хрониках Шотландии» Эндрю Уинтаунского (The Orygynale Cronykil of Scotland), продолжающих «Хроники шотландского народа» Иоанна Фордунского (Chronica gentis Scotorum), и датируется примерно 1420 годом. События, с которыми оно связано, относятся к периоду около 1283-1285 годов, когда вовсю шла война между Шотландией и Англией, развязанная Эдуардом I. В хронике указано, что некие лесные разбойники разгулялись в неспокойном приграничье — в частности, неподалеку от Карлайла и в Барнсдейле. Эндрю Уинтаунский, отступая от правила непредвзятости хрониста, отзывается о них одобрительно — ведь они были объявлены вне закона английским королем, а значит, вольно или невольно, являлись сторонниками шотландцев. Здесь можно проследить определенное сходство между Робином и шотландским национальным героем Уильямом Уоллесом, который вместе со своим отрядом тоже ушел в леса после поражения при Фолкерке в 1298 году. Интересно и упоминание Барнсдейла — таких мест в Англии два. Одно, известное по легендам о Робин Гуде наравне с Шервудом, находится на юге страны, в Йоркшире, второе — в Ратленде. Оба леса входили в число королевских, однако земли рядом с Барнсдейлом в Ратленде принадлежали графу Хантингтону, состоявшему в родстве с королевским домом Шотландии. Эндрю Уинтаунский в своей интерпретации, предположительно, опирался на следующую строчку из песни: «Литл Джон и Роберт Гуд врагов заманят в Инглвуд». Другой вариант перевода: «Литл Джон и Роберт Гуд в лесу врагов подстерегут» (Litil Iohun and Robert Hude Waythmen war in Ingilwode). На основе этой строки он написал уже свою строфу: Литл Джон и Роберт Гуд В лесу врагов подстерегут, Не пропустят без оплаты Ни в Барнсдейл, ни в Инглвуд. Далее имена Робин Гуда и Маленького Джона появляются в «Скотихрониконе» (Scotichronicon) каноника Уолтера Бауэра, продолжившего труд Эндрю Уинтаунского. «Среди простецов и бедняков в те времена был знаменит разбойник Робин Гуд, о чьих похождениях слагают баллады странствующие певцы, и истории сии любимы англичанами более всех прочих» (Уолтер Бауэр, «Дополнения к старинной хронике Фордона»). Любопытно, что Бауэр, с одной стороны, называет бедняков, любящих эти комические и трагические песни, глупцами, а с другой — представляет читателям Робин Гуда, как человека благородного духом, почитающего Деву Марию и Господа. История, на которую он опирается, не вошла в «Малую жесту» и была впервые напечатана только в 1806 году, в сборнике «Популярные баллады и традиционные песни», составленном антикваром Робертом Джеймисоном. Изначальная версия существует в единственном манускрипте, датируемым примерно 1450 годом. Язык, которым она написана, позволяет предположить, что появилась баллада как минимум двумя веками ранее. Однако источники, из которых черпали сведения составитель манускрипта и Уолтер Бауэр, остались неизвестными. «Робин Гуд и монах» считается одним из лучших литературных произведений, дошедших до наших дней. В завершение хочу привести эту прекрасную балладу в переводе Максима Кантора. Существует также перевод Игнатия Ивановского, но он представляет меньший интерес, так как выполнен с сокращениями, и баллада в этом переложении лишилась нескольких интересных и важных для сюжета сцен, а с ними — и части своей красоты. -- 1 -- Оттого мое сердце сжимает тоска, Оттого на душе непокой, Что живем без причастия мы, кое-как, Церкви нет здесь — и Бог далеко. Я иду в Ноттингам, путь держу в Божий храм, Поклониться хочу образам, Богоматерь я чту и поставлю свечу, — Робин Гуд своим людям сказал. — Тебе нужен отряд человек в пятьдесят, Или сгинешь, — сказал ему Мук. — Нет, мы с Джоном вдвоем всю дорогу пройдем. Нужен лук и к нему пара рук. По