Противоположности притягиваются

      

Противоположности притягиваются

      Разные вкусы в одежде, запахи, еда, даже отношение к людям и их стиль общения абсолютно отличались. Но — это «но» и соединило их. Они росли вместе, тренировались, и на этих же ужасных тренировках поддерживали друг друга. Хотя в поддержке нуждалась лишь голубоглазая с её слабым телом. Им было тяжело, но они были друг у друга. Одиночество не было им знакомо никогда.

***

      Хаято отпирает дверь и проходит внутрь, кладя небольшую сумку, наполненную школьными принадлежностями, на деревянный пол. Спокойный интерьер радует глаз, будто вновь оказался в далёком Китае, особенно радовали картины на стенах с изображениями природы, в основном гор.       Пока снимал пиджак — услышал шаги, кто-то выходил с кухни, и от этого «кто-то» пахло просто восхитительно. И почему-то на лице Суоу снова появилась нежная улыбка вместо усталого лица.       — Вам серьёзно назначили бой в первый же день? — появилась наконец. — И ты ведь явно один из тех, кто драться будет?       Парень повернул голову, утыкаясь в недовольное лицо девушки в фартуке и с какой-то лопаткой в руках. Чёрные волосы, как смоль, убранные в небрежный пучок, ярко-голубые глаза и пухлые розовые губы.       — И тебе привет, Шэнь. — Хаято подошёл ближе и после вздоха собеседницы окунулся в объятия, утыкая её голову себе в грудь и поглаживая растрёпанные волосы. — Пахнешь безумно вкусно. — снова улыбается, закрывает глаз и вдыхает запах волос.       — Х-хватит.. — девушка отталкивает Суо, отворачивается, пытаясь скрыть покрасневшее лицо. — Я приготовила лапшу, которую ты просил, идём. — единственное, что оставалось сделать парню, так это начать послушно двигаться за Цань в сторону кухни.       Кухня — самая светлая комната. Солнце освещало всю комнату, немного раздражая глаза. Она не закрыла шторы — странно, ведь солнце она ненавидела всем сердцем и всегда пыталась прикрыть лицо капюшоном. А он любил, любил гулять под солнцем, тренироваться под летними лучами. Он — солнце, она — луна. Цань Шэнь жила ночью, всегда сидела в темноте, пытаясь скрыться от мира.       Сев за стол, Хаято начал наблюдать за девушкой, что ковырялась на плите, накладывая заветный обед. Через несколько минут на столе стояло две тарелки с постной овощной лапшой и стаканы — с чёрным и зелёным чаем. Голубоглазая наконец сняла фартук, открывая вид на чёрно-оранжевый топ, посередине завязки, похожие на те, что на рубашке Суо, и широкие оранжевые шорты.       — Приятного аппетита. — Тихо сказал парень, закрывая глаз и складывая ладони вместе около лица.       — Приятного. — Цань повторила действие возлюбленного, что сидел напротив, а после приступила к трапезе несмотря на свою нелюбовь к тушёным овощам.       Больше они не скажут ни слова — лишь будут изредка поглядывать друг на друга. Оба устали, оба хотят отдохнуть в тишине, может позже они обнимутся, сидя на диване и наслаждаясь прикосновениями друг друга.

***

      Вечерело. Хаято, как обычно, медитировал в комнате для тренировок; Шэнь рисовала очередной пейзаж на холсте, пока её снимала камера. Ночное небо, сколько же таких картин хранилось в их доме — не сосчитать, хотя никто из них не был против. Вспоминать все вечера их жизни через полотна стало традицией.       Наконец закончив тренировку Суо направился на кухню, открыл холодильник, доставая полюбившиеся девушке фрукты. Набор, примерно, такой: киви, манго, апельсин и где-то четверть ананаса, остальная часть была уплетена в течение этого дня. Заодно достал овсянку с молоком.       «Сколько раз я просил её не питаться одними фруктами, и как у неё язык не отваливается?»       Почему-то в голове сразу представился ответ голосом Цань:       «С твоими диетами скажи спасибо, что я хоть что-то ем.»       Но да ладно, одноглазый начал очищать фрукты, нарезать их на кубики и укладывать в блендер, туда же закинул и злаковые. Включив машину оставалось только ждать, да и то недолго, дальше разлить по стеклянным стаканам с ручками, достать их любимые бамбуковые трубочки с полки и вставить прямо в напиток. Отдельно в тарелку Суо сложил оставшиеся нарезанные фрукты и заодно взял шпажку. Поставил всё на поднос и отправился на веранду, где под тихий ветер сидела голубоглазая под пледом, выводя новые линии.       — Шэнь, я принёс перекусить, — он ставит поднос на край крыльца, садится там же, смотрит на девушку, тем самым приглашая присоединиться. Она встаёт, но от пледа не избавляется, таща его по полу, садится рядом и утыкается в плечо Суо, прикрывая глаза. — Спать хочешь? — в ответ лишь получает удовлетворительное мычание. Она ведь проснулась вместе с ним в одно время, явление это можно было ожидать только раз в столетие, так что не удивительно, что художница уже готова была погрузиться в очередной сон. — Давай выпьем, немножко перекусим и спать, ладно?       — А это обязательно? — голос еле слышен.       — Ты и так знаешь ответ.       Конечно знает. Как и парень знает о том, что во время его отсутствия она не питалась чем-то нормальным, надо ведь хоть немного кальция и жиров запустить в её организм.

