а где мои спагетти

Рокухиро Тихиро не нравится Хиюки, потому что он самодовольный засранец, который считает, что его мнимая справедливость стоит выше слова закона. Плюс ко всему у него скучная смурная рожа, а еще он больно много о себе думает. В общем, Тихиро бесит Хиюки до дрожи в руках, но она ничего не может с ним сделать. Проблема в том, что… Как бы так сказать… Несмотря на все свои недостатки, чопорность и противное высокомерное поведение (может, конечно, не столь уж и высокомерное, но когда он смотрит на нее со своим холодным равнодушием, у Хиюки начинают чесаться кулаки), Тихиро — в общем-то не столь… плохой парень? В смысле, он преступник. Разумеется. Этого не отнять, а еще у него два магических клинка, один из которых этот остолоп зачем-то ломает, хотя его можно было использовать во благо. Но он вроде как борется за правое дело… Порой (на секундочку) можно и прикрыть глаза на это. Надо попытаться… к нему привыкнуть. В смысле, между унылыми стариками, что сидят в «Камунаби» и не решаются сделать первый шаг, потому что бла-бла-бла опасно и так далее и Тихиро, который пусть и нарушает закон, но делает это во славу реальной справедливости… Хиюки, к своему сожалению, выберет второго. Но у них не очень задались отношения, потому нужно это как-то исправлять. Когда она озвучивает это Тафуку, тот лишь посмеивается, но потом замечает: — Я тебе этого не рассказывал, но мы с ним столкнулись в магазине один раз. С маленький девочкой. Хиюки медленно поднимает бровь. Магазин? Рокухиро? А девочка… это кто? Его сестра? Да нет, вряд ли. — И че? — Он покупал там продукты для готовки. — Все еще не догоняю. — Я говорю, что ты можешь попытаться уломать его найти точку соприкосновения для начала в этой самой готовке. Сварите макароны. Макароны!.. Макароны, блять, сварите. Но делать нечего. Хиюки связывается с Тихиро и предлагает ему пойти на мировую. Он, конечно же, крайне вежливо посылает ее нахер, и Хиюки начинает злиться. Они несколько минут спорят, потом она озвучивает свои мысли — что деды в правительстве ее достали, и пока что она может закрыть глаза на некоторые проступки Рокухиро, и они решают, что могут попробовать это самое перемирие за готовкой спагетти. Просто чтобы понять, как они уживутся. Вроде бы ничего сложного. Видимо, Тихиро приглашает ее на одну из многочисленных временных квартир на окраине города, потому что, когда Хиюки пребывает, в доме больше никого нет, даже того светловолосого мужика. Тихиро встречает ее на пороге: на нем нет привычной одежки, только странная футболка не по размеру и фартук с глупым рисунком собаки. Сиба ину? Хиюки вспоминает напарника Тихиро и хмыкает. Его ведь тоже зовут Сиба, да? Тихиро смотрит на нее выжидающе, вытирая руки полотенцем. В домашнем он выглядит не столь грозно, и она наконец-то видит, что он младше ее — и правда восемнадцатилетний сопляк. Некоторое время она топчется на пороге, потом цокает языком и стягивает с себя сапоги. Черт… ей не нравится ощущать себя ниже кого-то, но выбора нет! — Ну привет, полагаю. — Я удивлен, что ты и правда пришла, — вместо приветствия произносит Тихиро и проходит вглубь квартиры. — И что ты одна. — А че, если бы я привела Тафуку, ты бы послал меня нахер? — Нет. Он хороший парень. Просто я думал, что ты берешь его, чтобы он если что тебя усмирил. Ах гаденыш мелкий, это он так говорит, что она не умеет сдерживаться?! Хиюки бросается следом за Тихиро, благо босиком ее шагов не слышно, прыгает вперед, чтобы дать ему впечатляющего пинка под зад, но Тихиро в последний момент уклоняется… Хиюки чувствует, что теряет опору, потому пытается как можно аккуратней приземлиться на пол, но тут скользко, и она едва не впечатывается головой в дверь — лишь в последний момент ее ловит под локти Тихиро. Они оказываются непозволительно близко