Все наладилось, или...
4 июня 2024 г. в 22:23
Примечания:
Как же удивительно писать главу всего на 4 страницы, а не на привычные 10😂 Но сегодня так))
— Ну что, просыпаемся, с добрым утром! — Саша не сразу понимает, что находится в больнице.
Осматриваясь по сторонам замечает, что она находится в одноместной палате. Но даже здесь резкий запах лекарств бьёт в нос, — Как себя чувствуем?
— Ничего, нормально вроде бы. А что с... — Саша боится озвучить собственные мысли.
— С ребенком? Не переживайте, все хорошо. Но напугали Вы нас знатно, — мужчина очень тепло разговаривает с ней, — Сергей Андреевич всю больницу на уши поставил
— Он здесь? — прикусывает губу. Боится предстоящего с ним разговора: не знает, чем он закончится.
— А как же, здесь. От палаты ни на шаг не отходит, — уголки губ Саши едва заметно приподнимается, но все же самый важный вопрос гложет девушку.
— А Вы сказали ему о... О беременности? — страх все больше и больше овладевает Гордеевой. Она ему не сказала сразу, а сейчас очень жалеет об этом: не понимает, какой реакции от него ожидать теперь.
— Ещё нет. Не говорить? — немолодой мужчина понимающе смотрит на девушку.
— Говорить! Он... Он не простит, если я не скажу ему, а сейчас сама рассказать я просто не смогу, — удивляется своим же откровениям, но сил на подбор «правильных» слов нет. В голове только одно желание: закрыть глаза и оказаться в параллельной вселенной, где все хорошо, где не нужно решать никакие проблемы. Понимает, что нервничать ей противопоказано, но слеза все равно стекает по щеке. Александра спешно стирает ее тыльной стороной ладони, но от зоркого взгляда доктора этот факт не укрывается.
— Хотите честно? — Саша едва заметно кивает, — Он Вам все простит и всегда. Тем более сейчас, в Вашем положении. Просто потому, что он Вас любит, — врач хочет выйти из кабинета, но все же говорит напоследок, — Сейчас Марина закончит с капельницей, и я позову Сергея Андреевича.
— Спасибо, — очень тихо. На другое нет никаких сил, особенно — моральных.
Сергей только сейчас понимает, почему дед когда-то давно говорил ему, что самое страшное — это ожидание. Оно медленно съедало изнутри, подкидывая далеко не самые лучшие мысли в голову. Когда Саша все же потеряла сознание у него на руках, он испытал самый большой страх в своей жизни. Он понимал, что девушка может быть беременна, но сам себе запрещал мечтать. Был уверен, что если это правда, то она непременно скажет ему. Не сказала... Сидя в больничном холле, он был уверен, что Саша в положении, хотя пока никаких подтверждений, кроме предположения скорой, у него не было. Мужчина впервые в жизни испытывал такой ужасающе-липкий страх за жизни ДВУХ самых дорогих ему людей. Ещё больше не давал покоя тот факт, что она не рассказала ему о малыше. Значит ли это, что она уже приняла решение?.. Сергей даже встряхивает головой от таких мыслей. Нет, нет и ещё раз нет! Она не может! Едва открывается дверь кабинета, из которой выходит врач, Градский подскакивает.
— Как она? — врач слышал этот вопрос миллион раз, и каждый из этого миллиона звучал по разному. Сейчас же, видя беспокойство молодого человека, он не может не улыбнуться.
— Сергей Андреевич, да не волнуйтесь Вы, уже все в порядке. В ее положении и не такое бывает от сильного стресса, поэтому благодарите Бога, что обошлось так. Небольшая угроза была, но сейчас уже все хорошо. Конечно, полежать день-два придется, но это для подстраховки.
— В положении? — несмотря на свои догадки, сияет самой счастливой улыбкой.
— Да, срок небольшой ещё, 8 недель, — немолодой врач и вспомнить не может, скольким отцам он говорил похожие фразы, но эта пара, почему вызывает самую искреннюю симпатию. Может быть, потому, что они слишком настоящие?
— Можно к ней? — у Градского только одно желание — увидеть Сашу.
— Можно, можно, — мужчина улыбается, — медсестра закончит с капельницей, и войдёте. Девушка Вас ждёт.
Сергей сейчас и сам не знает: хорошо это или плохо. Больше всего на свете он ждёт этого разговора. И больше всего на свете — боится его. Не знает ее решения, не знает ее реакции. Сейчас вся их дальнейшая жизнь — один большой вопрос.
