Шумиха! Том первый – 1930 – The Rolling Bootlegs.

Ноябрь 1930 года – Нью-Йорк. Сегодняшнее лазурное небо можно было назвать практически кристально чистым. Яркое утреннее солнце освещало весь город. Цепляясь друг за друга, здания из красного и жёлтого кирпича будто стремились заполнить собой весь город. Однако они не давили на прогуливающихся по улицам жителей. С другой стороны, обрётшие в последние годы популярность машины вызывали у пешеходов клаустрофобию. Это была эпоха сухого закона. Каждое время порождало новые моды и тенденции, но этой стране, в связи с определёнными историческими событиями, пришлось избрать «трезвое общество». Однако в результате для горожан алкоголь стал лишь ещё привлекательнее, и даже непьющие раньше люди начали ради этого посещать подпольные бары… Иными словами, новый закон имел обратный, весьма ироничный, эффект, в разы увеличив количество «преступников». Виноградный сок, выставленный в универмаге, сопровождался предупреждением: «Сок вскоре забродит и превратится в вино. Пожалуйста, выпейте его до того, как это произойдёт.» И такой «виноградный сок» раскупали как горячие пирожки. Короче говоря, вот такое это было время. Золотая эпоха джаза прошла, и лишь в прошлом году по Америке ударила Великая депрессия. Даже улицы, заполненные домами из красного кирпича, казалось, утратили свои цвета. Но в тени улиц скрывались «ведущие звёзды» эпохи, которые отбились от Депрессии и сохранили власть. Обычно именуемые «мафией», они закрепили свои позиции в торговле незаконно произведённым алкоголем. То есть избранная государством политика «сухого закона» на деле создала благодатную почву для врагов закона. Такие боссы мафии, как Аль Капоне и Лаки Лучано, вместе породили огромное число «легенд», больших и малых… Такой эпохой были 1930-ые.

⇔

Их легенды всегда начинались в тёмных переулках. — Подайте, подайте, пожалуйста, прошу! Запасной выход банка, улочка между густонаселёнными кварталами, место для мусора за рестораном… Проще говоря, где бы оно ни находилось, пока это был тёмный узкий переулок, это место считалось подходящим. Неважно, какой был поток пешеходов. И, конечно, месяц или время суток тоже не имели никакого значения. — Вам нужно всего лишь пожертвовать немного денег, чтобы спасти жизнь бедного человека. Мольба нищего доносилась из-за магазина шляп. И всё началось именно с этого: с голоса в переулке. Каждый раз, когда кто-то проходил мимо, жалкий мужчина средних лет бросался за ним, горячо моля: «Подайте, пожалуйста». Когда прохожий достигал конца переулка, мужчина сдавался и возвращался на прежнее место… чтобы повторить это снова и снова. — Господь всегда наблюдает за вами, и ваше пожертвование обязательно будет вознаграждено Господом… — Я хотел спросить… Повторяющиеся причитания неожиданно прервали. С нищим заговорил мужчина… или, лучше будет сказать, юноша. Он неожиданно остановился и повернулся в сторону бородатого нищего, который всё продолжал цепляться за него. — Почему ты с такой лёгкостью пользуешься именем Бога, когда попрошайничаешь? Тон и манера речи юноши не совсем сочетались с его молодыми чертами. На лице попрошайки отразилась растерянность из-за столь внезапного вопроса. — Что вы имеете в виду? — Ты благочестивый христианин? Ты когда-нибудь участвовал в воскресной мессе? До того, как ты потерял работу, ты когда-нибудь приносил пожертвования церкви? Ты можешь объяснить мне, в чём различия между католиками и протестантами? Если ты можешь ответить на всё это «да», то ты не должен пользоваться именем Бога, попрошайничая в подобном месте. Сейчас ты должен помогать сёстрам в церкви совершать службу или упорно искать работу, чтобы прокормить семью. Если нет, то ты должен ненавидеть Господа за то, что он оставил тебя, и стать сатанистом. Нищий, затихший из-за тона юноши и напора его безжалостных вопросов, наконец выкрикнул ответ в тот момент, когда молодой человек остановился, чтобы перевести дыхание. — Вот как! А на что идут церковные пожертвования? Эти ублюдки с верхушки только прикрываются именем Господа, хотя на деле наслаждаются тысячами, нет, миллиардами «пожертвований», которые должны принадлежать нам – бедным! — Ты никогда не беспокоишься ни о ком, кроме себя, не так ли?.. Конечно, Бог бросает таких, как ты, тех, кто думает только о себе. Большинство людей оказались на улице из-за всей этой неразберихи. Но в таком случае те, кто выходит на улицу с огромными знаками протеста, говоря: «Мы хотим работать», относятся к жизни куда серьёзнее, чем ты. Попрошайка хотел было возразить, но просто не нашёл слов. А юноша всё продолжал бормотать свои собственные эгоистичные мысли на этот счёт, игнорируя нищего. — Но если подумать, то, чтобы быть попрошайкой, тоже нужны определённые навыки. Есть ведь те, для кого попрошайничество становится образом жизни: они просят милостыню на перекрёстках в лохмотьях, даже если у них уже есть деньги. Есть и те, кто ломает свои руки и зубы, чтобы «войти в образ». Таких жалеют куда больше, чем тех, кто на самом деле в этом нуждается. По сравнению с ними ты всего лишь любитель. Сказав всё это, юноша слегка закатил глаза и достал из нагрудного кармана кожаный кошелёк. — Э? Нищий был сбит с толку. Исходя из вышесказанного, складывалось впечатление, что от этого юноши он не получит ни гроша. Так тогда зачем он достал свой бумажник? — …Обычно я бы не обратил внимание на такого дилетанта, как ты. Он достал несколько монет. Однако внимание нищего привлекла толстая пачка купюр в самом кошельке. В нынешнее время у мальца вроде него точно не могло быть такой крупной суммы. Нет, даже у работающего взрослого вряд ли найдётся столько денег… Вот настолько толстым был его бумажник. — Сегодня очень значимый для меня день, так что у меня хорошее настроение. Тебе повезло, что ты встретил меня сегодня, так что возьми эти деньги. Прошло несколько секунд, прежде чем лицо нищего озарила радость. — О-о-о, спасибо огромное, молодой господин! Я буду помнить вашу доброту до конца своих дней! — Да не… Ничего страшного, если ты забудешь, так что просто возьми это, – поторопил юноша нищего, не уверенный в том, что ему делать с монетами в руках. — О-о-ох, Господь обязательно благословит вас. — Как я уже сказал, тебе просто повезло, что у меня хорошее настроение, так что перестань делать вид, что ты весь такой религиозный, когда тебе это удобно… — Ах да! Этим утром я собрал немного цветов. В качестве благодарности я подарю их вам. Прошу, примите их. Быстро сказав это, попрошайка вместо того, чтобы забрать деньги, начал рыться в грязном пакете, который он держал всё это время. — Они всё равно уже наверняка завяли. — Нет-нет, я уверен, что Господь сохранил их для вас… Счастливое выражение всё ещё искажало лицо нищего, пока он рылся в пакете. А затем… — Какой большой красный, алый цветок!.. Всё было разрушено в одно мгновение. Несчастный бумажный пакет сначала немного надрезали, а затем беспощадно разорвали на части. Из рваных остатков пакета показался блестящий нож Боуи. — …! Бородатый попрошайка, кажется, кричал что-то. Улыбка всё ещё озаряла его лицо. Но спустя мгновение и странный крик, и восторженное выражение исчезли… …И сменились звуками агонии и испуганным плачем. — …Гха-а-а-а-а, г-гха… а-а-а-а!.. Ровно за секунду до того, как кончик лезвия достиг его живота, юноша схватил запястье той руки, в которой нищий сжимал нож. В то же время он слегка наклонился в сторону. В результате нож рассёк воздух, пройдя у него подмышкой. Юноша с невероятной ловкостью схватил вытянутую руку попрошайки и безжалостно скрутил её. Это единственное, что произошло за то время, когда странный крик попрошайки превратился в жалкий плач. — Вот так. Юноша начал постепенно надавливать на спину мужчины, медленно прибавляя веса. Послышался звон упавшего на землю ножа, но, похоже, юношу это совершенно не волновало. Запястье нищего издало громкий, неприятный хруст. Но даже этот звук утонул в жалком крике попрошайки. — А-а… А-а-а-а-а-а-а-а-а, гха-а-а-а, п-п-прекрати эт-то-о-о! Когда юноша убедился, что нищий корчится в муках, он жестоко толкнул его в тень стены из красного кирпича. Попрошайка тут же с громким стуком упал на колени. Затем он сжался на земле и, скуля, начал качаться из стороны в сторону. Мельком взглянув на нищего, юноша наклонился, чтобы поднять монеты, упавшие во время этой короткой потасовки. Затем, удостоверившись, что попрошайка больше не двигается, он сказал: — Эй… Вставай. Юноша уверенно схватил нищего за запястье и поднял мужчину, который был почти вдвое больше его самого. После этого он прижал его к той самой стене из красного кирпича. — Переходить дорогу такому безбожнику, как я, было очень большой ошибкой… Прости, но я не настолько хороший, чтобы просто дать тебе зарезать меня. Нищий упёрся плечом в стену и молча выслушивал саркастичные издевательства юноши, в то время как его взгляд метался по их окружению. Он думал лишь о том, как бы ему сбежать. — Хочешь сбежать? Не будь таким нетерпеливым. Юноша положил собранную мелочь в ладонь и поднял её перед лицом мужчины: — Разве я не говорил об этом ранее? Думай об этом, как о везении… Пока юноша говорил, он всё сильнее сжимал ладонь с монетами в кулак. — …Прими это с благодарностью. В этот раз он замахнулся не так уж сильно, но последовавшего удара было достаточно, чтобы выбить передние зубы попрошайки. — ……! От этого удара затылок нищего со всей силы врезался в стену. Это, в сочетании с болью в передних зубах, заставило нищего издать пронзительный вопль… который тут же стих… и он медленно сполз по стене, после чего бесцеремонно распластался на земле. В этот раз попрошайка окончательно потерял сознание, так что не катался по земле, как прежде. Юноша медленно разжал кулак. Монеты, одна за другой, посыпались на лицо мужчины, покрытое кровью из его носа и рта. По чистой случайности некоторые из них попали в открытый рот нищего. Монеты, падавшие на землю, издавали звонкий металлический звук, дополняя декадентскую атмосферу. — …М? Внимательно осмотревшись по сторонам, юноша заметил валяющийся неподалёку нож. Самый обыкновенный, он не представлял какой-то особой ценности. Должен ли я выкинуть его в реку?.. Юноша вновь наклонился, чтобы убедиться в том, что нищий потерял сознание. Однако подумав ещё немного, юноша решил, что ради подстраховки нож всё же стоит забрать. И в тот момент, когда он уже было потянулся за тускло блестящим на солнце ножом, кто-то позвал его по имени. — Фиро Проченцо. Руки свои убрал. Рука, уже почти коснувшаяся ножа, зависла в воздухе, и юноша… Фиро Проченцо посмотрел в ту сторону, откуда исходил голос… в сторону выхода из переулка, откуда проникали солнечные лучи с главной улицы. Там, освещённый тусклым светом, виднелся силуэт молодого человека. Мужчина двадцати с лишним лет был одет в коричневый костюм, поверх которого он накинул чёрное пальто, доходящее до колен. — Ты настоящая головная боль… Прекрати трогать улики, когда тебе вздумается… Молодой человек одарил Фиро презрительным взглядом, пока надевал белоснежные перчатки, и поднял нож. — Эдвард… что всё это значит? — Разве ты не должен звать меня «мистер Эдвард», не думаешь? Научись уже обращаться к старшим «мистер» или «мисс»… пацан. Конечно, ты также можешь обращаться ко мне «инспектор Эдвард». Мужчина в чёрном пальто – Эдвард Ной, инспектор полиции. Уголки его рта растянулись в еле заметной высокомерной усмешке, когда он молча поднял свою правую руку. И тогда позади него появилось ещё несколько человек. Разорванный пакет, разбросанные монеты, идиот без сознания – они начали «собирать» всё одно за другим. Что до Фиро, то его просто полностью игнорировали. Все они, будучи на голову выше юноши, буквально вели себя так, будто «там ничего не было». — Эй-эй, ребята, не задавите этого сопляка. Притворившись, что они не слышали столь банальную шутку своего начальника, мужчины продолжили работать в абсолютной тишине. — …Тьфу, какие скучные. — Давай всё проясним, Эд-... Мистер Эдвард. Ты меня за идиота держишь? – спокойно спросил Фиро, молчавший всё это время. Большую часть улик забрали, и этих трудолюбивых парней больше не было видно поблизости. Единственным доказательством произошедшего ранее инцидента было маленькое кровавое пятно, оставленное нищим. Эдвард ответил на вопрос не то что не глядя, даже не повернувшись в сторону Фиро. — Ты прав, ты не идиот. Ты мусор, да, блоха, ползающая по улицам, но не идиот. — Прекрати избегать вопроса… Фиро уже начало это раздражать. На лице Эдварда появился намёк на ироничную улыбку, когда он зажёг сигарету и лениво опёрся о кирпичную стену. — Ох, ну не хмурься… Просто тот мужчина, с которым ты только что разобрался… Он был подозреваемым, за которым мы следили уже некоторое время. — Подозреваемым в чём? — Он убийца. Использовал ту же тактику, что и с тобой: притворялся попрошайкой в узких переулках и выбирал в качестве цели добрых джентльменов и леди… Если он видел достаточно наличных в их кошельке, то доставал нож, спрятанный в бумажном пакете, и атаковал!.. Типа того. Хотя про пакет мы только сейчас узнали. — Тогда почему его не арестовали? — Даже показаний свидетелей недостаточно, чтобы доказать его вину. Так что в итоге мы решили использовать парочку офицеров в качестве приманки, чтобы поймать его прямо на месте преступления с поличным. Эдвард глубоко затянулся. — И тут так кстати появился я. — Грубо говоря, да. Но, честно сказать, будь это кто-то другой, мы бы позаботились о том, чтобы этот человек смог уйти целым и невредимым, обеспечив ему безопасность. — …Ты планировал наблюдать со стороны с самого начала, не так ли? Благородное хобби. Так значит наблюдать момент, когда человека пытаются убить, всё равно, что смотреть матч по боксу?.. Было бы ещё лучше, если бы те ребята захватили с собой попкорн, да? — Именно поэтому мы проигнорировали твою чрезмерную самооборону. — …Я прям плачу от благодарности. — Тем не менее лично я всё ещё считаю, что лучше бы тебя зарезали… Хотя я не до конца понимаю, как тебе удалось этого избежать. — Когда ты видишь попрошайку в пустом переулке, конечно, ты будешь начеку. И этот невероятно подозрительный пакет… Повезло, что там был не пистолет. — М-м? Так что же ты тогда просто не проигнорировал его? Весьма логичный вопрос. — А вот захотелось. Если бы это оказался простой нищий, ты бы позволил мне дать денег этому парню… Скажи, а к чему ты спрашиваешь? — Разве я не говорил? Преступник не выбирал целями тех, у кого кошелёк не был набит купюрами. Он нападал только, если деньги стоили того, чтобы средь бела дня совершить убийство и сбежать. Вот поэтому я поверить не могу, что у какого-то сопляка, которому и двадцати нет, найдётся столько наличных. Было ясно, что Эдвард намеренно издевается над Фиро. — …Ты планируешь проверить, не уклоняюсь ли я от уплаты налогов или, может, занимаюсь кражей? Глаза Фиро наполнил недобрый блеск. — Ха! Ты шутишь? Как будто я буду прилагать столько усилий, чтобы проверять такую мелкую сошку, как ты! Даже если бы ты был главой этой вашей организации, то она всё равно настолько слабая и мелкая, что всё в итоге кончится тем, что вас просто поглотят другие организации! Она всё ещё существует только потому, что вы находитесь настолько низко в пищевой цепи, что никто не хочет тратить на вас свои время и усилия! — …Ещё слово, и я приму это как оскорбление, – коротко ответил Фиро. Но только мальчик задумался над тем, как бы ему прикончить этого гада, кто-то снова позвал его по имени. Однако в отличие от голоса Эдварда этот был мягким и добродушным. — Так вот ты где, Фиро. Там же, откуда появился Эдвард, на пересечении с главной улицей, стоял высокий джентльмен в очках. Его каштановые волосы сияли, словно золото, в свете, падающем с главной улицы. На первый взгляд можно было подумать, что они с Эдвардом примерно одного возраста, но из-за исходящей от мужчины загадочной ауры сложно было сказать, сколько же ему на самом деле лет. — Разве мы не договорились встретиться в магазине шляп? Я уже начал беспокоиться, а затем вдруг услышал твой голос. Мужчина широко улыбнулся, будто очень чему-то обрадовался. Однако в то же время высокомерная ухмылка Эдварда исчезла вовсе. — Ты… — Мистер Майза! Ох… Извините, я ввязался в некоторые неприятности… То, как Фиро держал себя, разговаривая с Майзой, разительно отличалось от того, как он вёл себя с инспектором. Он поспешно поправил воротник и даже выпрямил спину, хотя сутулился всё это время. Эдвард же, с другой стороны, с мрачным выражением лица потушил окурок о кирпичную стену. — Майза Аваро… Бог ты мой, никогда бы не подумал, что встречу «контаёро» семьи Мартиджо в подобном месте… В отличие от Эдварда, в чьём голосе слышалась нервозность, Майза поприветствовал его с расслабленной улыбкой. — Эм… А, вы, должно быть, инспектор Эдвард. Похоже, у вас сегодня хорошее настроение. Хотя данное полное сарказма приветствие было адресовано человеку, который, очевидно, пребывал в отвратительном расположении духа, из-за этой улыбки Эдвард не почувствовал укола в его словах. — …Кхм… Как и ожидалось, вы лучше этого мальчишки. По крайней мере, вы знаете, как приветствовать других надлежащим образом. — Нет, не совсем. Просто, возможно, это был мой последний шанс обратиться к вам «инспектор». — …? — Начиная со следующей недели, вы уже будете «агент» Эдвард, не так ли? Стоило Эдварду услышать эти слова, как его глаза в шоке округлились, а рот беззвучно открылся и закрылся по крайней мере несколько раз, прежде чем он смог что-то ответить. — Что… ты сказал? — Ох, я ошибся? Ну, это всего лишь слухи, гуляющие по улицам. Эдварду было плевать. Действительно, со следующей недели он начинал работать с Бюро Расследований (которое через пять лет переименуют в Федеральное Бюро Расследований – ФБР). Он ещё даже не рассказал об этом своей возлюбленной или коллегам, но почему… почему именно такому человеку должно быть известно больше всех? Молодой инспектор поклялся, что найдёт источник утечки информации, в это время недовольно глядя на Фиро, намереваясь выместить на нём всё своё раздражение. — …По крайней мере, Фиро, выслушай меня. Неважно кому ты даёшь милостыню, со стороны это всё ещё будет выглядеть как лицемерие. Брось все эти бесполезные глупости и исчезни из города, иначе ты решишь, что готов отправиться за решётку. Фиро был слегка застигнут врасплох столь внезапным поучением и сменой темы, но всего через мгновение раздражённо ответил: — Знаешь что? Я сам себе хозяин, и для меня все, кто принимают мои пожертвования, одинаковы. Кому какое дело, лицемер я или нет? — Ты думаешь, что каждый с радостью примет твои заработанные тяжёлым трудом грязные деньги? — …То есть ты говоришь, что лучше отдавать деньги в публичные фонды и благотворительные организации, да? Там никто не смотрит, кто именно внёс пожертвование и какими деньгами. Фиро не отрицал, что эти деньги были «грязными». — Но знаешь, обычно я и не делаю пожертвований. — Опять это… В любом случае, что у тебя сегодня за день-то такой? Стоило Эдварду задать этот вопрос, как вдруг в беседу вмешался Майза. — Фиро, нам нужно спешить… Разрешите, инспектор? — …А, ага… — Ох… извините, что заставил вас ждать, мистер Майза. Пока молодой инспектор смотрел им вслед, он задумался. Одарённый юноша из организации вместе с одним из старших руководителей. О каком таком особом дне он говорил? Вдруг его поразила внезапная мысль, и Эдвард крикнул юноше в спину: — Фиро, ты же не можешь… Шаги Фиро остановились. Он не поворачивался, всё ещё глядя в сторону улицы. — …Этого не может быть… руководитель?.. Тебя повысили? Тебя, простого пичётто? – недоверчиво спросил Эдвард, поморщившись. Он давно жил в этом городе. Фиро был очень талантливым членом организации, этого Эдвард не мог отрицать, но он был ещё слишком юн, чтобы повышать его до руководителя. Ему исполнялось двадцать ещё только через полтора года, а из-за своей внешности он выглядел как «юноша» на три-четыре года младше. В столь юном возрасте, на другой стороне общества… Нет, даже в нормальном обществе его бы ещё даже не рассматривали как кандидата на роль руководителя какой-нибудь организации. Но Эдвард слышал о специальной церемонии посвящения. И Фиро встречался со старшим руководителем, который не был частым посетителем в магазине шляп… «Особый день»: в этот день получивший повышение должен был пойти в магазин шляп или одежды. Эдвард прекрасно понимал, что ничего не может сделать, даже зная правила организации, но он по крайней мере мог отличить руководителей организации от обычных подчинённых. — Эй… Это правда? Фиро ничего не ответил, однако он также не подтвердил или опроверг данное утверждение. Он лишь молча направился вперёд. Эдвард принял это за «да». Будто слушая страшилку, сидя в баре, он глупо рассмеялся и закатил глаза, после чего вновь спросил, чтобы убедиться: — Это правда? Ты действительно станешь руководителем? Ты? Сосунок вроде тебя? Вы, должно быть, шутите! Эй-эй… Поторопись и ответь что-нибудь, это не то, с чем стоит шутить. В вашей организации что, настолько не хватает людей? Его полностью проигнорировали. Но Эдвард ожидал этого и, улыбаясь, продолжил: — Я понял, это всё из-за твоего смазливого личика… Со сколькими руководителями тебе пришлось переспать, чтобы забраться так высоко? Двое молча остановились. Обдумывая, следует ли ему немного припугнуть инспектора, Фиро вспомнил о ноже, висящем у него на поясе. — Инспектор. Но первым обернулся Майза. Всё так же улыбаясь, он равнодушно обратился к инспектору: — Ещё слово, и мы примем сказанное вами за оскорбление. Улыбка Эдварда застыла, а приготовленный насмешливый ответ так и остался на кончике языка. Майза продолжал безобидно улыбаться, и его тон совсем не изменился. Но несчастный инспектор почувствовал убийственную ауру, исходящую от мужчины. Мне конец. Ещё одно слово об «организации» или Фиро, и мужчина перед ним прикончит его. Прохлада в голосе собеседника лишь подтверждала это. Инспектор почувствовал это просто глядя в глаза мужчины. В их глубине, казалось, скрывалось нечто, находящееся за пределами понимания Эдварда… что-то, от чего у него мурашки бежали по коже. Эдвард захлопнул рот, чувствуя, как холодный пот покрывает всё его тело. Майза положил руку на плечо Фиро и продолжил: — Безусловно, мы, возможно, организация, которую просто поглотят… Он замолчал. — …Но следите за тем, чтобы наш яд не проник в вас. Так этот урод всё же подслушивал нас с самого начала. Хоть Эдвард и подумал об этом, но ему не хватило смелости произнести эти слова вслух. Он чувствовал, как пот медленно стекает по его спине. Мягко похлопав хмурого Фиро по плечу, Майза продолжил свой путь в сторону главной улицы, будто ничего не произошло. Задержавшись на мгновение, Фиро последовал за ним. — …Запомните это… Запомните мои слова… Даже если меня в итоге убьют, я всё равно не приму существование мафии вроде вас… Потому что однажды… Я покончу с вами… Обязательно! – прерывистая речь инспектора, брошенная в спины уходящих, звучала так, словно мужчина еле нашёл силы, чтобы выкрикнуть эти слова. — Ох… Мы не «мафия», – ответил Майза, не оборачиваясь, и слабо помахал рукой. Фиро продолжил, когда они уже почти смешались с толпой. — Мы… каморра. В переулке, который только что покинули Майза и Фиро, кулаки инспектора тряслись от ярости. — Эм… Инспектор, мы должны вернуться в участок, – сказал только что подошедший полицейский – один из тех, кто собирал улики ранее. — Где ты только что был? — Ох… Эм… Мы все ждали вас в машине. Но вы всё не возвращались, так что… — Чушь собачья! Вы так испугались этого контаёро, что не осмелились вернуться даже сейчас! — К-конечно нет… Лицо полицейского побледнело, доказывая то, что слова инспектора попали в яблочко. — И вы зовёте себя полицейскими?! Каков наш долг?! Защищать законы этой страны и обеспечивать безопасность граждан! Такие, как они, угрожают им обоим! Какой от нас прок, если мы будем бояться угроз от таких парней?! Эдвард снова и снова пинал стену своим новым кожаным ботинком. Но эти слова были адресованы как полицейскому, так и ему самому. И это лишь ещё сильнее взбесило Эдварда. — Майза Аваро… Фиро Проченцо… Я никогда не приму таких, как вы. Однажды я обязательно уничтожу вас своими собственными руками! Чтобы хоть немного успокоить разъярённого инспектора, полицейский-идиот попытался пошутить, хоть это и было весьма неуместно: — Это звучит как монолог какого-то мафиози из романа. Эдвард безжалостно пнул компаньона в голень своим уже испорченным ботинком.

