***
За окном уже во всю светило яркое утреннее солнце и одаряло всех своим теплом и светом, пропускало свои солнечные лучи туда, куда он только мог. На улице было ещё прохладно, пели птички и дул прохладный ветерок. Утро было совсем не прекрасное. Стук в дверь разбудил и вздрогнул Ирину, которая успела уснуть всего час назад. Она быстро открыла дверь и увидела своего мужа, который выглядел очень уставшим. Не говоря ни слова, Кривицкий вошел внутрь и стал у окна. — Ген, как Оля? Почему ты молчишь? С ней сейчас всё в порядке? - блондинка схватила его за руку, но он по-прежнему не реагировал. — Я ещё раз понял, что я плохой отец. — Опять несёшь чушь. Перестань повторять это. Никто не может утверждать, что ты плохой отец. Ты сделал всё, что мог, чтобы найти нашу дочь. — Я оперировал свою дочь. Я боролся всю ночь, чтобы спасти её. Мой милый ребёнок... Хорошо, что ты не увидела её такой. Она получила тяжелые травмы. Почему именно она? А если с ней что-нибудь случится? А если она умрёт? Я не переживу! - мужчина повысил голос и закрыл глаза, чувствуя, как слёзы наполняют его глаза. Заведующая крепко обняла мужа и попыталась его успокоить. Нет, они оба не плакали, но сил говорить у них уже не было. — Успокойся. Главное, что мы нашли Олю. И теперь мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы спасти её. Она такая же сильная, как и ты. Она не сдастся так легко. — Егорова, что ты здесь делаешь? Тебе нужно больше отдыхать и беречь себя. — Кривицкий перестань волноваться. Мы чувствуем себя хорошо. - Ирина с улыбкой погладила животик и поцеловала мужа в щеку. — По-моему, ты тот, кто должен пойти домой и отдохнуть. Не думай, что я забыла вчерашний разговор. Я пока не разрешаю тебе работать. Оля была исключением. — Хорошо. Но давай сделаем так. Сейчас я пойду домой и переоденусь. А когда я вернусь, ты тоже вернёшься домой. Я не могу оставить дочь одну. — Хорошо, договорились. Я не могу запретить тебе остаться с дочерью. Ты прошёл через столько трудностей, и я очень хорошо тебя понимаю. — Спасибо Егорова. Ты даже не представляешь, как сильно я вас люблю. - тихо прошептал Геннадий и поцеловал жену в макушку, с улыбкой погладил её животик а затем, наклонившись, поцеловал его. Женщина наблюдала за этим с довольной улыбкой, думая, как ей повезло, что рядом с ней был такой мужчина, как он.***
После ухода челюстно-лицевого хирурга начальница решила зайти в палату Оли. Она медленно прошла по коридору и нерешительно вошла внутрь. Девочка всё ещё спала, и на её лице были шрамы. Ирина взяла стул, стоявший в углу, и села рядом с кроватью, затем взяла её маленькую ручку и поцеловала её. ^^Как сильно ты похудела, Оленька.^^ Блондинка тихо прошептала и посмотрела на бледное лицо. Она не могла понять, почему чувствовала себя так странно. Она тоже была очень рада, что девочку нашли, но травмы, которые она пережила, были уже слишком тяжелы. В этот момент ребёнок открыл глаза и со страхом посмотрел на неё. Впервые она посмотрела на неё так странно. — Оля, доченька моя. Ты уже открыла глаза. Мы с папой так волновались за тебя. Что? Ты хочешь мне что-то сказать? Успокойся, я сейчас тебя осмотрю. И вообще не думай об этих шрамах, ладно? Они скоро исчезнут. - Ирина говорила тихо, но Оля как будто ещё более испуганно смотрела на неё. Она как будто боялась её, и это было непонятно. Как раз в этот момент зазвонил телефон, женщина позвала медсестру в палату и сама вышла в коридор. — Ира, извини за беспокойство, но ты разговаривала с Куликовым? Я не могу связаться ни с ним, ни с Брагиным. - голос Геннадия звучал напряженно. — Я с ними не разговаривала. Смена Брагина давно закончилась, а Куликов, насколько мне известно, сейчас в операционной. А почему ты спрашиваешь? — Я просто хотел поговорить о лечении Оли. Я скоро буду там. А как ты себя чувствуешь? — Нормально. Я немного устала, но это нормально. Гена, я должна тебе кое-что сказать. Оля сейчас в порядке. Она проснулась и сейчас я сделаю ей укол. — Это отличная новость, Ириш. Слушай, вернись в свой кабинет и постарайся отдохнуть. И когда я приду, ты сразу пойдёшь домой. Не могу поверить, что ты провела в отделении всю ночь. - как только мужчина повесил трубку, Ирина вернулась в палату и сама сделала дочери укол, после чего, как сказал муж, вернулась в свой кабинет. Она плотно закрыла за собой дверь, села в кресло и закрыла лицо руками. Происходило что-то, чего она вообще не могла понять. Поведение Оли было довольно