Какой же я идиот.
Открыв дверь и зайдя обратно в обшарпанный дом, Пунпун увидел сцену, не ввязывавшуюся в цепь последних событий. Парень хорошо помнил как из тела лежащей женщины иссякла вся жизнь, он задушил её собственными руками. Она должна была быть мертва, однако медленно поднимающаяся и опускающаяся грудная клетка очевидно намекала на обратное. Онодэра быстро сообразил в чем было дело — женщина потеряла сознание до того, как он успел убить её. Злость вновь вспыхнула в его груди, но также резко и затухла, заменившись на совсем другое чувство, объяснить которое, в этот миг, он не был способен. Айко, стоя на четвереньках, держала в левой руке нож, пару минут назад погруженный в её самую плоть, и хоть слегка колеблясь, она собиралась опустить его острием вниз, прямо на полуживую тушу своей мачехи. Позже вспоминая этот переломный момент, Пунпун расскажет, что течение времени в ту пару секунд словно остановилось, и его мозг начал активно обрабатывать несуществующие воспоминания из жизни, которую он ещё не успел прожить. А когда время возобновило ход, Онодэра Пунпун ощутил решимость действовать. Он не хотел исхода, который только что пронесся в его голове. Бросив посылку на пол, юноша рванул к девушке и успел в последнее мгновение остановить её руку, перед тем как кончик ножа достиг цели.Стой. Не надо.
— Она ещё жива — Айко посмотрела на него испуганным взглядом. Перед ней как будто находился другой Пунпун: не тот, кто минуту назад почти убил человека.Я знаю.
Брюнет выхватил кухонный нож из её ослабшей руки и отбросил за груду мусора. Девушка попыталась что-то сказать, но Пунпун перебил её и приказал прижать рану ладонью, а после потянул за собой к выходу из дома.Я не дам тебе разрушить свою жизнь.
Одновременно идя за ним и оглядываясь на постепенно приходящую в себя мать, Айко спросила у Пунпуна: — Куда мы идем? Выйдя на порог и стремительно прикрыв за ними дверь, Пунпун ответил:Попросим помощи у соседей, нужно остановить кровотечение и обработать твои раны. Я вызову полицию и скорую помощь, расскажем правду. Мне ничего не будет: оправдают за самозащиту.
Осунувшееся и залитое слезами, но все такое же прекрасное лицо девушки выражало один лишь страх. Детский запал в её глазах давно уже потух, а на смену явилась пустота. Она опустила голову и не проронила ни слова. Двинувшись из-под прямого козырька, они немного прошлись по переулку и повернули за угол злосчастного здания. Ливень нещадно трубил по ним и холод начинал потихоньку пробирать до костей. Заметив что она дрожит, Пунпун снял с себя кофту и помог ей надеть её.Ты знакома с кем-нибудь из квартала, кто бы мог нас выручить?