⇔

— Он сказал, что избавится от нас. — О боже, боюсь-боюсь. Такие люди действительно упёртые как бараны. Ну, именно из-за того, что полицейские такие твердолобые, им и стоит доверять. Фиро и Майза переглянулись, слабо улыбнувшись. — Нам-то что от доверия к полиции? Дуэт, покинув переулок, прошёл между Маленькой Италией и Чайнатауном, двигаясь в направлении Манхэттенского моста. Они должны были встретиться в ближайшем магазине, чтобы купить шляпу, но после этой «заварушки» они посчитали место «несчастливым» и решили пойти в другое место. — Раз уж мы уже здесь, то я знаю хороший магазин поблизости. После этих слов Майзы им пришлось идти ещё больше часа. — Мюзиклы – это нечто… Интересно, чем зарабатывала себе на жизнь «Хорошая Ведьма» из Волшебника страны Оз? Майза был человеком, который «совершенно не походил на каморриста». Никогда не ругался, никогда не злился, всегда улыбался и со всеми разговаривал вежливо. Он совсем не напоминал человека, обладающего качествами, необходимыми обитателю преступного мира. Если бы кто-то встретил его на улице, то у него сложилось бы ощущение, что Майза скрывал истинного себя, однако он оставался таким же отдавая приказы подчинённым и на собраниях организации. Сравнивая каморру и мафию, люди, как правило, думают, что «каморристы более жестокие». Но от Майзы не исходило ни капли подобной атмосферы. Майза состоял в ней дольше чем кто-либо другой, продолжая работать с бумагами и счетами, и был назначен «контаёро». Но ещё до того, как он стал частью руководителей, он был известен в «организации» из-за своих странностей. Ну или, по крайней мере, так считал Фиро. В низах организации были даже те, кто называл Майзу «психом» или «трусливым счетоводом». Фиро любил Майзу, так что всегда пытался отстоять его честь, но, к сожалению, юноша и сам не мог сказать ничего убедительного. — Ох, тебе лучше самому это увидеть. Вот тот магазин, я бываю в нём довольно часто. В центре улицы, откуда отлично просматривался Манхэттенский мост, находился хорошо зарекомендовавший себя магазин шляп. Когда они вошли, пожилой продавец лишь одарил их беглым взглядом и даже не удосужился как-то поприветствовать. Хотя это был магазин на главной улице, в нём не было ничего привлекательного. Но каждый, кто видел стеллажи, заполненные шляпами, тут же осознавал, что это была очень неплохая лавка. Хотя она специализировалась только на шляпах и ремнях, Фиро не мог не поразиться огромному разнообразию товаров. — Потрясающе… Целая стена была покрыта висящими на ней шляпами. Нет, скорее, шляпы полностью скрывали стену, настолько, что посетители невольно задавались вопросом: действительно ли за шляпами была стена? Они не только покрывали стену, но к тому же заполнили магазинные стеллажи. Ремни же висели возле прилавка, словно обои. — Неважно, в который раз сюда приходишь, это всегда удивляет… Я говорил, что выберу подходящую тебе шляпу, так что… Извиняюсь, это может занять некоторое время. Ты не возражаешь? — Конечно. Не торопитесь. Юноша вежливо кивнул и начал разглядывать горы из шляп. В обычных организациях каморры, когда кого-то повышали до руководителя, этот человек не знал о назначении вплоть до самой ночи «церемонии инаугурации». Но в семье, в которой состояли Фиро и Майза, традиции были иными. Человека, который должен быть повышен, уведомляли за день до этого, и в день «церемонии» он с одним из руководителей отправлялся в магазин шляп. Кроме того, выбранный руководитель покупал наиболее подходящую шляпу для своего коллеги, который этой ночью будет повышен до того же ранга. У этой традиции не было особого значения. Просто дон Молса Мартиджо подарил шляпу каждому члену семьи, когда только основал её в Нью-Йорке, и в итоге это стало традицией, вот и всё. Тем не менее для Фиро, который давно хотел стать руководителем, выбор шляпы также был важной частью церемонии, поэтому он с лёгкой тревогой и предвкушением ожидал свою собственную. Впрочем, когда он увидел Майзу с головным убором в руках, то совершенно забыл о недавнем неприятном инциденте с надоедливым инспектором. Теперь сердце Фиро переполняли ожидание и беспокойство перед сегодняшней церемонией. — Вот эта неплохая. Что думаешь? Майза надел шляпу на голову Фиро. Это была жемчужно-зелёная фетровая шляпа. Когда на неё падал солнечный свет от двери, она слегка поблёскивала. В сочетании со светлым оттенком лица юноши она напоминала настоящее произведение искусства. Когда Фиро развернулся так, что свет не мог достичь шляпы, цвет тут же стал тёмно-зелёным… В контрасте с бледным лицом юноши это производило неизгладимое впечатление на зрителя. — Она… потрясающая, мистер Майза! Превосходно подходит! «Контаёро» знал, что эти слова не были преувеличением… юноша просто был невероятно счастлив. Отражение в магазинном зеркале можно было с лёгкостью принять за другого человека. Юноше даже захотелось приобрести пальто похожего цвета. Что было слегка… Нет, это не имело значение, даже если из-за этого он будет сильно бросаться в глаза. Юноша, смотря на себя в зеркало, искренне улыбался. Глядя на него сейчас, трудно было представить, что это тот же молодой человек, что ранее издевался над нищим и безжалостно избивал его. В последний раз Майза видел у него такое выражение лица, когда дон дал Фиро разрешение вступить в семью. Когда пришло время оплачивать покупку, продавец всё ещё не произнёс ни слова. Он молча положил шляпу в сумку и так же молча выставил цену. Даже когда Майза попытался начать вежливый диалог о погоде, владелец магазина лишь безмолвно взглянул на него. Однако эти двое не возражали, вместо этого болтая о том, что будут делать после сегодняшней церемонии, например, что можно будет поесть, о том, что надо бы достать бутылку вина из спикизи (подпольного бара) и о других схожих темах, покидая магазин. И в этот момент в него решили войти мужчина и женщина. Мужчина, похоже, был выше Майзы, достаточно высокий, чтобы почти задеть дверную рамку. Девушка же, с другой стороны, была чуть ниже Фиро и носила усеянные драгоценностями тяжёлые браслеты на обоих запястьях и порядочное число серебряных колец на пальцах. Одежда, которую носила пара, была поразительной. На мужчине был чёрный фрак без галстука, а на руках чёрные перчатки. Девушка же носила чёрное платье с красными поясками вокруг талии и запястий. В то время девушки редко ходили в подобных нарядах, так что она напоминала ведьму из мюзикла. Иными словами, эти двое сильно выделялись среди обычных прохожих. — Упс, прошу прощения. Поскольку Майза случайно задел их плечом, он тут же извинился. — Эй-эй, осторожнее! — Осторожнее! Девушка, следовавшая за мужчиной, словно попугай повторила его слова. Инцидент был мгновенно забыт, но Фиро ещё некоторое время смотрел в сторону дуэта, который выглядел так, словно они сбежали с Бродвея, и подумал: Им обоим около двадцати… Откуда они взялись во времена рецессии? Детишки каких-то богачей? Размышляя об этом, Фиро проигнорировал содержимое собственного кошелька и вышел вслед за Майзой. Внутри магазина, который только что покинули Фиро и Майза, мужчина во фраке – Айзек Диан, тихо обратился к элегантной девушке рядом с ним – Мирии Харвент. — Слушай, Мирия… Просто хочу напомнить, что мы не должны привлекать внимание. — Поняла! Не привлекать внимание, нужно вести себя тихо и осторожно, верно? — Верно. Ну, раз ты поняла, то отлично. Закончив диалог, который был не менее подозрительным, чем их одежда, двое начали осматривать заполненное шляпами пространство. Мужчина держал в руках большой дорожный чемодан, однако не похоже, что они собирались в путешествие. — Потрясающе! Просто глаза разбегаются. — Мы можем купить всё, что захотим! — Такое чувство, что мы можем захватить весь мир только при помощи шляпы. Проведя эту непонятную аналогию, мужчина взял понравившийся головной убор и начал крутить его на пальце. — Какую шляпу мы должны выбрать? – спросила Мирия. — Ну-у, для начала лучше взять что-нибудь попроще… Нет, погоди, может, взять что-то необычное, чтобы сбивать людей с толку? Чем дальше они пробирались вглубь магазина, тем больше разнообразных шляп они находили. Кажется, тут можно было найти шляпу на любой вкус. Хотя на улице царила зима, здесь продавались и соломенные шляпы, и индейские головные уборы из перьев, и даже высокие цилиндрические шляпы британской королевской гвардии. — …А это точно можно продавать? Айзек крутил в руках шлем, который был частью униформы нью-йоркской полиции. С другой стороны Мирия надела на себя военный шлем США, из-за чего её и без того странный внешний вид вышел на совершенно иной уровень. — Ого, вау, это действительно потрясающе. На верхней полке лежал ещё один головной убор. Он был сделан из металла, обёрнут плотной тканью, а в некоторых местах прошит золотой нитью. Лоб также блестел от золота. — Что это? Не бумеранг ведь? — Это надо в человека головой тыкаться, да? А об него нельзя пораниться? На головном уборе было украшение V-образной формы, напоминающее соединённые кинжалы. Под этой чудаковатой шляпой виднелся клочок бумаги с надписью «JAPAN». — О-о-ох… Может, это корона японского короля? — Наверное. Иначе почему она такая яркая и блестящая? На полке под этой короной лежали маска какой-то древней цивилизации, знаменитая тряпичная маска Призрачного вора, а также другие сомнительные товары. — …Разве это слегка не перебор? — Наверное, таким грабителям, как мы, это не совсем подходит! Произнеся эту шокирующую фразу, Мирия улыбнулась Айзеку. — Ай, ладно, давай просто купим всё это. Айзек же никак не отреагировал на слова Мирии. Как итог, Айзек нёс к прилавку чёрный цилиндр, дамскую кружевную шляпку, а также японскую корону и странную деревянную маску, схваченную в последний момент. Перед пожилым продавцом свалили поразительное число товаров. Но даже тогда он не произнёс ни слова. Он просто осмотрел их, отдельно записал цену каждого, а затем итоговую сумму на листке бумаги. Записанное число было настолько огромным, что примерно равнялось зарплате банкира за два месяца. Айзек тут же достал несколько толстых пачек банкнот и, после быстрого пересчёта, небрежно бросил их продавцу. Спустя минуту в руки Айзека вернулись десятки лишних купюр и сдача. Затем пара добавила нечто совершенно ненужное. — Дедуль, забудь о том, что мы когда-либо были в твоём магазине! Хорошо? — Забудь! Слишком болтливая пара. Их наряды и речь были столь чудаковатыми, что при определённых обстоятельствах кто-то мог бы доложить о них в полицию. Но, похоже, у них просто не было чувства стиля. — Если ты рискнёшь сообщить в полицию… мы… мы что? Сам признав, что он преступник, Айзек обернулся за помощью к Мирии. — Хм… может, тогда мы просто побьём его? Раз уж мы всё равно не решили. — Понятно. Как тебе такое, старик! Если ты осмелишься сообщить в полицию… мы побьём тебя! — Побьём! Это была ужасная угроза. Во всех смыслах. Выслушав странную угрозу дуэта, владелец магазина лишь молча посмотрел на них. Мужчина и женщина тут же замолкли, взяли купленные товары и быстро кинулись прочь из лавки. Продавец вновь принялся читать газету и спустя некоторое время полностью забыл обо всех заходивших сегодня покупателях. — Фуф, х-ха, х-ха… С-... С-с-страшно-то как. — Страшно. Пара, сбежавшая из магазина шляп, тут же свернула в ближайший переулок. — Чёрт… Тот старик, должно быть, невероятно силён. Всего взгляд, и я… что, нет, я не прям уж испугался… э-э… заставил нас сбежать… нет… он выгнал нас… ??? — Вынудил отступить. — Ну, вроде того… Всего взглядом вынудил нас отступить… Но, конечно, если бы нам пришлось драться, то мы бы, естественно, победили. Но понимаешь, противник тоже был непрост, так что я не мог подставить мою Мирию под удар. — Правда? – радостно спросила Мирия. — Ага, конечно! Мы начали грабить год назад, проехав от Сан-Франциско до Нью-Джерси, мы ограбили восемьдесят семь мест. И хоть раз я подверг тебя опасности? — Примерно восемьдесят семь раз. — … — … — Видишь! Это даже меньше сотни! — И правда! Потрясающе! Эта радость была искренней. Они всегда были такими и даже не представляли, что такое опасность, а это означало, несмотря на то что они сталкивались с ней множество раз, они даже не подозревали об этом. — Верно! Мы провернём одно большое дело в Нью-Йорке, после чего отправимся жить на побережье Майами. И тогда слово опасность станет чуждым для нас! — Чуждым для нас! — Мы купим большой дом, затем построим огромный бассейн и будем плавать в нём день и ночь! — Но ночью ведь станет холодно. — Ничего страшного, мы поставим десяток печей, тогда вода в бассейне станет тёплой! — Десяток! Потрясающе, даже арабские шейхи не пользуются таким количеством! Это правда, что в пустыне ночью жутко холодно, однако людям, которые абсолютно серьёзно говорят подобные вещи, стоит проверить, не повредили ли они свой мозг. — И мы можем проложить железную дорогу в саду. И тогда мы сможем каждый день ездить на поезде от дома до ворот. — Ого, но ведь тогда билеты станут очень дорогими. — Хорошее замечание. Верно, тогда без железной дороги. — Но это всё ещё потрясающе. А мы действительно можем стать настолько богатыми? — Конечно. С Мирией я даже могу стать президентом! Королём Америки, королём. Ах, королём, королевой или даже джокером, я могу стать кем угодно! Было достаточно трудно представить мужчину, который стал королевой. — Хоть я и не до конца поняла, это всё равно звучит потрясающе! Пара погрузилась в свои собственные фантазии, напевая джазовую мелодию. Этот переулок стал сценой для дуэта, танцующего, держась за руки. Двое возлюбленных мечтали о совместном будущем… А затем их сбила машина.

