Кому взрослеть?

            Никита сидит на диване в гостиной и представляет, как на мелодию его новой песни ложится пламя, сжигающее дотла полевые цветы, пронося с собой запах горелых растений со сладковатым привкусом… Подобный запах часто стоит в деревне по весне, когда жгут сухую траву… Ах, деревня… Вспомнив родные края, Никита улыбается: в душе его теплеет, а творческие мысли уже не просят, а буквально требуют своего воплощения. Близится номинация, после которой он может покинуть проект, так что нужно постараться выдать ожидаемый результат.       Тут запах горелой травы сменяется на витающий в воздухе эффект резонатора, ибо в гостиную, жестикулируя кистями рук, решительными шагами входит Саша Круг и произносит с задорным, но в то же время раздражительным напором:       - Некит, вот давай поговорим! Вот честно, давай поговорим!..       За Кругом, нервно озираясь, семенит Саша Филин, и оба садятся на диван напротив Уфимцева. Никита чувствует, что сейчас ему снова малость навтыкают за какие-то бытовые мелочи, но он готов не отпираться, а объяснить, почему сделал ту или иную вещь именно так. Объяснить можно все, если это не касается каких-то глубоко личных тем, - так думает Никита. Зачем же докапываться, нападать? Дело не в этих двух ребятах, появившихся сейчас в гостиной так внезапно, - к нему, увы, в последнее время как-то негативно настроена половина коллектива. Раздражение стояло в воздухе, как медленно наполняющийся шар, готовый лопнуть в любой момент. Никита пытался общаться со всеми, но все равно чувствовал от многих ребят некоторую отстраненность, а то и пассивную агрессию. Да, он был сильно разочарован во время своей первой номинации, когда фабриканты проходили мимо него и вручали звезды все, как один, душе компании Лео Канделаки… Постепенно пришло смирение и понимание, что порой делать выбор очень сложно, и Никита был готов вновь идти на контакт, но теперь ему отвечали взаимностью только Габи, Маша, Аркаша, который недавно ушел, Нонна… В принципе, с тем же Кругом и Вадиком Гладковым тоже нормально проходило общение, но последнюю неделю и они ведут себя как-то иначе.       - Давай, - спокойно отвечает Никита, готовый к диалогу. - О чем?       - Тебе 19 лет, - начинает Круг, в упор глядя на собеседника. - Почему ты ходишь в образе плаксивой девчонки?       Никита чувствует небольшое давление в височных долях… Неприятное ощущение, предвещающее страх и требующее полной готовности. Он понимает, что этот разговор затянется надолго, ведь то, о чем сейчас пойдет речь – не бытовые вопросы… Его ожидает настоящее морализаторство, чтение нотаций, учение жизни и упреки за то, что он какой-то не такой. Чего Круг хочет этим добиться? И что за ерунда про плаксивую девчонку? Никита последний раз плакал в начале проекта у психолога, а потом просто сдерживал слезы, если они на него накатывали, либо плакал в одиночестве, когда выключались камеры.       - Ты прикалываешься? – с недоумением спрашивает он вслух. - Я всегда спокоен.       - Нет, Некит! – произносит Круг. – Ты знаешь, я за тебя всегда горой стою, но просто твои поступки в последнее время… Ты говоришь, у тебя никогда не было друзей? Ты понял эту проблему, почему так?       - Возможно, во мне проблема, - спокойно отвечает Никита.       - Ну, просто, если так, значит надо что-то делать, а то ты реально изгоем становишься, - с важным видом встревает Филин. – С тобой реально далеко не все хотят общаться, просто там какие-то единичные случаи есть, и ты ходишь, по сути, отстраненным вообще от всего.       Никита думает: ведь еще вчера он разговаривал здесь, на этом же месте, с ним же и Дашей Кочневой… Да, он не вещает, как оратор, в больших компаниях, а лишь с внимательным видом слушает, но совместно с двумя-тремя участниками он ведь вполне взаимодействует…       - Ну, я вообще-то общаюсь с вами… - возражает он.       - Нет! – резко вскрикивает Круг; еще глаза горят, и он как-то странно заведен, что немного настораживает Никиту. - Ты должен осознать, почему люди так на тебя реагируют. Я из хороших побуждений тебе это говорю, почему так происходит. Проанализируй, прямо вот сейчас проанализируй, почему девочки на тебя так реагируют… Проанализируй это.       Страх понемногу отступает, и ему на смену приходит убеждение, что Никита не должен так, здесь и в такой обстановке вываливать перед ними содержимое своих мыслей и чувств. Он все еще немного опасается, так как не хочет явно и открыто конфликтовать, но чувствует, что нужно обозначить границы.       - Я проанализирую это там, у себя в голове, - не теряя спокойствия, говорит Никита.       - Нет, проанализируй это здесь и сейчас вслух! – настаивает Круг.       - Зачем?       В гостиную заходит Габриэль, и Никите сразу же становится проще воспринимать происходящее. Габи – один из немногих, с кем он хорошо здесь общается, умный и рассудительный не по годам мальчик. Возможно, он сейчас поддержит Никиту, во всяком случае, не одобрит давления, оказываемого на товарища.       - Проанализируй это вслух, - чуть ли не с явной агрессией повторяет Саша, и на его висках заметно набухают синие желваки.       - Не хочу.       - Надо! Проанализируй сейчас это вслух, Никита, почему у тебя за годы жизни не было друзей. Почему?       Никита широко и открыто улыбается. Страх совсем его покинул; теперь ему искренне забавно от происходящего. Ну что Саша заладил, как заезженная пластинка? Зачем ему знать обо всем? Отсутствие друзей – не его проблема, а Никиты. А здесь он нормально со всеми общается, и не надо тут ему ничего говорить.       - Тут никто не идет ни против кого, - снова вмешивается Филин. - Нет такого, что Саня идет против Никитоса, просто эта проблема, которая есть в нашем конкретном мини-обществе, которое образовалось после нашего прихода на проект, которую хотелось бы решить, потому что на данный момент мы имеем только одну проблему: Никитос ведет себя как отшельник, изгой, будто он отречен, и это не по нашей вине.       Слушая его, Никита думает: а они точно сосуществуют в одной вселенной? Или они просто видят то, что хотят видеть?       - Мы все тебя к себе тянем, ты наоборот оттягиваешься! – горячо говорит Круг, который в пылу эмоций не замечает, как съехал на самый краешек дивана, и было ощущение, что он вот-вот свалится с него.       -Ты хочешь сказать, что я не с вами в компании? – спрашивает Никита, надеясь, что сейчас Габи подтвердит факты своего общения с ним, Машей, Ками, Нонной.       - Нет, совсем нет, ты не в ней! – хором и наперебой вскрикивают два Саши.       - Когда ты пытаешься быть в ней, тебя все отталкивают, потому что ты перебираешь своими какими-то штуками, - дрыгая руками, утверждает Круг.       Никита начинает соображать, какими такими штуками он перебирает, но отвлекается, так как голос подает Габи:       - Подожди, дай, пожалуйста, я свою точку зрения скажу. Я с Никитосом с самого первого дня хорошо общаюсь, с вами, ребята, сами знаете, как общаюсь – очень хорошо. То есть я не относил себя к той или иной компании, всегда со всеми общий язык находил. Я знаю то, что Никита не играет, серьезно. Он просто искренний, такой, какой он есть, и из-за излишней искренности и непонимания чего-то, что как происходит, он будто носит какую-то маску, вы можете воспринимать это именно так.       Никита улыбается; как хорошо, что здесь есть человек, который его понимает.       - Понятное дело, я с тобой согласен, - тараторит Круг с таким видом, будто раздражен вмешательством Габи.       - Да, и чтобы просто понять друг друга, поговорите, реально… - продолжает тот.       - … Так мы сейчас и пытаемся говорить, но у нас нет ответа! – наперебой прерывают его два Саши.       Никита пытается абстрагироваться и задержать вновь нарастающую тревогу, пока его на минуту оставили в покое, но это ему сполна не удается, так как Круг снова обращается к нему:       - Не, ну объясни, почему ты не можешь здесь и сейчас?       «Может, уйти… Закончить это все?» - думает уже уставший Никита, но что-то его удерживает.       - Все-все, не давите, камон, ну реально... – примирительно просит Габи.       - Не, ты объясни, почему ты не можешь здесь и сейчас? – уже более спокойно, с видом психолога спрашивает Круг.       - А что, если я не хочу? – пытается удерживать оборону Никита.       - Почему? – не отступает Круг.       Усталость подступает все ближе, но в тоже время Никиту берет что-то вроде азарта, и он хочет убедить обоих Саш, что те неправы.       - Ребят, не давите, - снова просит Габи. - Потому что он через жесткое давление не поймет, что вы хотите ему донести. Он это воспримет…       - Да нет никакого давления… - тихо произносит Никита.       - Давление есть, - убежденно говорит Габи. - Так или иначе, если это давление будет воспроизводиться на него, я бы не воспринимал это как, знаете, ремарку или правку в моем стиле общения, я бы просто воспринял это как наезд.       Заходит Вадим Гладков, и Никите становится интересно, как тот себя поведет. Вроде бы они с ним всегда нормально общались, но в последнее время Вадик прямо сдружился с Кругом, и кто знает… Да, собственно, и ведь у Круга с Никитой были неплохие отношения, что сейчас-то на него нашло?       - Что, ты его воспитываешь, что ли? – с недоумением спрашивает Гладков у Саши. Никита выдыхает: хорошо, и Вадик понимает всю абсурдность происходящего.       - Да он сам об этом просит! Приходит и начинает спрашивать совета! – заявляет Круг.       Никита вспоминает, когда он спрашивал у Саши совета. Собственно, это было один раз, когда он признался Кругу в симпатии к Полине, и то, он тогда ничего не спрашивал, а Саша сам нашептал ему подойти к ней и признаться.       - Ты хочешь, чтобы тебя воспитывали? – спрашивает Никиту Вадим.       - Нет.       - Ну и все, - пожимает плечами Гладков.       - Это он так тебе на камеру говорит, а потом ночью приходит и начинает спрашивать совета, - машет рукой Круг.       - Будешь еще у него спрашивать совета? – вновь спрашивает Вадим.       Никита улыбается. Это становится все смешнее и смешнее, ведь он не подходил Кругу ночью и ничего у него не спрашивал… Если он и мог у него что-то спросить, то только в случае лунатизма, но тогда вряд ли он выдал бы что-нибудь связное и адекватное, и ребята бы поняли, что с ним происходит. Да даже если и наяву спрашивал, а просто забыл - что в это такого?       - Это совет, - продолжает Вадим. - Я тоже могу к кому-нибудь из вас за ним обратиться…       Я могу спросить совета, но могу прислушаться к нему или нет, - тихо вставляет Никита.       - Типа того, что у него образ тут такого мальчика, это окей, - не слушая его, продолжает Вадим. - У каждого из нас тут есть какой-то определенный образ…       - Понятное дело! – почти закипает Круг.       - Предъявлять ему за образ это странно, - пожимает плечами Вадим.       - Я ему щас предъявляю за излишнюю тактильность, понимаешь! – заявляет Круг. Никита аж оживляется и выпрямляется прямо на диване. Интересно… Саша придумывает все новые и новые обвинения… Сначала необщительность… потом тактильность… Как так вообще? Это же совершенно противоположные, взаимоисключающие друг друга понятия!..       - Так надо объяснить ему это! – говорит Габи. - Надо просто дать ему совет, сказать, что так, а что не так, если он об это вообще просит!       - Мы три недели говорили ему это по вечерам, каждый вечер, на кухне, в комнате, там, там, там… - снова звучат наперебой два Саши.       - Я ему это говорил, он не понимает! – добавляет отдельно Круг.       Никите становится все больше и больше интересно. Пацаны, если и высказывали ему что-то, то только за быт, в духе - не туда положил вещи, не там что-либо поставил и прочее. А то, что он якобы кого-то там излишне обнимает или тискает, тоже впервые предъявляют. Да, сегодня он приобнял Соню, и она от него немного недовольно отстранилась… Но почему тогда, если ей было неприятно, она не сказала ему об это напрямую, а с парнями за спиной обсудила? Да… обнял… Ее все обнимают! Что такого-то?       - Скажи, я к кому-то плохо тут отношусь? – вслух уточняет Никита.       - Не относишься ты ни к кому плохо! – нервно произносит Круг, закатывая глаза; до этого потрясывались его руки, а теперь он трясется сам.       - Не идет речь об отношении твоего к людям, тут идет речь от том, как люди относятся к тебе, - говорит Филин. - Человеку делают замечание по-доброму, когда он подходит, вот так садится… - Он подсаживается ближе к Кругу и кладет руку ему на плечо. - Это некомфортно кому-то, допустим, девочке, но она не может сказать об этом вслух. Мы сказали Никитосу, и в итоге ничего не изменилось…       Никита уже и не хочет спросить, почему эта девочка в таком случае сама не попросила его так не делать, но Филин его прерывает, продолжая гнуть свою линию:       - То есть, он делает неудобно всем остальным, а когда тебе несколько раз говорят о том, что делать не нужно, а ты продолжаешь, вот этот момент уже напрягает. Касаемо всего остального – я вообще отстранен, мне как бы не интересны проблемы из жизни, там, психологические проблемы, необщение с людьми, недружба, не вот это все… Меня беспокоит единственное что, - это вот это…       Он снова встает, вплотную приближается к Кругу, кладет ему руку на плечо, затем и вовсе обнимает, попутно произнося: «Вот это и вот это».       - А к кому я в последнее время очень тактилен? – все-таки допытывается Никита.       - Ко всем! Ты не замечаешь просто этого! – снова хором говорят два Саши.       - С утра девочки сами обнимаются со всеми и говорят… - рассуждает Никита.       - С утра-то со всеми все обнимаются!       - И что, это не тактильность по-твоему? – восклицает Никита и чувствует, что уже сам понемногу начинает выходить из себя, - слишком много противоречащих друг другу аргументов предоставляет Круг. Почему, в конце концов, другим можно обниматься, а ему – нет?       - Я просто в течение дня замечаю то, что ты их потискиваешь, - говорит Круг.       - С этим я согласен. Излишняя тактильность, это правда, - вдруг утверждает Габи.       Никита задумывается. Если уж Габи так говорит, то, может, действительно он чего-то не замечает? Габи не будет говорить попусту. Надо бы с ним перетереть эту тему, только наедине.       - Короче, научись границы понимать, с кем можно, а с кем нельзя, - назидательно говорит Круг, с которым в этот момент происходит нечто странное: он сильно теребит подушку, а его глаза бегают во все стороны. Никита внимательно смотрит на него. Границы? Ребята говорят, что он якобы их нарушает… Но не занимаются они сейчас тем же по отношению к нему?       - … и взрослей. Взрослей, Никита, - настойчиво говорит Саша и, встав с дивана прямо над Никитой, убеждает, взмахивая руками, словно крыльями, как коршун над добычей: - Взрослей! Взрослей!       Никита настораживается и внимательно присматривается к «советчику»: Саня слишком нервен, но недостаточно агрессивен для того, чтобы при случае полезть в драку. Этого достаточно, чтобы не уступать ему.       - Сань, не учи, - тихо, но твердо произносит Никита.       - Взрослей, Никита! – убеждает Круг.       - Я вырос!       - Ты не вырос! Тебе 15 лет. Внутренне. Он, - Круг указал на Габи, - старше тебя. Внутренне.       - А что, по-твоему, стать взрослым? – спрашивает Никита.       - А это уже каждый для себя решает, - с пафосом наставника отвечает Круг. - Внешняя картина выглядит взрослой…       - А, может, я уже взрослый? Для себя? – снова спрашивает Никита. Ему непонятно: Саша утверждает за взрослость, но в то же время не дает прямого ответа, что есть эта взрослость…       - Нет, ты не взрослый!       - Но ты не имеешь права…       - Нет, ты не взрослый, ты не взрослый!.. – нагло обрывает Саша.       Такое ощущение, что он вот-вот затопает ногами, как маленький ребенок, желая получить свое сладкое – согласие Уфимцева в его «нетаковости»… Может, Саша тоже не повзрослел?       