***
Если раньше ходило стойкое убеждение, что стоит выехать за МКАД или шоссе Энтузиастов и дышать становится легче, то в нынешнее время, только преодолев 1891, 4 километра на самолёте, Дима отметил ощутимо посвежевший воздух. Солнце, тепло ну просто красота жизнь налаживается. — Господи… — выйдя из машины такси, которую они поймали в аэропорту, Кира подняла лицо вверх к ласкающим солнечным лучам. — Как же хорошо… Дима подошел и обхватил ее со спины за талию, и она лишь тогда посмотрела на него, развернувшись, обхватила за шею и прижалась лбом, запустив пальцы в волосы. — Ты права, — Матвеев с трудом сдерживался, чтобы не воспользоваться законным правом супружеского долга прямо тут и прямо сейчас, коснувшись губ жены своими. Молодожёны настолько были увлечены друг другом, что не заметили подходящего к ним администратора отеля. — Вы — Матвеевы? — улыбнувшись, уточнила миловидная блондинка и, получив утвердительный ответ, протянула руку в сторону отдельного от отеля, но относящегося к нему домика. — Прошу вас. — Благодарю. Сквозь тонкие щелочки жалюзи в приоткрытое окно проникал чистый свежий воздух, пропитанный солнышком и брызгами быстрой реки. Солнечные зайчики весело прыгали по накрахмаленной белизне простыней и наволочек, резвясь на сияющих гранях золотых обручальных колец. Находящаяся далеко, почти что в ином измерении, цивилизация напоминала о себе лишь тихим гулом моторов машин, обеспечивающих покой здешних гостей. Мерный звук чайки. «Медовый месяц— это хорошо…» — подумал Матвеев, пальцами перебирая волосы жены и то и дело касаясь губами ее плеча, пока вторая рука провокационно опускалась вниз на круглый животик. За последние полтора часа он ещё раз убедился в правильности решения об отпуске, оставив в Москве все дела на Олега в студии звукозаписи, а за тату- салон отвечала администратор Маша, да и Шепса старшего Дима заглядывать периодически попросил. Егорку отвезли в Нижний-Новгород сразу после свадьбы на попечение Наташи пока родители мальчишки будут в отъезде. Возможность расслабиться и полностью раствориться в любимой женщине, прислушиваясь лишь к ее вздохам и чувствуя прикосновения только ее рук, что может быть лучше? — Пошли есть… — Кира коснулась губами его груди, отчетливо почувствовав пробежавшую по его телу дрожь, и подняла на него глаза. — Может, позже? — притянув ее к себе, заграбастав в крепкие объятия, Дима посмотрел на так любимую им маленькую родинку на правом боку внизу живота, не поцеловать которую сейчас он просто не мог, а тут рядом и такая соблазнительная впадина на шее. Вконец обнаглевшая рука снова отправилась вниз по животу почувствовав отчётливый пинок ножкой. — Можно и позже. Обхватившие плечи Димы руки, остановившие полет мысли губы, подавшаяся навстречу касающихся ее пальцев спина. Кира улыбнулась и, перевернувшись на спину, увлекла за собой и Диму. Которого, впрочем, уговаривать не пришлось. Утонувший в смехе рык добравшегося до добычи хищника и шум заведомо проигранной борьбы резко затихли, когда Матвеев, тяжело дыша, замер, прижав жену к кровати. Сжав ее ладошки, он медленно наклонился, целуя шею, плечи, едва касаясь губами ее тела, заставлял его вздрагивать каждый раз, словно гадать, где пронзит дрожью в следующую секунду. Знакомая поволока в глазах, впившиеся в его спину пальцы — как верный признак ее полного растворения в нем, и как закономерность — тихий вздох, когда ее тело приняло его. — Душ, переодеться, есть и гулять. Проводив взглядом удалившуюся в ванную Медведеву, Дима перевернулся на спину, утонув головой в подушке. Приятная тяжесть в