Мальчик с пальчиком.

Филипп чувствовал, как Алла буквально дрожит, вцепившись в его руки, женщину словно трясло. Немного перепугавшись, он обнял ее, прижимая к себе покрепче: - Котенок, ты чего? Почему ты дрожишь? - забеспокоившись, спросил он. И в ответ Алла, чуть подняв на него свой взгляд, тихо, чтобы никто из посторонних не услышал, полушепотом произнесла: - Филя... У меня коленки трясутся... От страха. - Ничего страшного, - чмокнул Фил ее макушку, - это выплеск адреналина, сейчас станет легче. Пойдем присядем? Хочешь, домой тебя отвезу? Или на дачу - тут недалеко? - Нет... Не хочу - дом и дача уже раздражают, одно и то же. Давай просто... - вдруг запнулась женщина, - просто побудем вдвоем. Хоть где угодно, можно на траве посидеть... - Киркоров счастливо улыбнулся, и проводил бывшую жену в машину, на которой они приехали. Прима попрощалась с остальными ребятами, подарив каждому на память автограф, и, сидя в своем комфортабельном Bentley на заднем сидении, терпеливо ждала, пока Филипп договорится о транспортировке новой машинки в Истринский гараж и, также раздав автографы, вернется к ней. Завел мотор и, аккуратно отъехав, выехал за пределы гоночной трассы. - Аллунь, ты как? - спросил Фил, повернувшись к ней лицом, когда они стояли на светофоре. - Уже получше, спасибо, страх отпускает. Но, блин, ноги так болят - ужас просто. - Где болит? - Да... - потерла женщина ладонью, - Мышцы. От перенапряжения - резкого спазма сосудов, наверное. Вот, - показала она, - чуть выше колена и до бедра, видишь? Ощущение, будто судорогой сводит. - потерла конечности Алла, как будто надеялась, что растирание уймет болезненный спазм. - У меня есть аптечка, я все лекарства взял на всякий случай, - открыл бардачок Киркоров, - Давай намажем мазью? Она хорошо обезболит. - Ну не, - запротестовала прима, - не настолько я старая бабка! Кстати, - сменила она тему, - а куда мы едем? Если не домой и не на дачу... Куда ты меня везешь? - Я подумал, ты немного проголодалась, хотел предложить тебе пообедать в ресторанчике. Грузинское подворье - ты же любишь грузинскую кухню. - Люблю, но... День сегодня необычный, и хочется чего-то необычного. А грузинскую кухню я хоть каждый день могу себе позволить! - Ну что, мне в Макдак тебя везти что ли? - пошутил Филипп, стараясь не отвлекаться от вождения. - Вези! Самое то! - одобрительно кивнула Алла, и удивленный Фил, повернувшись к ней, широко улыбнулся, - Как раз бургеров что-то захотелось. И колы холодненькой со льдом. - Я тебя обожаю, Аллусь! - захохотал Фил, - Примерно через километров десять будет Макдоналдс, заедем. - И себе че-нить возьми, я же знаю, как ты любишь это говно. Никак тебя отучить не могу. А тут считай, у нас с тобой, праздник живота! Филипп, перестроившись в другой ряд, добавил скорости и на полном уверенном ходу мчался, воодушевленный, в новую точку назначения. Но сидя за рулем, посмотрел в зеркало заднего вида - Алле было так больно, что она, скривившись, все сильнее растирала ноги, пытаясь сбавить боль. К сожалению, бывает часто, что на фоне тревоги появляются мышечные боли, которые купируются только анальгетиками. Чтобы не мучить жену, Киркоров припарковался на обочине и, достав из аптечки какой-то тюбик, открыл пассажирскую дверь, сел рядом с Аллой с другой стороны. - Давай-ка, ты туфли сначала снимешь, - стянул он с нее обувь на невысокой платформе, - ногам будем полегче, - нажав какой-то рычаг, перевел спинку кресла в более удобное, полусидячее положение, - так