Никита снова ощущает давление в висках. «Нет никакого давления…» Конечно, это давлением никак не назовешь… Это – самое настоящее прессование. Круг все более и более погружается в свою детскую ярость, и, такое ощущение, что он вот-вот взмахнет руками куда шире, и раздастся удар…        Тут снова встревает Филин:       - Давайте скажем пару вещей, которые остаются за кадром, что Никитос подходит ко всем звездам и берет у них номера телефонов. Так тоже же не делается. Как он к Владу Соколовскому клеился, Сиваку, мол, дай свой номер, а потом: «А можно с вами на «ты?»       Никита думает, что тот, конечно же, говорит глупые вещи (хотя то, что он берет номера -правда; глупость – оценка и упреки Саши в данный момент), но все же благодарен Совенку, что тот (специально или нет?) вмешался и разрядил обстановку. Если бы не его странная речь, кто знает, как повел бы себя Круг дальше? Никита уверен, что он при случае может дать сдачи: он достаточно крепок, отжимается, но зачем все это надо?       - Точно: «Влад, дай мне свой номер телефона!» - передразнивает Круг.       - И что? Мы иногда переписываемся, общаемся, - отвечает на это Никита.       - С Владом? Переписываетесь? О чем, о жизни?.. – ухмыляется Круг.       - Я о чем, когда человек переходит сначала на «ты», а потом спрашивает: «Ну, мы же на ты?» это некрасиво, неэтично, - утверждает Филин и обращается к камерам: - Вот это вставьте, пожалуйста, потому что это правда!       - Какой бред вы несете, боже мой! – горько усмехается Никита.       Это и правда смех сквозь слезы, потому что на самом деле уже ни разу не смешно. Сколько еще причин они придумают, чтобы докопаться до него, и одна будет бредовее другой? Что плохого в том, что он просит номера телефонов? Как тогда, по их мнению, ему нарабатывать связи? Кругу и Филину-то проще, у их родных есть полезные знакомства, но у него-то нет. И если он и правда поступал не самым этичным образом, звездные гости дали бы ему это понять.       - И еще есть много таких моментов, - продолжает Филин.       Никита встает и пытается уйти, пока ребята не успели закидать его новыми обвинениями. Он понимает, что этих людей в чем-либо переубеждать бесполезно. Да и в чем переубеждать? Он ничего плохого не делает. Еще раз, если Габи согласен с якобы излишней тактильностью, то они с ним спокойно и разумно обсудят этот момент, да можно и не обсуждать… Никита просто никого не будет здесь больше тогда обнимать, и все тут. А насчет остального? Это же придирки, высосанные из пальца… Он начинает немного опасаться, как бы парни до отчетного концерта задумали по отношению к нему что-то похлеще… Оказывается, то, что ему тогда, на первой номинации не отдали звезды, - мелочь. Сейчас он даже не мечтал о звездах, а надеялся, что его спасет жюри. Как бы не разгорелся конфликт посильнее…       - Человек следует моему совету «общайся со звездами», - бубнит себе под нос Круг и, увидев, что Никита покидает гостиную, спрашивает с глумливой интонацией: - Пошел плакать?       - Да.       - Можно с тобой?       - Нет. Хочу один побыть, - отвечает Никита и горько про себя усмехается. Почти такая же беседа у них была, когда Круг читал ему любовную лирику, посвященную девушке, а потом так расчувствовался, что сказал: «Иду плакать»… Никита как бы в шутку попросился было поплакать с ним, но Круг отказался.       Никита сейчас и правда сильно расстроен, и даже опустошен, но слезы не идут. Что он сделал? Чем заслужил от многих ребят неприязнь, придирки и пассивную агрессию? И все это именно перед номинацией… Точно, номинация… Может, это из-за нее Круг чрезмерно нервный, и такая у него защитная реакция – нападать? Что ж, стоит надеяться, что он успокоится, и наступит примирение. Они же сейчас в одинаковом положении и должны поддерживать друг друга, а не топить.       Никита ложится на кровать и концентрирует свои мысли на новой песне. Знакомый, родной запах горелой травы снова стоит в его воображении…