пути для игры заключили пари, По мишеням стреляли на спор. Кто навскидку точней, глазомер чей верней, Кто ловчее и на руку скор. Джон сказал: ты в долгу — я точнее могу! С тебя шиллинг, изволь заплатить! — Нет, Малютка, шалишь, меня не победишь, Докажи мне еще свою прыть! — Не однажды с тобой рисковал головой, А не то б угостил за вранье. Дальше топай один, ты мне не господин, Твои прихоти — дело твое. Джон вернулся в Шервуд, где разбойники ждут, Робин дальше пошел — в Ноттингам. Мимо стражей ворот, вот у храма народ; Сквозь толпу он вошел в Божий храм. В церкви Девы Святой, перед образом той, Что на муки родила Христа, На колени он встал. Его всякий узнал. Но ничьи не открылись уста. Поп на ватных ногах пересиливал страх, Тихо пятясь, дошел до дверей. Тихо выскользнул вон, подхватил свой подол, И по лужам к шерифу скорей. — Извини мой порыв, благородный шериф, Но во мне говорит патриот. Робин Гуд — лиходей, бич державы твоей, От возмездия пусть не уйдет! Это он, я узнал по бесстыжим глазам! Беззаконный шервудский стрелок! Раз я шел через лес, налетел этот бес И отнял у меня кошелек. С той поры, что есть сил, Богоматерь молил: Помоги отомстить за разбой! Поднимайся, шериф, как топор, справедлив, И возьми сотню стражей с собой. -- 2 -- Полк входит в церковь, каменный пол Гудит под десятком ног. — Неудачно случилось, что Джон ушел, Он здесь пригодиться мог. Сощурясь, смотрел, как сжималось кольцо, Плотным строем шли на него. — Маловато шериф выставляет бойцов, Чтобы скрутить одного. Доблести нет сражаться в строю, Недорого стоит успех. Попробуй сказать: я один стою, Готов идти против всех. Робин вынул из ножен двуручный меч И очертил им круг. И каждый хотел себя уберечь От его смертоносных рук. Мерил шагами церковный портал, Напролом прорубал проход. И каждый знал: попадет — наповал, Один на один — убьет. Ударил шерифа, и меч пополам Сломал себе на беду. — Кузнец, который его сковал, Будет гореть в аду. И если однажды найду попа, Который привел солдат, Раскрою от темени до пупа. Святые не защитят! -- 3 -- Малютка Джон на дороге в лес Ждал городских вестей. День прошел, Робин Гуд исчез, Вот всадник — встречай гостей. — Монах на кобыле — руку кладу в залог, что послан гонец. Джон коня догнал, схватил за узду: — На два слова, святой отец. — Что слышно на свете, изволь сказать. Правду ли люди врут, Что схвачен вчера беззаконный тать, Лесной удалец Робин Гуд? У меня к Робин Гуду особый счет: Меня он как-то надул, И если Господь его припечет, В храм на поклон приду. — У Девы Марии преступник взят, — С седла ответил монах, — Он ждет палача, отправится в ад Жариться на углях. Кровные фунты мои забрал, Довел старика до слез. Но я не забыл, вора узнал, Выследил и донес. Письма о сем везу королю, В Тауэре решат, Пыткой убить или сразу в петлю, Без Лондона ни на шаг. — Браво, — воскликнул Малютка Джон, — Да ты, гляжу, молодец! Позволь проводить тебя через склон, Прыткий святой отец. Когда они углубились в лес, Джон удержал коня. — Приехали, слезь. Остановка здесь. Поп, гляди на меня. Робин Гуд — это мой господин. Я верен ему как пес. Джон вытащил меч и ударом одним Монаху голову снес. Тело монаха зарыл под мох, Письма из сумки взял. — Робин, прости, в бою не помог. Дай Бог, чтоб не опоздал! -- 4 -- — Храни Господь тебя, государь, — Колено Джон преклонил, — Ни один вассал, ни сейчас, ни встарь Так к тебе не спешил. — А где тот монах, — промолвил король, — Который письмо мне вез? — Мой лорд, без утайки сказать позволь — Он помер. Жалко до слез. — Возьми же, гонец, печать короля. Скачи, шерифу вручи. Разбойник здесь нужен острастки для — Прилюдно будем учить. Шпорит коня к Ноттингаму Джон. Лес алебард у