удобнее. Но, Аллусь, - настоятельно рекомендовал Фил, - лучше намазать обезболивающим. Давай помогу. - он прикоснулся к ее бедрам, намереваясь стянуть мешающиеся брюки, и Пугачева, не в силах больше терпеть слишком мучительные спазмы, сковывающие ноги, приподняла пятую точку, помогая ему избавить себя от черных капри. Ее ноги буквально ходили ходуном, и она стиснула зубы, чтобы не издать стона от боли. - Филь, салфетки есть? - вдруг спросила женщина, - А то ладони липкие после такого адреналина. Покопавшись в бардачке, Филипп протянул ей большую упаковку влажных антисептических салфеток и две бутылочки воды, которую Алла, наскоро отвинтив крышечку, жадно пила, утоляя внезапную жажду, а затем, распаковывав пачку, вытащила несколько салфеток и протерла ими руки. Фил последовал ее примеру, и тоже обработал ладони перед тем, как наносить мазь. - Тихо-тихо, расслабься... - Алла невольно дернула ногой, и Фил опустил горячую руку на ее стопу, нежно поглаживая, чтобы успокоить. Выдавил немного содержимого из тубы на ладонь и легкими массирующими движениями стал наносить тягучую полупрозрачную мазь, - Переборщил я с сюрпризом, да? - занервничал он, заметив, как Пугачева буквально вцепилась в сидение, прикрыв глаза, почувствовав соприкосновение прохладного обезболивающего с горячей кожей. - Нет, ты что! Это было просто ахуительно! Я так давно не испытывала таких эмоций. Спасибо тебе. - ласково улыбнулась женщина, давая понять, что все хорошо, - Не устал? - переключилась она на его легкий массаж, - давай я сама продолжу, мне уже легче. - Зачем руки пачкать будешь? Я сейчас уже заканчиваю. Тебе хоть полегче? Хочешь, немного стопы помассирую, кровоток восстановлю. - Филь, да ну не надо, - замялась Алла, - я... Мне хватит мази, наверное. - Давай-давай! - игриво, чтобы не спугнуть, настаивал Филипп. Он протер руки салфеткой, стирая остатки мази, и переключился на стопы, стянув ультратонкие прозрачные гольфы. Помассировал стопу, проведя сжатым кулачком по ней, четкими движениями несильно размял пальцы и голень, икроножные мышцы. Новые приятные ощущение накатывали теплой волной, Алла вдруг почти перестала ощущать дерганую спазмированную боль, и, устроившись поудобнее, откинулась на спинку кресла, позволяя бывшему мужу производить свои манипуляции. Когда Филипп, добавив немного крема для рук (за неимением другого, чтобы не работать на сухую), легким пощипыванием снизу-вверх завершил массаж, Алла задышала чуть глубже от испытываемого облегчения - боль, наконец-то, оставила ее в покое, растворившись, - Тебе полегче? - уточнил Фил, - Хочешь, еще мышцы помассирую? - Хочу... - прошептала Пугачева, - Только можно не намазанную поверхность, а пощипай немножко ляжки, - чуть улыбнувшись, попросила она, - в ногах такая легкость, просто божественно! - Хорошо, - улыбнулся Филипп, и приступил к легкому массажу той части тела, что она просила. Как-то рефлекторно женщина, чтобы дать ему больше пространства для маневра, раздвинула ноги чуть шире, и Фил, повернув ее в ногами в сторону двери, присел поудобнее, сменив позу - что она полностью лежала на заднем диване, а он, присев между ее ног, продолжал свой приятный массаж. Улучшилась циркуляция лимфы, простимулировалось правильное кровообращение, и Алла словно позабыла о недавно испытанной боли - ее почти полностью сменили приятные ощущения и даже... пока еще легкое, но нарастающее с каждой секундой от его прикосновений ко внутренней части бедра, возбуждение. Заметив, что женщина стала дышать глубже и