Это временно

К счастью Паши Олю, в действительности, отпустили из больницы домой через пару часов, за это время он покорно принял всю коллекцию мебели, что успели доставить и даже собрал кроватку. – Паш, я дома! – довольно бодро воскликнула брюнетка. – Ну что ты мне не позвонила или хотя бы маме? – Ну, не рычи. – Арефьева пробежалась пальцами по плечу мужа, – Дай мне листок и ручку, заявление буду писать. С этого дня Ольга Кирилловна официально оформила декретный отпуск и проводила свободное время за прочтением книг и вышивкой. К концу пятой недели подобный способ проведения досуга ей наскучил и сегодня она решила сотворить немыслимое, правда, для этого ей пришлось позвонить Паше. – Привет, а скажи, у нас дома есть разрыхлитель? – Есть, а тебе зачем? Ты готовить собралась? – Не скажу, вечером узнаешь, а потом мы пойдём гулять в парк возле дома. Всё, пока. – Ольга бросила трубку и открыла все имеющиеся шкафчики в поисках нужного ингредиента. Она довольно быстро замесила тесто, поставила его в тёплое место подниматься и приступила к приготовлению начинки. К приходу Павла квартиру заполонил аромат свежеприготовленного пирога с малиной. – Привет, а чем у нас так вкусно пахнет? – с порога поинтересовался Паша. – А это сюрприз, мой руки и давай к столу. Оля подготовила тарелки, искусно разложив на них приготовленное блюдо и налила в чашки чай. – Ого! У нас праздник какой-то? Женщина, вы куда дели мою жену? Арефьева надула губы трубочкой и театрально отвернулась. – Лёль, я пошутил, ты обиделась что ли? – Нет. Кушайте, не подавитесь. Стараешься тут для него, а он шутки свои дурацкие шутит. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Как малышка? – Нормально. Давай ешь быстрее, нам ещё в парк идти. – Значит, мир? – Значит. – сухо ответила она. Пока Паша оценивал кулинарное мастерство любимой супруги, Оля пыталась отыскать в шкафу хоть сколько-нибудь подходящую для прогулки одежду: абсолютно ничего не подходило, кроме дурацкого жёлтого сарафана в белый цветочек. – Дочь, ты заставляешь маму закрыть глаза на эту безвкусицу. – с улыбкой произнесла она и почувствовала лёгкий толчок под ребро, – Что? Красивое, думаешь? – Олюшка, спасибо за пирог, очень вкусно. Помочь тебе надеть кроссовки? – Угу. Дай руку, она пинается. В последнее время так редко… – Получается, скоро? До дня рождения мамы-то хоть посидишь в животике? – уточнил Паша, положив руку, чувствуя каждый толчок малышки. Вскоре Рыковы вышли на улицу: погода стояла слишком тёплая для конца июня, несмотря на вечер было почти тридцать градусов жары, поэтому Паше пришлось запастись парой литров воды и сбегать за мороженым. – Вкусно тебе? – Очень, хочешь? – Из твоих рук хоть яду. – Дурак. – ответила Ольга, легонька толкая мужа в бок. – Паш, а как мы малышку назовём? – Не знаю, давай решим, когда родится, м? Кстати, ты меня с собой на роды возьмёшь? – Рыков, нафига ты мне там нужен-то? В гостиной посреди стеклянной столешницы стояла небольшая ваза с розовыми пионами, в духовом шкафу запекались коржи для медовика. С самого утра Паша готовился ко дню рождения любимой женщины. Оля спала на боку, подложив подушку под бок с улыбкой на устах. Пашина ладонь скользнула по её лодыжке, от чего она приоткрыла глаза. – С днём рождения! Завтракать пойдём? – Спасибо, – ответила Оля, приподнимаясь на локтях и поцеловала мужа в губы, – я только ещё немного полежу, спина очень болит. – Только спина? Ничего больше? – беспокоился Павел. – Живот ещё немного прихватывает, но я думаю, скоро пройдёт. Рыков смекнул, что неплохо было бы засечь время и направился на кухню за праздничным завтраком. – Паш, крошки же будут, что ты делаешь-то? –слегка возмутилась женщина на тот факт, что любимый принёс завтрак в постель. – Поможешь мне встать? С помощью супруга Арефьева встала с кровати, прошла в ванную комнату, быстро умылась холодной водой и забежала в душ. Летняя духота ужасно утомляла любого, а в её положении смело можно было умножать неприятные ощущения на десять. На сияющей бархатистой коже приятно испарялась влага, боль внизу