***

      Всё же спальня самое любимое место Шэнь: спокойствие, запах комнатных растений и дорогой человек, что лежит под боком и прижимает к себе.       — Пойдёшь завтра на бой с нами? — этот вопрос точно был задан из последних сил.       — А мне можно? Я ведь не из Фуурин…       — Я спросил у главы, он дал добро.       — Вот как, тогда пойдём. Только разбудить не забудь.

Спи, моя Луна, я защищу тебя От ужасных снов, от грусти и печали, Спи, пока еще не поднялась заря, Пусть приснится то, о чем мы так мечтаем…

***

      Очередной рассвет, солнце встаёт, а за ним и Хаято, который уже направился закрывать шторы, давая девушке ещё немного насладиться сном, а сам пошёл на кухню заваривать свежий чай. Но оставил он её ненадолго, уже через полчаса Суоу вернулся в спальню, присел рядом с кроватью, прямо у лица Цань.       — Милая, пора вставать, — и снова эта его улыбка. Пальцем он трогает её щеку, пытаясь хоть немного привести Шэнь в чувства.       Девушка мычит, пытается открыть глаза. Тяжело… Но хотя бы свет в них не попадает. Пытается открыть глаза, трёт их, чешет голову, и наконец раскидывает ноги и руки звездой, и вздыхает.       Проснулась.       — Идём, я заварил тебе чай с малиной.       Суо встаёт, протягивая руку. Цань кладёт в неё свою и поднимается, но на ногах крепко держаться пока не выходит, поэтому она опирается на Хаято, который с радостью ведёт её на кухню.       Запах стоит восхитительный. Сев за стол Шэнь медленно берёт чашку, пытается удержать в руках и не уронить. Можно считать миссия прошла успешно, мята вместе с малиной в чае отлично выполнили свои функции: взбодрили её, чему парень был очень рад.       — Тебя с кем в пару драться поставили? — спрашивает Цань, допивая остатки напитка. — Проблемы возникнут?       На лице Суо появилось небольшое удивление от её слов, но оно быстро вернулось в обычное состояние с нежной улыбкой.       — Не волнуйся, всё пройдёт хорошо.       — Побитым тебя домой не потащу.       — Совсем ты не любишь меня, Шэнь.