мышцах и заполнившее сердце послевкусие счастья. С улыбкой подумав, что передоз им не грозит и вечером надо будет повторить «гимнастику для взрослых», Дима покинул ласковые объятия матраса и направился к двери, за которой только что затих шум воды. Не злоупотребляя, но зная свою силу и власть, Матвеев отпустил жену одеваться лишь после поцелуя, длительности которого позавидовал бы самый опытный аквалангист. «Интересно, как там в Москве авторитет в мире магии, надо бы вечером позвонить», — подумал Матвеев. Приняв водные процедуры, молодожёны вышли из своего домика. — Какие пожелания, мадам? — обхватив жену за талию, Дима привлек ее к себе так близко, что проступающая сквозь тонкий шифон грудь касалась его груди, а губы были в преступной близости от его губ. Что, впрочем, как и наличие то и дело снующего рядом обслуживающего персонала, Матвеева нисколько не смущало. — Небольшая прогулка — надо же нам понять, чем можно тут будет заняться в ближайшие две недели. — Я и так знаю, чем… — разделяющее их губы расстояние сократилось уже просто до неприличного. — Обед… — один выдох и пару касаний его губ ее. — Правильно, силы нужны… — пока не добрались до шашлыка, мяса и овощей на гриле, Матвеев не упускал возможность поцеловать вновь жену. Уже вечером Кира потянулась к телефону и набрала номер подруги. Через несколько гудков услышала запыхавшийся голос. — Чего тебе не отдыхается, не пьется свежевыжатого сока и не делится ложе с мужем? — Может, я хотела поделиться впечатлениями! — хихикнула Матвеева, покосившись на Диму и переплетая свои пальцы с его. Мужчина в этот момент поднес к ее губам вилку с нанизанным на нее поджаристым овощем. — Ну, давай, делись, я вся одно большое ухо! — Ты где лазаешь-то? Голос такой… — Иду пешком с Экватора, забыла? Мой привычный маршрут. — И когда ты уже обзаведешься машиной… — Как только — так сразу. Чего вам надобно, госпожа Матвеева? Голос уставший, но вполне добродушный. Сёма улыбнулась. — Хотела спросить, как там Купер? — Сыт, выгул совершили с утра, вот только выползла с работы, спешу к твоей милой мочалке на всех парах! Кира поглядела на часы. В Праге уже было около восьми вечера, значит, в родной столице уже почти десять. Дима отмахнулся, мол, пусть не гоняется, попросит Шепса старшего заскочить. Ему было явно быстрее и ближе. — Если моя милая мочалка уже не сделала свои дела дома… — Да, например, под твою китайскую сосну. — Японскую! — Один хрен… — Ладно, выдохни, попросим Сашку это сделать. — Так, отставить! Доплетусь и сама все сделаю. — Ну смотри, полуночница, аккуратнее там! — И вы, — закивала Сёма, — так, все, у меня батарейка садится. Чмок в пупок, Диме привет! Матвеев вернулся обратно, сообщив, что Шепс сможет сам сегодня заглянуть к ним на квартиру. — Отменяй Сёму, я договорился. Но абонент был уже не в сети. Кира только пожала плечами. — Ничего, устроим им незапланированную встречу. — В тебе погибает сваха, медвежонок.***
Сёма скинула у порога ботинки, сбросила на тумбочку у зеркала свою рюкзак и уже потянулась к выключателю, когда уловила в кухне какое-то движение. Юркнув в арку, девушка заметила мелькнувшую тень и застыла. Воры, что ли? Вот счастья привалило, не откопаешься! Брюнетка подхватила с близ стоящего столика увесистую пепельницу. Вот и пригодилась, чего Кира так бухтела, когда говорила, что это бессмысленный аксессуар в доме, раз все курят на балконе? Тяжесть — это хорошо. Это надежно. Даже если не выстрелит, то таким всегда можно врезать по башке. Тень снова мелькнула сбоку, и Настя, взвизгнув, припечатала неизвестного прямо в лоб. Раздался