чаще, Фил понял, что случайно ее возбудил, но несмотря на свою догадку, массаж не остановил. Лишь поудобнее устроился, почти полулежа и, чуть согнув ее ногу в колене, припал горячим, но ненастойчивым поцелуем к ляжке, поцеловал внутреннюю часть бедра. - Филь... - дыша часто, Алла словно пришла в себя, - ты что, не надо... ну мы же не дома... - попыталась она запротестовать, подбирая аргументы, когда поняла, что он хотел помочь ей не только расслабиться, но и получить удовольствие, - я же в душе не была, ну не надо... - тихо, еле слышно, все еще тараторила она, отчего-то внезапно смутившись. "Только не останавливайся! Только не останавливайся! Пожалуйста! (Алла). - Ну и что? - как ни в чем не бывало, заново поцеловав согнутое колено, нависая над ней в более удобной позе, спросил Киркоров, - Не волнуйся, все хорошо, тебе надо расслабиться... - продолжил свои ласки, ставшие излишне возбуждающими. Уделил внимание внутренней поверхности бедер, целуя их, в то время, как ладони массировали часть ягодицы. - Филипп... - глубоко вдохнув, Алла задержала дыхание, когда почувствовала, как ласковые пальцы отодвигают полоску промокших трусиков, и губы касаются ее гладкости, целуя, а затем язык вырисовывает круговые движения возле самой возбужденной точки, - Филечка... - мысли спутались, возбуждение накрыло с головой, и женщина с трудом могла произнести что-то внятное. Филипп делал все плавно, языком надавил на плотный клитор, а затем зашел в ее глубину, легкой щекоткой заставляя Аллу простонать. Она словно поддавалась, придвинула бедра еще ближе, и тогда он стал посасывать ее возбужденный бугорок, который от постепенно увеличивающейся интенсивности напрягся и как будто, по ощущениям, немного приподнялся. Горячим влажный ртом мужчина ласкал приму, на секунду прервав ласку, отчего Алла вцепилась в кожаное сидение кресла, ногтями пытаясь продырявить качественную отделку, - Умоляю... - прошептала она, закатив глаза, чувствуя, что вершина удовольствия уже очень близка. Филипп улыбнулся, немного смачно поцеловал ее промежность, а затем тонким легким потоком подул на самое возбужденное место, - м-м-м, - не сдержалась прима, вцепившись левой рукой в его голову. Она, словно требуя внимания, приблизила мужчину и, прикусив губу, мысленно умоляла, чтобы эта ласка продолжилась. Фил вернул поцелуи на клитор, посасывая его, облизывая область вокруг, чуть меняя технику, чтобы женщина могла почувствовать удовольствие во всех красках, - А-а! - громко простонала Пугачева, чувствуя накрывающую с головой приближающуюся лавину удовольствия, - А-а-а-а! - прижала его рот двумя руками, и, не сдерживая эмоций, закричала, ощущая как внутри что-то приятно дергает, с каждым разом заставляя раствориться в этой всепоглощающей волне сумасшедшего блаженства, - М-м-м... - прикусывая губы, но уже отпустив руками его истрепанные волосы, едва ли не прорычала женщина. Фил все еще ощущал языком сокращения внутренних мышц, ее влагу, выплеснувшуюся ему в рот, и легкими поцелуями завершал процедуру, лаская окружность и бедра, - Филя... - еле дыша, находясь в какой-то прострации от оргазма, произнесла Алла. Киркоров приподнялся, и убрал с ее лба прядь взмокших волос, - пиздец... - прошептала женщина, поглаживая его гладко выбритые щеки, - мне так хорошо... Проверь у меня пульс... Вдруг щас умру... - на что Киркоров лишь захохотал, довольный своими стараниями, - Иди сюда... - притянула она его к себе и подарила глубокий французский поцелуй, играясь своим языком в его