⇔

— …Они мертвы? – послышался старческий голос с заднего сиденья машины. — Нет… учитывая нашу скорость… А, двигаются. Возможно, они упали, потому что потеряли равновесие, – ответил женский голос с места водителя. — Тогда поторопись. — Да, сэр. Будто бы ничего не произошло, машина продолжила свой путь и вскоре скрылась с места происшествия. Только когда они выехали на главную улицу, мужчина заговорил вновь. — …Будь осторожнее. Почему ты их сбила? — Прошу прощения, сэр, изначально я хотела объехать их, но они внезапно начали танцевать посреди дороги… Тормозить было уже слишком поздно. Мужчина сзади вновь замолчал. Ему казалось, что эта женщина раньше никогда не врала ему. — …Начали танцевать? — Да, мужчина был одет в смокинг, а женщина в чёрное вечернее платье… Похоже, они танцоры и репетировали что-то. — …Отсюда до Бродвея довольно далеко. — И ещё… мужчина держал японский самурайский шлем в правой руке. Мужчина слегка нахмурился. — …Современную молодёжь не поймёшь… Ответа с места водителя не последовало. — Хм… Хотя я не мог понять молодёжь и много лет назад. Мужчина медленно закрыл глаза, будто разговаривал сам с собой. — Верно… двести лет назад… С тех пор как тот юноша лишился рассудка. Больше я никогда не доверюсь молодым. — …По сравнению с вами, господин Сцилард, все в мире молоды, – вновь послышался голос с места водителя. Хоть его и перебили, похоже, Сцилард не был раздражён и ответил: — Конечно, поэтому я никому и не доверяю. После этого в машине вновь повисла тяжёлая тишина. Большая чёрная машина, за рулём которой сидела женщина, остановилась возле здания с юга от Центрального вокзала. Осмотревшись вокруг, девушка заметила Эмпайр Стейт Билдинг, которое обещали закончить в следующем году. Хотя оно всё ещё находилось в процессе строительства, оно уже давило на город своей аурой величественного достоинства. Женщина-водитель поспешно покинула своё место, после чего открыла заднюю дверь. Задняя часть машины была довольно просторной, что было редкостью для тех времён. Сцилард Квейтс покинул машину в скверном расположении духа, отчего морщины на его лице стали ещё глубже. Лучи позднего осеннего солнца, падающие между двух зданий, светили прямо старику в лицо. — …Слепит. Женщина-водитель тут же открыла зонт. Весь путь от машины до входа в здание, который составлял всего пять метров, она защищала старика от солнца, следуя за ним по пятам. Когда они достигли двери, девушка, воспользовавшись своей свободной рукой, вставила ключ в замок. Сцилард за всё это время даже не взглянул на неё. Комната, в которой они оказались, была абсолютно пуста. В здании не ощущалось ни капли жизни. Однако заброшенным оно тоже не было. На полу не было пыли, а стены и освещение казались совершенно новыми, будто тут только вчера закончили ремонт. Сцилард встал возле лестницы и несколько раз ударил ногой по полу. Через несколько секунд свет над лестницей зажёгся. Сцилард стукнул ногой ещё раз, как бы для подтверждения. Половица возле него поднялась, и оттуда показалась голова пожилого мужчины. — Так-так, неужели это сам господин Квейтс, прошло много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз! — Всего двадцать лет. Это не так уж долго. — Ха-ха-ха… Ваши взгляды на течение времени отличаются от наших. — Время для всех одинаково. Отличается только восприятие, вот и всё. Поприветствовав друг друга таким образом, два старика и молодая девушка спустились вниз по лестнице. Шаги Сциларда и этого старика были такими лёгкими, что трудно было поверить, что они оба пожилые люди. Затем перед ними появилась группа людей. — Ох, господин Квейтс. — Приятно видеть вас в здравии. — Вы совсем не изменились… — Само ваше существование поистине настоящее чудо для всего человечества… Дюжина или около того мужчин выразили своё восхищение по поводу того, что внешне Квейтс вовсе не изменился за эти двадцать лет. Возраст мужчин варьировался, но младший из них выглядел примерно на сорок. На самом деле… там даже присутствовали трое, которым было около девяноста лет. Сцилард, окружённый группой старцев, осмотрелся, после чего скучающе заметил: — Похоже, Барнс и Старжен не здесь. Старики опустили взгляды. Мужчина, встретивший Сциларда, скорбно сообщил: — Господин Барнс сейчас в «перегоночной»… Господин Старжен… покинул нас в прошлом году. — Понятно. В голосе Сциларда не было каких-то конкретных эмоций. — Что поделаешь, умереть от старости… если бы он прожил ещё год, то смог бы отпраздновать этот день с нами. Он не ставил под сомнение, что причиной смерти стало старение. Остальные не возражали. Они знали, что для них невозможно умереть от несчастного случая или болезни. — В прошлом, без готового вина, я не мог даровать вам бессмертную жизнь… Хотя вы не можете умереть внезапной смертью, вы также ничего не могли сделать со страхом смерти от старости. Но сегодня этому придёт конец. Послышались вялые аплодисменты, которые эхом разнеслись по подвалу. — …Однако возникли некоторые проблемы. В этот момент аплодисменты стихли, и в комнате вновь повисла тишина. — Правда, что специалист по смешиваниям мёртв? После вопроса Сциларда управляющий немедленно доложил: — Д-да… Вчера его зарезал грабитель. — Что случилось с преступником? В этот момент вперёд вышел сорокалетний мужчина, чтобы продолжить «отчёт» управляющего: — Господин Сцилард. Преступник уже попался в западню полиции и недавно был арестован. Я слышал, что он притворялся нищим, чтобы осуществлять свои преступления… Не похоже, что он состоит в какой-то организации, просто бродячий наркоман. — …Совпадение, хах… Если это правда… Мы сразу должны были включить того смешивальщика – хоть я не знаю даже его имени – в группу… Даже если это лишь наполовину готовый продукт, выпей он его и не умер бы при встрече с этим грабителем, – сказал Сцилард, будто осознав что-то, и тихо цокнул языком. — Как вы и сказали, господин Сцилард… Это был просто скучный человек, знающий только рецепты и алхимию. Пускать его в группу это немного… – нервно заметил старый управляющий. — Действительно… Может и так. Вы, старые болваны, ничем не отличаетесь от него. Пока мысленно Сцилард высмеивал окружающих его людей, его рот подыграл им и согласился. — …Всегда можно найти другого специалиста по смешиваниям. Вопрос в «завершённом продукте». Может ли Барнс гарантировать, что он выполнит мой приказ? — Да, осталось ещё около трёх десятков бутылок. — Нормально ли, что он один? — С тех пор, как по документам то здание является зернохранилищем, туда не заходил никто, кроме крыс, так что нет причин для беспокойства… Кроме того, если мы наймём телохранителя, не являющегося членом группы, в случае если он узнает о вине, у нас могут возникнуть большие неприятности… Нужно только пойти самим. Вам просто не хочется брать на себя такую ответственность. Хотя он продолжал мысленно осуждать их, Сцилард лишь кивнул и обратился к женщине-водителю позади себя: — Эннис, забери вино и Барнса на машине. — Да, сэр. Женщина-водитель по имени Эннис с уважением поклонилась Сциларду и остальным мужчинам. Взяв только ключи от машины, она начала подниматься по лестнице. Позади послышался ещё один приказ от Сциларда. — А, и, если Барнс посмеет выпить хоть каплю моего вина… не мешкай, убей его. Так же, если он потеряет моё вино, то, опять же, убей его. — …Поняла. Холодный пот начал литься по спинам стариков. Люди в этой комнате не могут умереть от ран или болезней. Даже если они упадут в раскалённую лаву, до тех пор, пока они не умрут от старости, они будут возрождаться. Но… было одно исключение, с помощью которого их могли легко «убить». И способными на это были два человека перед ними. Но разница между ними заключалась в том, что сами старики никогда не смогут убить этих двоих. Это был страх, от которого нельзя сбежать. Страх старости исчезнет вместе с «завершённым продуктом», который прибудет сегодня. Но только ужас перед этими двумя никогда не угаснет. Чтобы не почувствовать дыхание «смерти», они поклялись в верности старику перед ними. До конца своих дней. Другими словами – навечно. Они не освободятся от страха смерти до тех пор, пока не умрут. Такова была их противоречивая спираль.

⇔

— Я ж говорю, берёшь масло и выливаешь его на кожаную перчатку. Теперь поднеси спичку ближе и… На дороге в Ист-Виллидж руку тощего мужчины охватило синее пламя. — Эй, прекрати! Твоя рука сгорит! Это сказал круглый толстый мужчина, который с тревогой наблюдал за происходящим со стороны. — Я же сказал, всё в порядке… Видишь, мне просто надо прижать руку к стене. В качестве доказательства тощий приложил руку к стене, и, поскольку подача кислорода прекратилась, огонь мгновенно потух. — Видал? — О-о… Серьёзно, это потрясно. Будучи членами семьи Мартиджо «Призрак» Ранди и «Тефтеля» Пеццо были заняты приготовлениями к сегодняшней церемонии. Поскольку они купили слишком много масла, двое решили открыть одну бутылку и теперь играли в эту опасную игру. — Эх, ещё много осталось… Может, вообще зря открыли? — Кстати говоря, а что нам ещё нужно? — Хороший вопрос… Надо бы купить фруктов на десерт. Но где ближайшая фруктовая лавка? Пока Ранди размышлял над этим вопросом, Пеццо открыл другую бутылку масла. — Эй, Пеццо, ты что делаешь? — Ничего, просто тоже хочу попробовать этот трюк с поджиганием руки. Понимаешь, его можно показать сегодня на празднике, верно? — Идиот! Зачем ты открыл ещё одну бутылку? В той ещё много осталось! — Да какая разница? У нас их в любом случае ещё целая куча. Пакет, который Пеццо сжимал в руках, был забит десятком канистр с маслом. И вероятно из-за того, что они попали на какую-то акцию или вроде того, там также лежал примерно десяток открывашек. — Ладно, забудь о масле, но зачем нам столько открывашек… Это всё, потому что ты купил слишком много, Ранди. — Ничего не поделаешь. Чем больше ты покупаешь, тем дешевле это обходится. Тем более с нынешней экономикой лучше покупать всего как можно больше, пока есть возможность. — Боже… Да если бы не я, то ты бы вообще все деньги спустил на масло. Пеццо рассмеялся и вылил масло на собственную перчатку. — Ранди, дай-ка огоньку. Я не могу с этим бумажным пакетом в руках спичку зажечь. — Ну на, держи… Ранди зажёг спичку. Поскольку на его собственной перчатке ещё осталось немного масла, когда она загорелась, он тут же убрал руку. — Держи. Как только Ранди передал спичку напарнику, он осознал то, чего не замечал ранее. Его перчатка что, из ткани?.. Но было уже слишком поздно. Стоило спичке коснуться огромной перчатки Пеццо, как её тут же охватило бешеное пламя, издающее гудящий звук. — Угх, оно же не должно жечь через перчатку, да? Видя куда более мощное пламя, чем он ожидал, Пеццо прижал руку к стене. Хотя пламя на его ладони потухло, вся остальная часть кисти, не касающаяся стены, всё ещё была охвачена голубым пламенем. — Эй! Разве ты не сказал, что она потухнет? — А-а-а! Ты идиот! Масло попало и на тыльную сторону ладони! Стоило Пеццо убрать кисть от стены, как на прежнем месте вновь вспыхнуло пламя. Пеццо начал быстро махать рукой, но огонь и не собирался потухать. Масло пропитало всю ткань, так что рука Пеццо теперь напоминала огромный фитиль. Бумажный пакет упал на землю, и масло из открытых канистр брызнуло на белую деревянную стену. — Ауч! Горячо! — Успокойся! Быстро, сними перчатку! Послушав Ранди, Пеццо в панике сорвал перчатку и начал лихорадочно махать рукой. Однако, если не считать маленького волдыря, он был совершенно цел. — О-о-ох… Я думал, мне крышка… — Да уж… Мне ещё не хочется съесть жареного тебя, знаешь ли. — Да, мне тоже. — Ха-ха… Двое с облегчением выдохнули и уже собирались поднять упавшие канистры, но… Они застыли как вкопанные. Брошенная перчатка приземлилась прямо в лужу масла… Как итог, загорелась не только она, но и часть деревянного здания. Единственным отличием было только то, что синий огонь обернулся ярко-красным. Ранди быстро посмотрел по сторонам, убеждаясь, что рядом никого нет. Пеццо схватил чудом уцелевший бумажный пакет и засунул обратно канистры с маслом. Мужчины молча обменялись взглядами… …Они синхронно решительно кивнули и со всех ног бросились прочь с места происшествия.