друг к другу: Тихиро нависает над ней, а Хиюки смотрит в ответ снизу вверх. От него пахнет… выпечкой. Странный запах для убийцы и преступника. — Осторожнее. Опять рана на голове откроется. — Да пошел ты, — фыркает она, и Тихиро, не меняясь в лице, отпускает руки, отчего Хиюки падает на пол и больно ударяется затылком о пол. За те несколько минут, пока она лежит на полу и тихонько стонет, Тихиро успевает пройти на кухню. — В общем, я жду тебя. — Говно!.. Я тебе еще покажу!.. Ай, блин! — Не надо было выпендриваться. — Убью тебя! На кухне Тихиро уже раскладывает все, что нужно. Он делает все так… аккуратно, отчего легко понять, что обычно всеми домашними делами занимается он. Так вот почему Тафуку видел его в магазине, верно? Она берет в руки пачку спагетти и видит, что это довольно дорогая импортная марка. — А где вся остальная твоя шайка? — В безопасном месте, — тут же отвечает тот. — Типа, рядом со мной не безопасно? Когда Тихиро награждает ее выразительным взглядом, Хиюки демонстрирует ему средний палец. — Пошел ты, а? — Это не я ударил Хакури так, что вывихнул ему челюсть. — Подумаешь!.. Он просто слабак! — Все равно это договор между нами. Остальным тут быть не нужно, — равнодушно замечает Тихиро, ставя на плиту кастрюлю с водой. — Это сделка между мной и тобой. Остальных ты и так не тронешь, я это знаю. Потому я их и не позвал. — Сначала называешь меня опасной, а теперь говоришь, что я стою доверия? — Да. Они смотрят друг другу в глаза. Хиюки хочет как-то поиронизировать над этим… но она не знает, что добавить, потому что Рокухиро прав. Только к нему у нее есть претензии. Может, еще к Сибе, но даже мальчишка из Сазанами не особо ее беспокоит. Он был просто лакеем отца в прошлом, а потом предал идеалы своей сраной семейки. Ну а про ту маленькую девочку вообще речи быть не может. То, что Рокухиро ее подбирает… просто лишний раз доказывает, что он хороший человек. От этой мысли Хиюки почти тошно. Вот же гад! Но что она может тут сказать? Она лишь украдкой наблюдает за тем, как Тихиро хозяйничает на кухне, как сосредоточенно выглядит, и в голове проносится мысль о том, что тут он выглядит куда естественней, чем когда нарезает бандитов в фарш. Но жизнь жестока к Рокухиро Тихиро, потому он берет в руки оружие конца света. Она опускается на стул и кладет голову на скрещенные локти, продолжая наблюдать за гнусным преступником, которого ей следует поймать. Было бы легко арестовать его сейчас. Рядом с Тихиро только кухонные ножи, но нет его магического клинка. Почему? Значит ли это, что так он пытается показать свое доверие? Ответов нет. Она щурит глаза, когда слышит внезапный вопрос: — Но почему спагетти? — Мне нравятся спагетти. Вот и все. — Настолько сильно? — Ты дурак? — она фыркает. — Или ты думаешь, что если я пару раз высказала свою любовь к этому блюду, то я только им и питаюсь? — Ну, зная тебя… Тихиро с легкостью уклоняется от запущенного в него полотенца для рук. Заметно, как он улыбается уголком рта, и Хиюки про себя цокает. Дожили. Ее подкалывает Рокухиро, у которого вместо лица — невыразительный кирпич. Воистину, некуда скатываться ниже, дно позора достигнуто. — Теперь понимаю, почему Казанэ так тебя не любит. — Странно. А ведь мы с ним тесно общались. — Да? А насколько? — У нас был очень личный диалог в одном уединенном месте. … че? — … но это был туалет, и я рассказывал про тактику, как убить Содзе. Жаль, что под рукой нет еще одной тряпки. Хиюки бы запустила ее чуть более прицельно. Но теперь она хотя бы знает, что у Рокухиро не совсем все плохо с эмоциями. В смысле, она и при первой встрече видела, но тогда Тихиро показался ей высокомерным говнюком, который поскупится на нормальную реакцию, а сейчас она видит даже, как он ехидничает. Ладно, может он не такой уж и зануда. Хиюки ухмыляется, продолжая