Его упрямая студентка

Парень опустил ладони на мои плечи. Его прикосновение было почти невесомым, мягким. Однако показалось, что он желал хорошенько меня встряхнуть. – Кто тебе это наговорил? – Никто-никто, – я замотала головой, внутренне содрогаясь. – Почему сразу наговорил? Я просто сложила факты, вот и всё. – Бейби, тогда зачем ты накрутила себя? – он наклонился, заглядывая в мои глаза. – Твоя жизнь обычная. Не дикая… Ещё такое слово подобрала. Ты же сама видишь, как живут студенты. Пары, движ, работа, отношения. У большинства так. А про усталость я тебе всегда говорил, что нужно отдыхать. Давай на выходных устроим настоящее свидание? Я аккуратно убрала его руки и заявила максимально строго: – Подожди, не спеши. Не подталкивай меня. – Хорошо, Бейби. Всё, как пожелаешь. – Ты правда думаешь, что со мной всё в порядке? – Конечно, – его голос был непоколебим. – А насчет работы — если не нравится, то я отцу скажу. Устроишься в его штаб. – Не нужно. Потом буду обязанной ему, – напряглась я. Тимофей демонстративно хмыкнул. – Если я попрошу, то не будешь. В общем, думай, зай. Я тебе всегда помогу. Можешь всем делиться со мной! – Спасибо, Тим, – искренне ответила. – Я хочу стать более открытой и радоваться жизни. Устала держать всё в себе. Он нежно приобнял меня. Я утопала в грусти, радости, спокойствии, отчаянии, злости, удивлении. Всё вперемешку. Такое непонимание. Каша. Пусть он уйдёт. Нет. Пусть останется. Я не могла быть с Рахмановым. А с Тимофеем могла. Хотелось, чтобы меня любили и заботились. Быть уверенной в отношениях. Не мучаться. Не страдать. Стать маленькой девочкой под защитой крепких рук. Плакаться на сильной груди, жаловаться на трудности и ждать, что горячие слёзы вытрут с моих щек. А затем поцелуют. Марат прижимал меня к своей груди… Марат убирал мои слёзы… Почему я влюбилась в него? Он властный, строгий, умный. Заставляет подчиняться его воли. Доводит меня до безумия. Тимофей сказал, что он плохой человек. А мне было всё равно. Глупая студентка, очарованная его влиянием. Меня словно приковали цепями и заставляли смотреть только на него. Не вырваться, не отвернуться. Он уже под моей кожей. В моей крови. Нужно сделать переливание.  Я должна сказать ему снова «нет» и, если понадобится, ещё раз и ещё. Я должна быть сильной, чтобы отстоять право учиться и не позволить поступить со мной жестоко. Я должна остаться с Тимом, потому что он не отнимал мой воздух, душу, сердце. Поцеловав парня в щеку, он улыбнулся, и мы разошлись. Укутавшись в одеяло, я думала о завтрашнем дне. Четверг — практика в Орион тур. Рахманов на своей территории и может сделать больше, чем в стенах университета. Заходя в офис, мои пальцы дрожали, вцепившись в пропуск. А вдруг он заблокировал его и меня развернут домой. Что тогда делать? На пропускной охрана, как всегда, любезно поздоровалась. Я приложила карточку к системе контроля. Она не сработала. – Попробуйте ещё раз. Сегодня программа глючит. Ледяные мурашки царапнули мою спину. Значит, так он решил меня наказать? Стала отчаянно прикладывать карточку в разные места, будто утопающий цеплялся за гнилое бревно в надежде спастись. Уже выдумывала планы, как обмануть охрану или попросить Аню воспользоваться её пропуском. Но синий индикатор загорелся. – Всё в порядке. Извините за трудности, – улыбнулся охранник. – Проходите. Даже не поблагодарив, скорее ушла, лишь бы добраться до отдела. Вдруг это ошибка и меня затормозят на полпути. А так им придётся ещё найти упрямую студентку в большом офисе. Я не сдамся так легко. Пусть он сам выведет меня за руку. Заскочив в лифт, я нажала на сороковой этаж и закрыла глаза, чтобы перевести дыхание. Когда двери почти сомкнулись, послышался шум. Некто задержал лифт и прошёл вперед. Сердце застучало непривычно громко. Я вцепилась в поручень, ощутив слабость. Если это он… Если выгонит меня… Я понимала, что не сдержусь, накатит истерика, слёзы и может даже мольба. – Лиля? Я распахнула глаза. Это был Дима, с которым мы познакомились в кафе. – Привет! Давно не виделись. Как дела? У меня был ступор. С одной стороны, облегчение, что не придётся ехать в замкнутом пространстве с исполнительным. Хотя с чего я решила, что это он зашёл в лифт? А с другой стороны — раздражение. Вот не желала я сейчас вести ленивые беседы. – Нормально, – безэмоционально выдала я. – У тебя когда перерыв? Давай встретимся. Я задолжал апельсиновый мусс, – он приблизился и с надеждой взглянул на меня. Пол под ногами стал более устойчивым. Я отпустила поручень и шагнула к двери. – Сегодня не получится. – Жаль. Ты ведь не сердишься, что в прошлый раз не вышло? Если бы не директора, мы бы успели попить чай. – Да, конечно, – я ответила кратко, а сама рьяно наблюдала за таблом с мелькающими этажами. Замолчав, он дал передышку. Впрочем, ненадолго. – А в какие дни ты появляешься в офисе? Можем запланировать встречу, раз так заняты, – он усмехнулся и оказался неприлично рядом. Лифт уже притормаживал. – Да, я занята, – отреагировала нервно. – В этом нет ничего смешного. Это ты работаешь в штате, а я всего лишь хожу на практику. – Стой, извини. Я не хотел задеть. Просто думал угостить тебя в свободное время. Мы оказались на нужном этаже, и двери начали разъезжаться. – Благодарю, Дим. Но свободное время — это роскошь, которую мне Марат Ильясович не дает.  Мир будто замер в своем вращении. Наши взгляды соприкоснулись. Мой и Рахманова. Он стоял напротив, ожидая лифта. Красивый, статный и уверенный. Идеальный. Я понимала, как Вика легла в его постель. Только при взгляде на мужчину в животе разгорался огонь. – Правильно, Лилия Николаевна. Ваше свободное время — только моё.