Our eternity — Stray Kids reaction

Ваши с Крисом отношения начались довольно спонтанно, и ты даже не уверена, можно ли это назвать отношениями. Вы дружили больше пяти лет точно, а потом на одной из университетских вечеринок напились и переспали. Следующим утром, когда в ваши головы стали возвращаться события прошлого вечера и продолжения в ночи, было, мягко сказать, неловко. Вы всегда были очень близки и делились буквально всем, однако после этого случая говорить о чём-то личном стало… странно? Вы на подсознательном уровне договорились просто забыть о том, что произошло между вами, однако вас хватило на две с половиной недели, потому что твоё самочувствие резко ухудшилось и, как назло, в тот момент ты была рядом с Чаном. Сложить два плюс два не составило труда, и вот вы оба нервно смотрите друг на друга, держа в руках положительный тест на беременность. После этого ваши взаимоотношения ещё сильнее напряглись, натянулись, как струна. Было до ужаса неловко говорить о том, что вам делать дальше. Чан сразу сказал, что твоё мнение в этой ситуации в любом случае будет важнее его, ведь ты должна будешь мучаться все девять месяцев, он дал тебе выбор, говоря, что примет любое из твоих решений, и в тот день ты впервые за все эти недели вашей отстранённости расплакалась прямо перед ним, шепча, что ты боишься и тебе страшно. Ты долго ещё дрожала от слёз в его объятиях, но для себя ты решила сразу, что раз так получилось, значит, так нужно, и ты родишь этого ребёнка. Крис с улыбкой принял твои слова и настоятельно попросил тебя переехать к нему, чтобы он всегда был рядом и в случае чего мог тебе помочь. Беременность протекала довольно необычно. Начиная со второго месяца, тебя начало очень сильно тошнить, ты почти ничего не ела, из-за чего чуть не загремела в больницу, ведь это было невероятно опасно как для тебя, так и для ребёнка. С наступлением середины второго триместра ты стала ну очень тактильной к Чану. До этого в вашей жизни не было ничего более, чем объятья или держание за руки, ведь у вас не было отношений толком, вы просто жили вместе, но теперь тебя нереально сильно тянуло к нему. Тебе хотелось целовать его, чувствовать его дыхание на своей шее, прижиматься к нему. Обычно Чан довольно поздно заканчивал свою работу, поэтому, когда он ложился в постель, ты уже спала. Однако в один из таких дней, когда было давно за полночь, ты всё ещё не спала и ждала его. В ту ночь он подумал, что тебе плохо, и начал было извиняться за то, что не убедился в твоём самочувствии, но ты просто притянула его к себе и поцеловала. Так нежно и чувственно, будто от этого зависела вся твоя и его жизнь. Парень хотел было отстраниться, но ты крепко держалась за его шею и мычала в его губы. Он, понимая твой настрой, сминал твои в ответ, мягко водя по ткани твоей футболки, поглаживая спину. Когда ты сама отстранилась от него, он тяжело дышал, бегая взглядом по твоему лицу, ища в глазах объяснение. Ты ещё раз мягко чмокнула его и потёрлась носом о его шею, оставляя невесомый след от своих губ. После этого вы ещё долго обнимались, целовали друг друга и шептали разное, о чём уже не вспомнишь сейчас. С того дня каждый ваш вечер заканчивался тем, что ты подкрадывалась и забиралась на его колени, чтобы получить дозу любви. После поцелуев тебе даже спалось лучше. С наступлением третьего триместра твоё здоровье дало сбой, и иногда ты просто не могла даже встать с кровати, спина болела просто нереально сильно, что порой ты могла просто лежать и плакать, потому что не знала, что делать. Чан не сразу заметил то, что ты мучилась, потому что ты не любила ему жаловаться на что-то, а теперь, пусть вы и прошли довольно много вместе, да у вас будет ребёнок, господи боже мой, не хотелось мешать ему работать, ведь он и так содержал вас двоих, потому что с недавнего времени ты ушла в декрет, ибо подниматься и спускаться с этажа на этаж на таком сроке было тяжело. Когда он узнал о том, что твоё самочувствие испортилось, долго злился и на тебя, и на себя, но на себя сильнее, потому что не заметил, не почувствовал, не понял. Никакие специальные мази и походы к врачу не