***
Доктор Уикс надевает костюм и отправляется на работу. Пустыня напоминает ему имбирный пирог под голубой глазурью неба, а офис Tellexx — белоснежную Каабу. Объявление на двери библиотеки сообщает, что сегодня день прощения долгов, а в баре остался только классический Dr. Pepper. — Извините, — виновато улыбается бармен. — Мы заранее сделали заказ у поставщика, но его грузовик сломался где-то в пустыне. — Всё в порядке, — кивает Даллон. — Сдачи не нужно. У бармена глаза цвета спелой вишни. От него даже пахнет чем-то горьковато-вишнёвым; табаком, как предполагает доктор Уикс. Даллон выходит из бара, пересекает дорогу, одновременно вынимая пропуск, и минует пост охраны. На двери кабинета он по-прежнему видит следы клея, но не может разобрать имя. Тогда доктор Уикс пытается его вспомнить, и оно вертится на языке как название известной песни. Вертится — но ускользает, словно неизвестная науке частица от детекторов Большого адронного коллайдера. «Что за чертовщина? — черты лица Даллона искажаются недоумением. — Как можно забыть имя коллеги, с которым проработал год?». Доктор Уикс пробует составить имя из букв, оставшихся на стекле, но получается слишком много комбинаций. В себя его вновь приводит грохот ботинок, и Даллон бросается в сторону лаборатории, как будто его застали на месте преступления. Приборы поблёскивают гирляндами огоньков, а в ответ на вопросы о кабинете коллеги удивлённо вскидывают брови. — Ты, кажется, переработал, Даллон, — с лёгким беспокойством замечают они. — Этот кабинет уже полгода используется как архив. Доктор Уикс, цеплявший пропуск к карману, едва не роняет его на пол. За грудиной медленно разливается холод. Какой, к чертям, архив, если ещё пару дней назад там работал человек? И работал ли — если Даллон даже не может вспомнить его имя? Кто всё-таки сходит с ума: он или коллеги? — Да, конечно, архив, — медленно кивает доктор Уикс. — Как я мог забыть место, где мои отчёты хоронят, не читая? Коллеги неубедительно смеются в ответ. Они расходятся по своим рабочим местам, и Даллон привычным движением включает компьютер. Тот натужно гудит вентиляторами, пока доктор Уикс решает: правду необходимо найти. Ведь в этом и смысл работы учёного: выделять истину из взвеси вранья, вымысла и лжи во спасение.***
Доктор Уикс надевает рваные джинсы и футболку, а от пустынного солнца защищается очками-авиаторами. В индийской лавочке сегодня — распродажа сари, а в баре — засилье военных. Они переговариваются под аккомпанемент стекла и алюминия, пока доктор Уикс берёт себе Dr. Pepper со вкусом мороженого. Военные напоминают ему манекенов, которые не потеют даже в громоздкой парадной форме. — Берите бесплатно, — отмахивается бармен. — Как компенсацию за вчерашнее. — Но ведь вы ни в чём не виноваты, — возражает Даллон. — И всё-таки хочется сделать вам приятное, — обаятельно улыбается бармен. Доктор Уикс — высокий как манекенщик и изящный как фотомодель. Ему часто хотят сделать приятное, и в других обстоятельствах он бы обязательно обратил внимание на яркого брюнета за барной стойкой. Но сейчас все мысли занимает правда, запертая за прозрачной дверью архива, и потому доктор Уикс отказывается от предложения. Несколько дней уходит на то, чтобы всё изучить. Слепые зоны камер. Расписание пересменок у охранников. Доктор Уикс ведёт конспект, пряча его между страницами отчёта, и поглядывает на коллег. Но те даже не смотрят в сторону заброшенного кабинета: словно, содрав буквы с двери, Tellexx вырвали учёного из коллективной памяти. Иногда Даллон и сам сомневается в собственном рассудке. Образ коллеги таял в сознании как мороженое на жаре — и только конспект напоминал, что в том кабинете когда-то кто-то работал. Доктор Уикс строго смотрит на приборы, широким росчерком вносит показания в отчёт и возвращается к рабочему месту. Монитор, только что-то сиявший белым, поспешно возвращает на экран неоновые диаграммы.***
