Агентство по трудоустройству

Джонни читал и перечитывал письма от клиентов — и от мутантов, и от их работодателей. Некоторые хотелось распечатать, вставить в рамки и повесить на стену. Чтобы все видели! Что поделать, Джонни был несколько тщеславен и не скрывал этого. Потому что нет ничего плохого в гордости за свою работу. Может, реально повесить на стены? Джонни прищурился, обводя расчётливым взглядом стены офиса. А что, отличная реклама! И вешать на уровне глаз, чтобы удобно было. Покивав, Джонни начал сортировать письма, отбирая самые впечатляющие. Вот стопка от спасённых Веномом строителей, попавших в ловушку при прокладке тоннеля. Вот благодарности от пожарных: уже больше десяти пиромантов помогают бороться со стихией, пройдя курсы и поступив на службу. Вот огромное спасибо гидроманту, спасшему городок при наводнении. А вот и письма от Паркера, успешно поступившего в MIT и получившего именную стипендию от Старк Индастриз. От Роуг, вгрызающейся в хитросплетения юриспруденции и практической психологии. Совершенно непонятное, но очень красивое — прямо картина — послание от китайцев. Как Джонни и обещал, Грозу окружили таким почтением, что та просто расцвела. И с гордостью получила после первого года работы свои законные двадцать граммов чая, упакованные в фарфоровую баночку ручной работы, и ещё одну такую же — в качестве бонуса особо отличившемуся работнику. Джонни она сообщила, что благодаря её усилиям удалось прорастить ещё десять кустов, и в планах возрождение с нуля утерянного больше тысячи лет назад сорта, дающего чай необыкновенных вкусовых и оздоравливающих качеств. — Ли Цян будет жить вечно, — хмыкнул Джонни и продолжил разбирать письма. С утра курьер принёс несколько конвертов. В одном из них обнаружилось приглашение на закрытую выставку совместных работ Стивена Гранта Роджерса и Эрика Леншерра. Джонни хмыкнул. — Они таки скооперировались. В принципе, ожидаемо… Отложив ещё с пару десятков писем, Джонни навёл порядок на столе и покосился на следующую стопку бумаг. Уже далеко не столь приятных. Начиная свою деятельность, Джонни отлично понимал, что его ждёт. Поэтому предпочёл подстраховаться: благодаря военной карьере и работе в НАСА он и так был знаком, пусть и опосредованно, со множеством людей, а когда стал членом Четвёрки, то и вовсе вышел на новый уровень. Что поделать, силы ему подвластны очень неслабые, естественно, им заинтересовались спецслужбы. Конечно, поначалу могущество ударило в голову, но потом он поумнел. Очень помог разговор с высокопоставленным агентом ФБР. Тот ему живо расписал перспективы — не самые радужные — последствий их коллективного идиотизма, и Джонни внял. Потом были пожарные, не стесняющиеся высказывать всё, что думают о супермудаках, считающих себя неприкосновенными… В общем, Джонни считал, что ему крайне повезло вовремя, быстро и без последствий переболеть звёздной болезнью, получив таким образом прививку и иммунитет. Потом он, готовясь воплотить задуманное, встречался и налаживал отношения с прорвой самого разного народа: пусть в законе нет прямого запрета на использование мутантом своих способностей на благо других, но осложнить жизнь при желании можно кому угодно. Тут вновь помог тот агент: Джонни прямо заявил о своей лояльности и желании, если что, спасать и защищать, и повторил свою речь позже, более пространно. Уже человеку из администрации президента… Глупо думать, что там этот вопрос пустили на самотёк, учитывая Капитана Америку и прочих. Когда к Джонни заявился Магнето, возжелавший работать за деньги, Джонни озадачился. После трудоустройства некоторого количества потенциальных и вполне состоявшихся «суперзлодеев» озадачился ещё сильнее. А потом к нему заявился некто агент Коулсон. Джонни этот вроде как офисный планктон с лысинкой и пистолетом в скрытой кобуре под пиджаком сразу не понравился. Ещё больше ему не понравился наезд агента, сходу принявшегося обвинять Джонни непонятно в чём. Чётких обвинений не прозвучало, но в хитросплетениях слов и смыслов можно было запутаться до смерти. Что-то отрицать или, не дай Господь, подтверждать Джонни не спешил. Молча выслушал и потребовал доказательства и документы. Естественно, ничего ему не предоставили, и Коулсон ушёл. А Джонни задумался. Кто это вообще? И отправился к своему хорошему знакомому. Да, тому самому. В ФБР. Тот вызвал своих знакомых. Попросил повторить всё, что Джонни запомнил. Тот включил диктофонную запись — он с самого начала записывал на диктофон все собеседования. Просто чтобы