помогали, легче не становилось. Пока однажды от безысходности он вдруг не начал свой сеанс массажа. Ты даже на секунду потерялась, потому что чувство боли преследовало тебя очень долго и, когда оно вдруг стихло, будто стало чего-то не хватать. Крис сначала не поверил тебе, думая, что ты не хочешь, чтобы он переживал о тебе. Но когда ты вдруг уснула, всё же пришлось принять это, принять, что он правда смог тебе помочь. Постепенно приближался конец третьего триместра, а это значит, что и роды в том числе. Ты очень боялась родов, до истерики и слёз. Успокаивало лишь одно, что Крис всегда был рядом, обнимал и целовал, когда просила, что говорил, что ты сильная и со всем справишься. Пусть между вами и не было любви, ты чувствовала нереальную поддержку от него, поэтому, когда в один из дней у тебя вдруг отошли воды, ты сначала чуть не свалилась в обморок от страха, потом чуть не разрыдалась от того, как Чан носился с тобой, ну и ты проклинала всех и всё за то, как тебе было больно. Увидев вашу дочь в первый раз, тебе показалось, что твоё сердце не выдержит этого, не выдержит её милоты. Чан молча улыбался, пытаясь вытереть слёзы, но смысла не было, потому что стоило ему привести себя в порядок, как на лице появлялись новые мокрые дорожки. Первые полтора года вашей жизни с дочерью прошли, мягко говоря, ужасно тяжело. Ын Хва была громкой девочкой с самого рождения и первые полгода она невероятно мучила вас обоих, не позволяя нормально выспаться ни ночью, ни днём. Чан очень заботился о вас обеих: водил тебя на всякие лечебные массажи и спа, самостоятельно проводя время с маленькой дочуркой, позволял тебе отдыхать и спать, когда видел, что ты устаешь, пусть и сам он валился с ног, но твоё состояние было важнее для него. Малышка очень вас напугала, когда вдруг начала болеть каждые две недели, после того как ей исполнилось полгода. Ты тогда знатно перепугалась, думая о самых ужасных исходах. Однако всё обошлось, и потом у вашей малышки появился устойчивый иммунитет и она почти не болела. Теперь вашей Ын Хве восемь лет. Из-за того что Чан сменил место работы, для большего удобства вам пришлось переехать в Сеул и пытаться прижиться там. Конечно, Ын Хве было тяжело, ведь менялось абсолютно всё: обстановка, атмосфера, район, город, люди, друзья, одноклассники — всё. И, когда она узнала, что Крис будет не то что в другом городе, а даже стране, очень расстроилась, ведь ей было невероятно тяжело в большой и шумной столице. Чан долго-долго обнимал её, говоря, что она самая сильная и он всегда рядом, несмотря ни на что. Тебе самой было больно, глядя на то, как дочь металась, собираясь в новую школу. В наше время дети очень жестокие, и никогда нельзя предугадать, когда им что-то не понравится. Однако, слава всем богам, её первый учебный день в новой школе прошёл хорошо, и она нашла себе подруг, её даже позвали на день рождения! Ты была счастлива за дочь, и вы всю ночь смотрели мультики и ели пиццу, а также кушали разные сладости. Чан долго бурчал, что ты даже не позвонила ему, потому что он мог быть с вами по видео-звонку, но когда Ын Хва стала говорить, что скучает, он растаял и забыл о своей обиде.

^^^

— Ын Хва, я ведь уже сказала тебе, что мы недавно заказывали пиццу. Это вредно для желудка, понимаешь? — пыталась объяснить ты, но дочь стояла на своём, упрямо топая ногой. — Ын Хва, пожалуйста, я не хочу ругаться с тобой. Мне не жалко, понимаешь? — А вот если бы папа был дома, он бы разрешил! — крикнула та, когда вы зашли внутрь квартиры. — Что же я бы разрешил? — прозвучал голос, движущийся из гостиной. — Крис? — удивлённо произнесла ты, увидев своего мужа, когда он должен был вернуться минимум через пару дней. — Папа! — радостно запищала Ын Хва, бросаясь в крепкие отцовские объятья, широко улыбаясь. — Наконец-то ты приехал! Я так по тебе скучала! Мне столько нужно тебе рассказать! — лепетала девочка, вызывая на лице парня счастливую улыбку. — Я тоже скучал по тебе, моя маленькая принцесса, — он мягко потёрся кончиком своего носа о её, слыша в ответ детский смех. — Сегодня столько всего произошло в школе! — она хотела начать рассказ, но