Танака отрицательно помахала головой. Их время быстро утекало и Айко становилось всё хуже. Постучавшись в два ближайших дома, они оба раза получили отказ. Уверенность парня дала трещину. Телефона для скорой помощи у них при себе не было. А все прохожие разбежались из-за ливня. Но к их счастью, госпожа фортуна не отвернулась от них. Постучав в третью по счету сёдзи, им открыл маленький старик ростом где-то полтора метра, с гладко выбритым личиком и зачесанными назад длинными седыми волосами. Одет он был в спортивные штаны не по размеру и футболку с длинными рукавами, на которой была отпринтована надпись AC/DC. Дедушка внимательно осмотрел молодую пару, ничего не сказал и прошел обратно внутрь дома, как бы приглашая следовать за ним.***
Хаяши Тэруёши — так звали этого пожилого мужчину. До пенсии он работал стоматологом, никогда не женился, а сейчас доживал в одиночестве оставшиеся деньки, время от времени поигрывая на электрогитаре. В настоящую минуту этот необычный старичок обрабатывал раны Айко, лежащей на шерстяном матрасе. А Пунпуну, после того, как он вызвал скорую помощь и полицию, оставалось только тихо наблюдать за ними. — Тебе невероятно повезло девочка моя: лезвие разочек вошло глубоко, но никакие жизненно важные органы не повредило, в противном случае, ты бы не дошла сюда в сознании. Насколько мне позволили обстоятельства, настолько я и очистил твои раны. Зашивать не буду, это сделает хирург в асептических условиях больницы. Осталось наложить холодный компресс и дадим тебе вздремнуть. Потерпевшая молча слушала. Завершив последние штрихи и набросив тонкое одеяло на девушку, дедуля поднялся, отошел от неё, и перед тем как удалиться из комнаты, шёпотом обратился к парню: — Я чувствую вам нужно что-то обсудить наедине, однако постарайся не затягивать, малышке необходим отдых, она немало крови потеряла. Юноша кивнул. — Как закончишь, мигом на кухню, жду объяснений, вместе с тем, твоё увечье тоже надо бы подлатать. Встав с пронзительным скрипом старого кресла, неприятно ударившим в уши, Пунпун приблизился к Айко, которая лежала спиной к нему и слегка подрагивала, изредка всхлипывая. Кожа её побледнела, а холодный, липкий пот выступал на поверхность.Теперь всё хорошо, я всегда буду защищать тебя. Твоя мама больше никогда не сможет потревожить тебя.
— С чего ты взял? — приглушённым тоном спросила Айко.Её посадят за покушение на две жизни, доказательства у нас есть.
Наступила пауза, девушке понадобилось время обдумать, прежде чем высказаться. — Пунпун, ты меня любишь?Я люблю тебя.
— Тогда почему… Нет. Лучше скажи, с кем я сейчас говорю? Брюнет недоумевал, вопрос казался не к месту. Что это значит? Может у неё галлюцинации? Она всё-таки много крови потеряла. Такого рода мысли стали посещать его и парень прокручивал их в голове, пытаясь найти ответ, но в итоге, выдавить из себя ничего подходящего так и не смог.Айко, я не понимаю тебя.
— Мне страшно. — Девушка аккуратно повернулась на спину, ахнула от боли и впервые за весь разговор, взглянула на него заплаканными глазами. Пунпун озадаченно смотрел на неё, не в силах промолвить и слова. Хорошо знакомая ему паника начинала брать верх над недавно приобретённой решительностью. Он словно вернулся в детство, когда его трусливость разделила и погубила их дружбу. — Как только ты вернулся с посылкой, стал вести себя совершенно по-другому. Я тебя не узнаю Пунпун, это пугает, не оставляй меня снова одну. По окончанию этих слов, шестерёнки в мозговом веществе Онодэры сошлись.Боже правый, Боже правый, тили-тили-бом.