***

      — Готова? — кричит парень из прихожей.       — Да-да. — из спальни выходит Цань, на ней всё тот же топ, но вместо шорт надеты лёгкие, широкие, чёрные штаны с кучей карманов, сверху накинута кофта такого же цвета, что и штаны, застёгивать её она не стала. На плече висела салатовая сумка, в ней: телефон, планшет со стилусом, бутылка воды и… И что бы она не говорила вчера ночью, в сумке лежала аптечка «на всякий случай».       Наконец, выйдя из дома, пара направилась к воротам, Хаято открыл их ключом, пропуская даму вперёд. После сам вышел, закрыв за собой. Дорога оказалась шумной, как никогда, столько людей подходили к ученику Фуурин, дарили подарки и желали счастья, а видя девушку, которую Суоу держал за руку, говорили, что она очень милая и желали вечной любви. Стоит признаться, несколько раз Шэнь хотелось просто убежать, но раз она согласилась, нужно терпеть.       Так запланированная десятиминутная дорога увеличилась вдвое, к концу из девушки уже дух выходил, а Хаято, отворачивая голову, не забывал пустить смешок.       — Суо-сан мы тут! — впереди послышался чей-то крик, мальчик, блондин, примерно такого-же роста, как и девушка.       Подойдя к кричащему мальчику Хаято помахал свободной рукой и поздоровался, назвав имя парнишки. Значит — Нирэи. Рядом с ним стоял ещё один пацан в форме Фуурин, он лишь сказал быстрое «Прив» и отвернулся в сторону.       Нирэи, наконец, направил взгляд на спутницу, стоящую рядом с Хаято. Смотрит на лицо, разглядывает, моргает, опускает взгляд на руки, снова моргает и так по кругу десять раз. Вдруг в один момент отпрыгивает, руку подносит к лицу и от нервов начинает грызть ногти.       — В-вы… Ц-цань Шэнь?!       — А? — мальчик с чёрно-белыми волосами сначала смотрит на блондина. — Что ещё за Шэнь? — потом переводит взгляд на стоящую девушку.       — Она девушка Суоу-сана!       — Что?! — разноглазый в миг покраснел. — В-вы. — указал пальцем. — Т-ты! — заострил взгляд на Хаято. — Поч-чему не рассказывал?!       Суо смотрит на Цань, Цань на него, по её взгляду понятно, что ей не очень весело. Голубоглазая снова заостряет взгляд на Нирэи, который снова начал говорить.       — Я-я, — подходит ближе при этом опустив лицо вниз. — я Ваш фанат!       — Чего?..       — Ваши работы просто восхитительны! — лицо Нирэи так и светилось от счастья. — Я смотрю Вас второй год! Ваши комиксы и рис-сунки, — аж заикается. — просто отвал бошки!       — Да у тебя тут повсюду фанаты, дорогая, — Хаято усмехается, глядя на растерянное лицо девушки. — но боюсь нам пора. Нирэи, Сакура-кун, познакомитесь с Шэнь позже, а сейчас нам пора. — Суо кладёт руки на плечи голубоглазой и буквально подталкивает идти вперёд.

***

      Конечно без приветствия от Умэмии тоже не обошлось, столько криков радости давно она не слышала. Она ведь даже на своих стримах обычно отключала донаты с озвучкой, а тут столько людей… Ну один плюс: хотя-бы имена всех узнала, немного спокойнее на душе стало.       А после и Сиситоурен подошли и в логово отвели. Наблюдать за боями сели в таком порядке: Цань села у прохода, справа от неё Хаято, а дальше и Нирэи с Сакурой. Первый бой прошёл, как не странно, быстро, даже смотреть было не на что, а вот на произошедшее после смотреть было на что, а вот желания не было. Шэнь сжала рукав Суо, он посмотрел на неё, сразу понял, что она хотела ему сказать и просто кивнул головой, и улыбнулся, показывая, что волноваться ей не стоит, он разберётся. Как и всегда это делал.       Конечно перед своим выходом Суоу не забыл адресовать Харуке слова о его силе, но и про девушку не забыл, хотя сильной радости это ей не доставило: «Сегодня вечером обязательно потренируемся».       «А может не надо…» — к сожалению вслух она этого не произнесла, лишь кивнула перед уходом парня, потом подняла ноги и поставила их на сиденье так, что лицо упёрлось в коленки.       Наблюдая за выходом Хаято с двух сторон завязался разговор и на словах о «доброте Суо» она решила вмешаться.       — Добрый? — повернулась в сторону Умэмии, а на следующей фразе большим пальцем указала на одноглазого на сцене. — У него в драке от доброты только название и остаётся. — поворачивается обратно. — Сколько бы я с ним не тренировалась, он каждый раз настолько выматывает меня, что двигаться становится невозможно. Там нет ни намёка на доброту, поверьте, личность у него неприятная… Хотя к хорошим людям он относится так же хорошо, как и они к окружающим, вам точно не стоит об этом волноваться, — тяжёлый выдох — а вот у меня сегодня будет весёлый вечерок…       — Он что, даже тебя не щадит? — спросил Сакура.       — Поверь, меня он щадить на тренировках будет в последнюю очередь…

***

      — Быстрее! Хватит только обороняться, а если и делаешь на это акцент хотя бы дыры не оставляй! — ещё один удар в бок, девушка встаёт, дальше бьёт. Удар ногой — блок, ладонью в грудь — попадание, но силы мало, раскручивает тело, бьёт другой ногой с разворота — блок поставил, но удар по телу прошёлся. — Молодец, — он улыбается — она падает от бессилия, устала, безумно устала, мычит от истощения, он подходит, садится рядом, смотрит в глаза, взъерошивает ей волосы — понести?       — Ага… Доволен ублюдок.

***

Душа — это Луна. И она имеет недоступную сторону, которую сможет понять только солнце.