смотреть на Тихиро. Наблюдать за ним правда очень интересно… Не только потому, что это странно. Когда еще встретишь противника, который позволит повернуться к тебе спиной? Но и потому, что это очень нетипично. Кухня — не место для битв. — Лучше бы ты мне помогла, чем на месте сидеть. — Обломишься, — смеется она. — Готовить-то ты умеешь? — Не. Мне и не надо. В юности меня бесплатно кормили в военной столовке, а теперь мне готовит Тафуку. Тихиро смотрит на нее слегка опешивши. — Вы с ним… в каких отношениях? — Ты что себе надумал, умник? — Хиюки щурит глаза, не скрывая презрения, а потом все же поднимается и дает легкого пинка под зад Рокухиро, отчего тот ойкает. Она легкомысленно хмыкает и вручает ему пачку макарон. — Мы с ним лучшие братаны на века. А еще живем по соседству. У тебя вода закипела. — Ага… Я вижу. Тихиро отвечает как-то невпопад, и сложно сказать, что именно он там «видит». Он закидывает макароны вариться, сыпет соли немного, а потом засекает время. Когда он садится напротив Хиюки за стол, та видит, как немного подрагивают у него пальцы правой руки, той самой, какая отсутствовала у него во время их первой встрече. Он начинает понемногу массировать запястье, но самому это делать сложно — Хиюки в курсе — и она требовательно тянет руку. Поначалу Тихиро смотрит на нее с недоверием, но потом все же прекращает ломаться. Интересно, что же у него там такое под бинтами… Но Хиюки не спрашивает, просто разминая ладонь, попутно поражаясь, что для кузнеца у Рокухиро очень тонкие пальцы. Как-то это не вяжется с его образом. — Не умеешь готовить, но можешь быть нежной. — Это че за херню ты сейчас сморозил? — Мне казалось, что ты решаешь все вопросы силы и иначе не умеешь. Хиюки крепче сжимает запястье Тихиро, и тот морщится. Но, видимо, рука все еще слишком болит, потому она решает не особо много выпендриваться. Они же тут вроде как мир заключают. — Не все вопросы можно решить насилием. К сожалению. Будь моя воля, я бы устроила чистку в подполье, силенок бы мне хватило. — Это поэтому ты решила со мной мир заключить? Она улыбается. — Взаимовыгодный обмен. Меньше говнюков в подполье и мое игнорирование этого в обмен на макарошки. — … но я и убиваю, и готовлю? Что ты в этом случае делаешь? — Конечно же тебя игнорирую! Самая сложная часть! Ладонь у Рокухиро холодная. Выходит, руку он себе возвращает, но та еще не функционирует нормально, оттого и такие проблемы. И все это была плата за убийство опасного врага… Да уж, Хагивара (со слов Казанэ) был прав — Тихиро и правда отбитый на голову. Но теперь она понимает, почему он ему доверился. Глупо упускать такую возможность. Было бы хорошо его убить, но… Сейчас Тихиро — меньшее зло. Спорить с ним… чертовски весело, если подумать… Не как с руководством, но… Что-то забавное определенно точно наблюдается. Она поднимает руку Тихиро — тот не сопротивляется — и дышит на нее, чтобы согреть. Стихия Хиюки — огонь, и она не любит, когда рядом ощущается холод. А Тихиро же… он будто ее полная противоположность. Лед и огонь плохо уживаются. Впрочем, сегодня она может немного сбавить пламя справедливости, а Тихиро — перестать быть таким холодным и чопорным гадом. Она шепчет имя Рикуо, призывая его крохи. Их хватает, чтобы нагреть собственные ладони, а вместе с ними — и холодные пальцы Рокухиро. Она-то знает, что старые раны — такая морока. — Ты не боишься? Что твоя дорожка заведет тебя на тот свет. — С чего ты беспокоишься? — фыркает Тихиро, и Хиюки пожимает плечами. — Справедливость не терпит сомнений, в этом мы с тобой похожи. Но даже я вижу границу, когда мне нужно отступить и дать дорогу руководству. Ты не же не останавливаешься ни перед чем. Может, мне просто немного удивительно. — Для просто удивления ты слишком сильно сжимаешь мои пальцы. Хиюки моргает и