Беглец

Говорят, что цирк принимает всех. Бегущих и прячущихся. Неважно, от чего. От своего прошлого. Имени. Настоящего "я"… В его случае это стало реальностью. Артём чуть не плачет, заботливо укрытый одеялом, пьёт горячий, кажется, что опьяняющий, чай, и только тогда понимает, что сильно замёрз. А что было бы, если бы не встретился этот Алекс?.. если бы он мимо прошёл, как и все остальные люди? "Сомневаюсь, что всё тогда было бы хорошо" — шепчет сознание. Мужчина лишь махнул рукой на сбивчивые благодарности теперь уже Гарри, усмехнулся, и терпеливо ждал, когда паренёк напьётся. Тот сконфуженно уставился на кружку, со спроса взял салфетку и, отвернувшись, высморкался, после чего в очередной раз извинился. Артём-Гарри-Кто-там-ещё чувствовал себя неловко, особенно от проявленной доброты — или это ради чего-то? — но Алекс просит лишь быть поспокойнее и грустно улыбается, глядя на нескладного подростка, и уходит, оставляя его в покое и в тепле. Гарри осматривается. Помещение как помещение. Стул, стол, всякое барахло и кружка. Он чувствует тепло в груди, хочется расслабиться, но юный попаданец боится. Боится, что что-то сделает не так и его выгонят взашей. Боится, что на него будут раздражённо глядеть и кривиться. Боится, что не вызовет одобрения у людей и над ним будут насмехаться. Он понимает, что не надо так думать, что всё в итоге сложится хорошо и не стоит себя так накручивать, но не может перестать. И сглатывает появившийся ком в горле, и сдерживает непрошеные слёзы. От счастья или от своих дум? Не понять. И смотрит-смотрит-смотрит. Что-то кажется знакомым, будто он-Гарри был здесь или в подобной ситуации. Со стоном мальчишка закрывает глаза и взъерошивает волосы. От такого обращения возмущённое одеяло падает на пол. К счастью, на довольно чистый. Дёрнувшись, Артём возвращает его на свои плечи, пробуя положить так, чтобы оно не упало, перевёл взгляд на потолок, поморгал из-за яркого света одинокой лампочки, опять отвёл, встал и выглянул в коридор. В данном случае кочевой цирк временно переехал в небольшое здание, как он понял, и дня через два продолжал бы путешествовать. Было довольно тихо, однако вдалеке с трудом, но слышались некие голоса. Заинтригованный Гарри-Артём сделал пару шагов, продолжая поддерживать одеяло и выглядя довольно странновато, и наткнулся на двух людей: на девушку-блондинку и на… то ли парня, то ли снова девушку, было не очень понятно. Даже если моргать и взглядываться. Те уставились на него с не меньшим удивлением, оборвав себя на полуслове. Наверное, вся эта ситуация выглядела довольно комично: два человека спокойно разговаривают и не мешают, как вдруг на них вылезает одеялоподобное чудище и также пялится на них. — Здравствуйте?.. — неуверенно говорит Артём и чувствует себя в очередной раз не по себе, как вдруг глаза точно-девушки расширяются с осознанием. — А-а!… ты тот пришедший сегодня сюда, да? — спрашивает она и продолжает тараторить. — Я Луиза, это Марко, а ты кто? Как тебя зовут? Откуда ты? А сколько лет? Мне вот девятнадцать недавно исполнилось… И надувает губы, будто расстроена этим фактом. — Д-да… — чуть заторможенно отвечает паренёк на первый вопрос и мнётся под внимательными взглядами. — Я Гарри, мне четырнадцать. — а откуда?.. Он сам не знает. Подсознание решило опять сложить лапки и сделать вид, что оно не при чём. — Ха-а… — протягивает девушка и обращается к… Марко. — А ты будешь представляться? Тот, чего-то не издав ни звука, отрицательно качает головой, и блондинка поворачивается в Артёму-Гарри и задаёт ещё один вопрос: — А ты останешься здесь? — и человек пожимает плечами. Он ничего не знает. Это тело не его. Эта жизнь… тоже не его. И ему казалось, что не ему всё решать. Однако настоящий носитель тела так и не изволил объявиться. Однако объявился Алекс. Хмыкнул, глядя на троицу. — Что ты будешь делать? — и, может, это было самым правильным вопросом. — Не знаю. — признаётся Уильямс и, задумавшись и обведя взглядом всех присутствующих, тоже спросил, сжавшись в ожидании.