странным, её взгляд был уже не таким тёплым, как раньше. Возможно, она боялась того, что пережила. Заведующая быстро собрала все документы и бумаги и положила их обратно в ящик, после чего стала ждать появления мужа. Кривицкий провел ночь в больнице. Он ни на минуту не оставлял свою дочь одну. Он с улыбкой гладил её тёмные волосы, шепча, что папа с ней, что всё будет хорошо. В его глазах была теплота, ласка и забота, забота только о ней. Девочка как будто успокоилась от его голоса и мирно заснула. С другой стороны, Ирина Алексеевна вообще не могла заснуть. Всю ночь она провела в глубоких раздумьях. Как будто что-то волновало внутри и не давало покоя. Она решила, что целой ночи размышлений было достаточно, сбросила одеяло и решила позавтракать. Войдя на кухню, она налила себе стакан воды и открыла холодильник. Взяв необходимые продукты, она принялась готовить. Вдруг женщина услышала звук ключей, которые открывали входную дверь. — Егорова! Я вернулся! - голос её мужа звучал спокойно. Он быстро прошёл на кухню и нежно поцеловал её в щеку. — Всё в порядке? — Да. Не смотри на меня так. Я просто плохо спала. — А я думаю, что ты вообще не спала. Ира, у меня такое ощущение, что ты что-то от меня скрываешь, и мне это не нравится. — С чего ты взял? - устало спросила блондинка, не поднимая глаз. — Я знаю тебя очень хорошо. Не пытайся ничего скрыть. Буквально вчера я почувствовал, что в тебе произошла странная перемена. Твои мысли как будто где-то далеко. — Тебе так кажется, и всё. Геночка, я тебя умоляю, я не хочу ссориться. — Мы не ссоримся. Я знаю, что ты тоже очень переживаешь за Олю, но сейчас с ней всё в порядке. Мы даже разговаривали утром. - когда мужчина сказал это, Ирина почувствовала себя ещё хуже и схватилась за край стола до побелевших костяшек. Слова застряли в горле и при всём желании не могли вырваться наружу. Челюстно-лицевой хирург тут же взял жену за руку и помог ей сесть, затем дал ей стакан воды. — Ириш, что с тобой? Тебе плохо? Где болит? Расскажи мне о своей боли. Она идёт из поясницы? — Угу. Хотя кое-что я почувствовала ещё вчера... — И молчала?! — Ладно, хватит кричать. Я просто устала и всё. Всё будет хорошо. — Ир, ты должна сейчас думать о нашей будущей дочери и беречь себя. — Я знаю, любимый. Но я уже сказала тебе, что мы чувствуем себя хорошо. Давай, пойдём в Склиф. Мне так и не удалось с ней поговорить. Возможно, сегодня всё получится. - говорила с улыбкой блондинка, пытаясь скрыть грусть и обиду. Геннадий взял руки любимой в свои и поцеловал их, а затем посмотрел в её зелёные глаза. Она лишь едва заметно улыбнулась ему в ответ, а в его голосе слышалось искреннее беспокойство и тревога за жену.***
День не предвещал ничего хорошего, как и плохого. Оля лежала в палате и грустно смотрела в окно. Солнечные лучи на несколько секунд ослепили её. Погода была лучше, чем вчера. Вдру девочка почувствовала, как кто-то схватил её за руку. Доктор Брагин с улыбкой стоял рядом с маленькой девочкой и смотрел в её карие глаза, в которых отражалась странная печаль. — Всё хорошо, малышка? Головка не кружится? - спросил он сразу тихо. — Нет, но болит. — Знаю. Медсестра сказала мне, что у тебя поднялась температура. Я поговорил с мамой и папой, они скоро будут здесь. А сейчас я помогу тебе. Знаю, что тебе страшно и плохо, но нам нужно сделать маленький укольчик. — Нет! Врачи всегда делают больно! - ребёнок начал кричать и ещё сильнее закутался в одеяло. — Оль, тебе не нужно плакать. Всё будет хорошо. У тебя сейчас очень высокая температура, таблетки уже не помогут, остаётся только укол. — Мне очень страшно! Я не хочу, чтобы мне больше было больно! — Малышка, я сам не хочу тебя мучить, но если мы сейчас не сделаем маленький укольчик, потом температурка ещё сильнее поднимется. Я обещаю, что сделаю максимально безболезненно. - хирург пытался объяснить и успокоить девочку, но она продолжала плакать. Как раз в этот момент в палату вошла Ирина. — Олег Михайлович, что здесь происходит? - строго спросила она и подошла к Оле, — Ирина Алексеевна слава богу, что вы уже здесь. Я пытаюсь объяснить Оле, что надо сделать ей маленький укольчик, потому что температура высокая. — Хорошо, я разберусь. Сейчас мама сделает маленький укольчик, и она скоро поправится. Оленька, дай мне ручку. — Нет! Я боюсь тебя! Ты плохая! - вдруг закричал ребёнок. — Оля, успокойся, доченька. — Ты плохая, потому что я потеряла из-за тебя маму! Мама умерла из-за тебя!...