ты перебила её, расстёгивая куртку. — Ын Хва, давай ты расскажешь папе про свой день, когда помоешь руки и переоденешься в домашнюю одежду? — предложила ты, но девочка хмурила брови, отворачиваясь от тебя. — Ын Хва, мама права. Я обязательно выслушаю тебя, когда ты сделаешь всё перечисленное мамой. Идёт? — он опустил её на землю, щёлкнув по носу. — Идёт! — закивала та и, прежде чем убежать, дала Крису пять. Вы оба смотрели вслед удаляющейся дочке, а после почти что одновременно перевели взгляд друг на друга. Крис первым двинулся к тебе, снимая с твоих плеч пальто, вешая его в шкаф, а после крепко-крепко, но от того не менее нежно обнял тебя, вдыхая запах твоих волос. — Я скучал по тебе, Со… — прошептал он, растворяясь в ваших объятиях. Тебе всегда было невероятно спокойно и комфортно в его руках, словно время останавливалось и ты просто могла расслабиться за долгие напряжённые дни. — М-м-м… — ты промычала что-то в его грудь, но из-за не совсем удобного положения головы, он ничего не понял и когда ты чутка отстранилась, повторила: — Я тоже, — а после мягко поцеловала в щеку, ведь вы всегда делали так при встрече. Кажется, прикосновение твоих губ распалило его, и только он начал наклоняться к твоему лицу, как вы услышали топот ног вашей дочери. Ты осторожно высвободилась из его рук, кивая, мол: «Иди, проводи время с дочкой». Он выпятил губу под твой смешок, но всё же пошёл с Ын Хвой в ее комнату, слушая, кажется, уже десятую историю, которую он пропустил за время своего отсутствия. У тебя появилось много свободного времени, ведь не нужно было следить за дочерью, поэтому ты спокойно приняла душ и приготовила ужин. Ты хотела было пойти в детскую, чтобы позвать их к столу, как напоролась на Чана, который шёл тебе навстречу. — Ын Хва уснула, — объяснил он, говоря немного тише, чем обычно. — Хорошо. Пошли хоть ты поужинаешь, — он кивнул, и вы оказались на кухне. Ты расставила тарелки и приборы, раскладывая приготовленную еду. Открыв холодильник, ты потянулась за соком, но в последний момент передумала, доставая бутылочку красного вина. Крис лишь улыбнулся, ожидая, когда ты наконец присоединишься к его компании. — Ах, ты, как всегда, невероятна, — он нежно провёл большим пальцем по твоей ладони, лежащей на столе. — Спасибо тебе за всё, не знаю, как бы я жил без тебя и нашей дочки. Я никогда не смогу расплатиться тебе за то счастье, что ты даришь мне день изо дня. — Да ладно тебе, я не делаю ничего особенного. Если бы не ты и твоё упорство, мы бы так и жили в маленьком городе и не видели бы этот чудесный город, — ты смотрела на затянутое облаками вечернее небо Сеула, в очередной раз подмечая то, насколько он красив. — Неправда. Я не сделал бы и одной десятой из того, что делал для тебя и ради тебя, — он нежно улыбнулся, подхватывая бокал с напитком, протягивая его девушке. — Мы никогда не сойдёмся на этой теме в одно мнение, — вы хихикнули, и ты протянула свой бокал навстречу. — За нас, — вы чокнулись, пригубив вино. — Меня не было всего четыре дня, а у Ын Хвы произошло столько, сколько у меня за всю жизнь, казалось, не происходило, — он окончательно расслабился, всё ещё нежно сжимая твою ладонь в своей. — Вот именно, Крис, тебя не было четыре дня, а не неделю, как ты говорил. Опять спал три часа в сутки, да? — ты устало выдохнула, понимая, какой ответ прозвучит. — Прости. Но зато теперь у меня есть три выходных, чтобы провести их с вами, — ты не могла на него злиться, пусть и очень хотелось. Он делал это ради вас, ради своей семьи, ради своих любимых принцесс. — Я тебе обещаю, что не позволю тебе выйти из спальни все эти дни, чего бы мне это не стоило, — буркнула ты, ковыряя салат вилкой. — Даже так? Я не против, — лишь после его ехидной ухмылки ты поняла, что, возможно, твоя фраза прозвучала… немного не так, как ты хотела. — Ах, прости, я становлюсь полным идиотом, когда выпью. — Я ведь не отказалась… — как бы невзначай произнесла ты, тут же чувствуя, как твоя рука была сжата намного сильнее, чем обычно, даже стало больно. Крис тут же отпустил её, увидев, что ты поморщилась от боли. Ты прямо чувствовала, как он выжигает в тебе