отборный мат, и брюнетка, опешив, потянулась к выключателю, но свет не сработал. Крепкая рука выволокла ее на свет фонарей, просачивающихся в незанавешенные окна. — Ты че, озверела? — Шепс, твою мать! — Это я твою мать?! Это ты, твою мать, че творишь! — Ты какого хрена тут делаешь? — Пришел пса этого выгулять! — А чего шарахаешься в темноте?! — Свет потому что отключили! Блять!.. — его пальцы скользнули по лбу, холодный свет выхватил несколько кровавых капель. — А если бы в висок? Сёма вдруг неосознанно засмеялась, глядя в его испуганные глаза. — Прости! Я не специально, вернее, специально, то есть… Откуда мне было знать, что это ты? — Да действительно! Будто тебя не предупредили… Девушка повертела в руках выключенный телефон. — Может, и хотели бы, но не успели. Пойдем, обработаем. Обещаю: буду нежной. — Убийца! Ориентируясь на ощупь, брюнетка заволокла еще пребывающего в шоковом состоянии Сашу на кухню, выудила аптечку с полки и прыснула на ватку доброе количество перекиси. Осторожно приложила к его лбу и заглянула в глаза. — Не сердитесь, Александр Олегович, это была обычная самооборона. — Я на тебя даже не нападал! — К сожалению. Саша только хмыкнул. А через секунду включился свет. Сёма осмотрела нанесенный ею же урон и вполне убедительно выдала: — Простенько, да, но со вкусом. Его зрачки расширились. — Что? — вид брюнетки оставался невозмутимым. — Шрамы украшают мужчину! — И как я теперь с таким на работе появлюсь, ты мне скажи? — Могу тебе очень искусно загримировать, даже не заметишь! Шепс ее благородный порыв не оценил. — Ага, и на мне штукатурки будет больше, чем на проститутках за МКАДом! — Увы, сударь, я в таких нюансах не осведомлена. Завидую вашим познаниям. На кухню, цокая ноготками о паркет, вбежал Купер. Удивленно наклонил голову, рассматривая гостей. — А все из-за тебя, крысеныш! — шикнул на него Шепс. — Так, не трогай ребенка, — одернула его Сёма. — Завуалированно оскорблять его могу только я. Как-никак, мы уже несколько дней вместе. Выгул все же был совершен, только уже совместный. Кира хоть и отшучивалась, но все же чувствовала себя виноватой. Хотя, чего сразу она во всем виновата? Это он выполз сам и нарвался лбом на эту пепельницу. Саша, крепко удерживая за поводок строптивого Купера, рвущегося залезть в каждый угол на аллейке, щупал заклеенный пластырем лоб и тихо шикал. Ну, кувалды себе отрастила. А если бы убила? В прочем, вскоре мужчина убедился, что справедливость на свете есть. Молодожены тем временем тоже прогуливались по вечерним улицам Праги, когда Диме раздался звонок. — Звонишь сообщить мне, что страховая компания объявила себя банкротом, узнав о сумме предполагаемого ущерба в нашей квартире? Или пожарные тушат последние, что от неё осталось? — Нет, — хмыкнул в трубку Шепс. — Но чую, что Сёма скоро будет пить валериану. — Отчего же? — Из-за сломанных ногтей из-за вашей собаки. — Что вы сделали с бедным животным? — не ругаясь, искреннее хихикал Дима. — Пытались искупать после прогулки. Могли бы и предупредить, что это «квест на выживание». — Прости, магический авторитет ты наш, в следующий раз обязательно. — В остальном все нормально, — радостно отчитывался Шепс. — Малой в Самару собирается. Вика с мужем на Бали решила укатить. — Бали — дело хорошее. — Это точно. Ты как? — Отлично, — не стал скрывать Дима, покрепче прижав к себе идущую рядом жену. — Я с самой замечательной женщиной в мире. — Я, кажется, тоже встретил судьбу. — Что, наконец-то познакомился с Шарлиз Терон? — подколол Матвеев друга, у которого это было давний мечтой. — Да есть тут одна