В объятиях русалки

      Перси проснулся, лежа на траве. Рассветное солнце озаряло золотыми лучами озерные воды, стоял полный штиль — даже камыш не покачивался от легкого ветерка, и ясная погода обещала жаркий день. Жаркий и крайне неприятный не только потому, что Перси было сложно переносить жару, но и потому, что его угораздило выспаться на земле и можно было с почти стопроцентной вероятностью ожидать боли в спине. Благо, настойка от этой неприятности у Перси имелась, но в виде ингредиентов, зелье пришлось бы готовить.       Какого лысого мерлина ему взбрело заснуть здесь? Он уставал, но не настолько, чтобы отключаться чуть ли не на ходу. Еще и съел всю-всю еду, которую взял с собой, хотя обычно половина сандвичей оставалась в качестве завтрака или перекуса.       Корзинка для пикника лежала на боку, как и термос, совершенно пустой — еще одна загадка: если Перси выпил весь кофе, который специально для ночных прогулок заваривал крепким, то как он умудрился заснуть? И корзинку он никогда так бы не опрокинул, и обертки от маггловских шоколадных батончиков по траве бы не рассыпал, равно как и не разбросал бы яблочные огрызки.       С ним произошло что-то странное, и раньше Перси обязательно предположил бы, что это проделки близнецов, но…       Потерев поясницу, он принялся наводить порядок, взмахнув палочкой — и вспомнил. Камыши шевелились, он вынул палочку… это была девушка… асраи… Одри. Красивый сон в летнюю ночь; Перси редко снились сны, особенно такие яркие и живые. Но тогда почему вся съеденная Одри еда исчезла наяву?       Перси поправил очки. Ответ напрашивался сам — слишком очевидный ответ. Одри была настоящей, и его встреча с ней ему не приснилась. Тогда она его и усыпила — зачем-то. Последнее, что Перси помнил — то, как ее губы прижались к его губам, и веселое «Мы теперь муж и жена».       Муж и жена. Чушь какая. Одри была очень наивной, что и неудивительно для девушки, большую часть времени живущей на дне озера. По-хорошему, после встречи с водной нечистью к воде там, где та самая нечисть встретилась, следовало больше не подходить и с этим местом для пикников можно было попрощаться, но… асраи были совершенно безобидны. Разве что не стоило встречаться с Одри, чтобы не обидеть ее, ибо пришлось бы сказать, что никакие они не супруги. Или она шутила и ее бы это не обидело? В любом случае, следовало временно прекратить ночные пикники, а потом устраивать их подальше отсюда.       Закончив уборку, Перси уложил термос в корзинку и зашагал домой. Спина начинала напоминать о себе, понемногу каждая мышца заныла, наливаясь тяжестью. Открыв дверь, он прошел на кухню — и так и застыл. Корзинка с тихим стуком упала на пол.       На кухонном столе, болтая ногами, сидела та самая асраи и жевала остатки вчерашнего пудинга. Не голая — в мантии, которую Перси ей наколдовал, за что он возблагодарил всех богов. Увидев его, асраи приветственно махнула рукой, как ни в чем не бывало. Будто сидеть здесь в таком виде для нее — самое нормальное, что может быть.       — Ты можешь сделать мне того горячего эля? — попросила Одри. — Я бы и сама, но понятия не имею, как.       — Горячего эля? — нервно переспросил Перси.       — Ну да. Горько-сладкий горячий эль. Или это было пиво? Или вино?       — Это был кофе.       Машинально подняв несчастную корзинку с термосом, Перси вернул их на надлежащее им место в кухонный шкафчик и подошел к кофеварке — в экстремальной ситуации он предпочитал прежде всего действовать, а ситуация определенно была экстремальной. Не нападение Пожирателей Смерти на Министерство и не битва за Хогвартс, но… водная фейри. В его доме. На его столе. Ест его пудинг. Почти голая. Невероятно.       Сделав две чашки черного американо, одну он вручил Одри, вторую взял себе, и, по ее примеру, оперся бедрами на край стола.       — Одри, что ты здесь делаешь?       Прозвучало это немного более неприветливо, чем Перси планировал. Одри растерянно моргнула.       — Как что? Я же твоя жена. Разве муж и жена не живут вместе? Или ты хочешь жить со мной в озере? — она не угрожала, она совершенно серьезно спрашивала. И говорила серьезно.       Жена, значит.       Перси поставил чашку на стол, снял очки, вынул платок и принялся яростно протирать стекла. Жена. Одри. Асраи. Жена. Надо же было так вляпаться? Близнецы бы ржали до конца жизни… вспомнив, Перси болезненно скривил губы. Фред погиб, но он до сих пор думал о выжившем Джордже как о «близнецах», и иногда ему хотелось оглянуться, нет ли поблизости какой-то ловушки младших братьев, иногда хотелось рассказать Фреду — именно Фреду — про что-то, что Перси считал забавным, иногда казалось, что он видит его боковым зрением, но видел собственное отражение рыжих волос в какой-то зеркальной поверхности.       — Ты не хотел на мне жениться? — услышал он тихий вопрос. Одри смотрела так грустно, словно вся мировая печаль собралась в ее огромных голубых глазах. Сказать ей правду мог только самый последний подонок, а Перси, что бы о нем ни говорили в семье, подонком не был. По крайней мере, не последним.       Он вернул на место очки, заметив, что пальцы начали дрожать.       — М-м, что ты, я рад… — договорить ему не дали. Одри радостно хлопнула в ладоши:       — Вот и отлично!       — Да, — согласился Перси. — К тому же, я бы не смог жить в озере.       Как ни крути, выходило так, что асраи пришлось оставить здесь, что он представлял себе крайне смутно. Даже жизнь с человеческой девушкой он представлял себе крайне смутно, а с фейри все должно было быть гораздо сложнее. Особенно с невероятно сексуальной фейри с полным отсутствием комплексов.       Перси не был девственником, но и огромным опытом с женщинами похвастаться не мог; еще Пенелопа называла его слишком порядочным. Он не был ханжой, но что-то в нем не позволяло ему укладывать девушку в постель с первых минут знакомства. Близнецы так могли. Чарли — тоже мог. Билл редко делился подробностями личной жизни, но эффектному ликвидатору заклятий вряд ли было сложно подцепить девчонку. А Перси было сложно. Пенелопа сначала его высмеивала, но Перси настолько привык, что над ним смеются, что даже не обращал внимания.       — Ладно, — он допил кофе, невербальным заклинанием отправив свою и Одри пустые чашки в мойку. — Нужно помочь тебе здесь обустроиться. Твоя комната будет… м-м, думаю, наверху, рядом с моей. Там достаточно мебели, завтра купим еще что-то, если нужно, и еще купим тебе одежду. И расческу, мыло, полотенце, всякие мелочи… — Перси взъерошил волосы на затылке. Ощущение было, будто он завел ребенка.       — Я буду спать не с тобой? — удивилась асраи. — Мы же женаты! Значит, ты все-таки не хочешь?       Перси запаниковал.       — Хочу, очень, но, — он принялся врать на ходу, — в мире людей есть закон, который запрещает супругам спать в одной комнате год после брака.       — А, — успокоилась Одри. — Раз так, то ладно.