рту, - у меня никогда еще в машине не было... - уже отдышавшись, более спокойно, прошептала прима, - Ну ты извращенец... - Почему? - не понял Фил. - Ну блин... Не знаю... Извращенец, и точка. - Ну тебе же хорошо, - нежно улыбнувшись, поцеловал ее Филипп, - это самое главное. - Дай-ка мне салфетку, - попросила женщина, - а то тут такая текучка... Сидение запачкаю, - вырвала она упаковку и протерла все, что ей хотелось, - Ой, блять, пиздец... - протянула женщина, скомкав использованную салфетку, - а если б кто увидел? - У нас окна затонированы, - успокоил ее Филипп, - не волнуйся. - Ладно, поехали. Я че-то реально есть захотела. Ну ты... - с какой-то помесью восхищения и удивления, посмотрела на него Алла, - извраще-е-е-нец! - но из ее уст это звучало как-то гордо, словно она его хвалила, и Фил в ответ лишь улыбнулся, - У меня сегодня день удовольствий, да? - пошутила прима, - Щас еще поем - и все, жизнь удалась! Они покатили дальше по маршруту, и Фил, хотя и был возбужден, даже не намекнул, что ему хотелось бы продолжения. Выпив полбутылки воды, немного пришел в себя и сконцентрировался на дороге. Но Алла словно прочитала его мысли: - Что, сукой меня считаешь, да? Мол, я тебе не дала. - игриво, полушепотом спросила женщина, коснувшись его плеча, надевая на ходу свои брюки, но уже без гольфов. - Нет, конечно, ты что! - вполне искренне ответил Киркоров, - Я, хотя и возбудился, но мне очень хотелось, чтобы ты выплеснула накопившийся адреналин, еще раз получила кайф. Так что... Я ни на что и не претендовал изначально. Все только с твоей доброй воли. "А я была бы не против... Легкого насилия." (Алла). - Ну, молодец. Спасибо. Долго еще до твоей тошниловки? Что-то реально есть хочется! - Да нет, километра четыре еще. Потерпишь? - В плане еды - да. А вот в плане туалета - нет. Давай, тормозни еще раз на обочине. Вон там лесочек есть, я быстренько свою, как ты там говорил, "Жозефину" выгуляю. - Алл, да тут осталось пять минут! - запротестовал Фил, - Потерпи немного! - Ну уж нет! Тормози! Я не пойду в Макдаке в туалет! Меня везде узнают, даже если я в сто платков закутаюсь! Тормози, сказала! С лесом я смогу договориться, он меня не сдаст. Филипп съехал на прилежащую тропинку, чтобы не парковаться прямо на оживленной трассе, и заглушил двигатель. Открыв дверь, Алла выбралась из авто: - Посмотри, чтобы машин не было. А то сфоткает еще какая-нибудь сволочь, потом придется доказывать, что это фотошоп. - Ладно. С тобой сходить? - Нет, не надо. Дай-ка мне другую бутылку воды, сразу подмоюсь. - Алл, поаккуратнее там, ладно? - Анекдот про Красную Шапочку знаешь? Почему она не боится в лес ходить? - Почему? - "Лес я знаю, секс люблю", - пошутила Алла, и, негромко захохотав, взяла бутылку воды и исчезла в ближайших кустиках. Филипп, сидя на водительском месте, в боковое зеркало смотрел, чтобы к ним никто не подъехал. Но операция прошла успешно - спустя несколько минут Алла вернулась, - Тебе надо? - Да нет... Спасибо... - посадив даму обратно в машину, Фил забрал пустую бутылку, и продолжил маршрут. - Дай-ка еще салфеточек, - попросила Пугачева, и Филипп протянул ей пачку, - Твою мать... - прошептала она, - комары всю пизду искусали, чешется, зараза, - и Филипп, не сдержавшись, громко захохотал, наблюдая в зеркало заднего вида, как бывшая жена вытирает руки салфетками. - Я ж говорил - до Макдака надо потерпеть! - Знаешь, что! Поговорка есть такая - ссать и родить - нельзя погодить! Так что не умничай! - в ответ воскликнула Алла.