⇔

Наконец, наконец моё заветное желание вскоре исполнится. Вечная жизнь. Когда я слышал о подобном в мифах и баснях, я всегда лишь презрительно фыркал и не воспринимал их всерьёз. Но сейчас, вспоминая об этом… Возможно, таким образом я пытался подавить желание к тому, чему не суждено было стать реальностью. Но один взгляд на эту «реальность» заставлял меня ликовать, каким бы нелепым это ни казалось. На столе лежала маленькая белая крыса. И внутри неё скрывалась мечта, которую я преследовал. Такой вид крыс был «сырьём» для экспериментов, созданным с помощью алхимии господина Сциларда. У них были невероятные репродуктивные способности, однако они могли прожить всего семь дней. Но та, что лежала сейчас передо мной, прожила уже пятнадцать дней и перестала расти через три дня после введения «вина». Если бы она выпила «незавершённый продукт», то она бы не только росла, но и старела до тех пор, пока не умерла. Другими словами, введённое вино можно было с уверенностью назвать «завершённым продуктом». Я жестоко опустил молоток. Послышался пронзительный визг, и на стол брызнула алая жидкость. Я молча смотрел на останки крысы. Неважно, в который раз я наблюдаю за этим, момент ожидания чуда всегда тянется бесконечно долго. Если ты знаешь, что чудо случится, то каждая лишняя секунда кажется пустой тратой времени. Хотя на самом деле прошло всего несколько десятков секунд, но мне это казалось часами… Нет, я ждал этого дня десятилетиями. Словно живые, капли, разлетевшиеся по столу, одна за другой пришли в движение. Даже та кровь, что просочилась в щели деревянного стола, выползла оттуда, словно жуки, которые тянулись к солнечному свету. Если это не чудо, то что? Армия из капель крови постепенно ползла к своему пункту назначения… Туда, где приземлился молоток, к свернувшейся гротескной массе, которой являлась мёртвая крыса. Глядя на эту сцену, создавалось ощущение, будто кто-то отматывал время назад. Нет, на этом столе время обращалось вспять только лишь для «смерти» крысы. Способность обратить поток времени была настоящим чудом, которое мог сотворить разве что Бог или демон. И я наконец дождался того дня, когда я тоже стану частью этого чуда. Верно… если подобное произошло с моим господином, то он уже был вовлечён в это «чудо» почти двести лет. Двадцать лет назад он – господин Сцилард – сделал меня, в то время обычного агента по недвижимости, «членом». Тогда я был достаточно известен в сфере агентов недвижимости, но когда я вспоминаю об этом, то понимаю, что это был весьма скучный титул. Этот титул был нужен лишь для того, чтобы подготовить всё необходимое для свершения чуда. Когда я познакомился с господином Сцилардом через старого друга конгрессмена (конечно же тоже члена), я не поверил ни единому слову. И не верил ровно до тех пор, пока господин Сцилард не отрезал свой собственный палец. Момент, когда палец господина Сциларда начал восстанавливаться прямо у меня на глазах, вернул мою детскую мечту о вечности. И тогда я получил «вино бессмертия». Хотя господин Сцилард и назвал его «незавершённым продуктом», оно всё равно даровало мне неуязвимое тело. Однако было лишь одно исключение – смерть от старости. Сейчас, сравнивая «завершённый продукт», который должен был устранить эту слабость, с тем, что я выпил однажды, можно было точно сказать, что то был «незавершённый продукт». В то время мне, выпившему незавершённый продукт, господин Сцилард приказал нанять специалиста по смешиваниям для создания завершённого продукта и руководить связанными с этим вопросами. Я усомнился в решении сделать управляющим того, кто совершенно не был знаком с алхимией, но господин Сцилард ответил, что если бы он позволил опытному алхимику заняться этим, то он бы попросту не смог ему доверять. Хотя я всё ещё не до конца понял эти слова, если их сказал господин Сцилард, то они просто не могли быть неверными. Следующие двадцать лет я изо дня в день занимался одним и тем же: отдай приказ смешивальщику, протестируй «вино» на крысах. И так каждый день. Поскольку одним из ингредиентов в рецепте был яд, я мог не беспокоиться о том, что бестолковый смешивальщик тайком попробует экспериментальный продукт. И правда в том, что лабораторные крысы, которые выпивали неудачное завершённое вино, тут же умирали… Впрочем, так же, как и крысы, что выпивали незавершённый продукт, тихо ожидавшие кончины от старости. Неважно от чего – конец всегда был один. Несмотря на то, что работа была кропотливой, она всё же была терпимой… Что в разы усложнило её, так это отвратительный сухой закон. Хотя это был абсолютно бесполезный закон, принятый кучкой идиотов, он создал существенную проблему. По одному слову «вино» в названии экспериментального продукта можно было понять, что основой препарата являлось спиртное. Но из-за ужасного сухого закона мы не можем открыто использовать крупный пивной завод или же закупать большое количество одного из ингредиентов – алкоголя… всё сильно усложнилось. Но теперь все эти трудности стали не более чем приятным воспоминанием. Похоже, время от времени менять смешивальщика было прекрасной идеей. Как только мы извлекали всё возможное из нынешнего смешивальщика, он тут же умирал от невероятно удобного несчастного случая. Нынешний смешивальщик, завершивший продукт, был вознаграждён, не знаю уж точно почему: потому что он ещё представлял какую-то ценность для создания дальнейшего продукта или потому что у господина Сциларда ещё были на него какие-то планы. Я никогда не думал, что он заботился о деньгах, однако я слышал, что он потерял не только их, но и собственную жизнь при встрече с грабителем. Ну, таким он был человеком. В любом случае, когда я уже держал плоды нашей работы в своих руках, это было совершенно неважно. Всё, что оставалось, так это показать их господину Сциларду. Полностью восстановившаяся крыса начала извиваться от боли из-за больших железных булавок, воткнутых в её лапки. Какая везучая крыса. Стала «вечной» даже раньше, чем я. Слегка завидуя ей, я снова опустил молоток. Вновь раздался пронзительный визг. В этот момент с потолка подвала… другими словами, с первого этажа, послышался стук. А-а, это код, который использовали «члены». Я быстро нажал рычаг, который включал свет на первом этаже. Через несколько секунд с первого этажа снова раздался стук. Ох, неужели сам господин Сцилард наконец-то прибыл? Я даже не знаю, что он скажет, когда увидит три дюжины бутылок с готовым продуктом. И тогда, наконец-то, я освобожусь от страха «смерти от старости». Сердце начало биться в предвкушении, я забрался по лестнице и медленно отодвинул доску. И тут же я почувствовал, как на моё лицо нахлынула волна обжигающего воздуха, стоило мне лишь слегка выглянуть из-под половицы. Что это такое? Увидев причину стука, я в шоке застыл. Обрушивающиеся у стены полки со стуком падали на пол одна за другой. Другая же сторона комнаты стала ярко-красной от разбушевавшегося там пламени. Почему? Почему именно сейчас? Почему ни в какой-то другой момент, а именно сегодня? Но ведь на этаже не было ничего легковоспламеняющегося! Вино… Я должен забрать вино… Я торопливо спустился по лестнице и попытался поднять ящик с завершённым продуктом… Я не могу! Он слишком тяжёлый, один человек не способен унести его в одиночку! Может, я и обрёл бессмертное тело, но сил у меня от этого не прибавилось. Ещё немного… Ещё чуть-чуть, и я бы завершил свою уникальную эволюцию… Но до неё я был таким… Мелкая, жалкая пылинка, которая даже не может поднять тридцать шесть бутылок вина! …А-а… кто-нибудь… кто-нибудь, помогите… кто-нибудь!..

⇔

— А… Мистер Майза, можете подойти на секунду? Услышав возглас Фиро снаружи, Майза выглянул из фруктовой лавки. — В чём дело… ох! Над крышами домов неподалёку от лавки вырос столб густого серого дыма. От места происшествия до лавки было совсем недалеко. Казалось, что их отделяли всего две улицы. — Я пойду взгляну. — А, лучше тебе не создавать неприятностей. Если вдруг приедет полиция… В руках Фиро держал незаконно изготовленное вино, только что купленное ими на чёрном рынке. Хотя оно было спрятано среди других продуктов в деревянной коробке, если вдруг полиция… особенно Эдвард, обнаружит это, то итог будет немыслимым. — Не беспокойтесь, я не буду делать ничего глупого. Фиро не выглядел хоть немного обеспокоенным и тут же убежал, махнув Майзе рукой на прощание. — А-а, ах, с этой твоей чертой надо будет что-то сделать после «церемонии»… Слегка печально улыбаясь, Майза тоже решил направиться к месту происшествия.

⇔

— Как же так… Эннис вышла из машины и, увидев густой столб дыма, поднимающийся к небу, уже было подумала, что свернула куда-то не туда. Нет, она мечтала о том, чтобы так и оказалось. К сожалению, жестокой реальностью было то, что на табличке горящего двухэтажного здания перед ней было чётко написано «Зернохранилище компании Барнс». То спокойное выражение, которое она сохраняла перед теми стариками, мигом исчезло. Она даже представить не могла, что случится нечто столь серьёзное. — Но что произошло?.. Как мистер Барнс?.. Молодая водительница растолкала зрителей, чтобы пробраться в первые ряды толпы. Хотя почти все были недовольны её поведением, их внимание тут же переключалось обратно на пожар, так что никто не остановил её и даже не проворчал что-то вслед. Снаружи уже можно было увидеть обрушившуюся внутреннюю часть. Даже с такого расстояния становилось очевидно, что некоторые места на первом этаже обвалились. Но если «завершённый продукт» как всегда держали в подвале, то даже если она бросится внутрь прямо сейчас… его уже невозможно было спасти. Абсолютная безысходность. Как она собирается доложить об этом господину Сциларду? Даже если она вовсе не виновата в произошедшем, её сердце всё равно заныло. Господин Сцилард точно не разозлится, но он очевидно будет недоволен. И кроме того, те старики отчаются куда больше, чем она сама, и от этого её сердце наполнилось болью. — …-исс, мисс! Эннис вышла из раздумий, как только почувствовала чью-то руку на своём плече. Перед ней стоял юноша примерно её возраста или немного младше. — С вами всё в порядке? Вы побледнели… Эннис поняла, что, похоже, этот юноша с очень взрослой манерой речи беспокоился о ней. Неужели она была настолько потрясена, что это даже отразилось на её лице? Торопливо скрыв свои эмоции, она ответила так, будто ничего не произошло: — А… Нет, всё в порядке… Извините за беспокойство. Сказав это, она развернулась и начала пробираться сквозь толпу собравшихся, чтобы поскорее уйти. Наверняка Барнс выбрался. Подумав об этом, она решила, что надо обыскать ближайшие улицы, поэтому наспех выбрала переулок и скрылась в нём. Какой холодный ответ, но раз уж она ответила так, то ничего не поделаешь. Когда Фиро прибыл на место происшествия, он заметил большую чёрную машину, припаркованную рядом. Он удивился, когда с места водителя вышла девушка. И эта девушка… судя по всему она была всего на год или два старше его, а может и примерно одного с ним возраста. Однако не только её поведение было необычным, она также выделялась внешне. Несмотря на то, что она была девушкой, она носила полностью чёрный костюм и пару прочных армейских, или полицейских, ботинок. По её наряду нельзя было сказать, что она была женственной, но, скорее всего из-за тонкого материала одежды, она не выглядела суровой. С её слишком уж короткой стрижкой её можно было назвать весьма необычной девушкой… Но сочетание её диковинного наряда и внешности делало её по-своему очаровательной. Юношу привлекла эта её немного нестандартная внешность. Ему показалось, что её реакция на этот пожар была немного чересчур бурной: она растолкала толпу, чтобы пробраться поближе к месту происшествия, и определённо сильно расстроилась. Эта девушка стояла перед толпой, оценивая масштаб пожара, в полном отчаянии… Нет, правильнее сказать, что она, оцепенев, с печалью смотрела на всё это. Не в силах больше наблюдать за этим со стороны, юноша протолкался сквозь толпу, чтобы поздороваться с девушкой, но он не думал, что получит такой ответ. Молодой человек с сожалением провожал уходящую девушку взглядом… А?.. Она идёт не к машине?.. Машину, на которой приехала девушка, уже омыла волна новоприбывших наблюдателей. Однако девушка даже не обеспокоилась её состоянием и направилась прямиком в ближайший переулок. Так всё-таки что-то не так. Фиро был слегка заинтересован ситуацией, и к тому же он очень хотел ещё раз поговорить с этой девушкой. На самом деле, это, скорее всего, была «любовь с первого взгляда». Между интересом к пожару и девушкой, Фиро конечно же выбрал последнее. Итак, он начал пробираться через нахлынувшую толпу.