рыбка-убийца. — Сёма? — Матвеев придал голову, как можно больше пафоса. — Ну просто Нострадамус-чернокнижник в одном лице! — Предсказание чернокнижника Матвеева: «Снимаю порчу, предсказываю будущее». А чего это убийца? Шепс откашлялся. — Тоже мои нервы подпортила. — Ну у вас идеальный дуэт, Сань! — Так, все, гадалка, топай уже. Звони, если что. И Киру поцелуй за меня, — расплылся улыбкой голос Шепс. — Не борзей. — Ну, хоть обними. — Уговорил, — не дожидаясь прекращения хохота на том конце, Дима выключил телефон и повернулся к жене. — Олег в Самару собрался. Райдос собралась на Бали с Василием. А, ну еще Шепс и Сёма чуть не утопили Купера, и Сёма повредила себе маникюр. — В общем, все хорошо, — констатировала Кира, и после секундного молчания они с Димой засмеялись в голос.***
Месяц спустя
Саша уже месяц после свадьбы Матвеева крутился вокруг этой Сёмы, а она как на зло будто играла с ним в кошки-мышки: не говорила ни «да», ни «нет». Издевалась! Но Александр Олегович так просто сдаваться не привык. У своих пацанов пробивать информацию он не хотел. Дима знал о брюнетке многое, но обратиться к нему за Сёменным досье — получить пожизненные двусмысленные взгляды и подколы на несколько месяцев вперед. С помощью магии лезть к девушке тоже не имелось желания. Нужно уважать личные границы человека, это Саша как мантру повторял каждый раз своим клиентам. Нужно было действовать через третьих, незаинтересованных лиц. Таким лицом и оказалась его помощница в мастерской Оксана. — Ну, чем обрадуешь? – Саша с нескрываемым любопытством уставился на девушку, когда та наконец пришла к нему с информацией. — Пробили, как ты просил: аккуратно и красиво. — Есть что-то интересное? — Сёмина Анастасия Евгеньевна, двадцать три года. Окончила юридический с красным дипломом. Бывшая спортсменка по боксу. Перенесла две операции на плечевой сустав, в связи с этим из спорта пришлось уйти. Работает в местной прокуратуре следователем. — Что по поводу семьи? — Не замужем. Отец умер. Из родных только мать и бабушка в Юровске. Это Подмосковье. — Адрес? — Улица Космонавтов. Дом пять. Дом двухэтажный. Шепс задумчиво крутанулся в кресле. — Отлично… Спасибо, Оксан, можешь идти. И Оксана покинула помещение. — Эх, что-то в тебе есть, Анастасия Евгеньевна…***
В тот же вечер Шепс решил нагрянуть по адресу. Дверь ему открыла женщина лет пятидесяти. — Добрый вечер, — он улыбнулся во все тридцать два. Мама Насти удивленно выгнула бровь, смерив незнакомца взглядом, отмечая его внешний вид и огромный букет цветов в руках. — Добрый. Вам кого, молодой человек? — Мне бы Настю. — Ее нет, она еще на работе. Саша поджал губы в улыбке. — Очень жаль. Извините, забыл представиться, я ее старый знакомый, Александр. Такой нескромный вопрос: можно ли ее обождать у вас? Женщина хмыкнула и пропустила его в коридор дома. — Чаю? — Не откажусь… — Шепс выдержал многозначительную паузу, кивнув подбородком. — Надежда Фёдоровна. — С удовольствием выпью с вами чаю, Надежда Фёдоровна! Сёма еле передвигала ногами. Сегодня был тяжёлый день. Уже оказавшись во дворе, брюнетка заметила около дома такую нетипичную на фоне соседских драндулетов чёрную «БМВ». В гости, что ли, кто-то к кому-то заглянул? — Мамуль, я дома! — Солнце, проходи сюда! — донесся из кухни материнский голос. Скинув тяжелый рюкзак, Сёма сунула голову в проем двери. Александр сидел к ней спиной, но даже затылок у этого авторитета в мире магии был выдающимся. — Шепс?! Саша обернулся к ней в пол-оборота, отпив чай, и улыбнулся. Так и непонятно, как — то ли победно, то ли хитро, то ли действительно