Зачитав свою молитву, парень от начала до конца убедился в том, что с ним произошло. Бог больше не появлялся. Он бесповоротно испарился, в момент, когда юноша не позволил добить Мицуко Танаку. Пунпун искренне рассмеялся. Как такого «Бога» никогда и не существовало, он просто-напросто говорил сам с собой, надеясь получить решение всех своих проблем. Ведь тогда не пришлось бы самому думать и брать ответственность за совершенные поступки. Пунпун был трусом, на грани смерти Айко он это всецело осознал. Эта внезапная перемена беспокоила её, и парень знал причину почему. — Что с тобой? — она с непониманием глядела на него. Онодэра бережно взял ладошку девушки в руку и переплел их пальцы, а левой кистью мягко поглаживал её по щеке, стараясь не задевать ссадины. — Спрашиваешь, с кем ты говоришь? Позволь тогда представиться. Меня зовут Пунпун Онодэра, девять лет назад в мой класс перевелась очень красивая девочка, и я влюбился с первого взгляда. Звали её Танака Айко. Наши отношения росли день за днём, но в один момент, я струсил признаться в неспособности выполнить обещание и всё испортил. Перенесёмся в сегодня, я всё тот же Пунпун Онодэра, сижу перед ней, но уже с понимаем того, что надо делать, чтобы более не допускать таких глупых оплошностей. Мне больше не нужны готовые ответы, ныне я сам буду решать как поступать. И начну пожалуй с давно брошенного обещания — как только всё устаканится, мы обязательно поедем в Кагосиму. — Юноша усмехнулся и добавил — может быть и Пунпунию колонизируем. Потрясённая Айко не успела ничего произнести, так как до этого терпеливо ждущий старик, громким голосом поторопил парня и Онодэра был вынужден оставить её наедине с собой. Выйдя из комнаты, он направился прямиком в кухню. Присел на избитый серый стул, аккурат отражающий атмосферу дня, вздохнул, склонил макушку в благодарности и заговорил: — Хаяши-сан, спасибо вам огромное, если бы не вы, не знаю чем всё могло закончиться. — Сохрани сентиментальность для будущих жителей Пунпунии, я не за этим позвал. — Вы подслушивали. — Парень чуть смутился. — Ещё бы! — Тэруёши подмигнул ему. — Ну прости старпера, монотонные деньки сводят с ума, не удержал любопытство. В любом случае, прежде чем милиция приехала, ты обязан поведать мне что случилось. Пока юноша рассказывал о том, как они угодили в нынешнюю ситуацию, довольно активный для своих лет дедушка занялся его раной на левом бедре. Онодэра иногда прерывался и постанывал от боли. Накопленная физическая и моральная усталость также начинали давать о себе знать. Давление Пунпуна упало, а голова закружилась, он качнулся со стула, но его успели поймать. — Держись, рано терять сознание. Дослушав историю и окончив с раной, Хаяши сел обратно. — Через многое же вам пришлось пройти. — На этот раз он говорил без шутливого тона. — Исходя из сказанного тобой той девочке, догадываюсь советов ты не ищешь. Тем не менее внемли мне минуту. Если собираешься эгоистично воспользоваться её состоянием и привязать девушку к себе, то знай, она станет скорее рабыней, нежели любовью, которой ты весьма дорожишь. — Извините, но наши отношения вас не касаются. — Парень старался не звучать слишком грубо, одна не был уверен, что у него это получалось. — Вы не знаете многого о нас. — Зато мне лично знакомы ваши чувства. — Вы о чём? Тэруёши лишь улыбнулся и попросил всё же обдумать как-нибудь его слова. Пунпун тут же подумал что за этой натянутой маской должно быть скрывались тоска и сожаления. Снаружи донеслись звуки сирены. Первая прибыла скорая помощь. Парамедики осторожно вывезли на носилках уснувшую от истощения Айко. Недолго спустя заявилась полиция. Досконально собрав показания у старика и юноши, они прихватив Онодэру, проехали на адрес дома, где находилась Мицуко Танака. Женщина окончательно очухалась и крепко стояла на ногах. Несмотря на все выкрики, плач, оправдания о самозащите, была силой арестована на месте.***