Он ругает себя, что не решился рассказать ей правду сразу... Что не нашел нужных слов для того, чтобы вместо расставания сделать все возможное для их счастья. Как назло, в голове абсолютно пусто. Он не понимает, что будет говорить, но увидеть девушку ему просто жизненно необходимо.
Из палаты выходит медсестра:
— Сергей Андреевич, Вы можете войти. Только постарайтесь, пожалуйста, чтобы Александра поменьше нервничала, — Градский кивает, а затем осторожно открывает дверь в палату.
Сердце тут же щемит от бледности девушки, так сильно контрастирующей с ярким оттенком стен vip-палаты. Он ловит ее растерянно-напуганный взгляд на себе. Присаживается на стул около кровати и берет ее за руку. Такой обычный жест, но в их истории он почему-то прочно ассоциируется с самой надёжной защитой.
— Как же ты меня напугала, — нежно целует кисть руки, но девушка аккуратно освобождает ладонь и проводит ею по его щеке. Гордеева не знает почему вроде бы на пустом месте она с трудом сдерживает слезы, — как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — в неравной борьбе с эмоциями она проигрывает, и по щекам стекает неконтролируемый водопад слез. Девушка зажмуривается, не желая показывать свою слабость.
— Саш... Сашенька... — Сергей с нереальной нежностью стирает слезы с ее лица, — Котенок, тебе сейчас думать нужно о маленьком, — фраза с обращением, родом из тех времён, когда у них все было чудесно, почему то все же заставляет успокоиться.
— Ты знаешь все? — девушке проще сделать вид, что разговора с врачом не было, — И что ты скажешь? — она не смотрит ему в глаза, а его решения ждёт, как приговора.
— Скажу, что я вас больше никуда не отпущу, Саш. И, как я уже обещал, я сделаю все, чтобы стать самым лучшим папой и... — мужчина на секунду замолкает, понимая, что впереди самая непростая часть разговора, — и мужем. Я очень тебя люблю... Я ВАС очень люблю... — Саша вздрагивает от последней фразы молодого человека, и все же решается встретиться с ним взглядом. В нем — самая искренняя любовь и огромное беспокойство за жизнь и здоровье двух родных людей.
— И ты простишь, что я сразу тебе не рассказала? — мужчина даже теряется от ее вопроса, лишь запоздало осознавая, что гормоны делают свое дело и ближайшие 9 месяцев будут весёлыми.
— Господи, какая же ты у меня дурочка, — несмело улыбается, вновь целуя ее руку. Касаться ее сейчас — единственное, что напоминает о том, что все это реальность, — Саш, выслушай меня, пожалуйста. Только прошу тебя, не нервничай, — тон в момент сменяется на серьезный, — я действительно очень жалею, что не рассказал тебе сразу. Тогда бы всего этого можно было бы избежать. Но я очень не хотел делать тебе больно. Я узнал все, когда мы с тобой уже были вместе, и прекрасно понимал, как тебе будет сложно, если я расскажу правду. Я дурак, но я решил, что если мы с тобой расстанемся, то, даже когда ты узнаешь правду, ее будет легче пережить: нас не будет ничего связывать. Но одно вот не предусмотрел: я не могу без тебя. И очень боюсь тебя потерять. Прости меня, — Саша тихо слушает его монолог, замечая, как у строгого и серьезного Градского время от времени дрожит голос.
— Серёж, — теперь уже в ее голосе относительное спокойствие, — я не скажу, что у меня было очень много времени на размышления, но самое главное я поняла... Это все действительно было очень давно и ты не имеешь никакого отношения к этой ситуации, — она чуть сильнее сжимает его руку, — и знаешь, Жанну Ивановну я тоже понимаю... — Сергей чувствует, что ей нелегко даются слова, — Любая мама всегда примет решение, которое защитит ее ребенка. Она все это делала ради семьи... Я не знаю, как бы поступила на ее месте, но я бы тоже защищала свою семью. Я представляю, как трудно было Жанне Ивановне вчера, но она ради тебя и ради меня собственными руками разрушила свою семью, — Александра вздыхает, и Градский чувствует, что ей сейчас тяжело.
— Саш, не надо, — мужчина перебивает ее, — семьи у нас давно уже не было. Но да, ты права, мама очень за тебя переживает, — он едва заметно улыбается, убирая так мило растрепавшуюся прядь волос с лица девушки.