искренне. Сидел так невозмутимо на их с мамой кухне и болтал со старшей Сёминой, будто они старые друзья. Да и у мамы лицо спокойное, светлое. Ну, конечно! Его природное обаяние не могло на неё не подействовать. — Привет, следователь! — Саша ждет тебя уже больше часа. «Саша»! Уже даже так… — Какая прелесть! — в голосе Сёмы сквозил ничем не прикрытый сарказм. — Зачем пожаловали, Александр Олегович? — Так, Анастасия, угомони свой строптивый характер. Александр — наш гость. Веди себя прилично, — одернула ее мама словно маленькую нашкодившую девочку. Сёма закатила глаза. — Ладно, я пойду. А вы пообщайтесь, — понимающая женщина поспешила покинуть кухню и оставить молодежь наедине. За небольшое время пребывания в гостях у Сёминых Саше действительно удалось расположить к себе её мать и произвести на неё приятное впечатление. Он вкратце объяснил ей, кто он и зачем пришел. Что он там наплел, Настя могла только догадываться, но то, что мама попала под его обаяние, было заметно невооруженным глазом. — Ну, и что ты тут делаешь? — брюнетка устало опустилась на стул и плеснула в чистую чашку кипяток. Шепс готовил речь, красиво завуалированную, не выдающую сразу его истинных намерений. Но к длинной лекции Настя была явно не готова. — После наших прогулок с собакой Матвеевых прошёл месяц. И я решил, почему бы нам не провести время просто вдвоём? — Наглость — второе счастье, — усмехнулась она и перевела наконец взгляд на огромный букет роз в вазе. — А это что ещё такое? — Это тебе. Но впечатление не удалось. Сёма только поджала губы. — Я терпеть не могу розы. — Буду знать. Прости. Девушка подсмотрела на него исподлобья и слегка улыбнулась. — Ладно, все равно спасибо, — подалась чуть вперед, чтобы сравняться с ним лицами, и чуть понизила голос: — Тебе кто адрес сказал? Кира заложила? — К сожалению, нет, — его губы тронула весьма искренняя улыбка. — Мне пришлось немного потрудиться самому. В принципе, это не было особой проблемой. Он сейчас выглядел как человек, для которого не существует ничего невозможного. — Только вот я не могу понять, — Сёма слегка прищурилась, — зачем тебе все это? — А ты против? — Ты всегда будешь отвечать вопросом на вопрос? — А ты всегда будешь задавать вопросы? — Я — следователь, мне положено. — В курсе. — А о чем ты еще в курсе, м? — она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Шепс игриво повел бровью. — Только о самом необходимом на данном этапе. — Видимо, даже на этом этапе ты решил зайти с козырей, да? Домой нагрянул, маму обворожил, цветочки-конфеты. Котенка в лукошке не хватает. — Вряд ли твой пёс Пабло будет терпеть конкуренцию. — Вот видишь, какой ты сообразительный. Поэтому ты ему не соперник. Он вдруг открыто рассмеялся. — Я, конечно, узнал, что ты любишь животных. Но чтобы настолько!.. Гад какой. Сёма не выдержала, сдернула со спинки соседнего стула полотенце и запулила им в мужчину. — Иди ты. — Только если вместе с тобой, — нисколько не смутился Саша. — Скажем, в ресторан. Как тебе? — Я сыта. — Гранитом уголовных дел, да-да. Ну от хорошего вина после тяжелого дня ты вряд ли откажешься, правда? — заметив, что ее взгляд оставался по-прежнему холодным, Шепс развел руками: — Девушка, я, конечно, мог бы подарить вам цветы, почитать стих, спеть песню под окном, но… — Но зачем заморачиваться, правда, Шепс? — хмыкнула Сёма. Раздумье над предложением было лишь мелкой показухой — на самом деле ответ был готов сразу. — Ладно, уговорил. — Так бы сразу, Анастасия Евгеньевна! Её соглашению он был несказанно рад, а если быть честным, то он даже не сомневался в ней, да и в себе тоже. — Тогда завтра в семь вечера будь готова, я заеду.***