⇔

— Странно… Может, я всё же должен был свернуть направо на последнем перекрёстке… Дороги Нью-Йорка напоминали сложную паутину. Несмотря на то, что они были выложены по чёткой структуре, из-за их огромного количества кто-то мог с лёгкостью заблудиться. Изначально Фиро пытался догнать девушку, но сам не заметил, как потерялся в этом городском лабиринте. Фиро был местным, так что дорогу домой, широкие и узкие улочки, чёрный рынок – всё это он знал наизусть. Но Фиро просто физически не мог знать, как кто передвигался по городу. Кроме того, этот район должен быть территорией «семьи Га́ндор». Семья Гандор была одной из многочисленных мафиозных организаций Нью-Йорка, которая действовала примерно в тех же масштабах и владела примерно таким же количеством территорий, что и семья Мартиджо. Но три брата Гандор, управляющие группой, были печально известны своей жестокостью и боевыми навыками, а их подчинённые славились тем, что были отморозками, которые во многих ситуациях тут же переходили на кулаки. — Вот блин… Надеюсь, эту девчонку не похитили эти ребята. Разочарование и беспокойство, которые чувствовал Фиро, не были безосновательными. Для этих ребят было нормой провернуть нечто подобное. Если это будут действительно Гандоры, тогда всё в порядке. Однако обычная шпана, не находящаяся под непосредственным контролем братьев, сдерживаться не станет. Пока Фиро осматривался, неподалёку раздался мужской крик. Поскольку у Фиро в любом случае не было никаких зацепок, он позволил своему любопытству взять верх и направился туда, откуда исходил голос. Возле поворота в переулок он увидел довольно большое скопление людей. Четыре молодых человека окружили старика, крича что-то. Фиро медленно приблизился к ним, прислушиваясь к разговору. И, судя по всему, никто ещё не заметил его появление. — …Ты всё не извиняешься, старый засранец? — Прекрати нести чушь!.. Ты был тем, кто толкнул меня! В ответ на яростный крик старика один из парней пнул его в живот. Старик громко закричал и согнулся пополам. — Хрень это всё, старик! Когда мы вежливо спросили тебя: «Ваш ящик выглядит тяжёлым, вам не нужна помощь?» – ты помнишь, чё ответил, ублюдок? Другой парень, не тот, что пнул старика ранее, ударил его по лицу. — Разве не ты сказал в ответ что-то типа: «Проваливай, отродье»? Не думаешь, что это чутка перебор? Ещё один удар, по другой части лица. Не похоже, что это было особо больно: такая атака скорее несла психологический характер. — Из-за твоей грубости я случайно выставил ногу… И из-за того, что ты споткнулся об неё, ты испачкал мне ботинки. И это не говоря о том, что все твои блохи перепрыгнули на меня. Я теперь буду чесаться до самой смерти, и как думаешь, что нам с этим делать, а? — Что за чушь ты несёшь… — Твоего мнения никто не спрашивал! Старика снова пнул в голень парень, который выглядел как лидер группы. Сильная боль заставила старика осознать, что лучше побыстрее извиниться и откупиться деньгами от этих людей. Прямо сейчас у него не было времени разобраться с этим мусором. У него всё ещё была миссия, которую он должен был выполнить. — Ох, я понял. Я ошибался. Если вам нужны деньги… Лидер согнул свои большой и указательный пальцы так, будто держал мячик для гольфа, и схватил старика за горло. Сейчас даже если бы старик захотел начать умолять о пощаде, он бы попросту не смог, поскольку даже дышать стало трудной задачей. — Твоего мнения никто не спрашивал, сколько раз мне надо повторить, чтоб ты наконец понял? Поскольку старик испытывал невероятные мучения, ящик, который он держал, оказался на грани падения. Старик отчаянно пытался дышать, сосредоточившись на том, чтобы удержать ящик. — Что это… Старик, ты так беспокоишься об этой коробке? Один из парней потянулся к ящику. Кое-как старик нашёл достаточно сил, чтобы высвободиться из смертельной хватки, защитить драгоценный ящик и попытаться сбежать с места происшествия. Но, к сожалению, он снова споткнулся. Упавшего старика пнули и безжалостно наступили ему на рёбра. Затем парень ногой перевернул его. — Коробка наша. Но это не значит, что мы так просто отпустим тебя, усёк? Наступив старику на живот, лидер наклонился и толкнул ящик. Похоже, старик хотел протестовать. Он поднял голову, чтобы что-то сказать, но был жестоко прижат ногой к земле парнем рядом. Старик почувствовал себя так, словно его мозг сильно встряхнули, и тут же потерял сознание. — Что ж, а теперь… что это? Вино? Лидер открыл коробку и обнаружил там две тёмно-зелёные бутылки. Такой вид бутылок был редкостью, и внутри определённо находилась не вода. Парень был уверен в этом, поскольку, судя по движениям, жидкость была немного вязкой. Если же внутри действительно было вино, то почему старик так яростно сражался за него? Может, это было ужасно дорогое высококачественное вино? Пока лидер размышлял над этим, он наконец заметил Фиро, который наблюдал за всем происходящим со стороны. — …Что, пацан? Ты на что уставился? На мгновение Фиро растерялся и не знал, что делать, раз его обнаружили. Сам Фиро считал, что ситуация была такой, какой её и описал этот хулиган: старик заслужил это. Хотя эти ребята немного переборщили, но когда Фиро вспоминал, что он сделал с грабителем этим утром, то ситуации казались примерно одинаковыми. Однако всё же существовала большая разница между желанием покалечить и желанием убить, и юноша не хотел сравнивать себя с этими людьми. — Ни на что… В ситуации, когда какой-то старик вот так с ходу называет тебя «гнусным ублюдком», любой бы разозлился, но если вы решили ограбить его после, то вы по крайней мере должны быть готовы к тому, что вас заметит полиция… Или, вероятно, вы уверены, что после того, как вы покончите со стариком, вы сможете очистить место происшествия от улик?.. Возможно, я слишком много думаю. Столкнувшись с юношей, который почему-то разговаривал как взрослый, парни обменялись недоверчивыми взглядами. Первым заговорил лидер, на лице которого отразилось явное недовольство. — Эй, сопляк, прояви уважение к старшим, разве твоя мамочка не учила тебя этому? Или она была слишком занята ночами, пытаясь заполучить клиентов на улице, так что она не могла даже покормить тебя молочком? Хотя он отпустил эту вульгарную шутку, в глазах лидера не было ни намёка на веселье. Это уже второй раз за день, когда кто-то упрекал Фиро в плохих манерах. Подумав об этом, юноша с унылым выражением лица вздохнул. Ладно полицейский, но даже этот парень отчитывал его. — …Я, может, и сопляк, которому и двадцати нет, но что насчёт вас? Судя по тому, что ты говоришь и делаешь, ты не сильно старше меня. Парни притихли. С одной стороны казалось, что юноша разозлил их, но с другой его это совершенно не волновало. — А, ты не здешний, да? — Я из Нью-Йорка, как и вы. Я пичётто семьи Мартиджо, Фиро. Фиро представился как можно более скромно, чтобы показаться хоть немного вежливее. — Мартиджо, хах? Никогда раньше не слышал… А вы, парни? Остальные из группы, насмешливо улыбаясь, покачали головами. — …Ха! Тогда это, должно быть, мелкая группировка… Или, возможно, просто кучка школьников, играющих в неё? — …Мне кажется, наша организация примерно такого же размера, как и вашего начальства – семьи Гандор. Изначально Фиро подумал, что эти парни начнут возражать, но, похоже, они даже не разозлились. — А? Ты только что сказал, что мы подчинённые кого?.. Может, эти ребята на самом деле не имели ничего общего с семьёй Гандор? В таком случае он относился к ним слишком уважительно… Фиро размышлял об этом, ожидая их следующих слов. — Ты действительно сравниваешь нас с этим сбродом? Нами никто не управляет. Необходимость создания всех этих, так называемых, семей – это просто доказательство собственной слабости, разве не так? Я имею в виду, мы всегда работали в этом районе, но Гандоры не посмели даже слова об этом сказать! А-а, так вот оно что. Для Фиро ситуация, наконец, прояснилась. На самом деле сказанное ими означало лишь то, что они просто обыкновенная шпана. Это не означало, что они не хотели вступить в организацию, а скорее то, что они не были достаточно квалифицированными для этого. — Ясно. Что ж, достаточно. Просто исчезните. Когда они услышали слова Фиро, улыбки тут же пропали с их лиц. — …Чё сказал? — Я сказал: достаточно. Хотя есть некоторые вещи, которые я бы хотел узнать, но очевидно, что вы в любом случае мне не ответите. Если так, то мне проще будет просто поискать самому. То, что я потратил своё время на парней вроде вас, действительно выводит меня из себя, но, хм, что ж, я не буду избивать вас, так что просто исчезните. Я ясно выразился? – на одном дыхании выпалил юноша. Закончив, Фиро шагнул вперёд. В этот момент один из парней быстро приблизился к нему. — Сопляк, да кем ты себя возомнил?! Парень схватил Фиро за воротник и притянул к своему лицу. Юноша тихо вздохнул, прежде чем воспользоваться этим, чтобы нанести ответную атаку. Его левая рука тут же устремилась к горлу противника. Поскольку своей правой рукой парень в тот момент держал Фиро за воротник, он не успел отразить атаку. Левая рука Фиро уже приблизилась к лицу мужчины, а затем к его горлу… Юноша использовал свои большой и указательный пальцы и прижал их к горлу парня, прямо под адамовым яблоком. — …….! Парень не смог даже застонать от боли. Он отпустил воротник Фиро, дрожащими руками потянувшись к своему горлу. — Вы, ребята, только что то же самое со стариком сделали, да? — Да пошёл ты, ублюдок! К Фиро устремился ещё один парень. На это Фиро лишь слегка наклонил туловище, воспользовавшись шансом схватить левую руку противника. Парень поспешно поднял правую руку и замахнулся ей на Фиро. Однако его неестественное положение означало, что этот удар не был ни быстрым, ни сильным. Его кулак также был перехвачен другой рукой Фиро. Теперь Фиро держал обе его руки. Если он не выкрутится из этой неприятной ситуации, то это могло быть опасно. Итак, он поднял ногу и собирался пнуть юношу. Возможно, это и была хорошая тактика, но… уже слишком поздно. В этот момент, всё ещё держа руки парня, Фиро развернулся спиной к нему. Его руки, согнутые в локтях, оказались на левом плече Фиро. Затем, не меняя положение, Фиро слегка изменил центр тяжести и одновременно с этим резко наклонился. Сложенные на плече запястья издали неприятный хруст. Парень был не в состоянии выдержать ужасную боль, и все мысли об ответном ударе тут же вылетели у него из головы. В тот же момент ноги парня оторвались от земли, и мир перед ним перевернулся вверх тормашками. Меньше, чем через секунду, нижнюю часть спины парня… Нет, скорее, всё его тело потрясло от удара. Казалось, его тело оцепенело, а затем на его место пришла невероятная боль. — О-ох… Как так получилось… Я даже слегка впечатлён. Похоже, Фиро был удивлён даже больше парня, которого он отправил в полёт. Этой технике его ещё давным-давно научил японец из организации, но у него впервые получилось выполнить этот бросок настолько красиво. — Гах… а-а-а……. Видя своего товарища на земле, двое оставшихся хулиганов смогли только нервно сглотнуть. Если бы они атаковали все вчетвером, то они бы без проблем разобрались с этим сопляком. Они и представить не могли, что не смогут побить юношу, так что обнаружили, что бесцельно стоят рядом со стариком. Этот щенок не был тем, с кем следовало связываться. Лидер посмотрел на юношу перед собой в новом свете. В этот момент второй парень уже достал нож и направил его в сторону Фиро. — …О-ох, даже нож достали… Хотя со стороны Фиро выглядел напуганным, внутри он ликовал. Фиро проскользнул между хулиганами, подняв обе руки, пока говорил: — Эй-эй… в такой мелкой стычке не стоит переходить на ножи, верно? — Заткнись! Теперь уж не смей умолять о пощаде… – выкрикнул парень с ножом и замахнулся на юношу. Фиро метко пнул его прямо в запястье. Как он и рассчитывал, нож с лязгом упал на землю. И в этот момент юноша пнул его подальше от противника. — А……. Парень мог лишь наблюдать за отлетевшим в сторону оружием. Вдруг он краем глаза заметил, что что-то стремительно движется в его сторону. Но к тому моменту, как он осознал, что это кулак Фиро, было уже слишком поздно. Его жестоко ударили в нос, а затем пнули в живот, отчего парень повалился на землю. — И? Что будешь делать теперь? Фиро повернул голову в сторону лидера. Лидер лишь равнодушно полез в свой внутренний карман. — Советую приберечь эти детские игры для школы, ладно? – вернул полученное ранее оскорбление Фиро. Лидер проигнорировал слова юноши и направился к первому парню, который схватил Фиро за грудки. Хотя парень уже стоял, он всё ещё болезненно морщился, массируя своё горло. Сказав несколько слов каждому из проигравших, лидер протянул им свою руку и помог подняться. Напоследок парни взглянули на Фиро с нескрываемой ненавистью, после чего сбежали, побеждённые. В переулке остались только Фиро и старик без сознания. — Эй, дедуль, дедуль!.. Вы в порядке? Почувствовав сильный шлепок по щеке, Барнс наконец очнулся. Он тут же быстро сел. Боль пропала. Внутреннее кровотечение и сломанные кости наконец «восстановились». Перед собой он увидел юношу, который выглядел моложе той группы, что на него напала. Юноша стоял на коленях и с любопытством смотрел на него. И… ящик всё ещё находился у него в руках. Убедившись, что он всё ещё с ним, Барнс с облегчением выдохнул… после чего подозрительно уставился на Фиро. Этот юноша спас его? Он не мог поверить, что такой ребёнок смог прогнать тех парней, но до тех пор, пока ящик был с ним, всё хорошо. Барнс немного волновался о содержимом, но, заглянув внутрь, он обнаружил нетронутые винные бутылки. Вино внутри них также было в порядке. — Это важнее, чем вы? То, что в коробке, – с интересом спросил Фиро. На это Барнс быстро схватил ящик и сжал его ещё сильнее. — З-заткнись! Это не имеет к таким, как ты, никакого отношения! Ты тоже хочешь забрать моё вино? Если дело в деньгах, то я дам тебе столько, сколько захочешь! Так что убирайся! — Эй-эй, что за отношение к собственному спасителю?.. Теперь я наконец понимаю, как чувствовали себя те парни. Несмотря на то, что Фиро нахмурился, он не выглядел особо сердитым. — Ах да, старик. Ты часом не видел недавно девушку в чёрном костюме? Из-за столь внезапного вопроса Барнс слегка растерялся. Девушка в чёрном костюме, может, кто-то из театра?.. Но, подумав немного дольше, Барнс вдруг вспомнил одного такого человека. Водительница господина Сциларда. Поскольку он достаточно часто связывался с господином Сцилардом, ему приходилось контактировать с Эннис множество раз. Она была единственным человеком помимо господина Сциларда, который мог убить его. — Нет… Без понятия, о ком ты. — Понятно… Ох, что ж, простите за беспокойство. После этого Фиро тут же покинул место происшествия, больше не вспоминая о старике. Глядя юноше в спину, Барнс задумался. Почему этот юноша искал водительницу господина Сциларда? Барнс был слишком обеспокоен этим вопросом и так и не обратил внимание на другое. Почему Фиро не разозлился на его грубые слова? Если бы он задумался над этим, то его судьба… и даже судьба Фиро и других изменилась бы. Но, к сожалению, Барнс не задумался об этом. Судьба начала прокладывать свой собственный спиральный путь. Теперь Барнс шёл в одиночестве по тихому переулку. Было бы куда меньше проблем, вернись он на главную улицу, но у него не было на это времени. Ему нужно было как можно скорее добраться до здания, где его ждал господин Сцилард… После того как он обретёт бессмертие, он хорошенько позаботится о той невоспитанной шпане, например, устроит всё так, что они случайно попадут в аварию или нечто подобное. Но сможет ли он обрести бессмертие? Хотя пожар был неожиданностью, он смог спасти только две бутылки завершённого продукта, так что, возможно, господин Сцилард убьёт его. Скорее всего, его убьют. Но с этим ничего не поделаешь. Всё же в итоге он не смог выполнить миссию, данную ему господином Сцилардом. Но если он всё же… Эта почти угасшая надежда подталкивала Барнса продолжать свой путь. Не думай, просто доберись до нужного места. Но жестокая судьба любила забавляться с людьми. И Барнс ещё не знал, что она уже подкралась к нему со спины. Барнса схватили за заднюю часть воротника и потащили назад. Когда Барнс повернул свою голову, сзади послышался полный гнева голос: — Так остался только ты, старый мешок дерьма. Перед Барнсом стояла четвёрка хулиганов, которых ранее он представлял погибающими в автокатастрофе. — Лучше тебе позволить нам выпить это вино. Барнса, потерявшего сознание от боли, когда ему сломали обе ноги и руки, группа хулиганов выбросила на свалку. Когда Эннис нашла его, сломанные руки и ноги ещё не восстановились.