Доктор Уикс надевает серый пиджак и чёрный галстук. Ещё вчера температура была такой, что Даллон думал: от жары медный песок превратится в фосфорно-зелёный атомит. Но сегодня царит неподвижный — как в космосе — холод. Доктор Уикс идёт обычным маршрутом, минуя прачечную и библиотеку, привычно заворачивая в бар и беря себе Dr. Pepper. Бармена нет, и Даллон оставляет купюры на стойке, отполированной сотнями локтей и рук. Приборы сияют лазерно-зелёным и приветливо попискивают, когда доктор Уикс подходит к ним снять показания. Коллеги хлопают его по рукам — до плеча Даллона не так просто дотянуться — и предлагают закончить на сегодня. Дескать, да, платят им как королям, но оплачиваемые переработки ещё ни одного учёного не сделали нобелевским лауреатом. — Хочу ещё кое-что проверить, — обтекаемо отвечает доктор Уикс. — Я, наверное, немного задержусь. Коллеги равнодушно пожимают плечами и один за другим исчезают в коридоре. Стрелки часов, как ножницы, нарезают время на часы — пока, наконец, в коридоре не гаснет свет. Даллон, неподвижно сидящий за своим столом, ощущает, как пальцы пробирает липкой дрожью. Он мало чего боится: ни пауков, высоты или зубастых клоунов — но всё-таки сейчас от страха бронхи словно слипаются, не пуская в лёгкие воздух. Прежде, чем его затянет в тягучий гудрон паники, доктор Уикс резко вскакивает и на негнущихся ногах идёт к двери. Архив, разумеется, заперт. Для верности подёргав ручку, Даллон вынимает одолженную у лаборантки шпильку. Одно движение, три, пять — замок приятно щёлкает, а от близости тайны перехватывает дыхание. Доктор Уикс бесшумно проскальзывает в кабинет и тут же шарахается к стене, чувствуя, как кровь рвёт по венам. За столом сидит бармен — и внимательно смотрит на него тёмными, как вишни, глазами. — Добрый вечер, доктор Уикс, — обаятельно улыбается он. — Заблудились? — Нет, не заблудился, — отвечает Даллон, и его голос от волнения скачет по частотам. — Искал — в архиве — свой прошлогодний отчёт. — Вы так хороши во вранье, — кивает Бармен. — Но врать Tellexx бесполезно. Вы ещё не задумались о том, чтобы проникнуть в кабинет, а мыслепространство вокруг вас уже изменилось. — Мыслепространство? — доктор Уикс вскидывает брови. — Что за чушь? — Для вас, вероятно, чушь, — усмехается Бармен. — А для Tellexx — ключевая разработка. Мы её даже продемонстрируем, если вы прямо не скажете, что здесь вынюхиваете. — Я ищу правду. Кажется, в этом заключается моя работа как учёного, — с надменным удивлением отвечает Даллон. Бармен в кабинете не один. За его спиной стоит бледный мужчина в чёрном костюме: служба безопасности Tellexx. Его манекеноподобный образ вызывает тревогу, и Даллон задумывается: что с ним теоретически может произойти? Он исчезнет, как коллега, и от него не останется даже прозрачного имени? «Исчезновение» — это мягкая камера в психбольнице или смерть? И немаловажное, но второстепенное в текущих условиях: что узнал коллега, раз от него решили избавиться? «Мыслепространство, — подсказывает внутренний голос. — Твоя перезаписанная память. Возможно, он не хотел, чтобы Tellexx обладали