Твоя любовь как выстрел в спину

Месяц спустя... Ирина Алексеевна пришла на работу уставшая как никогда. Глаза у неё были красные и опухшие, а лицо всё такое же бледное. Теперь все коллеги ясно увидели перемены в своей начальнице и начали беспокоиться о её здоровье. Даже не имея сил поздороваться с Ниной, она быстро расписалась в журнале и направилась в свой кабинет. Она сонно протерла глаза и, войдя в кабинет, положила сумку на диван и открыла окно. Проблемы, казалось, росли с каждым днём, а решение так и не было найдено. После этого дня Оля перестала с ними общаться. Она не выходила из своей комнаты, не ела и ни с кем не разговаривала. Это, конечно, тяжело давило на её сердце, но Геннадий чувствовал огромную тревогу и вину. Он не должен был допустить этого. Она была ещё маленькая а уже переживала огромную травму. Заведующая сидела, задумчиво глядя на часы. Стук в дверь отвлек её от раздумий. — Да, зайдите, пожалуйста! - громко крикнула она и поправила волосы. — Ирина Алексеевна, можно? Я бы хотел поговорить с вами. - тихо сказал Брагин и плотно закрыл за собой дверь, затем сел напротив своей начальницей. — Да, конечно. Что вы хотите мне сказать, Олег Михайлович? Я вас внимательно слушаю. — Вообще-то я хочу вас спросить. Вы уже несколько дней приходите на работу очень уставшей, и все наши коллеги беспокоятся о вашем здоровье. — Я благодарна, что вы думаете обо мне, но со мной всё в порядке. У меня нет никаких проблем со здоровьем. - подчеркнула блондинка и улыбнулась. — Ирина Алексеевна, что с вами происходит? Я никогда раньше не видел вас такой расстроенной. Поделитесь со мной, мы ведь друзья. — Семейные проблемы. Когда дома есть ребёнок, всё меняется. — Ага. Я понимаю, что вы имеете в виду. Вы сожалеете об этом решении? - осторожно спросил хирург. Ирина покачала головой и посмотрела вниз. — А чего мне жалеть? — Ирина Алексеевна, я много раз говорил об этом с Геннадием Ильичем. Он отец Оли, но для вас эта ситуация сложная. Вы сами говорили, что не можете заботиться о чужом ребёнке. — Да, я это сказала. Но всё изменилось. Я чувствую Олю своим ребёнком и хочу подарить ей материнскую любовь. — А вы не боитесь, что она может разрушить ваши отношения? — Что?! Олег Михайлович, что за чушь вы несёте? Она милая, добрая и понимающая девочка. Всё будет нормально. - строго сказала заведующая и повысила голос. — Хорошо, если вы думаете так... — Мы с Геной никогда не пожалеем об этом решении. Оля теперь моя дочь. Да, она маленькая и переживает огромную травму. Вы тоже свидетель. Этот ребёнок видел свою мать, когда её сбила машина. Это легко? — Ирина Алексеевна, я не говорю, что это легко. Я не виню вас за ваше решение, я не имею на это права. Оля просто напомнит вам о прошлом. И вы это прекрасно знаете. — Возможно, вы правы, но пути назад нет. С ней я построю семью своей мечты. - твёрдо сказала женщина и посмотрела на лежащие перед ней бумаги. Брагин одобрительно кивнул и вышел из кабинета.

***

Оля молча стояла в детской комнате и, как делала каждый день, рисовала. Геннадий грустно смотрел на дочь, но задать ей вопрос не решился. Он не хотел ещё больше усложнять ситуацию. Он быстро пошёл на кухню, чтобы приготовить своей дочке что-нибудь вкусненькое на ужин. Когда всё было готово, мужчина сел на кухонный стул и начал что-то читать с ноутбука. Примерно через час он тяжело вздохнул и отложил ноутбук в сторону. У него ужасно болела голова, он встал и пошёл умываться. Как только вернулся на кухню, сразу же принял обезболивающее. — Ирина Алексеевна? Ирина Алексеевна? Вы меня слышите?! - Покровская повысила голос и внимательно посмотрела на заведующую. — Да, я слышу вас. Почему вы кричите? Это операционная. Терпеть не могу, когда вы кричите. Это раздражает и отвлекает. - строго ответила она, но почувствовала, как дрожат её ноги. — Простите, Ирина Алексеевна, но вы плохо выглядите. Я не думаю, что вам стоит оперировать сегодня. Давайте позовём кого-нибудь другого. — Александра Алексеевна, всё хорошо, хватит преувеличивать. Я просто плохо спала и всё. Продолжаем работать. - заведующая прервала разговор. Она не любила, когда ассистент так демонстративно намекал на её неопрятный вид.