— Спасибо тебе, — ей сейчас впервые за долгие недели, так просто, так хорошо и спокойно.
— За что? — Градский не понимает практически ничего, но не может сдержать улыбку, замечая, что его девочка наконец-то расслабилась и доверилась ему.
— За то, что ты был рядом сегодня. Я правда очень испугалась за него, — Саша кладет руку на еще незаметный животик, — а рядом тобой ничего не страшно, — отчего-то откровения даются легко, — Серёж, ты тоже прости меня, я много глупостей творила... Но это все потому, что я тебя очень люблю... — тихо. Довериться страшно, но она сможет. Она хочет построить семью рядом с любимым человеком. И знает, что мечта у них — одна на двоих.
У Градского дыхание перехватывает от ее слов. Он ожидал все, что угодно: скандал, ссору, равнодушие. Но не этот сон наяву. Мужчина кладёт свою руку поверх ее. Там, под сердцем самой близкой и дорогой девушки на свете, бьётся их общее сердечко. И этот жест говорит лучше, чем миллион фраз. Он всегда будет с ней, с ними.
— Александра Александровна, ну Вы же понимаете, что Вам теперь в любом случае в саааамое ближайшее время придется сменить фамилию? — он шутит, а Гордеева заливается искренним смехом.
— Сергей Андреевич, а это предложение? — принимает правила его игры.
— Констатация факта, — наклоняется и целует девушку. Саша на поцелуй сразу же отвечает...
— Серёж, — включает режим лисёнка Гордеева, — я домой хочу...
— Нет! — мужчина молниеносно реагирует, откладывая в сторону все шутки, — Не думай даже! Саш, твое здоровье это не игрушки, — безапелляционным тоном заявляет Градский.
— Ну пожалуйста, ну я же уже нормально себя чувствую, — Александра слишком хорошо знает, что против ее умоляющего взгляда у него нет аргументов, — ты же знаешь, как я не люблю больницы. И дома мне будет спокойнее, я не хочу одна оставаться...
— Вот даже не смотри на меня так! — Сергей вновь улыбается, осознавая, что эта девочка крутит им, как хочет, — Сегодня ты остаёшься здесь. Не одна, — замечая, что Саша хочет возмутиться, уточняет Градский, — я с тобой буду, — мысленно радуется, что в вип-палатах нет никакого запрета на посещение. Он бы и сам не смог от нее уйти, — а завтра уже посмотрим по твоему самочувствию. Но учти, что в любом случае ты переезжаешь ко мне, под мой постоянный контроль.
— Как будто у меня есть выбор, — смеётся девушка, — только не говори тете пока, пожалуйста. Я ей позвоню, скажу, что сегодня не приеду, у Светы останусь.
— Саш, это не дело. Тебе сейчас совсем нельзя волноваться. Я сам поговорю с Ниной. Думаю, общий язык мы найдем, — он не хочет, чтобы Гордеева сейчас хоть как-то погружалась в проблемы и разборки.
— Ну пожалуйста, Серёж, — она вновь берет его за руку, — если хочешь, давай завтра поговорим с ней вместе. Но не надо ее сегодня во все это погружать... Я очень устала за эти сутки...
— Хорошо, — сдается мужчина, — только если ты пообещаешь мне не нервничать, — девушка улыбается и кивает, — Нине сегодня я позвоню, все объясню, не заморачивайся с этим. Обещаю, что не скажу ничего такого, — успокаивает едва встрепенувшуюся Александру, — а ты укладывайся спать уже, я поговорю с врачом и приду, — Градский замечает, что солнце уже давно скрылось за горизонтом. Наконец-то этот сложный день закончился. И как же безмерно он рад, что он закончился так.
— Нет!
— Ну что «нет» опять? — Сергей смеётся от так невовремя пришедшей в голову мысли: какой же характер будет у их ребенка с такими то родителями?
— Я подожду, пока ты придёшь, расскажешь, как там тетя, хорошо? — девушка не хочет отпускать его ни на минуту.
Градский отвечает согласием, но возвращаясь в палату через минут двадцать, видит сладко спящую девушку. Устала. Улыбку сдержать не может: слишком милая картина, за которой он хотел бы наблюдать вечность.
Примечания:
Кто переживал за Сашу? Милоту с романтикой заказывали?😉🥰
Решила, что в этой главе с «серьезными разговорами» перебарщивать не буду, оставлю на потом😄
Очень жду ваших отзывов!)🐾❤️