* * *
«То, что чувствует», — мысленно передразнила Шина Таюя, когда не смогла сосредоточиться на тренировке своего гендзюцу. — И почему меня должно это волновать? — Что волновать? — словно из ниоткуда появилась мелкая Учиха, кажется, Ёши. Таюя, как и многие в клане, не могла отличить одну близняшку от другой. Обычно дочки Шисуи-сана ходили неразлучной парочкой. — Да так, ничего, — отозвалась Таюя, невольно вспомнив, как, ещё будучи совсем мелкими, Ёши и её сестричка Има смогли обженить самого Орочимару-сама. Это случилось почти сразу, как Таюя с братом попала в клан Учиха, так что это моментом научило держаться с близнецами настороже. Саске, втянутый вместе с Таюей в эту историю, даже потребовал от девчонок, чтобы те никогда не помогали ему в личной жизни. Впрочем, никакой «личной жизни» у Саске и не было. Только дела и заботы клана. — Где твоя сестра? — Има ушла на тренировку с Ранмару. Ты думаешь о парне, Таюя-чан? — хитро спросила Ёши. — Что? Вовсе нет! — Таюя почувствовала, как щёки начинают предательски пылать. — В твоём возрасте это естественно, — «успокоила» мелкая, и Таюя чуть не задохнулась возмущением. Кроме того, что фактически, ткнув пальцем в небо, Ёши была права, Таюя вспомнила, почему её не трогали подобные «девчачьи глупости». Липкие фантомные прикосновения, воспоминания о которых она загнала в самую глубину сознания, внезапно всплыли, заставляя вновь почувствовать себя маленькой, жалкой и беспомощной… — Никакой парень мне не нужен! — рявкнула Таюя, сбрасывая с себя противную слабость. — Прости, Таюя-онэ-сан, — в уголках больших тёмных глаз Ёши скопились слёзы, которые мелкая еле сдерживала, и Таюе стало стыдно за эту вспышку. Не объяснять же семилетней девочке, выросшей в любящем и заботливом клане, как тяжело бывает тому, кто лишён защиты и совсем один в большом и жестоком мире. Что никто ничего не сделает для тебя просто так. А если тебя поймали на воровстве, то симпатичную девочку-подростка заставят «отработать» телом и будет хорошо, если еду всё же оставят. — Просто тренировка была не очень удачная, — пробормотала Таюя, избегая смотреть на маленькую Учиха. — Попробуй пока переключиться, просто сыграть что-то для себя, — посоветовала Ёши. — На мелодию, которая тебе нравится или которая вызывает чувства, гораздо легче наложить любое гендзюцу. — Я… не знаю… — погладила свою флейту Таюя. — Негативные чувства, которые ты скрываешь, могут выйти в любой момент. Обычно неподходящий, — спокойно продолжила рассуждать Ёши. — Если ты их выплеснешь, тебе будет легче. Необязательно это делать словами. Ты можешь сделать это через свою музыку. Ну ладно, я пошла, у меня ещё дела. Таюя проследила за удаляющейся детской фигуркой и всё же поднесла свою флейту к губам.* * *
Музыка всегда являлась частью жизни. Теперь она была не только оружием, но и средством избавиться от иррационального гнева на свою прежнюю беспомощность. Даже гендзюцу теперь получалось легче без «крайних мер» и использования проклятой печати. Однажды злые рваные мелодии, обещающие расправу, перестали литься из флейты, стоило поднести ту к губам и «отпустить себя», и Таюя ощутила умиротворяющее опустошение. — Онэ-сан, — отвлёк от созерцательного настроения детский окрик. Это Наруто привёл клановую малышню на полигон, — сыграй нам. — Иногда Мамору играет им на своей окарине, — смущённо улыбнулся Наруто, — для поднятия настроения. Таюя улыбнулась названому брату и прикрыла глаза. Мягкая мелодия унеслась в утренней дымке. В ней была благодарность клану Учиха, который принял их с братом — никому не нужных сирот. Светлые воспоминания о праздниках. Радость от общения. Настоящие подруги… Названые братья и сёстры. Командные миссии. Упоение тренировками. И добрая улыбка Шина… Таюя вздрогнула и прервалась, пытаясь понять, каким образом в её музыку попал этот парень. Они, конечно, общались, тренировались ближнему бою, иногда ходили в раменную и разговаривали. Шин рассказывал про своего брата, трещал о всяких миссиях, восхвалял Шисуи-сана и их клан, но это же не повод… — Как красиво… — ахнул кто-то, и Таюя сообразила, что не одна. — Да, — почесал затылок Наруто и смущённо улыбнулся, — мы что-то тебя заслушались и совсем забыли, зачем пришли на полигон, — он включил командный голос: — Давайте начнём с разминки...* * *