⇔

Неподалёку от свалки находился концертный зал джазовой музыки. В подвале этого зала располагалась штаб-квартира семьи Гандор. Наряду с фоновой музыкой дюжина человек пили спиртное, смеялись и буйствовали – все эти звуки смешались воедино, создавая неописуемую хаотичную атмосферу данного заведения. С первого взгляда кто угодно сказал бы, что там собрался не самый честный народец. Мужчины сидели где хотели и занимались тем, что им нравилось. Однако даже в столь шумном месте нашёлся оазис тишины. За столом в центре комнаты сидели четыре мужчины, окружённые десятком человек, наблюдающих за происходящим за столом. Они следили за игрой в покер. Из четырёх человек трое выглядели расслабленными, будто они наслаждались такой атмосферой. Но последний, казалось, очень нервничал. Этот мужчина, дрожа, сказал: — Эт… Эт-это… Это большая редкость… Чтобы все три босса играли в покер… – сказал Джоги, ответственный за финансы группировки, тайком тщательно изучающий лица трёх «братьев». — … Слева от него сидел босс семьи Гандор, к тому же старший из трёх братьев – Кит Гандор, который был весьма немногословной личностью. За все пять лет, что Джоги работал на организацию, он ещё ни разу не слышал, чтобы Кит говорил что-то. — Заткнись, Джоги! Во время игры в покер говори молча! Этот бред выкрикнул сидящий напротив него мужчина, который был правой рукой в организации – Берга Гандор. Хотя он занимал лишь вторую должность в организации, он, несомненно, был сильнейшим из трёх братьев, да и был он в два раза больше самого босса. Плюс ко всему он был самым жестоким и с лёгкостью выходил из себя. — Ну-ну, братец Бер, успокойся… Знаешь, говорят, что если будешь злиться, то удачу спугнёшь… Извините, мистер Джоги… – неспешно произнёс сидящий справа от Джоги парень, который был третьим в организации и к тому же младшим из братьев – Лак Гандор. Хотя ему было всего около двадцати, из-за его выдающихся вычислительных и социальных навыков ему часто поручали важные задачи. На лице Лака всегда виднелась слабая улыбка, и он разговаривал вежливо со всеми людьми старше его, даже если они являлись его подчинёнными, что было большой редкостью в этой стране. Но Джоги знал, что Лак улыбается только внешне, в то время как его глаза всегда излучали ледяной блеск. — А… нет… благодарю… Не в состоянии произнести что-то сложнее простых слогов, Джоги смог лишь опустить голову и перетасовать карты в своих руках. Если бы он оказался достаточно глуп, чтобы победить в такой компании, то он был уверен, что его мучения продлились бы до конца его дней. Так что, рассмотрев оба варианта, Джоги лишь стиснул зубы и решил продолжить играть с пустой рукой. — Ах да, ах да! Я вспомнил кое-что интересное! – громко воскликнул Берга, заткнувший Джоги ранее, когда все разобрались со своими картами. – Давайте тот, кто проиграет, помимо того, что отдаст деньги, сделает вот это! С этими словами он небрежно достал чёрный футляр и кинул его на стол. Это был револьвер. Старший и младший из братьев молча продолжали рассматривать свои карты, никак не реагируя. — А… это… мистер Берга? — Это называется русская рулетка! Когда он услышал это, у Джоги потемнело перед глазами. — Э-э… насчёт этого… кто-то ведь может умереть… вы шутите, верно? — Ничего страшного! Просто сделай верный выбор, и никто не умрёт. — Как вы можете так шутить… Джоги с мольбой взглянул на Лака, но тот всё ещё не реагировал, глядя в свои карты. — Тогда… Ну что, вскрываемся. Джоги задрожал ещё сильнее. Он мог с уверенностью сказать, что если он вскроет свои карты, то окажется тем, кто приставит пистолет к своему виску. Казалось, что единственный выход из данной ситуации – тайком поменять карты. По крайней мере, так думал Джоги. В качестве меры предосторожности он заранее спрятал пару карт в своём рукаве. Если он воспользуется ими, то сможет собрать хотя бы одну масть. Всё ещё немного нервничая из-за того, что он будет жульничать прямо перед боссами, Джоги рассудил, что это всё же лучше, чем приставлять пистолет к своей голове. Джоги поднял взгляд, чтобы понаблюдать за своими соперниками… и застыл, словно скованный льдом. Они смотрели. Десятки холодных глаз были прикованы к рукам Джоги. Кит, Берга, Лак, окружающие стол люди и даже те, кто ранее к ним не приближался – все они оторвались от своих дел и уставились на руки Джоги. Единственным звуком, нарушающим абсолютную тишину в подвале, была джазовая музыка, время от времени доносящаяся с первого этажа. Но от этого ужас Джоги лишь усилился. Скорее всего, из-за того, что ужас полностью сковал его, он даже не дрожал. И само время будто теперь текло по-другому. Джоги казалось, что он начинает сходить с ума, и, чтобы сохранить хоть какую-то ясность рассудка, он заставил себя сказать хоть что-то. — …… Га……. а…… нет… в чё-… в-в-в ч-ч-чём дело…… почему все… Что-т-т-то н-не т-т-так с м-моими р-р-рукам-м-м-ми? Казалось, пропавшая дрожь тела стала передаваться через его голос. Все продолжали смотреть на Джоги, выдвинувшего столь нелепое предположение, после чего Берга неожиданно холодно ответил: — …Хм? Ох, нет… ты разве не собирался мухлевать, мы все внимательно следим. Не обращай внимание. Сердце Джоги пропустило удар. Не может быть, не может быть, они узнали? Нет, невозможно. Это просто невозможно. Он отчаянно пытался изобразить спокойствие. Если он начнёт паниковать, то они могут заметить то, чего не замечали ранее. — Ха… ха-ха… не глупите, мистер Берга… Как я могу мухлевать… Да, мистер Лак? — Ну, жульничать вы как раз-таки умеете. Уголки губ Лака слегка изогнулись, когда он заговорил. Но его глаза всё ещё не смеялись. — Всё же набивать таким образом карманы деньгами организации в течение двух лет… В этот раз Джоги испугался настолько, что просто не мог пошевелиться. Они знают! Они знают! Они знают, они знают, они знают, они знают, меня убьют, меня убьют, меня убьют!.. Джоги хотел ответить что-то, но он смог издать лишь какой-то невнятный звук, не в состоянии даже вдохнуть. Холодный пот выступил на его спине, казалось, отражая охвативший его ужас. — Вы думаете, наши глаза только для виду? Хотя, опять же, раз уж мы не замечали это целых два года, то, может, они действительно лишь украшения… Губы Джоги сильно задрожали, когда Лак холодно посмотрел на него, продолжая всё тем же безэмоциональным голосом: — …Я слышал, что на нашей территории завёлся какой-то бродячий наркоман… Подозревая, что это может быть как-то связано с кем-то из наших людей, я начал расследование. Если мелкая организация вроде Гандоров или Мартиджо свяжется с наркотиками, то они могут нажить ненужных врагов в лице соседних группировок. Помимо этого, доказательство того, что их организация не связана с подобными вещами, создавало им чистый имидж для тех, кто платил им деньги за защиту. — …Но посреди расследования я заметил кое-что никак не связанное с наркотиками… Джоги… бухгалтерские книги… Некоторые расходы слегка преувеличены… Нет, на самом деле, они невообразимо велики… И я слышал ещё о некоторых проблемах… Вы понимаете, к чему я виду, верно? Джоги. С вашим-то интеллектом… Джоги уже давно перестал слушать то, что ему говорили. Он лишь слепо уставился в пустоту. — …В конце концов, наркоман был задержан полицией этим утром, и они убедились, что он никак не связан с нами… Вы слушаете, мистер Джоги? Джоги ничего не слышал. Пот лился с него водопадом, отражая его внутреннее состояние. Осознав, что это была пустая трата времени, Лак выложил свои карты на стол. — Туз, пять карт. Затем Берга одной рукой бросил свои карты. — Гах! Я проиграл, я проиграл! Король, пять карт! Наконец, Кит молча раскрыл свои карты. — ……… Пять джокеров спокойно легли на стол. — Кит всех обыграл. — Мы никогда не можем победить братца Ки. Глядя на это очевидное жульничество, окружающие разразились смехом… Ха-ха, ха-ха, ха-ха. Джоги единственный за столом не смеялся. На столе лежали семь джокеров. Шуты, нарисованные на картах, словно насмехались над Джоги. Когда смех стих, Лак спокойно сказал: — Мистер Джоги, поторопитесь и покажите свои карты… Словно подчиняясь словам Лака, карты выпали из застывших рук Джоги. Две из них упали рубашкой вверх, так что Лак перевернул их… Кто угодно сказал бы, что это была «пустая рука». — Итак… Все помнят новое правило, верно, Джоги? Берга бросил Джоги лежащий в центре стола пистолет. Пуль было… шесть, барабан был полон. — Теперь русская рулетка. Игра со стопроцентным шансом выиграть. Тебе придётся страдать всего один выстрел. И, стоя перед лицом смерти, Джоги вдруг успокоился. Почему это он должен умереть? Всё, что он сделал – это забрал деньги этих бесполезных людей, которые были сильны лишь физически, себе. Он просто нашёл им хорошее применение и, если так подумать, он сделал довольно много для этого мира… Он просто не мог понять, почему его должны убить идиоты, которые даже не знают, как заработать эти самые деньги. Там всё ещё должен был остаться способ выжить. Джоги не сожалел и не пересматривал собственные ценности, только проклинал свою судьбу. Затем он молча уставился на пистолет перед собой. После чего он снова перевёл взгляд на окружающих его людей. Никто так и не достал какое-то оружие. Вы смеётесь надо мной? Вот поэтому я и считаю этих парней идиотами. Джоги медленно потянулся к пистолету, затем так же медленно приставил его к своему виску. — ……! Джоги внезапно направил дуло перед собой и нажал на спусковой крючок. Он целился в своих боссов, трёх братьев. Он нажал на курок раз… второй… третий, четвёртый, пятый, шестой…       Щёлк. Щёлк-щёлк.             Щёлк-щёлк-щёлк. Из дула не вылетела ни одна пуля. Тишину подвала нарушали металлические щелчки. Этот звук объединился с музыкой, доносившейся с первого этажа, порождая потрясающий ансамбль в ушах Джоги. — …Очень жаль, Джоги, – печально произнёс Лак. В его глазах виднелась нескрываемая грусть, что было большой редкостью. — Приглядись получше…. Гильзы пусты… – безэмоционально объяснил Берга. Смотря на Джоги, который в шоке застыл на прежнем месте, Лак вынес вердикт. — …Знаете, Джоги. Мы очень благодарны за проделанную вами ранее работу. Так что после небольшого обсуждения мы пришли к одному решению. Если бы вы всё поняли и выстрелили в себя, то мы бы ничего не сказали и просто выгнали вас из организации. Если бы вы заплакали и начали умолять о пощаде, то мы бы избили вас до полусмерти, а после выгнали из организации. Если бы вы делали вид, что ничего не понимаете, то мы бы отрезали вам язык и выгнали из организации. Похоже… вы выбрали худший вариант из всех. Это действительно печально. Закончив свою речь, Лак покачал головой и замолчал. В этот раз Джоги окончательно отчаялся, всем сердцем сожалея о содеянном. Он должен был, по крайней мере, начать плакать и умолять о прощении. Но ведь было ещё не поздно. Однако стоило Джоги открыть рот… Берга мигом вскочил на стол и, словно ребёнок, пинающий мяч, жестоко ударил Джоги ногой по лицу. — …Больше не расстраивай моих братьев. Нахмурившись, Берга с презрением посмотрел на предателя, валяющегося на полу. Рядом с головой Берги большая лампа сильно качалась из стороны в сторону. Несколько зубов вылетели изо рта Джоги, а в разрезах глаз виднелись закатившиеся назад белки. Очевидно, что он потерял сознание. Увидев это, некоторые из наблюдателей пришли в движение. Они подобрали тело Джоги, засунули его в заранее подготовленный мешок, и два человека подняли его. После этого они поднялись по лестнице, ведущей на первый этаж. Затем мешок поместили в машину и, пока он шатался из стороны в сторону, вывезли из города по направлению к морю. Хотя Джоги лишь временно потерял сознание, вряд ли он вновь откроет свои глаза. Человек, знавший судьбу Джоги, тихо произнёс своим хриплым, долгое время неиспользовавшимся голосом: — …Идиот… Единственными, кто услышал тихое бормотание Кита, были его младшие братья, сидевшие рядом. Через несколько минут после того, как мешок вынесли, один из членов организации спустился в подвал из концертного зала. — Мистер Лак… Даллас и его шайка хотят видеть вас. Даллас… Кто это? Вдруг несколько связанных с этим именем образов возникли в голове парня. Он наконец вспомнил эту ни на что не годную шпану, которая часто ошивалась на их территории. — Хорошо. Для начала заберите их «игрушки». Вскоре побитая и утомлённая шайка вошла внутрь. Просто увидев их в таком жалком состоянии, Лак тут же понял: «А-а, так они проиграли в драке». И, исходя из этого, он уже примерно понимал, для чего они здесь. И в большинстве своём он оказался прав. — …Так вот, этот сопляк – Фиро, просто… — Я вынужден отказать. Лак прервал речь парня, ясно отклонив их просьбу. Хотя парень был примерно одного с ним возраста, Лак всё же решил придерживаться норм вежливости. — Скажите, почему вам кажется, что мы должны помочь вам? — Это… нет… просто… Потому что он посторонний, творящий что вздумается на вашей территории! — Вы не члены нашей организации, так что вам не нужно беспокоиться о подобных «вопросах». Конечно, если вы приносили пожертвования нам в прошлом, тогда вы можете смело обращаться к нам с подобными просьбами, и мы сделаем всё, что сможем, чтобы помочь вам. Это было чистой правдой. Такие мелкие организации существовали исключительно на доверии (и иногда страхе) горожан, которые платили им деньги за защиту. — Ну, если дело в этом, то мы покупали за деньги ваше вино на чёрном рынке. — И в обмен вы получили вино. Разве это не честная сделка? — В таком случае как вам такое, мистер Лак… Если вы поможете нам, то мы вступим в вашу организацию… Я совершенно серьёзно. Лака тут же покинули все силы. Почему они такого высокого мнения о себе? И это говорила шайка, которую избил один человек! Чувствуя, что дальнейший диалог будет пустой тратой времени, Лак решил сразу прояснить вопрос. — Вы знаете, мистер Даллас… Вы когда-нибудь задумывались, почему мы закрываем глаза на ваши выходки на нашей территории? Вы же не считаете, что мы в самом деле игнорируем ваше поведение, потому что боимся вас? Честно говоря, мы никогда не приглашали вас в организацию просто потому, что вас никак нельзя использовать. Максимум вы можете служить пушечным мясом в перестрелке с полицией. Мы, конечно, не можем дать какую-то работу пушечному мясу. Более того, мы закрывали глаза на ваши поступки, потому что… Лак остановился, чтобы перевести дыхание. — …Потому что вы привлекаете внимание полиции. Пока полиция занята вашими мелкими грабежами, она наблюдает за нами куда менее пристально. Хотя это не совсем то, что он о них думал, Лак решил, что лучше будет объяснить всё так. Пусти они этих парней в организацию, и те бы точно привлекли внимание полиции и стали бы камнем преткновения для развития организации, вот и вся правда. Услышав эти слова, четвёрка покраснела от злости. Вряд ли бы они полезли в драку в убежище мафии, однако и бдительность терять не стоило. — … Эй… Это было слегка чересчур. Ты хоть знаешь, на что мы способны? — Ну, я знаю, что вас в одиночку избил юноша младше вас. Это то, что вы сами мне недавно сказали, или я ошибаюсь? — Ах ты!.. Даллас даже не подумал остановить своего разгневанного товарища. Возможно, таким образом он хотел продемонстрировать свои отношение и влияние, однако подобное было эффективно лишь при соблюдении хоть каких-то минимальных манер. — Гха-а-а! Его вскочивший товарищ болезненно вскрикнул и свалился на пол. Посмотрев по сторонам, Даллас увидел Бергу со сжатыми кулаками, стоящего рядом. — Братец Бер. — Лак… кто эти грубияны? Подумав немного, младший брат ответил: — Без понятия. — Понятно, незнакомцы. Тогда это незаконное проникновение. — Пытались меня убить. — Понятно, тогда это была самооборона. Услышав, как Берга с хрустом разминает пальцы, трое оставшихся тут же замолкли. — Точно, если сможете победить Бергу, тогда я признаю ваши способности, мистер Даллас. В отличие от Фиро Берга, находившийся в ужасном расположении духа, не прекращал бить противника, когда тот падал. После, он ещё несколько раз наступил на лицо парня, который упал первым. Три минуты спустя… Они ушли, выглядя ещё хуже, чем раньше… Измученная и избитая четвёрка покинула офис. В подвале, из которого только что выгнали четвёрку, Лак понял, что те кое-что забыли. — Что это за ящик?.. Вино? Внутри деревянной коробки находились две бутылки вина. Его забыли те парни? Если так, то без разницы выбросят они его или выпьют, но в противном случае могут возникнуть проблемы. Когда они соберутся вместе завтра, он спросит чьё это. Лак поставил ящик на сейф, и братья начали собираться перед уходом. Спираль судьбы сделала ещё один оборот.

⇔

Когда я открыл глаза, я увидел перед собой человека. Господина Сциларда. Моего хозяина и человека, которого я обожал и которым восхищался больше всех. Судя по окружению, это место было мне знакомо. Да, это несомненно было место возле Центрального вокзала… здание клуба «членов». — Эннис… почему ты не убила его? Господин Сцилард даже не взглянул на меня, упрекая робкую девушку-водителя, стоящую у входа в клуб. — Да, сэр… Потому что я решила, что не поздно будет убить его после того, как мы выясним, что произошло. У двери за господином Сцилардом стояла группа пожилых мужчин – членов. Все они выглядели так, будто это был большой удар для них. Кто-то даже плакал, несмотря на возраст. Остальные же смотрели на меня с нескрываемой ненавистью. Грусть или отвращение, мне в любом случае казалось, что для людей их возраста такое поведение было чересчур эмоциональным. А-а, должно быть, вот в чём дело: все скорбели из-за того, что я не смог защитить завершённый продукт. Конгрессмен, который не думал, что сможет пережить ещё один год, уже выл. — Хм… Что за софистика… Ты просто ненавидишь убивать знакомых тебе людей, хотя с остальными справляешься без колебаний. Выяснить, что произошло… Рука господина Сциларда уже потянулась к моей голове. А-а, так и думал, меня убьют. Но с этим ничего не поделаешь. Всё же, в конце концов, я не выполнил порученную мне миссию. Моей последней надеждой на выживание были те две бутылки завершённого продукта, но я и подумать не мог, что в итоге их заберут какие-то отбросы. Однако быть убитым самим господином Сцилардом само по себе огромная честь. — Выяснить, что произошло и так далее… Ты узнала бы это, просто сделав так… Ладонь господина Сциларда легла на мою голову. И в этот момент я исчез. Что бы ни спросили, я ответил «весь». Я почувствовал, как вся кровь в моём теле бежит к голове. Начиная с пальцев ног, мускулы начали высыхать. Я чувствовал, как иссохшие мускулы разрушаются, медленно поглощаясь моим телом. А, мои ноги уже исчезли. Воспоминания… Я чувствовал, как их высасывали… А, нет, я становился частью господина Сциларда. Иначе можно сказать, что я становился бессмертным. Но если я получу бессмертие, то что я буду делать? Ох, мой живот тоже исчез. Быстро, я быстрее должен вспомнить. Но почему мой живот исчез? А, господин Сцилард передо мной. А, верно, господин Сцилард наказывал меня. Но за что? А-а, точно, потому что я не выполнил поручение. Но что это было за поручение? Я не могу вспомнить. Верно, мне нужно было что-то вспомнить. А, верно, я вспомнил, я всё вспомнил. Я хотел стать бессмертным. Я хотел стать героем, как в мифах и легендах. Потому что я хотел защитить эту страну. Нет, не то, не страну. Мама, я хотел помочь маме. Маму каждый день избивал этот парень. А кто этот парень? Не помню. Помню только, что он погиб в аварии. Он умер в аварии. Вместе с мамой. что за мама? не помню. что значит помнить ох… о… … Это было странное зрелище. Когда господин Сцилард положил свою ладонь на лоб Барнса, тот тут же как бы высох. Нет, не так. Скорее, из тканей высосало влагу из-за чего они разрушились, и разрушенные кусочки мяса засосало в место соприкосновения… Другими словами: «Он был съеден правой рукой Сциларда». Такое описание весьма подходило. Начиная со стоп, кусочек за кусочком, тело Барнса исчезало из этого мира. Последним, что осталось, была голова, но даже она разрушилась: раскололась, развалилась на кусочки и исчезла… будто её пылесосом засосало в правую руку господина Сциларда. Все старики в комнате одновременно побледнели. Даже плач прекратился. Мужчины, которые обладали престижем и славой вне этой комнаты, сейчас казались просто кучкой стариков, напуганных тем, что произошло прямо перед их глазами. — Теперь, господа. Тишину нарушил тот же человек, что породил этот ужас – Сцилард. — Я просмотрел воспоминания Барнса, и до самого конца он всё ещё… Да, даже когда я убивал его, он всё ещё уважал и был верен данной мне когда-то присяге… Действительно впечатляет! Я надеюсь, каждый из вас будет следовать примеру Барнса. Как бы подтверждая его слова, куча одежды и обувь упали на деревянный пол. Это была жестокая шутка, от которой никто не рассмеялся… Тем более Сцилард был абсолютно серьёзен, так что конечно никто не смеялся. — Что ж, все вы сейчас должны ликовать. Барнс спас из пожара две бутылки завершённого продукта. Секунда – и группа стариков начала радостно аплодировать… Комната, изначально полная отчаяния и ужаса, мгновенно наполнилась радостью. — Но, похоже, их забрали. Радость тут же исчезла с их лиц. — Но я знаю место, где их забрали, и лица тех, кто это сделал. Если нам повезёт, то мы вернём их. Среди стариков вновь зазвучали аплодисменты. Для них упустить эту возможность означало неминуемое столкновение со смертью лицом к лицу. Для Сциларда, который уже был бессмертен, потеря завершённого продукта означала лишь то, что ему придётся подождать немного дольше, но для остальных это действительно был вопрос жизни и смерти. Стоя напротив взволнованных стариков, Сцилард обдумывал другие вопросы. Даже если завершённый продукт был готов, то он всё равно не отдал бы его этим старикам, которые более не представляли никакой ценности. Если бы они были столь же преданными, как Барнс, он бы ещё подумал о том, чтобы поделиться продуктом с ними, но, к сожалению, Барнс уже был мёртв, и убит он был руками самого Сциларда. То, чего я хочу, это не деньги и престиж, которых обычно желают люди, а абсолютной преданности… и знаний. Только и всего. Когда завершённый продукт получен, для этого мусора больше нет применения. Они просто ингредиенты, с помощью которых я могу приумножить свои знания, вот и всё… Хм. Хотя эти знания бесполезны, и, боюсь, они могут сильно повлиять на мой разум. Позволив этой группе преданных «инструментов» изучать завершённый продукт, сам Сцилард занялся исследованиями в другой области. Он изучал свою собственную «плоть». В процессе Сцилард узнал ответы на некоторые важные вопросы. Нет, он не до конца их понял, по крайней мере, он не заходил дальше «теории». Во-первых, загадка восстановления плоти… Выпив вино, человек умирает… Нет, нельзя сказать, что он мёртв… Точнее будет сказать, что он перерождается… После некоторых экспериментов Сцилард выдвинул предположение, что, скорее всего, его бессмертная плоть стала «единой системой организмов». Даже если раскидать его плоть далеко друг от друга, то кусочки всё равно в итоге соберутся в изначальное тело… Даже на клеточном уровне это касается каждой… молекулы?.. Нет, каждый отдельный атом «получил своё сознание». В прошлом он сжёг алхимика, который хотел съесть его, но образовавшийся дым не унесло ветром: наоборот, он окружил горящего человека и исчез вместе с огнём и окончанием регенерации. Наблюдая за тем, как восстанавливался пепел, Сцилард пришёл к выводу, что это процессы даже не молекулярного уровня. С тех пор, как в 1897 году английский учёный Томсон открыл электроны, а его ученик Резерфорд открыл ядро… человечество начало намного лучше понимать субатомные частицы. Наблюдая за их шагами, можно сказать, что они откроют новый вид частиц в ближайшие два или три года… В таком случае на сколь мелкие частицы была разбита эта «живая» субстанция?.. Но опять же, скорее всего, даже через сто лет те учёные, что живут в обычном обществе, всё равно ещё не смогут понять значение «бессмертия»… Пока я непрерывно провожу опыты с законами, сильно опережающими нынешнюю науку… Хотя я всегда сомневался, что наука сможет объяснить силу, что призвала демона. И возможно ли, что это вино было не толчком к продвижению науки, а путём «призвать» законы другого мира в этот? Хотя он съел товарища, который руководил исследованиями в этой области, и проводил свои собственные касательно завершённого продукта, но… Видя, что в этот раз он смог изготовить завершённый продукт, он почувствовал, что попал в яблочко. Другими вопросами, которые он изучал, было почему этот единый организм «ел» и «жил только под истинным именем». Эти бессмертные атомы обладали огромной силой притяжения друг к другу. Это означало, что поедание было объединением с другим разумным существом через правую руку. Как и в мире пчёл, одному улью не нужны две королевы. Сознанием при этом обладало только одно из этих тел. Другой вопрос касался фальшивых имён… Он с лёгкостью мог представляться обычным людям фальшивым именем. Но когда он пытался провернуть подобное с другим бессмертным или же написать такое имя в документе… …Почему я не могу использовать фальшивое имя?.. Конечно, демон сказал, что «пропишет это в разуме», но… это, скорее, напоминает протест каждой моей клетки. Эта «дрожь» исходит не из головы, а, скорее, от всего тела… Я боюсь, абсолютно каждый атом в каждой клетке желает… слиться с другим организмом того же вида… Так что он точно не позволит бессмертным спрятаться под фальшивыми именами. Но те, кто выпили незавершённый продукт и наивно полагали, что обрели бессмертие, могли пользоваться фальшивыми именами. Скорее всего, это потому, что частицы думают, что раз они другого вида, с ними не стоит сливаться, так что они просто «добыча»… Хе-хе-хе… это действительно система с жёсткой иерархией. Но куда исчезала масса людей, которых он ел? Было ещё множество вещей, которые он не понимал. Сцилард чувствовал раздражение из-за этих пробелов в собственных знаниях. Если бы он знал, как изготовить завершённый продукт, то он, по крайней мере, был бы на шаг ближе к своей цели. Но брат того парня знал только половину формулы. На самом деле, он прибыл в Нью-Йорк как раз для того, чтобы съесть человека, который знал весь рецепт… Но в итоге это не принесло никаких результатов. Ну, что ж, ему надо было только получить завершённый продукт, и он проанализирует его состав. Порядок неважен. Всё, что ему нужно было – это завладеть завершённым продуктом и «знанием». Рано или поздно я заполучу знание целиком, и тогда преданность и богатство придут сами… Для этого я, в первую очередь, должен раздобыть завершённый продукт – эликсир бессмертия. Всё, что нужно знать об эликсире бессмертия и призыве демона. Эти два кусочка знания… и тот раздражающий парень знает обе эти вещи, хотя их не знаю я. Где же ты прячешься? — Кстати, Эннис. Похоже, кто-то искал тебя. Эннис была слегка озадачена словами своего господина. Она понятия не имела, о чём он говорит. — Верно… Я могу передать тебе эти знания… Сейчас я покажу тебе. Прежде, чем он закончил говорить, Сцилард уже положил свою левую руку на голову Эннис. Старики наблюдали за происходящим с широко раскрытыми глазами, в то время как Эннис молча доверилась судьбе. Через пару мгновений несколько лиц всплыли в её разуме. Четвёрка хулиганов. Эннис знала, что это те четверо, что забрали завершённый продукт. Затем появилось другое лицо: парень, который искал её. Кто это? Хотя она чувствовала, что встречала его раньше, Эннис совершенно ничего не могла вспомнить о нём. — …Несмотря ни на что доставь этих бандитов сюда. — Да, сэр. Наблюдая за тем, как Эннис вновь покидает здание, Сцилард почувствовал лёгкое беспокойство. Мог ли парень, что искал Эннис, быть моим старым знакомым? Нет, это невозможно. Никто не должен знать об Эннис. Он уже «съел» всех людей, видевших её настоящее лицо. Алхимиков, знавших о ней, больше не осталось. И даже если бы кто-то напал на Эннис по незнанию, то это не было проблемой. В прошлом кто-то перепутал Эннис с обычным человеком и потерял бдительность, в результате чего был «съеден». …Наверное тогда это и началось. Он всё ещё помнил, как Эннис колебалась перед тем, как наказать знакомого ей человека. Похоже, она получила некоторые лишние знания. А, неважно. Без разницы. Если она будет мешаться, то я просто убью её. Тем более убить её было куда проще, чем «съесть» кого-то. Силуэт Эннис исчез в выходе на потолке. Сцилард закрыл глаза, а уголки его губ растянулись в слабой улыбке.