— А могу ли я… тут остаться? Краткое молчание, которое нервирует, переглядывания и появляющиеся улыбки, будто с них пал груз чего-то. Ожидания, надежды?… — Конечно! Что за вопрос! — реагирует Луиза, в глазах появляются смешинки, и она хлопает по плечу Гарри — вернее, по одеялу, что почти не ощутимо. Парень в растерянности. Ему не по себе от такого отношения, тем более не наигранного. Зачем им, чужим, беспокоиться за него? Почему не игнорируют? Но застенчиво улыбается, глядя на всех. Ему на душе становится теплее. Он в очередной раз пытается убедить себя, что всё будет хорошо. И незачем себя накручивать. Ведь это никогда не помогало, только чувствовалось хуже. Гарри не знает, через что он пройдёт. Он не знает пока, кем является. Какое у него будущее. Что приобретёт, а что потеряет. Но над ним подшучивают, разряжая атмосферу, сближаются с ним, приглядываются, и в их действиях и движениях ощутима искренность. Артём не знал, что когда-то может это ощутить. Но этот день настал. И хихикает, прижимает ко рту ладонь, озирается, но его тормошат, вытаскивая из странно-подозрительного состояния. Парня ведут в небольшое помещение. Луиза всматривается в его лицо некоторое время, хмыкает своим мыслям, и достаёт баночки, чьё предназначение Гарри было незнакомо. Просит сесть на одно кресло, что Уильямс и делает, на всех глядя с вопросом, но не смея его задать. Однако все прекрасно поняли. — Будем примерять тебе один образ. — ответила блондинка и прищурилась. Обратилась к Алексу и к Марко, которые до сих стояли возле входа. Волосы были изначально фиолетовыми. Их девушка подстригает, а Гарри не сопротивляется. Ему всё равно на свою внешность, лишь бы от неё не убегали. Его лицо раскрашивают. Луиза проводит кисточкой — или как эту штуку называть? — по лицу, достаёт помаду, и парень обречённо закрывает глаза. И спустя некоторое время, когда Гарри чуть не засыпает, его хлопают по плечу и молча, с предвкушающими улыбками, указывают на чуть мутноватое зеркало. Гарри смотрит в него и чувствует, как волосы встают дыбом. Он не слышит взволнованных голосов, сжимает ладони в кулаки до побеления костяшек. Всё замедляется, смазывается. Казалось, что от некого взрыва отделяют лишь крошечные элементы. Действия. Гарри… Артём поднимает дрожащую руку. Прикасается к чужому лицу. Но почему он чувствует прикосновение, почему оно своё, его, почему он всматривается и не узнаёт себя-Гарри, себя-Артёма?… Но в зеркале узнаётся кто-то другой. Более знакомый, чем теперешний он сам. Там видные фиолетовые волосы. Пирсинг. Капля на щеке. Широко распахнутые и подведённые фиолетовые глаза. Губы в фиолетовой помаде. На него смотрел Скалл, но не он сам. Вроде он слышал чьи-то крики, но не различал слова. Чувствовал, как его трясут, но не осознавал. Парень смотрел перед собой и видел только Скалла. Каскадёра-самоубийцу. Убийцу. Аркобалено Облака. Второстепенный персонаж из одной манги, чьё название Артёму очень даже известно. Katekyo Hitman Reborn. Всё меркнет перед глазами, даже лицо. Артём-Гарри-Скалл падает в спасительный мрак, больше ничего не ощущая. Ему никогда не было так плохо, как сейчас.