Даже на миссиях мелодия флейты немного изменилась с того момента, как Таюя поняла, что ей на самом деле нравится Шин. Будто её волнение и странные чувства заставляли звук то дрожать и трепетать, то, словно погружая в гендзюцу, тянуться плавно и томно. В клане Учиха уже имелось несколько семейных пар, но Таюя как-то не рассматривала себя в качестве невесты. Но если задуматься, то клану нужно пополнение, девушек в нём было раз-два и обчёлся, а у неё подошёл определённый возраст. Всё же и она уже не сама по себе, есть политика и определённые нужды семьи, в которую её с братом взяли. Её не спрашивали о прежней жизни, Орочимару-сама даже сказал, что у Учиха не неволят девушек и не заставляют… всякое. Таюю, как и всех остальных девушек клана, подвергли специальной обработке ядами, но… — О чём волнуешься, Таюя-онэ-сан? — раздался знакомый голос, и она увидела обеих сестёр-близнецов. — О парне, — хмыкнула Таюя. — Шин нравится папе, — словно разговаривая с сестрой, сказала одна из девочек, и Таюя еле сдержалась, чтобы не вздрогнуть от прозорливости мелких. — Ты права, отец давно хочет пригласить его в клан, но это не так-то просто сделать, — кивнула вторая. — К тому же его чакра подходит для онэ-сан… У него хорошо с ирьёздюцу, значит, в следующем поколении техники гендзюцу… — Ёши, для Таюи-чан это не так важно, — перебила сестру Има. — Я видела, как он на неё смотрит. Она ему очень нравится. — Правда?.. — перебила их диалог Таюя. — Просто мне казалось, что он со всеми такой… доброжелательный. — Шин хороший, — замялась Ёши и как-то по особенному пронзительно посмотрела ей в глаза. — Он никогда не причинит тебе боль, онэ-сан. Таюя хотела возразить, что не боится никакой боли, но только горько усмехнулась, осознав, что это не так. Близнецы снова оказались правы. — Иногда вы меня пугаете, — честно призналась она.* * *
— Это антидот к моему яду, — после тренировки Таюя протянула коробочку пилюль Шину. Лекарство выдал Кабуто и, слава Рикудо, никак это не прокомментировал, иначе Таюя умерла бы от неловкости. — Антидот? — покрутил коробочку Шин. — Ну, ты же медик, должен знать, что это, — хмыкнула Таюя. — Не хочу, чтобы ты потравился… В случае чего. — В случае чего? — удивлённо повторил парень, растерянно взглянув в её лицо, словно что-то там искал. — Я думаю, что ты ничего так, Шин… Короче, нравишься ты мне, усёк? — пришлось сказать это в лоб. — Это предложение встречаться? — как-то по-особенному улыбнулся ей Шин, наконец понимая, что от него требуется. — Ага, — буркнула Таюя, всё ещё сомневаясь, что близнецы рассудили верно. — Хорошо, — серьёзно кивнул Шин, положил пилюли в карман и взял Таюю за руку, чем невероятно смутил. — Ты чего?! — Всегда хотел это сделать, — ответил парень и искренне ей улыбнулся. В этот момент Таюя ощутила себя совсем несмышлёной девчонкой с глупой улыбкой до ушей и гулко колотящимся в груди сердцем, которое, казалось, слышала вся Коноха.* * *
Первая совместная миссия с Шином произошла через неделю, как они начали «встречаться»: его поставили подкреплением к их постоянной тройке с Кибой и Даичи. Требовалась помощь медика. В окрестностях Хаконэ объявилась банда нукенинов. Когда староста поселения сказал, что они забрали нескольких девушек, одну из которых нашли почти мёртвой, избитой и изнасилованной, Таюю всю обожгло внутри. Всколыхнулась почти забытая ненависть, она почувствовала чужие грязные прикосновения, смрад тяжёлого дыхания, слышала глумливые слова, ощущая себя использованной и беспомощной. Точно такие же ублюдки, наслаждавшиеся властью над слабыми, были и здесь. И Таюя не могла простить их! Она пыталась мыслить отстранённо, не вестись на провокации, не поддаваться гневу… Всё это мало-мальски получалось, пока они не догнали этих уродов. — А красноволосая-то красотка, — хмыкнул один из бандитов, пошло