дыры, но голову поднимать не спешила, пусть помучается. — Со… — тихо прохрипел Бан, шумно выдыхая. Он никогда не заставлял тебя делать то, чего ты делать не хотела. Всегда прислушивался к твоему мнению. — Ми Со, посмотри на меня. Прежде чем сделать это, ты до последней капли осушила свой бокал, лишь после этого глядя на него. Брови сведены к переносице, в глазах — огонь, губы кусает невероятно соблазнительно. И что, чёрт его дери, делать с этим мужчиной? Ты поднялась со стула, взяв тарелки со стола, идя к раковине, специально виляя бёдрами, искушая его. Ты не знала, почему именно сегодня тебе так хотелось дразнить его. Ты не знала, почему вдруг опустилась на его бедра, обвивая руками шею. Не знала, почему так страстно впивалась в его губы, почти что теряя сознание от поцелуя. — Со, ты самая прекрасная девушка… — шептал в твои губы, мягко сжимая талию, пробираясь руками под футболку. — Я… люблю тебя, — тебе не впервой слышать эту фразу от него, но, когда вы были друзьями она имела иное значение, когда родилась ваша дочь, был повод. А что теперь? К чему была сказана эта фраза сейчас? — Крис… — хотела было спросить ты, но тебя вновь перебили влажным поцелуем и щекоткой в зоне живота. — Не говори ничего… — вновь шептал он, вырисовывая узоры на твоей нежной коже. — Я просто люблю тебя. Давно люблю. Но я трус и на трезвую голову не признаюсь. Если ты не чувствуешь того же, я пойму и давай просто забудем, что я только что сказал? — Я люблю тебя, — а вот ты говорила ему это впервые, для тебя эта фраза значила действительно любовь и огромнейшие чувства. В твоём понимании эти слова значили любовь к партнёру и полную преданность. — Ты… правда? — он удивлённо захлопал ресницами, а ты лишь рассмеялась, кладя голову на его плечо. — Правда. Знаешь, как тяжело мне было любить тебя всю беременность? — тихонько произнесла ты, понимая, что он слышит эту информацию впервые. — Что? Любила меня всю беременность? — он опустил свой взгляд на твоё лицо, мягко водя кончиками пальцев по твоим ногам. — Почему ты молчала? — Я любила тебя ещё до беременности, но мне не хватило смелости, чтобы признаться. А когда я забеременела, смогла наконец поцеловать тебя, — ты довольно улыбалась, вспоминая дни и ночи, которые вы проводили в поцелуях, потому что ты буквально не могла уснуть, если не была зацелованной любимыми губами. — Эй, но мы ведь целовались не только когда ты была беременна. В ту ночь, на вечеринке, когда мы… — он не смог закончить предложение, потому что ты закрыла ему рот ладонью, смущаясь от воспоминаний того дня, когда вы переспали. — Эй…! — Тише ты! Вдруг Ын Хва проснётся? — ты не беспокоилась о сне дочери, потому что та спала всегда очень крепко. Скорее, ты просто не хотела и боялась услышать это вслух. Хотя ты прекрасно понимала и помнила, что тогда произошло. — Ты поняла, когда ещё мы целовались, — он загадочно приподнял брови, а ты стукнула его по плечу, пряча свой румянец в ладошках. — Ах, Со, мы взрослые люди, ты правда смущаешься, что мы переспали восемь лет назад? — Не говори об этом так, словно это ничего не значит для тебя, — ты невероятно краснела, когда вспоминала то, что вы делали, но этот момент в твоей жизни был одним из самых чудесных, любимых. — Нет, это не так. Та ночь изменила мою жизнь, подаря мне чудесную жену и дочь. Ну и конечно, удовлетворение, — он хихикнул, когда ты снова начала лупить его по груди, лишь бы он заткнулся. Ты не была мышкой, которая боялась слова «секс», но говорить о таком с Чаном было… непривычно? — Я тебя ненавижу, — ты спешно поднялась с его колен, под видом уборки стола, отойдя от него на приличное расстояние. Но это совершенно не спасло тебя. Спустя две минуты ты почувствовала проворливые ладони, смыкающиеся на твоей талии. — Я так люблю тебя… — шептал Крис, целуя твою шею, мягко покусывая её для большего контраста. — Всё в тебе люблю, — и начал медленно спускаться губами вниз, развернув к себе. — Мы потеряли так много времени, боясь быть отвергнутыми… Больше я не хочу терять ни минуты… — и ты вновь чувствуешь тёплые губы на своих, что стали такими родными, хотя они были таковыми всегда.