***

Поздно вечером Кривицкий накормил девочку и уложил её спать, после чего пошёл в гостиную смотреть телевизор. Но разные мысли снова не давали ему покоя, и он просто задумчиво смотрел в одну точку. Хотя выглядел он весьма сосредоточенно, в его голове царил полный хаос. Раздался звук поворота ключей в замочной скважине, и дверь распахнулась. Челюстно-лицевой хирург быстро выключил телевизор и направился к входной двери. Он быстро помог жене снять пальто и посмотрел ей прямо в глаза. — Егорова, что-то случилось? - спросил он шёпотом и с тревогой. — Да нет. Сегодня мне стало плохо в операционной. - коротко ответила Ирина и пошла на кухню за стаканом воды. — Что ты сказала? Тебе стало плохо в операционной? Почему ты сразу не пришла домой? — Перестань кричать, я умоляю тебя. Мне теперь лучше, ясно! Я просто плохо спала прошлой ночью и всё. Вы все любите преувеличивать. - раздраженно сказала блондинка и отпила воды. Геннадий тут же подошёл к ней и сжал плечо. — Я не сказал ничего плохого. Почему ты такая раздражительная? — Знаешь, Кривицкий, я очень устала. Ты явно хочешь решить наши проблемы. Ну тогда сделай что-нибудь. Опять напьёшься и всё начнёшь рушить. - женщина поставила стакан на раковину и сразу пошла в спальню. Мужчина тут же последовал за женой и плотно закрыл дверь, чтобы ребёнок не слышал их ссоры. — Ира, я просто не могу понять, почему мы снова ссоримся. Я беспокоюсь о тебе, а ты винишь меня. — Я не виню тебя и не хочу повышать голос. Ген, я чувствую себя ужасно. Я не знаю, что со мной происходит. Моё настроение меняется каждые пять минут. Тот факт, что Оля с нами не разговаривает, разбивает мне сердце. - грустно призналась Ирина, и по её щекам потекли слёзы. Челюстно-лицевой хирург тут же обнял её и попытался успокоить. — Тихо, тихо. Успокойся, любимая. Это не твоя вина. Я не должен был позволить этому случиться. Из-за меня Оля переживает очередную травму. — Я сегодня разговаривала с Брагиным. Он верит, что Оля напомнит мне о прошлом. Он думает, что ребёнок может разрушить наши отношения, представляешь? А может быть, он прав, и, может быть, поэтому мне сегодня в операционной было плохо. Я почувствовала, как мои ноги подкосились, и чуть не потеряла сознание. — Да, Брагин... Пусть думает, что хочет. Но Ириш, ты любишь Олю и мы уже приняли решение. Мы должны поверить, что это правильное решение, и двигаться вперёд. Сейчас я принесу тебе что-нибудь на ужин. Тебе стоит немного отдохнуть. - Геннадий Ильич быстро помог жене лечь и вернулся на кухню, чтобы принести ей что-нибудь. После ужина мужчина сразу уснул, но блондинка не могла оторваться от своих мыслей. Несколько минут она смотрела в потолок, а затем перевела взгляд на мужа. ^^Я даже не могу спать. Что я должна делать? Может быть, я заболела? Мне стоит взять больничный. Нет, нет. Завтра всё будет хорошо. Всё Ира, хватит уже думать ерунду.^^ Ирина Алексеевна тихо что-то пробормотала и прижалась к мужу, потом попыталась уснуть.

***

На улице была прекрасная погода. Из открытого окна в спальню проникали солнечные лучи. Ирина сонно нахмурилась и закрыла лицо одеялом, не открывая глаз. Через несколько минут она проснулась от внезапной тошноты. Она быстро встала с кровати, пошла в ванную и заперла за собой дверь. К счастью, Кривицкий, как всегда, успел приготовить завтрак для своих девочек. Пока он пил кофе, Оля внимательно наблюдала за ним. Она подошла к нему медленными шагами и протянула ему рисунок, который нарисовала вчера. — Оля, что это? Что ты нарисовала? - спросил Геннадий с улыбкой, надеясь, что ребёнок наконец заговорит. — Я нарисовала это вчера, пап. - когда Оля сказала это, мужчина чуть не сошёл с ума. Оля назвала его "папой". — Подожди. Как ты меня назвала? "Папа?" — Да. Ты сказал, что не будешь возражать. — Конечно, нет. Оль, доченька. Ты даже не представляешь, как ты меня обрадовала. А теперь расскажи мне, что ты нарисовала? — Это я, это ты и мама Ира. — А это кто? — А это мой братик или сестрёнка. — Ты хочешь себе братика или сестрёнку? — Угу. Я очень хочу. Мы будем играть вместе. - так красиво говорила девочка, что Геннадию хотелось плакать. Ему это казалось невозможным, но даже мысль радовала. — Мне бы тоже хотелось. И это было бы действительно замечательно. Но давай не будем об этом при маме Ире, ладно? Садись завтракать, а я вернусь через минуту. Челюстно-лицевой хирург оставил Олю на кухне и пошёл в спальню будить жену, но там никого не было. Он догадался, что она в ванной, и несколько раз постучал в дверь. — Ира, с тобой всё в порядке? Ира? - он забеспокоился ещё больше, увидев, что дверь заперта. Минут через 5 Ирина открыла дверь вся бледная. — Всё в порядке, не волнуйся. Меня просто тошнит. Я, кажется, отравилась. — Егорова, ты уверена? Я думаю, тебе сегодня стоит взять выходной. Ты плохо выглядишь. — Итак, Гена, я тебе уже сказала. Я съела что-то не то и отравилась. Перестань задавать мне вопросы, ладно? - нервно сказала женщина, но попыталась сохранить спокойствие. Мужчина поцеловал жену в щеку, взял её за руку и повёл на кухню. Он с улыбкой посмотрел на неё, затем перевел взгляд на Олю. — А я просто хотел сделать тебе сюрприз. Я знаю, как долго ты этого ждала. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду? Оля, девочка моя, ты решила с нами позавтракать? — Да, мам, и я буду завтракать с вами каждый день. - с улыбкой ответила девочка. Глаза Ирины наполнились слезами, и она тут же села рядом, чтобы обнять её. — Оленька, как ты меня назвала? "Мама?" — Да, Ириш, она назвала тебя мамой. - гордо сказал Геннадий Ильич улыбаясь...