ворот. — Что здесь случилось? Зачем кордон? Враг откуда идет? — В тюрьме городской сидит Робин Гуд. Сам знаешь, цена высока. В Лондон везти или вешать тут Не решено пока. — Везу печать короля и приказ. Дорогу немедля дать! По лестнице вверх и в парадный зал — И предъявил печать. — А где же монах, — промолвил шериф, — Который письмо повез? — Служитель Господа столь ретив — Монарха тронул до слез. Монах награжден королевской рукой: В Вестминстере стал аббат. — Я всегда говорил, он пойдет далеко — Исполнителен и тороват. Так отметим победу! Ключник, оглох? Подать сюда лучших вин! Пили всю ночь, и шериф прилег У стола, за которым пил. Джон хмель стряхнул. — Неплохо поддал! Теперь мы осмотрим дом. Тюремщик, живо открой подвал, Вопросы задашь потом. — Шерифу служу. А ты кто такой, Чтобы приказывать мне? Джон спорить не стал и твердой рукой Слугу пригвоздил к стене. Вбежал в каземат. Ключа поворот. — На, Робин, держи свой меч. Остался пустяк — пройти до ворот. А то мы не знали сеч! Когда вернулись в родной Шервуд, Плясали ночь до зари. К черту попов, они продадут — Канальи, что ни говори. Духовных скреп не видал досель. За то, что надежно, пью. В храме лесном не елей, — но эль, Держись за нашу семью. Шериф написал королю про урон, И Ричард смеялся до слез: Славный малый, однако, Малютка Джон, Который письмо привез! БАЛЛАДЫ, ВОШЕДШИЕ В «МАЛУЮ ЖЕСТУ О РОБИН ГУДЕ» Песни первая и вторая. Робин Гуд и сэр Ричард Ли Песнь третья. Маленький Джон на службе у шерифа (Робин Гуд угощает шерифа) Песнь четвертая. Как Святая Дева вернула долг Робин Гуду Песни пятая и шестая. Робин Гуд, Ричард Ли и шериф Песнь седьмая. Робин Гуд и король Песнь восьмая. Смерть Робин Гуда СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ И РЕСУРСОВ Тексты с сайта историко-литературного проекта Рочестерского университета: A Gest of Robyn Hode From Andrew of Wyntoun's Orygynale Chronicle (c. 1420) From Walter Bower's Continuation of John of Fordun's Scotichronicon (c. 1440) From John Major's Historia Majoris Britanniae (1521) From Richard Grafton's Chronicle at Large (1569) и другие Многие бесценные тексты были найдены благодаря этому уникальному проекту и старейшей в мире электронной библиотеке «Гутенберг». Текст поэмы Уильяма Легленда «Видение о Петре Пахаре» на сайте Гутенберг https://www.gutenberg.org/files/43660/43660-h/43660-h.htm Баллады Чайлда на сайте Гутенберг https://www.gutenberg.org/cache/epub/37031/pg37031-images.html Баллады о Робин Гуде в переводах Всеволода Рождественского, Андрея Пиотровского, Игнатия Ивановского, Максима Кантора, Самуила Маршака. Переложения историй о Робин Гуде и его ватаге авторства Бернарда Бартона, Говарда Пайла и других.

________________________________________ ГЛОССАРИЙ

1. Жеста (geste) или «деяния» — жанр средневековой литературы, повествующий о боевых и куртуазных подвигах героев. Состоит из нескольких песен с единым сквозным сюжетом. 2. Benedicite (благослови, лат.) — молитва о благословении и благодарении, которую читают перед едой. Также есть песнь с таким названием в католической литургии часов. 3. William Langland's «The vision of Piers Plowman» (Глава V, строфы 3260-3280). Оба перевода сделаны специально для команды WTF Robin Hood 2023, другого перевода этого отрывка на русский язык пока нет. 4. Ingilwode (дословно — английский лес) — лес между Карлайлом и Пенритом, где жил Адам Белл, другой разбойник из средневековых легенд. 5. Переводчик постарался не утратить смысл оригинальной строфы на староанглийском языке. Litil Iohun and Robert Hude Waythmen war commendit gud; In Ingilwode and Bernnysdaile Thai oyssit al this tyme thar trawale. 6. Библиотечная классификация Cambridge Ff.5.48.