      Конец очередного стрима, и снова на нём была куча тупых вопросов, (будто она не показывает свою жизнь каждый день) по типу:       «А всё же, в каком городе живёшь?»       «У тебя Китайское имя. Ты всё же китаянка?»       «А где Суо? Позови его!»       «И зачем тебе тот мужик твой одноглазый?»       «Что за пластырь на лице?! Тебя бьют?!»       Иногда так и хотелось позвать Хаято, и сказать ему отвечать на эти вопросы.       — Устала? — подходит сзади, кладёт руки на плечи массируя их, чем вызывает радостные звуки со стороны Шэнь. — Пойдёшь спать?       — Можно с тобой помедитировать? — немного подумав отвечает девушка.       — Конечно, милая. — берёт её руку, целует, смотрит в глаза — И не спрашивай о таком, тебе всегда можно.       В такие дни они будто возвращаются в детство, вспоминают, как раньше их воспитывал учитель. Цань никогда не любила тренировки, её либо ловили за побегом, либо заманивали красками и новыми холстами. Иногда Хаято тащил её, приговаривая о важности занятий. А ночью она его вытаскивала вместе смотреть на звёзды, конечно потом они получали нагоняй от учителя, но… но эти моменты были так прекрасны. Сейчас они выросли, Суо будто пытался заменить учителя, перенял его черты, проводил тренировки. Он всегда был дисциплинированнее её, а ей с кровати встать самой — целый квест. Но Суоу знает — стоит попросить и она поможет. Цань Шэнь готова на всё ради людей, которым она открыла свою душу. Поэтому Хаято и пытается оберегать её, он хочет сделать её счастливой и делает.       Хотя во время тренировок сама Шэнь готова признать, что Суоу её ненавидит всей душой.

***

      В один вечер она узнала от Хаято о том, что Нирэи стал его учеником. В тот день малиновый чай, что приготовил Суо, оказался у него на лице.       Она начала часто с ними гулять, не похоже на неё, но никто не собирался её останавливать. Иногда, хоть и очень редко, она могла участвовать в драках, как говорил Умэмия на собраниях:       «Ты наша принцесса, не можем мы позволить тебе пораниться!»       Сначала ей правда было жалко Акихико, вспоминая её тренировки, но увидев бережное отношение Суоу к Нирэи соврёт, если не скажет, что ей плакать хочется.       В один вечер во время чаепития она не сдержалась и выпалила:       — Суо, ты любишь Нирэи больше меня?       — Чего? — казалось, что у него сейчас второй глаз от тупизны этого вопроса выпадет.       — Ты так бережно с ним тренируешься, я уже ревновать начала…       — Понял. По голове тебя больше не бить.       — Мне радоваться или плакать?

***

      Хаято мог казаться хорошим парнем в отношениях: милый, добрый, красивый. Он правда всегда поддержит и поможет, а с последним пунктом не согласится только слепой. Но, никакая доброта не затмит его любовь дразнить людей. Он никогда не упустит возможность посмеяться над утренней причёской девушки, расскажет друзьям её позорные истории из детства, ещё и фотки покажет, приговаривая, какая же она милашка. Это касается и прикосновений. Он любит появляться во время прямых эфиров и массировать плечи, целовать в шею. Боже, в такие моменты ей хочется уйти из мира.       Каждый их поцелуй в губы можно сравнить с боем. Целует, кусает, сжимает плечи, проникает всё глубже и глубже, а после уходит или продолжает разговор, если желание испробовать девушку возникло прямо посреди него.       Говорить про улицу язык не поворачивается. Боже, сколько раз он целовал её на людях, особенно при их новых друзьях, Харука отпрыгивает каждый раз, а Нирэи вспоминая выходки Суоу на стримах не удивляется от слова совсем.       — В той кофейне очень вкусное айс латте на миндальном молоке! Поверь, вкуснее ты не пробовал. — рассказывает Шэнь идущему справа от неё Нирэи. — Там ещё-       Девушку затыкают, у Сакуры изо рта сэндвич, что подарили горожане, вываливается. Хаято кладёт руки на шею, пальцы пробираются в волосы, она мычит, Суоу соврёт, если скажет, что эти звуки ему не нравятся. Он углубляет всё больше и больше, ноги уже начинают трястись, плевать на людей, лишь бы не упасть сейчас. Через минуту её отпускают, наконец давая отдышаться.       — Т-ты.       — Прости, что перебил, милая, — вновь эта грёбанная улыбка — ты ведь хотела рассказать про те шоколадные круассаны?

***

      Они разные. Разные настолько, что не должны были суметь прожить вместе и дня. Но. Но они любят, любят до безумия. Они заполнили свои сердца и не отпустят друг друга никогда. Никогда.