Мальчик с пальчиком.

Вроде бы вечер прошел на позитивной ноте, все собравшиеся друзья и коллеги пели, шутили, смеялись и, конечно же, пили. Максим сидел тише воды, ниже травы, и вовсе не собирался веселить народ своими пародиями. Немного расслабившись, полностью доверившись жене и ее уму-разуму, Фил на несколько минут исчез в уборной. Воспользовавшись его отсутствием, к ней подсел Галкин: - Алла, с тобой можно поговорить? - Ну давай. Здесь что ли? - потушила прима сигарету в опрокинутой стопке водки. - Да, можно прямо здесь, - народ потихоньку расходился, и из друзей, помимо близкого Владимира Преснякова и Александра Градского в зале никого не осталось, кого бы Максим мог постесняться, - Я по поводу нашего договора. - А что с ним не так? - пожала плечами Пугачева, - Я свои договоренности выполняю, рекламу тебе обеспечиваю, заработок твой растет. А с кем мне спать, извини, ты не имеешь права указывать. - Этот фактор влияет на наш общий имидж, я ведь не делаю того, что портит твою репутацию, вот и ты не делай. - Чего?! - разозлилась Алла. - Я думаю, настало время выбрать, с кем ты дальше будешь жить - с Филиппом, и ваш союз портит наш уговор, либо со мной. - Макс, ты думаешь, у тебя есть право мне указывать, ставить перед фактом или выбором? Да я из принципа тогда с Филиппом буду жить! - А зачем оно тебе? На браке рекламу сделали, на разводе - тоже. Что от него полезного еще можно получить? Кроме эмоций и мук совести, - хмыкнул Галкин, - а я предлагаю спокойное совместное проживание - нет, не сожительство, - поправил он, - сожительство - это с элементами секса, мне не интересно, как и тебе, впрочем, - а просто тихое спокойное сосуществование в обмен на рекламу мне. - Почему ты так уверен, что я соглашусь? - Филиппа ты, конечно, можешь любить - я ведь не запрещаю. Просто в этой жизни, помимо эмоций, надо рассчитывать на что-то более стабильное. Я из хорошей семьи, сын генерала, тебе со мной не будет стыдно. - А мне и с Филей не стыдно! - Это другое. Я спокойный, не буду провоцировать твои эмоции. Подумай - разве не этого ты хочешь? Да и, кстати - я от тебя детей не потребую, - он то ли нарочно, то ли нет, надавил на все самые болезненные точки, на все то, что так или иначе беспокоило. Призадумалась. - Я... - прошептала она, вертя ножку винного бокала, - могу с тобой стареть? - Конечно. - твердо произнес Галкин. - Ты женщина умная, я не сомневаюсь, что ты примешь правильное решение. Жить надо будущим, а с Филиппом оно у тебя какое? Выкинь прошлое из головы, забудь, и иди дальше. Не попрощавшись, он ушел, оставив женщину в раздумьях. Алла опрокинула стопку ледяной и, когда Филипп вернулся за стол, посмотрела на бывшего мужа. Словно почувствовав какие-то перемены в ней, Фил напрягся: - С тобой все хорошо?.. - коснулся ее руки, накрывая своей ладонью, но Алла медленно вытащила конечность из его заботливой слабой хватки. - Филь... Давай поговорим. - от этих слов внутри у Киркорова буквально все перевернулось - он, так или иначе, чувствовал, что могло произойти что-то нехорошее и, поддавшись этому опасению, взял Аллу с собой, но кто тогда мог предположить, что именно в этой поездке настигнет злая неизбежность?.. Хотел защитить - свою семью, себя, и, в первую очередь - ее же от себя самой, но, увы... - Аллусь, - чуть прокашлялся он, - что случилось? - молча Пугачева налила ему стопку из графина, и протянула: - Выпей сначала. Тебе это нужно. - но Киркоров даже не подумал прикасаться к рюмке - он сидел, словно вкопанный, еле дышал от нарастающего волнения. Сделал глубокий вдох, попытался отогнать излишне мрачные мысли: - Алл?.. - Филипп, я... - замялась прима, - В общем, - словно собравшись с духом, Пугачева продолжила, - завтра я возвращаюсь в Москву вместе с Максимом... - Не понял. У меня же еще послезавтра концерт... - Киркоров, пытаясь не поддаваться панике, будто бы делал вид, что ничего не понимает, хотя все понял, - Или ты... Не хочешь меня ждать? - Филь, я хочу сказать, что... Мы разведены, и на этом - все. Понимаешь? Я больше не буду с тобой никуда вдвоем ездить, наедине видеться, ты понимаешь? Не заставляй меня говорить это в более жесткой манере, пожалуйста. Минута прошла в абсолютном молчании. Убийственные шестьдесят секунд, за которые в душе обоих пронесся бушующий ураган. Филипп все-таки опрокинул стопку. Алла повернулась к нему спиной, и вытерла катившиеся по левой щеке слезы. И, словно, контрольный выстрел прямо в сердце любящего Филиппа прозвучало Аллино: - Между нами все кончено. Киркоров еле сдержался, что бы не долбануть по столу, за которым они сидели. Заметив, что между ними что-то произошло, Александр Градский подошел к столику: - Ребят, у вас все нормально? - Да, Сашенька. - пролепетала прима, - Мы просто разговариваем. - А, ну извините, просто у вас такие лица, будто кто-то умер. - решив им не мешать, маэстро ушел в сторону. - Ты... Алла, ты понимаешь, что ты сейчас говоришь? - уточнил Киркоров. Он попытался осторожно повернуть ее к себе, чтобы посмотреть в эти глаза - ее глаза, той женщины, которую любит, но Алла лишь дернула плечом. Тогда Филипп не растерялся - встал