Его упрямая студентка

Он протянул руку и легко коснулся моей ладони, чтобы забрать маркер. На мгновение я ощутила тепло его пальцев, которыми он провёл по моей коже. С виду обыкновенный жест, ничем не примечательный для всех. Но не для нас. Я сердцем чувствовала, что он сделал это намеренно. Будто Рахманов хотел дотронуться до меня, поэтому вызвал к доске и встал рядом. Подписав оси буквами «x» и «y», он сказал низким тоном: – Молодец. Легкие устали держать воздух, и я закашляла. Ещё подумает, что хожу на пары больной! Обернувшись к нему, я протараторила: – Спасибо, Марат Ильясович. Его взгляд пронзал насквозь. Но теперь мне было не страшно, как в начале семестра, мне было очень хорошо. Я мечтала, чтобы мой любимый преподаватель смотрел на меня только так. – На этом всё. Можете возвращаться. Отрывисто кивнув, я двинулась к своему месту на негнущихся ногах. Расположившись, продолжила записывать лекцию. Тягостное неуловимое давление мучило затылок, и, когда я оглянулась, то заметила ласково-ядовитые взгляды Миланы и Ксюши. С девушками у меня не возникало конфликтов. Мы общались свободно, они даже приглашали меня на дни рождения. Наша группа была дружной, так говорили преподаватели. Однако то, что я увидела на их лицах, убеждало в ином. Неужели они решили побороться за Рахманова? Прям по-настоящему, как в книгах про любовь и страсть? Я уткнулась в тетрадь, решив поговорить с ними позже. Лекция закончилась быстро, по моим ощущениям. Одногруппники начали потихоньку расходиться. Я встала, чтобы попрощаться с Аней. Она мягко требовала сообщить, как пройдёт мое дополнительное занятие. Не знаю, зачем подруга столь переживала. Я дала обещание написать вечером. – Вы тоже собирайтесь, – произнес Марат Ильясович, когда никого почти не осталось. – Куда? – По расписанию пара в другом месте. Он подождал, наблюдая, как я складывала вещи, а далее мы направились на этаж выше. Аудитория была для малых групп, похожая на класс в школе. Я села за первую парту, она вплотную примыкала к его столу. Желание оказаться рядом слегка утихло — никто не спасёт, если он захочет отчитать меня или сделать что-нибудь беспощадное. – Ну что, признавайтесь, – строго заявил Рахманов, – уже знаете тему прошлой лекции? Я молчаливо смотрела, зависнув над вопросом. – Так я и думал. Сложив руки на груди, я промолвила с возмущенным тоном: – Немного полюбопытствовала, что здесь такого? – А то, что вы не слушаетесь, – на полном серьёзе выдал он. – Я же сказал, что уделю вам время. Зачем вы спешите? – Чтобы не оказаться глупой перед вами. Меня удивило, с какой легкостью вылетела правда. Я не могла взять слова обратно, поэтому ногтями впилась в ладонь — острая боль позволила выдержать его взгляд. – У вас навязчивая идея быть самой умной? – В этом есть что-то плохое? – Это может стать разрушительным. Я бы не хотел такого для вас. Вызывающе усмехнувшись, я поставила локти на парту и вытянулась вперёд. – Чего вы ещё не хотите для меня? Он тоже потянулся навстречу, сверкая темно-карими глазами. – Не хочу придумывать наказание за вашу дерзость. – Снова накричите на меня? – шепнула я и почувствовала мурашки на коже. – А вы этого ждёте, Лилия Николаевна? – мужчина сдвинул брови к переносице. – Нарываетесь? Я сглотнула вязкую слюну. – Конечно нет. Мне же скучно жилось без ваших пар, Марат Ильясович. Поэтому желаю наверстать упущенное. – Тогда хватит разглядывать меня и записывайте: «Факторы успеха и неудач туристического продукта в период внедрения». – Но… это другая тема. Теперь ухмыльнулся он, хитро и одновременно по-доброму. У меня защемило в груди. Была ли я единственной, кто видела его без маски холодного и властного руководителя? Наверное, не была. – Зачем мне рассказывать о том, что вы уже прочли. Я преподаватель и обязан научить вас чему-то новому. Верно? – он подразнивающе вскинул руку. Однако прямо сейчас Рахманов был только со мной. Вот бы успеть наполниться его энергией и сохранить это в запретном уголке сознания. – Как скажите, – отозвалась я и спрятала улыбку за длинный рукав толстовки. Занятие слабо напоминало лекцию, скорее это был диалог. Он объяснял сложные вещи легкими примерами, а я делилась своими размышлениями, чем вызывала у него интерес. Мы даже успели пошутить и разминуться в теории. Впервые наше общение было таким комфортным, словно каждый поймал волну друг