ухмыльнувшись. — Люблю таких агрессивных девочек. Казалось, даже ветер стих, а время замерло, откидывая Таюю в прошлое, которое она почти забыла в сытости и благополучии. В ушах стоял звон от бешеного биения собственного сердца, она едва могла слышать мелодию, которая рождалась где-то у самой диафрагмы и, срываясь дыханием с губ, лилась через флейту. Яростная песня мести! Трансформация в демона пьянила, словно отрезая прошлое от настоящего, вселяла уверенность в собственные силы. Она рассказывала о том, что ни одна мразь не дотронется ни до кого без риска для жизни. Её гендзюцу, усиленное сенчакрой, которую она могла поглощать в этом состоянии, многократно усилилось. Звуки флейты стали рублено-резкими, срываясь надгробными плитами тяжело и веско. Нукенинов совсем не обязательно было захватывать живыми, а Таюя не хотела, да и просто не могла оставить их в живых. Своё «соло для флейты с демоном» она собиралась доиграть до конца. Тёмный триумф и удовлетворённость — вот что она испытала, когда последний нукенин вспорол себе брюхо собственным кунаем, повинуясь звукам её флейты. А потом Таюя поймала испуганные взгляды сокомандников, которые уже не раз видели её демоническую трасформу, и словно очнулась. Смотреть в глаза Шину, который увидел её такой впервые, отчаянно не хотелось. Путь обратно до Конохи показался вечностью. Таюе вспомнилось многое. То, что силу уважали, но излишне сильных опасались, что её «демонический» облик сам по себе испытание для неподготовленной психики, что она сорвалась и убила всех, а ведь Учиха славились своим умением находить «другой путь». Она всегда считала, что только слабаки боятся чужой силы. В клане Учиха все стремились к большему, чтобы быть способным защитить себя и свою семью: дорогих и любимых людей. Их сила приобретала разные формы, и это не мешало оставаться самим собой. Но далеко не каждый был способен это понять. Тот же Даичи, который был с ней в команде уже пару лет, так и не понял.* * *
— Зайдём в «Набэмоно»? — предложил Шин после того, как они встретились, чтобы получить деньги за миссию. Таюя только кивнула, ожидая сложный разговор. Её избранник явно не был готов к такому её облику и поведению. «Предложит расстаться», — забилась отчаянная мысль. Еда показалась безвкусной. Таюя едва притронулась к сукияки, хотя обычно после миссии и использования трансформации готова была съесть биджуу. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Шин окинул её, казалось, обеспокоенным взглядом. — Зашибись я себя чувствую, — проворчала Таюя. — О чём хотел поговорить? Ты же за этим меня сюда позвал? — Эм… да, — неожиданно смутился Шин, и тяжёлые мысли вновь заполнили её сознание. — Просто ты должна понять, что нельзя поддаваться чувствам… особенно на миссии. Ты совершенно забылась, не слушала команды, напугала сокомандников… — А тебя разве нет? — Скорее меня обеспокоил твой срыв… — Такие ублюдки не достойны жизни! — отрезала она. — Согласен, — примирительно улыбнулся Шин. — Но твоё поведение всё равно недопустимо, и… оно меня беспокоит. Потренируемся завтра? Такой резкий переход сбил с толку. — И ты не будешь ругаться или расставаться со мной? — в лоб спросила Таюя. — Расставаться? — в свою очередь удивился Шин. — Ну да, в той трансформации я далеко не красотка, — хмыкнула она, пристально изучая лицо своего парня и пытаясь найти на нём намёки на страх или отвращение. Шин оставался всё таким же спокойным и доброжелательным. — О, это было неожиданно и любопытно. Орочимару-сан гений, — кивнул тот своим мыслям и улыбнулся чуть шире. — Та форма однозначно впечатляет, да и по-своему очаровательная. — Скажешь тоже!.. — смутилась Таюя, но от сердца отлегло. Они вышли на улицу, и Шин снова взял её за руку, осторожно поглаживая пальцем кожу. Ласка создавала приятное покалывание. К тому же… сейчас Таюя убедилась, что Шин на самом деле не причинит ей боли. Ведь даже у демонов могут быть слабости. — Возможно, я сыграю тебе… просто так, — сказала Таюя, притягивая своего парня для их первого поцелуя. © Copyright: Кицунэ Миято