со своего места, подошел к ней и опустился перед ней на колени, взял за руки, - Если я в чем-то виноват перед тобой - скажи мне, пожалуйста. Если есть проблема - скажи. - попросил он, как можно мягче. - Филь, нет проблемы, и вины нет. Все, просто все. Понимаешь? - Киркоров поджал губы, чтобы ненароком не ляпнуть то, что вертелось у него на языке. Но в один момент не сдержался, и так ударил кулаком по столу от безумного отчаяния, что сильно заболело ребро ладони, в костях чуть ли не трещина образовалась: - Нет, блять! - орал он, - Нет, не понимаю! Какого хера ты творишь? Что за муха тебя укусила? - от неожиданности Алла немного испугалась и дрогнула плечами, - Позавчера я муж, вчера любовник, а сегодня - кто?! - Не смей на меня орать, - поднялась с места Алла, - прикрой свою тявкалку. - Знаешь, что, любовь моя? - также поднявшись с колен, с некой иронией, скрестив руки на груди, произнес Фил, - А не пошла бы ты нахер?!.. - и, увидев, как сильно удивилась женщина, добавил, - Я больше никогда в своей жизни тебе не поверю. Запомни это. - Филь... - Аллу ранили его слова, она хотела спокойного диалога, и никак не ожидала, что он может ее послать - от этого в душе стало так гадко, будто тумблер переключили в обратную сторону, и она снова не захотела сжигать мосты, - Филь, давай поговорим... - Алла коснулась его руки, но Киркоров, сделав глубокий вдох, выпил из графина остатки водки и, поставив прозрачный пустой сосуд на место, молча вышел из зала. На выходе его перехватил Градский: - Филипп, завтра надо поговорить, - настойчиво попросил музыкант. Коротко кивнув, Филипп ушел в соседний зал, где стояли игровые автоматы - надо было хоть как-то снять накопившийся стресс. Градский подошел к Пугачевой, и увидел, что она рыдает взахлеб. Сердце музыканта дрогнуло, женщину стало безумно жаль. Словно она не понимала, что творит, и Александр, будучи настоящим другом и давним коллегой, попытался ее утешить: - Алл, успокойся... Да помиритесь вы! - Нет.. Это уже конец... - шептала прима, вытирая слезы. - Так, равзе ты не этого сама хотела? - непонимающе посмотрел на нее маэстро, - А если именно этого - то тогда в чем же Фил виноват? Градский обнял примадонну, которая прильнула к нему объятиями, и почувствовал, что рыдающей женщине плохо не только в моральном, но и физическом смысле: спустя какое-то время она не смогла двинуть ни рукой и ногой... Музыкант помог ей прилечь вдоль нескольких стульев, которые сдвинули вместе, но от этого стало только хуже. Вызвали скорую помощь, которая все никак не ехала. По своему горькому опыту зная, что при возможном сердечном приступе, голову больного надо поднять, Александр уселся на пол, и ее голова лежала на его ноге. По просьбе Градского все прочие свидетели ушли, чтобы никто не трогал больную - они почему-то подумали, что это какая-то шутка, спектакль, игра на публику. Целых полтора часа скорая не ехала. В то время, как Филипп, даже не попытав счастья в автоматы, молча сидел у барной стойки пил виски, заливая свое горе. Спустя некоторое время, подходя к выходу, он увидел какую-то суету. Стало интересно - зашел в обеденный зал. И буквально опешил от картины, что увидел... - Что с тобой? - ринулся он к бывшей жене, которая почти бледным трупаком лежала на полу, а Градский поглаживал ее голову, лежащую у него на колене. Алла просто не смогла ответить, хотя и услышала голос Филиппа, как-то внутренне улыбнулась. - Плохо ей стало, скорую вызвали - не едет, - вкратце объяснил Градский. - Аллочка... - опустившись с ней рядом, Фил взял ее за руку, - маленькая моя... - Филь... - пересохшими полусиними губами прошептав его имя, обратилась к нему Пугачева, - помнишь, ты обещал... когда я буду умирать - держать меня за руку... Помнишь?. Это было последней каплей - Фил так за нее перепугался, что, не мешкая, взял на руки - куда нести, где искать помощи и в какую больницу - не имел ни малейшего понятия, но все же поднял и, обессиленную понес на выход - там почему-то надеялся, что что-то произойдет. - Я тебе щас умру! - ругался он, держа Аллу на руках, - Щас! Хренушки! Можно подумать, я тебе позволю! Александр помог Филиппу, открыв входную дверь черного выхода, и Фил сел с Аллой на руках в машину, которую им предоставили на время тура, попросил водителя ехать в ближайшую больницу. Все время поездки целовал краткими прерывистыми поцелуями, в которых отчетливо читался страх ее потерять, расстегнул ворот блузы, чтобы было легче дышать, зачем-то массировал пальцы, полагая, что это как-то поможет. Пугачева смотрела на бывшего, но все также сильно, любящего ее мужа, и безмолвно плакала, утешенная его заботой, его небезразличием. - Хорошо, что я умру... - прошептала она, - Лучше уж... хреновый конец, чем бесконечная херня... - Нет, - твердо ответил Фил, - будешь жить долго. - Это ты меня... - кое-как, криво, ухмыльнулась прима, - сейчас проклял, да? Ведь долгая жизнь не значит счастливая. - А ты будешь жить и долго и счастливо. - кратко чмокнул ее в губы, - Ну долго там до больницы?! - обратился он к водителю, который итак, нарушая все мыслимые правила, мчался к приемному отделению.