живота становилась тише, но отчего-то было тревожно. Оля обернулась в хлопковое полотенце, надела тапочки и вдруг по ногам хлынул поток какой-то жидкости. Несколько секунд она стояла в изумлении. – Рыков, иди сюда! – рявкнула она, наконец сопоставив все «пазлы» между собой. – Что такое? По какому поводу паника? – Быстро звони нашим, у меня воды отошли. Дальше для них обоих всё было как в тумане: Паша суетился, собирая вещи, параллельно вызванивая мать и бригаду Кулыгина. Оля же пыталась быстро отыскать мало-мальски приличную одежду и удобную обувь. Её панически трясло, обдавало холодным потом, она нервно кусала губы и поглаживала живот. – У нас же есть время? Есть, да? – повторяла она как мантру, время казалось каким-то нестерпимо долгим. Вскоре в квартире раздался звонок, Паша буквально подлетел к двери, поздоровался с Костей за руку и описал ситуацию. – Оль, ты идти можешь? – Женщина одобрительно кивнула, взяла с собой телефон и спустилась вниз. – Расскажи-ка мне, как давно воды отошли? – Минут тридцать назад, Кость, вколи мне что-нибудь, чтобы так сильно не болело. – И давно боль началась? – мягко спросил Паша, сжимая её ладонь в знак поддержки. – Часа в два ночи спину прихватило, ближе к шести утра живот начало тянуть, а сейчас вот… – Люстру врубайте! – гневно выпалил Паша, параллельно набирая номер Олиного лечащего врача. – Ир, Оля рожает, минут через двадцать приедем, ты на работе? Как и предсказывал Рыков, доехали и вправду быстро, на осмотр Оля шла, опираясь на его руку. Ирина радушно встретила подругу и по совместительству пациентку, забрала обменную карту, Паша же остался за дверью. – Оль, ты на кесарево согласишься? – Всё плохо, да? – Плод крупный, период безводный, будет лучше, если… – Не продолжай, я поняла. Что подписать? Оперировать было решено под общим наркозом, через полчаса Ольгу на каталке транспортировали в оперблок, Павлу же ничего не оставалось, кроме как ожидать исхода в палате. Телефон разрывался от звонков, но он почти ничего не замечал вокруг, только слонялся из угла в угол. – Шьём. – скомандовала врач, передавая розовую малышку неонатологам. Девочку слегка шлёпнули, промыли от слизи и завернули в забавную пелёнку с незатейливым узором в кружочек. В палате приоткрылась дверь, добродушная акушерка передала новорождённую девчонку Паше. – Поздравляю вас с дочкой! Семь-восемь баллов по Апгар, 3800г, 54 см. – А с Олей что? Она в реанимации? – Через час переведём в палату, не переживайте так сильно. Арефьева очнулась в реанимации с жуткой головной болью, холодным компрессом внизу живота с кучей каких-то трубок и катеторов. – С днём рождения, подруга! – радостно произнесла Ирина, заходя к ней в палату. – Пусти меня к дочке, я хочу на неё посмотреть. – Что с тобой делать-то? Сейчас распоряжусь, не волнуйся только, ладно? Пока Олю готовили к переводу из ОРиТа, Паша, наконец, добрался до телефона и с удивлением обнаружил пятьдесят пропущенных от матери. – Паш, привет, ты прости, у меня не получится к вам с Олечкой днём заехать, – начала она, но её реплики были сбиты сыном. – Поздравляю тебя с рождением внучки, бабушка! Я утром торт испёк, сможешь сгонять? – Чего? Как? Когда? Как Оля? Как назвали? – Подожди, перезвоню. – ответил он, заметив какую-то суету. – Ты что уже из реанимации сбежала? – шутливо уточнил мужчина, помогая Оле перелечь с каталки на кровать. – Ты дочку видел? Малышка сладко спала в кювезе, Паша осторожно взял девчонку на руки и аккуратно передал любимой. – Знакомься, это твоя мама. – Только сейчас он заметил, как сильно малышка похожа на Олю, разве что волосы светлые с золотистыми переливами, а не тёмные. – А ты папа. Кстати, папа Паша, есть что пожрать? И Марине Леонидовне перезвони. – Узнаю твой командный тон. – саркастично подметил мужчина. – Я тут над именем подумал, как тебе Алиса? – Как Лиса что ли? С Буратино не вышло, так ты по-другому решил? – Оля нежно поглаживала дочку по спинке и внимательно изучала черты лица. – Может, Влада? – Как скажете, моя королева! Я из дома кусок торта взял, будешь? – Спрашивает ещё!