такими технологиями». — Если вы хотите правды — оставались бы в университете, — назидательно произносит Бармен. — Но правда, оказывается, не так хорошо оплачивается. Отвечайте: что вы ищете? Он оставил вам какое-то послание? Фотоплёнку? Отчёты? Доктор Уикс молчит, прижимаясь спиной к стене. Любой ответ кажется ему неверным, а потому он не пытается решить уравнение. Бармен коротко кивает, и мужчина ставит на стол коробку с огоньками и переключателем. Щёлкает один — и голову Даллона словно сжимает раскалённым обручем. Ощущение настолько болезненное и реальное, что он пытается сорвать обруч с головы и обжигает подушечки пальцев о жидкий металл. — Сни… Сни… Сни… — просит Даллон, боль даже не даёт ему сложить слоги в слова. — Выключи, — велит Бармен. — Попробуем снова, доктор Уикс? — Я ничего не знаю… — сипит Даллон. В висках всё ещё пульсирует, а кабинет крутится словно по орбите. — Кроме того, что вы… что память… стираете память… — Включай. Боль с новой силой просверливает виски. Кровь из носа расцветает на халате алым эбру, а глаза покрываются паутинкой сосудов. Но Даллон Уикс уже мало что помнит и действительно ничего не знает. Кроме одного: если он выживет — против чего агрессивно возражает теория вероятности — нужно бежать из Tellexx и из чёртовой пустыни. Сменить имя и попытаться вытравить из головы весь этот кошмар. Правда, сверкающая на вершине пирамиды Маслоу, теряет прежнее значение: Даллон Уикс лежит у самого её подножия, глядя в бетонное небо кабинета, и надеется хотя бы пережить пытки. — Кажется, он и вправду бесполезен, — замечает Бармен. — Но Симан говорил иначе, — механическим голосом отвечает охранник. — Значит, Симан следующий на очереди, — обрывает его Бармен. — Включи четвёртую и действуй по инструкции. Доктор Уикс, лежащий у стены, вдруг кровожадно усмехается. Невидимое имя обретает цвет, звук и даже гладкую текстуру клейкой бумаги. Он наконец его вспомнил — и сейчас скажет чёртовым ублюдкам, чтобы знали: им не победить. Можно убить тело, разрушить мозг, но нельзя стереть истину как кадры с плёнки. Даллон пытается сесть, цепляясь длинными пальцами за стену, щурит кровавые глаза, кривит в усмешке тонкие губы, собираясь назвать имя — и***
Доктор Салли Мэй надевает костюм и идёт на работу. Эдинбург — готовый павильон для киносъёмок. Булыжная мостовая ведёт к древним лавкам, о чьём существовании напоминают латунные вывески, а на горизонте видны зубчатые башни средневековых замков. Салли идёт, запоминая маршрут, пока мостовая не выруливает к стеклянному кубу. Его стены ловят солнечные лучи и распыляют их радужными искрами. — Доктор Мэй? — руку ему протягивает бледная девушка в чёрном костюме. — Добро пожаловать в шотландский филиал Tellexx! Откуда вы к нам приехали? Салли пытается вспомнить — и паника стальной рукой хватает его за горло. Откуда он приехал? он учился и работал? Почему он не помнит, как добрался до старомодно-роскошного отеля? Горло, сдавленное паникой, не пропускает воздух. Рука доктора Мэя взлетает к воротнику рубашки — и тут в его памяти проступает, словно краска на мокрой ткани, неуловимо-знакомое слово.[У Э Й К О]
— Я из Уэйко, — с облегчением выдыхает Салли. Паническая атака внезапно отступает, и через секунду доктору Мэю кажется, что её и не было вовсе. — О, так вы настоящий техасец, — улыбается девушка. — Надеюсь, вам понравится в Tellexx. Мы стараемся заботиться о своих сотрудниках, и они это ценят. Не поверите: за те годы, что я здесь работаю, от нас ещё не ушёл ни один учёный.