«Karavela» весьма популярный ресторан в Москве. Живая музыка, кожаные диваны и элегантный дизайн заведения. Именно сюда и приехали сегодня Шепс с Сёмой. — Красивой девушке красивые цветы, — парировал Шепс, рассматривая счастливую Сёму. Ему все больше и больше нравилась её улыбка — настолько искренней, чистой и неповторимой она была. Никто так улыбаться больше не умел. Сколько девушек у него было в жизни, но ни с одной Настю нельзя было сравнить. Ещё бы, какие у него были подруги? — на одну ночь, на денек и тому подобное. А здесь… Он пока не знал, что у него здесь, но внутренний голос подсказывал, что упускать её нельзя ни в коем случае. Такая дерзкая, страстная, язвительная, улыбчивая и такая, бляха-муха, красивая, и в то же время серьезная, умная, а последнее — настоящая редкость у женщин. Её достоинства можно было перечислять бесконечно, с чем Саша не хотел даже возиться. Она идеальна, и с этим не поспоришь. Чего только стоит эта её профессия следователя — было в этом что-то необычное, что-то притягивающее, что-то очень интересное и, определенно, красивое и романтичное. И это в нынешнее-то время… Он-то думал, что это только Матвееву так повезло с женой, и таких, как Кира, в этом мире просто больше не осталось. Однако Настя все больше заставляла его убеждаться в обратном. В зале играла тихая музыка, горел приятный теплый свет. После вечерней прохлады в ресторане Сёме показалось даже жарко. Настя заметила, что в зале сидело достаточно народу, по привычке взглянула и на сцену, где увидела каких-то музыкантов, выводящих на своих инструментах вполне приличную и приятную на слух музыку. — Я заказывал столик на двоих в VIP, на имя Александра Шепса, — обратился Саша к подоспевшему администратору. — Здравствуйте. Ваш VIP-зал уже готов, проходите, пожалуйста, — вежливый мужчинка в коричневом костюме указал куда-то в конец общего зала. Настя и Саша через минуту оказались совершенно одни в уютном помещении, скрытые от посторонних глаз легкими шторами. Мягкий удобный диванчик, столик с зажженными свечками. Приятная, расслабляющая, располагающая к откровениям атмосфера. Официант подал каждому меню и посмотрел на букет гербер в девичьих руках: — Позволите поставить цветы в вазу? — Да, конечно, — брюнетка передала ему герберы и поудобнее расположилась на диванчике. Саша, мельком изучая меню, поднял на нее глаза. — Выбирай, что хочешь. Гулять — так гулять. Все-таки не каждый день (а в случае Сёмы — не каждый год) получается почувствовать себя по-настоящему женщиной. Просто наслаждаться приятной компанией, не думая ни о чем. — Так, хорошо, — она развернула кожаную папку и указала склонившемуся над ней официанту на свой выбор: — Мне греческий салат и запеченный картофель под соусом. — Давай мясо по-французски. Ну, там фруктов каких-нибудь набросай и… — Шепс вопросительно взглянул на Сёму. — Ты пить что будешь? — Коньяк. — Девушке коньяка самого лучшего, а мне пятьдесят виски. Тот быстро отправился с заказом на кухню. Саша же снова посмотрел на спокойное лицо Насти. — Может, расскажешь что-нибудь о себе. Я от Киры слышал, вы начали дружить по переписке. — Да. Как-то познакомились случайно. Стали переписываться, потом она написала, что у неё скоро родится сын... ну а дальше ты знаешь — сказала, что одна его растит, я решила ей помочь. Так и закрутилось, — улыбнулась. Отлично, задан правильный курс. — Мы вместе уже пять лет. Саша понимал, что пришел и его черед поведать о себе. Но о чем он мог рассказать ей? С двадцати лет они с Олегом, его