Летний зной в Японии невыносимо всех выматывал. Пунпун не был исключением из правил. Жара, постоянные домогательства правоохранительных органов, необъяснимый запрет на контакт с Айко до её выписки, ноющая боль в бедре, всё это ужасно раздражало. В один из таких дней к нему зашла Сати. Она хотела извиниться за бремя, которое взвалила на его плечи, и призналась что не сделала аборт. Диалог совсем не клеился в тот вечер, поэтому пообещав поддержать Нандзё в любом её выборе, парень деликатно прогнал девушку. Сати не выказывала это, но затаившаяся обида никуда не исчезала. Она догадывалась, что с ним что-то случилось, однако Пунпун явно не хотел делиться этим. Седьмого июля по всей стране, за исключением Сёндая, отмечают день влюбленных — Танабата, также часто называемый «фестиваль звёзд». В эту ночь максимально сближаются звезды Ткачиха и Волопас, разделенные Млечным Путем. В праздник влюбленные загадывают желания. Считается, что если оно искреннее, то непременно сбудется. Праздник Танабата пришел в Японию из Китая. Согласно китайской легенде, дочь небесного царя Орихимэ пряла небесные одеяния — облака, когда увидела невдалеке пасшего коров прекрасного юношу — Хикобоси. Молодые люди с первого взгляда полюбили друг друга и прекратили свою работу, чем вызвали гнев отца девушки. Тот повелел разлучить влюбленных, приказав им всю жизнь находиться по разные стороны реки. Встречаться они могут лишь раз в году — седьмого июля, когда на помощь влюбленным приходят сороки, которые, сомкнув крылья, строят мост для влюбленных. Но если в этот день идет дождь, влюбленным приходится ждать встречи еще год. Айко выписывали сегодня, в Танабату. Несмотря на это, Пунпун ни капли не был подвержен романтической атмосфере праздника. На протяжении двух недель ему отказывались давать хоть какую-либо информацию о состоянии девушки, а на все просьбы раскрыть причину он получал в ответ — «Простите, наши рты зашиты». Онодэра накручивал себя все эти дни ожидания, учеба и работа едва сдерживали позывы силой ворваться в больничную палату и разузнать всё самому. Иногда промелькали мысли о смерти Айко, от которых парень старался сразу избавиться. Хаяши-сан ведь сказал что жизненно важные органы не были повреждены, почему тогда я так нервничаю? А что если он ошибся или соврал пытаясь успокоить нас? Откуда дед знает вообще, задело органы или нет? У него глаза встроенный рентген-аппарат имеют что-ли? Вдруг у неё было внутреннее кровотечение? Страх добрался до корней переживаний юноши, тело не выдержало этого напора и он неволей ударил головой об стену. Брюнет схватился за лоб, зашипел от боли и взялся обзывать всех существующих богов самыми нелитературными словами с которыми был знаком. Вишенкой на торте стали соседи, принявшиеся удовлетворять своё либидо с утра пораньше. Не способный больше это переносить, Пунпун захватив всё необходимое и надев из имеющегося самую приличную одежду, пулей выскочил из дома и пошагал в направлении метрополитена. Вагоны в утренние часы полностью забивались людьми. Запахи потливых мужчин, сигарет, приторных духов, неприятных одеколонов, все эти чудеса смешивались и образовывали разные виды токсинов, которые подошли бы на роль химического оружия. Помимо всего прочего, какой-то лопоухий ребенок ударился о поручень и заревел надрывая горло, умудряясь пробивать звуковой барьер наушников. Его безуспешно пытались успокоить родители, что имело обратный от желаемого эффект. В конце концов Онодэра доехал до нужной станции и поспешил ретироваться из этого балагана. Пунпун шел и размышлял. Хоть сведения о здоровье Айко скрывались, дату и время планируемой выписки ему соизволили сообщить, но не обещали стопроцентной достоверности. Исходя из этих данных, у него в запасе имелся час свободного времени. Юноша прогонял в уме недавние события и попутно рефлексировал обо всем подряд: детство, родители, друзья, Айко, дядя, Ягути, Айко, Мидори, Сати и ещё раз Айко. Он возвращался к ней снова и снова. В тот день, последние слова старика запечатлелись в памяти парня. Онодэра пытался игнорировать это тягучее ощущение, но тщетно. Ему пришлось сдаться и признать — Хаяши-сан был прав. Он любил Айко и не постеснялся бы на любые манипуляции, чтобы она принадлежала ему. Пунпуну стало тошно от себя. Решив не встречать возлюбленную с пустыми руками, юноша