отпускает руку Тихиро, а тот с хрустом встряхивает ладонью. — Почти не болит. Спасибо? — Не за что, — ухмыляется она. — Главное, следи за макарошками, чтобы не переварились. — Так ты же не такая их фанатка, нет? — Сегодня я самый большой фанат макарошек. Внезапно, Тихиро едва заметно улыбается. — Забавное увлечение. — Забавное? — Мне казалось, тебе нравится острая пища. Когда он поднимается на ноги, чтобы проверить кастрюлю, Хиюки хмурится. — Это еще почему?! Из-за характера?! Это глупо! — Может быть. — Ну-ка ответь мне! — Может, да. Когда он помешивает макароны, Хиюки легкомысленно фыркает. — Тогда, получается, ты любишь мороженое? — Не люблю сладкое. — И что тебе нравится? — Мясо. Он врет, наверное? — Потому что оно с кровью? — Тихиро бросает в ее сторону выразительный взгляд, и Хиюки хлопает в ладоши, начав смеяться. — Ну конечно. Боже мой. Так ты умеешь шутить? А я думала, у тебя просто паралич лица и чувства юмора, вот вечно и ходишь такой. А ты, оказывается, умеешь быть нормальным! Потом он, словно заправский официант, ставит перед ней тарелку со спагетти. Когда только успевает приготовить соус?.. Хиюки не понять. Пахнет просто отпадно, слюнки так и текут, и Хиюки смотрит на блюдо… Признаться, только одного вида хватит, чтобы сказать, мол, хорошо, Рокухиро, за такие макарошки каждый божий день я буду защищать твою задницу от правительства, но она же не может! Но… Черт возьми… И на вкус!.. Просто невероятно!.. — Говнище. Пересолено. Отвратительные макароны. Тихиро смотрит на нее, как на идиотку. Хиюки даже не моргает, когда наматывает спагетти на вилку. — Не веришь? Попробуй. О, он ведется. Тоже начинает есть. Вдвоем они молча поглощают свежеприготовленные спагетти, и на кухне стоит тишина, разбавляемая лишь ударом вилок о тарелку. Все это время Хиюки и Тихиро смотрят друг другу в глаза, пристально, почти не моргая. О чем он думает? Зол ли он? Сложно сказать. Но Хиюки смешно, что он попадается на такой глупый понт. Все же Рокухиро — дурак. Когда они подцепляют одну ниточку спагетти, которая натягивается между их зубами, Хиюки с агрессией щурит глаза; она резко подается вперед, отчего Тихиро вздрагивает, и почти вырывает у него вторую половину ниточки спагетти. От такого Тихиро застывает, будто бы не очень понимая, что ему делать, а сама Хиюки облизывается. — Ладно. Это были отличные спагетти. Неплохое начало сделки. Тихиро просто щелкает языком, будто разочарованный, а у самого на лице легкий румянец. — Ой, тебя так легко смутить? — Может, ты хотела меня укусить. Не хочу заразиться бешенством. — Больно ты мне сдался… (может быть как-нибудь в другой раз) Вытирая губы салфеткой, Хиюки искоса наблюдает за тем, как Рокухиро смотрит в сторону, то и дело облизывая губы. Румянец не сходит. Хе-хе, вот так его можно пронять, значит? Вот так ломается образ непобедимого Рокухиро Тихиро? Надо запомнить… Большим пальцем она проводит по губам, а затем резко поднимается, вынуждая Рокухиро вновь взглянуть на нее. — Я позвоню тебе, когда захочу отведать чего-то еще. И в следующий раз готовь две порции. Не хочу делиться с тобой своей. — Я не нанимался тебе кухаркой. — Поздно. Слишком хорошо у тебя получается, — улыбается она, а затем, развернувшись на пятке, идет к выходу. — Жди звонка, Рокухиро. Я скажу, что приготовить в следующий раз. — Эй! Напоследок она оборачивается на него на пороге — раздраженного, смущенного, и эта гамма эмоций куда интереснее скучной гончей за местью, какую Хиюки встречает одним вечером, когда ее посылают на охоту руководители. Может, он и правда не так плох, просто носит фальшивые маски, которые искажают его куда более искренний и приятный образ. … впрочем, это они узнают потом. Для всего мира они должны остаться полицейским и преступником, кто ненавидит друг друга. — Прощай, Тихиро-кун.