⇔

— Да… Я инспектор Эдвард Ной. Даже перед собственным начальством Эдвард не пытался казаться настолько представительным. Перед Эдвардом стояли два спецагента, оба члены «Бюро Расследований». Официально их ранг был не выше начальника полиции, но поскольку со следующей недели Эдвард собирался начать работать в бюро, нет необходимости упоминать, что эти двое были его старшими товарищами. И поскольку он знал об этом уже долгое время, они казались ему куда более значимыми, чем начальник полиции. — А-а… Спасибо за ваш тяжёлый труд. Эм… Я Билл Салливан. А это… — Дональд Браун, – представился мужчина рядом, перебивая долговязого коллегу. Он, в свою очередь, был весьма крепко сложен, со слегка сжатыми кулаками и, казалось, был раза в два больше самого Эдварда. Он слышал о ситуации от своего начальства. Эти двое прибыли сюда преследуя подозреваемых в ряде ограблений, произошедших по всей Америке. Эдвард должен был сотрудничать с ними как местный офицер. — А-а… Похоже, ваше начальство уже сообщило вам о ситуации, но я всё же хотел бы повторить. Э-э… Пожалуйста, для начала взгляните на это фото… Эдвард на самом деле слышал от начальства совсем немного о «подозреваемых в серии ограблений», так что детали он мог узнать только от этих двух спецагентов. Эдвард взглянул на фото в руках, на котором запечатлели забинтованных с ног до головы мужчину и женщину. Что второй была женщина можно было определить по свадебному платью, которое она надела поверх бинтов. На мужчине же, помимо бинтов, ничего не было. Однако их тела, если не считать глаз и рта, были настолько туго обмотано ими, что никаких проблем это не вызывало. — … Эдвард некоторое время молчал. Это такая шутка Бюро? Видя растерянное лицо Эдварда, Билл криво усмехнулся, начав объяснение. — Э-э… Как бы выразиться? Да… Нет, они на самом деле подозреваемые, понимаете? Это фото сделано одним репортёром, который нашёл их весьма необычными. Они оба кажутся очень счастливыми, верно? А-а… Верно, как бы сказать… Видя затруднения своего партнёра, Дональд продолжил за него: — После того, как был сделан этот снимок, эти ребята совершили ограбление. К тому моменту, как полиция прибыла на место преступления, единственное, что от них осталось, – это выброшенные бинты и свадебное платье. Все свидетели сказали, что они видели только «бинты». У нас нет практически никаких зацепок. Так вот в чём дело, Эдвард наконец всё понял. На ограбление надевать экстравагантные костюмы и переодеваться после. С такой тактикой шансы сбежать были очень высоки. Естественно, при условии, что у вас есть возможность переодеться во что-то менее приметное. — Помимо этого они надевали чёрные маски и плащи, цилиндры вместе с тростями… Короче говоря, весьма экстравагантные наряды. Таким образом они провернули больше восьмидесяти краж и ограблений. — Эм… Тогда почему их ещё не поймали? Хотя Эдвард понимал, что такой вопрос был достаточно грубым, он не смог устоять. — Э-э… как бы выразиться… Хотя жертвы понесли потери… это не стоило внимания Бюро… Э-э… Начали они с воровства различных часов. Затем они крали шоколад, конфеты и так далее… Только когда они украли входную дверь музея, это можно было назвать вещью, которая, можно сказать, имела хоть какую-то ценность. Эдвард не мог не ощутить разочарование. Бюро в самом деле объехало всю Америку из-за каких-то чудиков? — Но то, что произошло в Нью-Джерси в прошлом месяце, вызвало некоторые проблемы. Они украли наследство местных богатеев – семьи Дженуардо. Эдвард впервые слышал об этом. — …Если это так, то почему об этом не писали в газетах? — Потому что семья покойного Дженуардо остановила выпуск газет. Они сказали, что это позор для всей их семьи. Идиоты. Именно из-за таких, как они, многие преступники избегают наказания. Эдвард был невероятно зол, но, подумав немного, он пришёл к выводу, что неопубликованные в газетах новости не были чем-то необычным и мало бы что изменили, так что вскоре он обуздал свои эмоции. — Но разве вы не упомянули прошлые случаи? Всё же кража есть кража. — А-а, это потому, что сейчас в приоритете у нас «Лицо со шрамом» и Лучано. Лицо со шрамом. Самое известное прозвище Альфонсо Капоне. — А-а… Лицо со шрамом, да… Когда он приехал в Чикаго и оказался на вершине… ему ведь и тридцати не было… Да даже сейчас ему только около тридцати одного года. Кто ж знал, что молодой парень, уроженец Бруклина, станет «Врагом Государства Номер Один» и по совместительству большим боссом… Ну что ж, он действительно легенда американской истории. — Давайте прекратим говорить об этом парне. Это правда, что Капоне встал во главе преступной организации в очень юном возрасте. В некотором смысле тут роль сыграл не только врождённый талант, но и невероятное трудолюбие. Однако Эдвард отказывался признавать способности и трудолюбие преступников. — М-м… Но опять же, наше правительство, похоже, никогда не признает факт «существования мафии» в этой стране… Они говорят, что даже Капоне «просто отморозок». Блин, в конце концов это нам – подчинённым, приходится пахать в поте лица… А-а… Сплошные проблемы. — Билл… Хорош трепаться. Если тебя услышит кто-нибудь с верхов, то твоя жизнь тут же будет разрушена, – услышав, как его коллега критикует их начальство, Дональд, горько усмехнувшись, упрекнул его за это. — А-а… Боюсь-боюсь, наше начальство страшнее самого Капоне. Слабо улыбнувшись, Дональд снова принял официальный вид, когда обернулся в сторону Эдварда, сказав: — Что ж, не только мы враги Капоне. Нью-Йоркская мафия тоже только и ждёт шанса избавиться от него… Этот парень забрал слишком много жизней. Это тоже было правдой: несколько крупных мафиозных синдикатов пришли в бешенство из-за выходок Капоне. Кто-то даже предлагал сделать лидером теневого мира куда более уравновешенного Джонни Торрио… Капоне был человеком, который одновременно сражался и с Америкой, и с мафией. Внезапно в мыслях Эдварда всплыло лицо Фиро. Парень, который собирался стать руководителем в совсем юном возрасте. Был ли он таким же? Станет ли он человеком, возглавившим теневой мир, как Капоне? Нет, он не позволит этому случиться. Он отправит этого парня за решётку до того, как это произойдёт. И уничтожит семью Мартиджо. Тем более этот парень был ещё так молод… Именно поэтому всё ещё можно было изменить. И если это произойдёт, то Эдвард был готов пойти на сотрудничество. — …А-а… Давайте вернёмся к грабителям… Эдвард вновь вернулся в реальность. Сейчас его целью были не мафиозный босс вроде Капоне и не мелкий синдикат вроде Мартиджо. Ей была парочка странных грабителей, перебинтованных с ног до головы. Эдвард тяжело вздохнул, чувствуя, как его настроение становится всё хуже и хуже.