***

      Комната, которую Перси ей предложил, была обставлена более чем достаточным количеством мебели для водяной фейри, до того жившей на дне озера: кровать, письменный стол и стул, кресло, книжный и одежный шкаф, люстра и настольная лампа. На полу — ковер. Окно закрывали легкие занавески.       — Вот так можно включить свет, — Перси щелкнул выключателем, демонстрируя Одри зажженную лампочку в люстре.       — Сейчас же светло, — она показала на окно, за которым сияло поднимающееся все выше солнце.       — Потом будет темно. Ванная напротив, туалет тоже. Где кухня, ты уже знаешь, гостиная рядом с ней, внизу, — он хотел сказать, где его комната, но передумал. — Огонь сама не зажигай. Если открыла кран в ванной, не забудь закрыть. Плитку не трогай… вообще ничего на кухне не трогай, кроме холодильника, это тот белый шкаф, откуда ты достала пудинг. Поняла?       — Сколько всего мне нельзя, — Одри надула губки.       — Это только временно нельзя. Научишься с этим обращаться, и будет можно. Я тебя научу. А пока мы пойдем за покупками… ты же можешь выходить в город?       — Почему нет?       И правда, почему нет?       — Хорошо, — Перси окинул Одри взглядом с головы до ног, и пришел к выводу, что она выглядит сбежавшей из маггловской психбольницы — в мантии, босиком, вдобавок рыжие волосы были растрепаны и спутаны в подобие вороньего гнезда. Нужно было где-то добыть одежду и обувь на первое время, чтобы она могла хотя бы выйти из дома, но где? В идеале было бы связаться с какой-то знакомой девушкой, которая ничему не удивится и ничего никому не расскажет, но таких девушек в окружении Перси не существовало… черт. Мысленно он хлопнул себя по лбу — как это не существовало? Эта девушка стала общаться с Роном, когда Перси выпустился из Хогвартса, но он знал ее лично и они неплохо ладили. Хотел бы Перси видеть того, кто не смог бы с ней поладить.       — Подожди здесь, — попросил он асраи, выходя из кухни. Наложив заклинание против подслушивания, вынул сквозное зеркало и сказал:       — Луна Лавгуд!       В зеркальной поверхности отразилась белокурая девушка на фоне сада. Сад находился у ее дома, и Перси счел это удачей, ибо с равным успехом он мог застать Луну как в ее комнате, так и где-то в кенийских джунглях.       — Привет, — сказала она. — Что-то случилось?       — С чего ты взяла?       — Потому что мы никогда не общались просто так, и мы вроде бы не друзья, следовательно…       — Да, — признал Перси. Луна была удивительно проницательной и при этом говорила все, что думает. — Случилось, — и рассказал про асраи. Про все, включая их «свадьбу»; Луна не стала бы высмеивать ничего. Когда Перси закончил, она задумчиво сдвинула брови и сказала:       — Конечно, с точки зрения магии вы женаты. С точки зрения магии фейри, я имею в виду. Ты принял ее дар. Это значит, что ты взял ее в жены.       — Но я… — Перси хотел сказать, что не принимал никаких даров, но вспомнил ту землянику, которую взял губами с ладошки. Одри тогда так и сказала: ты принял мой дар.       — Черт.       — А в чем проблема? — спросила Луна. — Она тебе не нравится? По твоему описанию она достаточно привлекательна, а так как она мало чем похожа на типичную асраи, смею предположить, что она либо полукровка, либо подменыш, но асраи не вредят людям, значит, первое.       — Она красивая, очень красивая, но она… Я сам разберусь, — отрезал Перси. — Я хотел просить у тебя помощи. Мне нужны вещи для Одри, и если бы ты могла как-то прислать…       — Открой мне камин, — решила Луна. — Надеюсь, она воспримет меня не враждебно… но, думаю, я с ней договорюсь.       Глаза юной ученой сияли предвкушением новых впечатлений, и возражать Перси не посмел, даже если бы хотел возражать.