друга. Я получала истинное наслаждение, чувствуя его отдачу в моём обучении. Поэтому грусть я уловила мгновенно, как только всё подошло к концу. Хотелось остаться, забыться, и пускай время стремилось к восьми, пускай исчезли бы другие заботы. Мне было всё равно. Но продлить нашу идиллию было невозможно. – В среду жду вас в офисе, – напомнил Марат Ильясович о втором дополнительном занятии. Хоть это немного утешало! – Я займусь большим проектом, о котором вы говорили? Он кивнул. Мой взгляд зацепился за волейбольную форму, когда я открыла рюкзак и положила тетрадь с ручкой. – Кстати, сегодня нам с Ваней не пришлось сбивать людей в коридоре, чтобы успеть на вашу пару, – с иронией произнесла я и вышла из-за стола. – Хотела ещё раз сказать спасибо. – Пожалуйста. Я умилённо хмыкнула и шагнула к нему, чтобы пройти к выходу. Но Рахманов не отодвинулся. – Откуда вы узнали, что я играл в футбол? – Ноги у вас крепкие, вот и решила… – Спрашиваю серьёзно. – А, ну раз так! – посмеялась я, расслабившись за полтора часа нашей лекции. – Досье на вас собирала! Вы же помните, я желала отомстить! Мужчина зло прищурился, а затем взял меня за локоть и рывком прижал к столу. Я не успела возмутиться — его лицо приказывало остановить любые попытки к сопротивлению. – Я защищаю свою частную жизнь от посягательств со стороны и не приемлю, если кто-то будет выискивать истории обо мне, особенно незаконным путём. – Что? – непонимающе выдохнула я. – Ещё раз, Лилия Николаевна, кто вам рассказал о моей жизни? Сердце заколотилось в районе горла из-за страха, который я не заслужила. – Кто? – Интернет. – Вы лжете, – он наклонился ко мне. Я подняла голову, чтобы встретить его безжалостный взгляд. Неужели он так легко перечеркнул наш только что созданный приветливый мир? – Но я говорю правду. Это было на сайте вашего университета! – Да сколько лет прошло! – Вопросы не ко мне! Исполнительный нахмурился, а я продолжила говорить, не останавливаясь, лишь бы он перестал думать обо мне плохо: – Там была статья с фотографиями! Вроде интервью или что-то типа того. Ваш капитан, кажется, Дима? Говорил о подготовке к матчу и упомянул о каждом игроке. Вы получили травму колена и вышли на поле через две недели! А в галерее есть общий снимок команды и несколько с тренировок. Вы тогда худее были, но, честно говоря, не очень это вам шло. Как будто мало ели. Сейчас у вас такие плечи широкие и торс. Выглядите потрясающе, любая девушка это скажет. Занимаетесь спортом или ходите в тренажёрный? Когда на лестнице вы поймали меня, я почувствовала ваши крепкие мышцы. Не думайте, что я специально… – Остановитесь. Я шумно и глубоко вдохнула, переводя дыхание. Мои щёки вспыхнули неизмеримым по температуре жаром. Кожа пылала, захватывая новые участки. Всё лицо стало красным. Лучшим исходом было бы провалиться в беспамятство, однако я понимала, что мозг запишет эту сцену во всех подробностях и будет подсовывать её всякий раз, когда жизнь покажется медом. – Вы пришлёте статью? – его голос звучал спокойно, и могло показаться, что он не удивлен моей речью. – Если надо. А вы не верите моим словам? Но в его глазах я увидела неприкрытую, дикую страсть. – Каким мне поверить вашим словам? Тем, что я вам нравлюсь? – Этого я не сказала! – Вы сказали достаточно. Протиснув руки между нами, я хотела оттолкнуть его, однако Рахманов сгрёб их и накрыл своей ладонью. – А я тоже оберегаю свою частую жизнь! – заявила с укором. – Где вы нашли мой адрес? По какому праву нарушили мой покой? Зачем отправили подарок? Разве так делают преподаватели? – Вы действительно хотите, чтобы я ответил? Я открыла рот, чтобы четко объявить «да», но не произнесла и звука. Он вдруг коснулся моей щеки, а затем положил большой палец на нижнюю губу. Затуманенным взглядом мужчина ласково провёл по ней. – Если вы попросите меня сказать, то учтите, что, как прежде, никогда не будет, – он испытывающе посмотрел на меня, вынуждая ощутить теперь уже его эмоции. – Любая сложность будет возвращать к моменту, когда вы могли прекратить это здесь и сейчас. У вас должна быть полная уверенность, что завтра вы не захотите всё отменить. Потому что у меня нет привычки бросать слова на ветер. – Для чего нужны все эти условности? – на грани слышимости прошептала я, ощущая тепло от его пальца. – Ты либо полностью моя. Либо чужая. Никакие полумеры меня не устроят.