прикупил по пути букет цветов и коробочку конфет. Он стоял напротив главного входа в больницу и ждал. Каждая секунда тянулась вечностью. Однако Онодэра верил, что она придет. Спустя минут тридцать, двери раздвинулись и оттуда вышла пышнотелая женщина. Когда она скрылась из поля зрения, Пунпун увидел её. Айко спускалась по лестнице и не отводила от него взгляда. Парень желал бросить всё, подбежать к ней и обнять сильно-пресильно. Но на деле, он замер на месте, пока девушка медленно приближалась. Сезон дождей закончился на две недели раньше обычного. Это было чем-то аномальным для Японии. Онодэра не был суеверным человеком, считая приметы беспочвенными глупостями. Тем не менее прямо сейчас он готов был поклясться что стоял на мосту, выстроенным из крыльев птиц, по которому к нему шагала его собственная прядущая принцесса. Подойдя впритык, Айко расплылась в улыбке и обхватив руками поперёк туловища, прижалась к груди Пунпуна. — Ты не соврал. Он чувствовал биение её сердца. — Ты ждал меня и не сбежал. — Я ведь обещал больше не бросать тебя. Айко отслонилась обратно и обратила внимание на его руки. — Это для меня? — Девушка приняла подарки и расхохоталась. — Не знала, что ты романтик. Приподнявшись на носочки, она мягко прикоснулась губами к щеке парня. — Спасибо Пунпун. Захотев поцеловать Айко, он нежно положил ладони на её талию, чтобы притянуть назад. Но не ожидавшая этого девушка вскрикнула и отскочила назад, уронив всё что держала. — Прошу, не трогай этот уродливый шрам. — Испуганным голосом произнесла Айко. Она принялась поднимать вещи с земли. — Прости. Сильно болит? Танака замялась. — Да, врачи сказали, пока полностью не заживет, лучше не дотрагиваться. Пунпун не поверил ей полностью. Однако подозревая что рана стала триггером последних событий, решил не расспрашивать. — Думаю, ты и так это знаешь, но все равно скажу. — Он заботливо взял её за руку. — Я люблю тебя какая ты есть и ничего это не изменит. Никакой шрам никогда не сможет испортить твою красоту. Айко заметила, что Пунпун стал напоминать детскую версию себя. От первоначальной грубости следа не осталось, её заменили доброта и ласка. Словно цепи постоянно сковывающие его сердце наконец-то спали. Пока они искали ближайшее кафе, пара ни словом не обмолвилась. Парень терпеливо ждал: когда девушка приведёт мысли в порядок, сама без принуждения поделится. Он оказался прав. — Следователи сказали что маму посадят. — Она крепко сжала свободную ладонь. — Пунпун, я не знаю как мне дальше жить. Я не хочу возвращаться в тот дом. Онодэра понял, почему никого не пускали в палату. Айко тоже допытывали, чтобы построить дело против Мицуко Танаки, тем самым минимизировали внешние вмешательства. — Будешь жить у меня. Места на двоих конечно немного, но думаю на первую пору достаточно. Я самостоятельно перевезу твои вещи, об этом можешь не беспокоиться. Сидя уже в уголке кафе-мороженого, Пунпун продолжил: — Ты вправе делать со своей жизнью что угодно. Она не моя рабыня. — Даже если решишь после суда над твоей матерью уехать из города, я не заставлю остаться. У тебя полная свобода действий. Я запомнил это Хаяши-сан. — Однако я все равно хочу чтобы ты была со мной до конца моих дней. Познакомлю тебя с моими друзьями, ты больше не будешь одна. Я ведь ещё заверил что мы поедем в Кагосиму. Выбор принадлежит только ей. Айко довольно ухмыльнулась. — Пунпун, иногда ты такой глупый. — Она приблизилась — Я уже доверила тебе свою жизнь — и нежно поцеловала его. — Никуда я не уеду. Онодэра Пунпун посчитал, что быть настолько счастливым, скорее всего, было незаконно. И если бы кто-то об этом узнал, его могли посадить за решетку. — Айко, если я когда-либо предам тебя, убей меня. Танака громко рассмеялась. — Хорошо Пунпун. Если ты когда-нибудь предашь меня, обещаю, я обязательно убью тебя. Девушка вновь коснулась его губ, в этот раз вкладывая в поцелуй всю свою страсть и любовь. — Это твой последний шанс.