⇔

— Фух. По крайней мере, больше не болит. Потирая синяк на руке, Айзек с облегчением выдохнул. — Больше не болит. Хотя Мирия не чувствовала ту же боль, что и Айзек, она всё равно повторила его слова. Дуэт грабителей, которых сбила машина, шёл по Бродвею, держа их чудом уцелевшие шлем и маску. Когда пешеходы, проходя мимо, замечали их, то думали, что это какие-то актёры, так что никто не обращал внимания на их наряды. — Когда снова встречу этот трусливый автомобиль, то уж точно преподам ему хороший урок! — Преподашь хороший урок! — Я ударю его! — Но разве ты не сломаешь руку? – Мирия внезапно задала весьма здравый вопрос. Однако Айзек не смутился. — Тогда… Я ударю водителя! — Но как ты достанешь его из машины? — Тогда… Я плюну в машину! — Вау, идеальный план! Пара свернула в пустой переулок и начала обсуждать их следующий «план». — Ну что ж… Наше путешествие наконец подходит к концу. — Так и есть! — С тех пор, как мы его начали, прошло уже много времени… В самом начале мы крали время! — Мы воровали часы! — Самая наша грандиозная кража, наверное… Когда мы пытались украсть музей. — Но в итоге это оказалось невозможным, да? — Поэтому, чтобы другие не могли войти… мы украли главный вход! — Те двери, должно быть, самые тяжёлые предметы в нашей коллекции! Их уже никто не мог остановить. Сложно сказать, был ли этот сумасшедший диалог естественным или же это был своего рода транс для них. — Но также мы были злодеями, например, когда мы украли источник питания маленьких детей! — Украли шоколад, да? Те маленькие дети наверняка умерли от голода! Как жаль! Единственные, кого здесь было жаль – этот дуэт. Когда они были маленькими, кормили ли их одним шоколадом?.. Возможно, так оно и есть. — Но задумавшись над своими действиями, мы решили искупить свою вину и начали творить добро… Как в тот раз! — В тот раз! — Когда мы украли наследство богачей! — Благодаря нам они больше не будут ссориться из-за наследства! — Мы вернули мир и согласие в их семью. — Они, должно быть, так счастливы сейчас. Похоже, они и подумать не могли, что из-за этого за ними начнёт охотиться само Бюро Расследований. Или, скорее, они даже не знали о существовании организации под названием Бюро Расследований. — Верно! От хороших поступков люди становятся счастливее, так что давай наше последнее дело тоже будет хорошим! — Например каким? — Мы украдём грязные деньги мафии! Эта шутка зашла слишком далеко, но им повезло, что поблизости не было прохожих. — Потряса-а-ающе! Айзек, ты прям как Момотаро! — Момотаро?.. — Это китайская сказка! Он сражался катаной и вместе со своими помощниками ворвался в убежище злых людоедов и отобрал у них все их сокровища. Хотя Мирия во многом ошибалась, наивный Айзек поверил ей на слово. — Я понял, я понял, мы станем тёмными героями! — Айзек такой крутой! — Мы вечно будем помнить тех умерших детей и проживём хорошую жизнь! В их головах даже мелкая кража шоколада была серьёзным делом. — Так круто! Они продолжали свой безумный диалог, в то время как четверо хулиганов шли им навстречу. Айзек и Мирия попытались пройти мимо, но высокомерные хулиганы, похоже, не намеревались уступать дорогу. В результате… один из парней плечом задел Мирию, из-за чего девушка слегка покачнулась. — Эй-эй, осторожнее! — Осторожнее! Итак, спираль судьбы сделала ещё один оборот. Даллас Дженуардо пребывал в отвратительном расположении духа. Прежде всего, в прошлом месяце дом его старика в Нью-Джерси ограбили. Когда их дедушка умер, он оставил огромное наследство. Его матушка скончалась ещё давным-давно, так что в семье, помимо него, оставалось ещё три человека: старший брат, младшая сестра и отец. Изначально он планировал убить отца, а вину свалить на старшего брата. В таком случае их части наследства перешли бы к нему. Сестра же не была проблемой: ему следовало только немного подтолкнуть её, и её часть тут же перешла бы ему. План был просто идеален. Но, учитывая произошедшее, ему не особо хотелось вспоминать о нём, однако если бы он привёл этот план в исполнение, то это было бы идеальное преступление… И всё же. В ту ночь, когда он вернулся домой, намереваясь исполнить план, их ограбили. К тому моменту, как он понял это, все слуги уже были связаны, а внутри сейфа… Наличные, завещание, драгоценности и так далее – всё уже было украдено. До этого момента никто из охраны даже не заметил, что что-то произошло. По-видимому, действовали профессионалы. Хотя его немного смущал тот факт, что свидетели говорили, что «преступниками были белые индейцы», а кусок бумаги, оставленный в сейфе, гласил: «Мы забрали источник всех ваших бед». В конце концов, не осуществив свой план и без какого-либо наследства, Даллас вернулся в Нью-Йорк совершенно подавленный. Продажа поместья отняла бы много времени и сил, да и вряд ли кому-то будет интересен кусок этой дешёвой сельской земли… Да и тем более если преступников не поймают, то зачем вообще так рисковать из-за мелкого участка? Хоть и немного беспокоясь об этом, Даллас всё равно вернулся в город и занимался тем, что ему хотелось. Вместе со своей шайкой они зарабатывали деньги грабя людей на улицах, хотя они почти тут же их тратили. Затем в череде этих полных разочарования дней появились старик… и Фиро. …Этот чёртов сопляк! Каждый раз, вспоминая лицо этого наглого мальца, Даллас начинал скрипеть зубами. …Как нас в одиночку смог избить какой-то сопляк?! Несмотря на негодование Далласа, реальность была такова, что их четверых в одиночку избил какой-то пацан. …Будь у нас больше людей… Нет, будь у нас огнестрел… Учитывая, что у него не было ни того, ни другого, он пытался придумать как заполучить хоть что-то из этого. Изначально он считал, что стоит ему сказать хоть слово, и другие организации тут же подчинятся, но, похоже, он очень сильно заблуждался. В итоге он вновь шлялся по улицам, сильно избитый. …Чёрт. Этот сопляк из семьи Гандор ещё поплатится за это! Злой Даллас шёл вперёд, совершенно не обращая внимания на своё окружение. Но, опять же, не сказать, что он хоть когда-то беспокоился о подобном. Похоже, его руку кто-то задел. Проигнорировав это, он пошёл дальше. Кто-то позади крикнул ему что-то. Обернувшись, он увидел недовольных мужчину и женщину в необычных нарядах. Даллас решил выместить свой гнев сначала на мужчине, а затем взяться за девушку. Он не испытывал за это ни капли вины. Эннис обнаружила все четыре цели, однако она не была уверена, стоит ли ей принимать какие-то меры. Если бы там были только эти четверо, то никаких проблем бы не возникло, но там находились двое посторонних. И ей почему-то казалось, что она уже видела их раньше. Тут Эннис заметила японский шлем в руках мужчины и тут же вспомнила их. Это была та влюблённая парочка, которую она сегодня случайно сбила. И как так вышло, что они оказались вместе с её целями… — Ублюдок! Один из хулиганов ударил мужчину. Этот высокий мужчина, не имевший совершенно никаких навыков самообороны, от удара в живот с глухим стуком свалился на землю. Трое мужчин тут же стали пинать его, пинать, пинать… — Ияа-а-а-а, Айзе-е-ек! Девушку удерживал на месте оставшийся парень, скрутив её руки за спину. Стало очевидно, что эта парочка определённо не имела ничего общего с этими четырьмя. Но, помимо этого, если они продолжат, то их могут убить. Эннис быстро осмотрела территорию. Похоже, кроме них поблизости никого не было. Опять же, если кто-то сообщит в полицию и этих четверых арестуют, то для Эннис это станет только лишней головной болью. Но если она позволит увидеть себя, то, вероятно, эта парочка запомнит её. Несколько секунд колебаний, и Эннис решилась шагнуть в переулок. Когда она подошла к ним на расстояние вытянутой руки, парень, державший Мирию, заметил приближение Эннис. — …Тебе чего, сестрюнь? Ты как-то странно одета… Предложение оборвалось на середине. Девушка идеально выполнила удар ногой с разворота, попав прямо парню в висок. Когда Сцилард передавал ей различные «знания», он также давал ей знания различных техник рукопашного боя. Таким образом она знала не только теорию, но каждая часть её тела также обрела это «понимание». Именно поэтому при выполнении этого удара с разворота её равновесие было идеальным, будто она выполняла этот приём тысячи раз. Помимо этого, если бы Сцилард передал ей знание танцев или верховой езды, она бы также справилась с первой попытки. — Ты вообще кто? Её нога ещё находилась в воздухе, когда остальные обернулись в сторону девушки. Мужчина, которого она ударила, распластался на земле, не двигаясь. Освобождённая девушка тут же бросилась к своему возлюбленному (?). Эннис молча направилась к Далласу и его шайке, тут же нанеся сильный удар в солнечное сплетение одному из парней. Затем, слегка наклонившись, она нанесла ещё один удар в самый центр торса парня. Тело парня тут же согнулось пополам, словно девушка сама свернула его. Эннис с лёгкостью увернулась от падающего парня и метнулась к следующему противнику с такой скоростью, что кто-то с трудом поверил бы, что она девушка. Немного опустившись к земле, она скользнула к нему, одним плавным ударом сбивая его с ног. Парень, ошеломлённый внезапной атакой девушки, тут же потерял равновесие из-за удара по ногам. Не сумев устоять, он невольно бухнулся задом на землю. Только он подумал о том, чтобы встать, как в его челюсть прилетел ботинок девушки. Голова мужчины откинулась назад, однако он всё ещё не рухнул на землю. Но это ненадолго, потому что тут его настигла вторая атака девушки. Меткий удар по голове и мужчина с грохотом свалился на асфальт. Даллас наблюдал за происходящим, не веря своим глазам. Ему снова вспомнился эпизод, который произошёл пару часов назад. Не прошло и двадцати секунд, а все его товарищи уже лежали на земле без сознания. — …В этот раз… В этот раз девчонка! Сегодня был действительно поганый день. Даллас рассудил, что у него нет и шанса на то, чтобы победить девушку перед ним. Его нож забрали ещё в убежище Гандоров. Однако он вряд ли смог бы победить даже с ним. — Я пон-... Я понял. Мы отпустим этих ребят. Так что, умоляю, прости нас! Хотя эти слова были настоящим позором для такого хулигана, девушка, казалось, его совсем не слушала. — Нет, как раз вы мне и нужны. — Э?.. А… Гха!.. Внезапно Эннис ударила Далласа в солнечное сплетение. Когда девушка наклонилась, Далласу показалось, что она просто исчезла. От этого невероятно быстрого удара парень тут же потерял сознание. — … Эннис молча осмотрелась по сторонам. Все четверо уже лежали без сознания. А парочка уже, должно быть, давно… — Потрясающе! Ты разобралась с ними в одиночку! — Потрясающе! …Никуда не убежала. — Спасибо, сестрёнка! Я бы и не подумал, что ты поможешь таким незнакомцам, как мы! — Спасибо! Осыпаемая благодарностями, Эннис не могла не почувствовать себя виноватой. Всё же как тут признаешься, что она помогла им, потому что хотела искупить вину за утренний инцидент с машиной. — Видишь, она настоящий герой! — Но она девушка. — А-а, верно-верно… героиня! Их манера речи была весьма необычной, но они выглядели очень счастливыми. В то же время Эннис была совсем сбита с толку. Но опять же, это был первый раз, когда её благодарили с тех пор, как Сцилард создал её. — Сестрёнка, ты наша спасительница! Как мы можем отплатить тебе? — Что нам сделать? Из-за этих слов Эннис растерялась лишь ещё больше и совсем не знала, что ей делать. Стоило ли вежливо отказать? О каких вещах было уместно просить в такой ситуации? Такими «знаниями» Эннис не обладала. Девушка задумалась на некоторое время, прежде чем неуверенно ответить: — Э… Я хочу отнести этих четырёх в мою машину… Можете мне помочь, пожалуйста? Одного из парней положили на переднее сиденье рядом с водительским, а оставшихся трёх запихнули на задние, после чего дверь с хлопком закрыли. — Фу-у-ух, мы закончили, верно? — Закончили, ага! — Э… Большое вам спасибо. — Что ты такое говоришь! Если ты благодаришь нас, тогда мы ещё не до конца отплатили тебе! — Тогда ты должна снова попросить нас о чём-то! Айзек потрясающий! После того, как они отнесли четвёрку находившихся без сознания парней в машину, троица решила устроить перерыв. Эннис… думала о том, как «разобраться» с этой четвёркой. В это же время парочка обдумывала то, как им украсть деньги у мафии. Никто из них и не подозревал о мыслях друг друга, вслух болтая ни о чём. — Да-да… Точно такая же машина сбила нас и уехала после этого! — Верно! — В следующий раз, когда увидим её, поцарапаем монеткой! — А как же плюнуть? — И плюнем! Если за бегство с места преступления можно было отплатить так просто, то девушка не возражала, чтобы они занимались этим хоть весь день. Но Эннис не могла сказать этого вслух. — Ах да, сестрёнка. Что ты планируешь сделать с этими парнями? — Что планируешь сделать? — А… Конечно, она не могла сказать правду. Поэтому Эннис сказала первую пришедшую на ум ложь. — Э… Я отвезу их в полицию. Блин! Только сказав это, Эннис поняла, что это была плохая идея. Полицейский участок располагался совсем недалеко, так что эти двое, будучи жертвами, вполне могли отправиться с ней. — Понятно… Тогда, к сожалению, здесь нам придётся расстаться. — Расстанемся здесь, ага. — ? — Просто из-за того, что мы сделали… нас арестуют. — Арестуют, ага. Эннис внимательнее посмотрела на пару перед собой. Они никак не могли быть преступниками, так что, скорее всего, они сбежали из дома. — Э… Что же вы сделали? — Верно… Что было самым ужасным? — Хм-м-м… Должно быть, убийство тех детей. Эннис решила, что они шутят. С другой стороны, они сами придумали, что дети умерли от голода из-за того, что они украли шоколад. Поэтому это вполне можно было назвать шуткой. Или, правильнее сказать, эти двое сами по себе были одной большой шуткой. — Поэтому мы решили сделать что-нибудь хорошее, чтобы раскаяться в наших прошлых злодеяниях, – Айзек повторил фразу из какого-то романа, которую нашёл особенно эффектной. Это была достаточно масштабная цель для человека, который украл шоколад потому, что «хотел стать злодеем». — Мы делали плохие вещи, так что теперь делаем хорошие, – очень серьёзно заявила Мирия. Но, учитывая, что «хорошими поступками» они считали что-то вроде украсть наследство, отнять деньги у мафии и прочее, разница между этими и «плохими поступками» была тоньше бумаги. — Ох… вот как… Вы двое действительно сильные. — А? А, да, я очень сильный! — Сильный, ага! — По сравнению с вами… я бесполезна. Я даже не могу посмотреть в лицо своим собственным преступлениям. Почему она говорила подобное тем, кого только встретила? А, скорее всего, потому что она боялась… Боялась, что больше у неё не будет шанса поговорить как сейчас. Хоть она и подумала об этом, она всё ещё не могла произнести это вслух. Потому что если она скажет это, то вовлечёт этих двух в свою ужасную судьбу. А для них это было равносильно смерти. — Что такое, сестрёнка? Что ты натворила? — Мы подруги по злодеяниям! Друг. Ах, если это так, то всё будет хорошо. Но уже слишком поздно. Я совершила слишком много преступлений. От этого Эннис вдруг стало немного грустно. Когда Сцилард создал её, он даровал ей «знания» всего, что он сам знал о языках, сражениях, готовке, вождении и подобном… Всё это было необходимым минимумом для того, чтобы заботиться о жизни Сциларда. Плюс к этому он передал ей лица и имена тех, кого нужно было найти. Среди них был человек по имени Майза Аваро, а также другие алхимики, которые являлись бывшими коллегами Сциларда. Сцилард ничего не рассказал Эннис о морали или религии. Он не обучил её никаким законам, кроме правил вождения и торговли. И самое главное. Сцилард с самого начала внушал ей мысль, что с лёгкостью может убить её. С самого рождения страх смерти поселился глубоко в её сердце. Ей запретили читать или даже слушать радио, которое изобрели после её рождения. Жизнь Эннис изменилась, когда она съела человека, который мог угрожать Сциларду. Она сражалась с алхимиком. И последнее, чему научил её Сцилард, было то, как убить того, кто так же, как и Сцилард и она сама, был «бессмертен»: он научил её как «есть». Используя всего лишь одну свою правую руку, она поглотила его. Когда девушка впервые съела кого-то, она узнала очень много нового. Вещи, которых она не знала, хлынули ей в голову. В этот момент границы её мира расширились. Только немного просмотрев эти знания, Эннис осознала, насколько плохие поступки она совершила… и насколько ужасен был Сцилард. Но что она могла сделать? Даже если она почувствовала вину, она не умела воскрешать мёртвых. И… если Сцилард узнает об этом, то следующей исчезнет она сама. Она прекрасно понимала, что он не будет колебаться. Съесть его первым было невозможно. Эннис знала это лучше кого бы то ни было. Задолго до того, как она съест своего противника, с ней уже будет покончено. Когда Сцилард узнал, что она «съела» алхимика, он спросил её: — Ясно… Каково это? Скажи, как ты себя чувствуешь, обретя новые знания? — Да, сэр… Я просто не понимаю эти мысли. Эннис могла ответить только это. — …Эй, сестрёнка! — Сестрёнка! Эннис неожиданно вернулась в реальность и увидела пару, обеспокоенно смотрящую на неё. — …Ох… — Ты в порядке? Ты словно была не с нами. — Не с нами, ага! — Нет… Извините, я в порядке. — А, хорошо, говоря об этом. Мы не знаем, что ты сделала, но разве не ты спасла нас только что? Значит, ты расплатилась. Так это и работает. — Верно. Неважно, как много зла ты совершил, надо сделать только одну хорошую вещь, и люди подумают: «На самом деле, он всё ещё хороший человек». Так устроен мир! Вот, как насчёт Капоне? Он убил много людей, нелегально производил алкоголь и даже не платил налоги, но из-за того, что он делал и хорошие вещи, сейчас он очень популярен. У него дом в Майами, и он дружит с Демпси. А недавно у него ещё появилась прекрасная жена! Однако святых из-за одного плохого поступка начинали считать чуть ли не самим дьяволом. Хотя если все в мире рассуждали так же, как и Мирия, то всё было в порядке. Но опять же, вскоре после этого Капоне отправили за решётку в Алькатрас за все его преступления. — Итак, ты же тоже помогла нам совершенно просто так. Разве это не повод для гордости? Ты точно станешь популярна, будешь жить в дорогущем доме где-нибудь в тепле, подружишься с боксёром и найдёшь себе какого-нибудь красавчика! — Ага-ага, так работает карма! А если ты ещё не можешь забыть свои преступления, то, чем больше хороших дел ты сделаешь, тем лучше! Это карма! Эннис не до конца поняла то, что они сказали, но она чувствовала, что они всеми силами пытались её подбодрить. И от этого ей стало ещё хуже. — Спасибо вам… Мне уже нужно идти. Эннис через силу улыбнулась и уже собиралась занять место водителя. — А, да… Точно… А… Я-я Айзек Диан. — Угу, а я Мирия Харвент! До Эннис не сразу дошло, о чём они говорили. Когда же она осознала, что они назвали свои имена, Эннис тут же высекла их в своей памяти. Айзек и Мирия. — А… Я… Эннис. Без фамилии… Просто Эннис. — Правда, без фамилии? Это странно. — Я запомню. Эннис, Эннис, Эннис, да? Она помахала на прощание парочке, которая теперь улыбались, словно дети малые, и завела двигатель. Смотря в зеркало заднего вида, она наблюдала, как их фигуры становятся всё меньше и меньше. Кажется, они кричали что-то. Эннис прислушалась. — До встречи! — До скорой встречи! Услышав это, Эннис задумалась. Она и правда хотела снова встретиться с ними. Хотя этому вряд ли суждено сбыться, но ей очень хотелось увидеть их вновь. Даже если они только встретились, и встреча эта была короткой, она хотела увидеться с ними ещё много-много раз. Представив это, Эннис слабо улыбнулась. И это была самая настоящая искренняя улыбка, исходящая из самых глубин её сердца. Улыбаться искренне. Это тоже было впервые для Эннис. Поняв это, девушка тихо заплакала.

⇔

Двадцать минут спустя… Четверо молодых людей сидели на полу в подвале Сциларда. Их руки связали за спинами, а ноги, как в трёхногой гонке, сковали наручниками с ногами товарищей. Один за другим четвёрка начала приходить в себя, и, осмотревшись, они начали браниться и кричать на окруживших их стариков. Даллас проснулся последним, и его товарищи тут же остановили поток ругательств. — …Что? Что происходит? — Ну… Это… Даллас, чел, они вообще ничего не говорят. Выслушав товарища, Даллас начал осматриваться. В самом углу вокруг круглого стола собралась группа важных с виду стариков, наблюдавших за ними издалека. Кроме этих стариков в комнате не было ничего примечательного. — Ещё, Даллас… Пока мы были в отключке, та девчонка ввела нам что-то… – тревожно сообщил один из хулиганов. Из-за острой боли он очнулся и видел, как в его товарищей что-то вводили. Услышав это, Даллас сильно забеспокоился. Что это за странную инъекцию ему сделали? — Как себя чувствуете?.. Нет, прошу прощения. Зачем я вообще спрашиваю. Пока Даллас и его пособники тряслись от страха и покрывались холодным потом, позади них раздался голос. Кое-как повернувшись, они увидели старика в тёмно-синем костюме, стоящего прямо за ними. Судя по его поведению, он был главным в группе этих стариков. — Судя по поведению остальных, ты лидер, я прав? — …Ты кто, старик? Что вы хотите с нами сделать? — Хм? Я Сцилард. И я хочу задать вам несколько вопросов, прежде чем позволить быстро и безболезненно умереть. Теперь ты доволен? Говоря это, старик протянул руку к парню, сидящему рядом с Далласом. — Что тебе нужно, урод?! Хочешь убить меня? Ну давай, рискни… Когда старик положил руку ему на голову, парень хотел повернуться в сторону группы стариков, чтобы наорать и на них… но вдруг он замер. — Ох, конечно, я рискну. Сказав это, Сцилард начал медленно «есть». Казалось, что это какой-то кошмарный сон. Прямо на глазах у Далласа его товарищ исчезал, словно его никогда и не было. Начиная с кончиков пальцев ног, его тело постепенно исчезало, словно его закатывали в самого себя. Сначала на пол с глухим стуком упали его туфли. Затем наручник, связывающий его лодыжку с лодыжкой Далласа, также со звоном ударился о землю. Коричневые брюки медленно сдулись, словно воздушные шарики. — Эй… Джеймс… Стоп, этот парень точно Джеймс? А? Неужели у нас такие отношения, что я даже имени его не помню? Похоже, из-за столь шокирующего зрелища в голове Далласа всё перемешалось. — Погоди секунду… Эй! Погоди! Эй! Джеймс не может исчезнуть! Хотя словами Даллас пытался остановить Сциларда, его тело отказывалось двинуться хоть на миллиметр. Но не успел он закончить предложение… четвёрка уже стала трио. Казалось, будто из образовавшегося пустого пространства рядом с Далласом подул порыв ледяного ветра. — …Хм. Ещё один человек, проживший бесполезную жизнь. Закончив «есть», Сцилард начал наслаждаться полученными «знаниями». — О-ох… Вино… Не знаю, в порядке ли оно… Услышав это, старики в комнате забеспокоились. — Что ж, тогда позволь мне узнать… Даллас Дженуардо. Сцилард спокойно наклонился к Далласу и прошептал ему на ухо: — Не хочешь заключить сделку? Даллас не понял, что ему сказали. — …Похоже, ты всё ещё в шоке. Тогда продолжим позже. Сцилард выпрямился, покачал головой и, уже развернувшись, добавил: — Кстати, того парня звали не Джеймс, не так ли? Сказав это, Сцилард вместе с остальными стариками покинул комнату. В помещении осталось только трио хулиганов. Один из них, глядя в пустоту, пробормотал: — Даллас… Того, кто исчез, звали Скотт… Джеймс… Это я. Ответа не последовало, и в комнате вновь повисла тишина. — Эннис… Посторонние видели тебя во время драки, – заметил Сцилард. Из полученных им «знаний» он узнал, что Эннис появилась в тот момент, когда эти парни напали на какую-то парочку. — Да. Если бы я продолжила наблюдать, то это могло бы привлечь внимание, – быстро солгала Эннис. — Что насчёт тех людей? — Те двое тут же сбежали с места происшествия. Когда я возвращалась, я убедилась, что за мной нет хвоста. — Понятно. Тогда с этим никаких проблем, верно? — Да, сэр. Сцилард, не изменившись в лице, отдал новый приказ. — Хм… Завершённый продукт, судя по всему, находится в убежище семьи Гандор. Если мы будем вести переговоры, то тогда нам придётся предоставить некоторую информацию, что для нас весьма невыгодно. Запугай этих трёх… Нет, лучше пообещай им награду, и пусть они вернут вино. Поняла? — Да, сэр. Но их друга только что убили… Сможем ли мы договориться с ними? — Об этом не беспокойся… Судя по воспоминаниям «съеденного» парня… Эти ребята ставят свои собственные интересы выше дружбы и тому подобного. Если мы пообещаем им деньги и свободу, то они тут же согласятся работать на нас. Сцилард слабо постучал пальцем по виску, слегка улыбаясь. — Тем более, если они узнают, что получили неуязвимые тела, они будут настолько благодарны, что тут же забудут о случившемся с их другом. Вот такие они люди. Так что проблем не возникнет. — …Да, сэр. Эннис механически поклонилась и быстро вышла из комнаты. Старики, наблюдавшие за этой сценой, тут же начали возмущённо кричать, перебивая друг друга. — Господин Сцилард! — Как… Как я и думал вы ввели им… незавершённый продукт… — Зачем давать этим гнусным отморозкам?!.. — Молчать. — … Всего одно слово, и в комнате вновь повисла тишина. — Не беспокойтесь. Есть вероятность конфликта с мафией. Я сделал это исключительно, чтобы превратить их в свои инструменты. Когда они станут бесполезны, я без промедлений «съем» их… Или вы думаете, что победите в перестрелке с целой группировкой? Если так, то прошу, вперёд. На это старикам нечего было ответить.