младшим братом, начали увлекаться магией. Это было ни просто детское увлечение или шалости — это было что-то более глубокое, мистическое. Саша был наставником для Олега, старательно передавая ему все те знания и умения, что обрел сам. Они проводили ночи напролет в поисках древних заклинаний и пытались понять, что скрывается за завесой обычной реальности. Затем он вспомнил четырнадцатый сезон «Битвы экстрасенсов». Это было судьбоносное событие. Он не только продемонстрировал свои способности широкой публике, но и встретил Мэри. Девушка, загадочная и удивительная, которая мгновенно захватила его сердце. Их роман был ярким и стремительным. Но, как это часто бывает у людей, увлеченных оккультным миром, их отношения закончились бурным скандалом. Они расстались, и Саша потерял не только любовь, но и часть себя. После этого его жизнь пошла под откос. Олег ушёл в армию, и Саша остался один на один со своими демонами и воспоминаниями. Он работал, стараясь ужиться с болью и пустотой, которую оставила Мэри. Периодически он получал весточки от Димы, который уехал в Китай. Они всегда поддерживали друг друга, несмотря на расстояние. Дима тоже интересовался магией и часто делился с Сашей своими находками и открытиями. Его дни были заполнены рутинной работой и помощью Кире с сыном, и Саша всячески пытался поддерживать её и мальчика. Не потому, что его об этом просили, а потому что он чувствовал себя нужным. Помогая Кире с малышом, он надеялся заполнить ту пустоту, которую ни магия, ни работа не могли полностью устранить. Врать совсем не хотелось. Но и говорить всю правду было никак нельзя. Пришлось говорить о прошлом, еще светлом и настоящем, о школьной поре, о приколах с друзьями. Как пытался откосить от армии и заставил друга сломать ему нос. С отличными результатами закончил актёрское училище, и на этом в учебе была поставлена точка. В дальнейшем обучении он просто не видел смысла. — Если не можешь рассказать правду о настоящем, лучше не говори, — Сёма улыбнулась очень мягко, и Шепс поднял на нее удивленные глаза: — Я же вижу, что ты пытаешься подбирать слова. Не нужно. Мне остального вполне достаточно. Я и так знаю, чем ты занимаешься. Она, видимо, решила окончательно добить его своей идеальностью. А он и не знал, что она окажется действительно проницательной девушкой. Она все прочла без его ведома и поэтому сейчас ничего не требовала, замечая, как он теряется в своих раздумьях. Будь на месте Сёмы другая — наверное, Шепсу стало не просто неуютно рядом с ней — его бы бросило в ярость оттого, что его изучают как под микроскопом. Но Настя словно обладала каким-то неземным даром очарования, и ей невольно хотелось открыть самые потаенные странички своей души, просто вложить их в её теплые ладони и наблюдать за тем, как она бережно читает их. Уже сидя в «БМВ» у ее подъезда, они сами оба не заметили, что никак не могут распрощаться уже минут двадцать. — Спасибо за вечер. Мне это было нужно, — тихо проговорила Сёма, не глядя на Шепса. Будто боялась показать своими глазами, что такой жест смог раздобрить и смягчить ее. — Мне тоже было хорошо. Спасибо, что согласилась побыть со мной, — он кивнул на подъезд и улыбнулся: — Пойдем, провожу и передам лично в руки Надежде Фёдоровне. Она только согласно кивнула. Уже стоя на лестничной клетке, прощаясь, Шепс легонько провел ладонью по женским плечам и, вдруг скользнув теплыми пальцами на шею, оставил на ее губах почти невесомый поцелуй. А Сёма не сопротивлялась. — Доброй ночи, Анастасия Евгеньевна, — шепнул над ухом, отпуская девушку. — Доброй ночи, Александр Олегович.