было. И пригодилось же! Как выяснилось, на Коулсона и его товарищей у ФБР был огромный зуб. И у ЦРУ зуб. И у АНБ целая вставная челюсть. Получив в руки попытку наезда — задокументированную! — агенты крайне возбудились. Джонни же подумал и задал сакраментальный вопрос: а какой статус у этого самого ЩИТа? Ответ был ошеломляющим. Для всех. Находящийся вроде бы под надзором Совета Безопасности ООН, располагающий десятками баз и полигонов на территории США, владеющий собственной академией по подготовке агентов, ЩИТ полностью финансировался частными лицами. В первую очередь — Тони Старком, получившим эту по факту чрезмерно раздувшуюся ЧВК в наследство от отца. ЩИТ не платил налогов. ЩИТ не допускал на свои базы и в офисы государственные проверяющие организации. ЩИТ засылал своих агентов на территории других государств по всему миру. ЩИТ формально занимался предотвращением террористических, инопланетных и мутантских угроз. Но кто определял, что именно является угрозой? Джонни сидел в кабинете, слушал — с интересом и крайне внимательно — экспрессивное обсуждение этой проблемы, и думал. Агент, живо организовавший связь со своими друзьями из других агентств по телефону, изливал душу. Джонни размышлял. — Скажите, пожалуйста, господа, — начал он, и агенты замолчали. — Кто-нибудь делал доклад президенту? А ведь тут такое вырисовывается: если Старк может творить херню, то почему другим нельзя? А вдруг кто-то захочет большего? Агент АНБ взорвался ругательствами. — Тогда… Скажите, а к кому мне обратиться, чтобы подать жалобу? — хитро улыбнулся Джонни. Фэбээровец выпучил глаза. — Видите ли, я тут трудоустроил уже больше десятка тех, кого считали суперзлодеями. Работают, получают зарплату, о странном не помышляют. Приносят пользу государству. Я получил разрешение на работу, плачу налоги и полностью лоялен к власти. А на меня наезд… И кто? Частная контора, получается? Не государственная служба? Значит, Старк и его карманная военная компания могут творить что угодно? Значит, им закон не писан? Кто может мне помочь? Сенат? Лично президент? Кто? Присутствующие государственные служащие по-акульи оскалились, и фэбээровец сказал: — Вы всем нам напишите, мистер Шторм. Я подскажу имена и должности. Мы доведём до сведения всех, кого надо. — Тогда… — лучезарно улыбнулся Джонни, — чего время терять? Давайте бумагу, ручку и диктуйте! Через час Джонни поставил последнюю подпись и с удовольствием размял плечи. Агент масляно улыбался, глядя на стопку жалоб. На мелочи они не разменивались, адресовали напрямую директорам. Да, оказалось, так можно. Просто не все знают. Джонни попрощался, пожал на прощание руку агенту ФБР и пошёл к себе. Работу работать. А через пару дней его вызвали на первую беседу. И завертелось… Как выяснилось, ЩИТ оттоптал слишком много мозолей, чтобы обиженные упустили шанс отомстить. И явление агента Коулсона Джону Гранту Шторму стало тем самым камешком, который сорвал камнепад. Джонни даже предложили личную охрану — во избежание. Но он отказался. Зачем срывать людей с места? К тому же они будут отпугивать клиентов. У Джонни и без мордоворотов с оружием за плечами контингент нервный. Коулсон приходил ещё два раза. В последнюю встречу вообще угрожал, не стесняясь, и смотрел так, словно сейчас потащит на расстрел. Джонни лишь самодовольно и абсолютно бесяще улыбался, закинув ногу на ногу. И сидел, подкидывая в ладони, словно мячик, сгусток плазмы. А когда Коулсон потянулся к кобуре — окутался пламенем целиком, вставая. Кресло потом он заменит, а бессильная ненависть и страх в глазах зарвавшегося агента того стоили. Джонни прекрасно знал свои возможности и способности. Стоит окутаться пламенем — и он практически неуязвим. Коулсон свалил, и Джонни тут же сделал звонок. Надо шевелиться. Иначе до покушения или провокации дело дойдёт. Следующей к нему прицепилась рыжая красотка с выдающимися формами. Прямо в кафе, где Джонни завтракал и ужинал. Готовить дома? Пфф! Доставка — гадость. А тут повар старается именно для Джонни, потому что Джонни лично его трудоустроил. Красотка пришла, села, вывалив на стол содержимое декольте, расстегнутого практически до пупа. Джонни с интересом обозрел представленное — а чего нет, если так настойчиво предлагают? — и, не слушая журчание дамы нелёгкого поведения, доел десерт и спросил: — Сколько? На целый день? — У тебя столько нет, мальчик! — фыркнула она и тряхнула крашеными волосами, уложенными в дорогом салоне. — Ясно, — кивнул Джонни, жестом подзывая официантку. — Надо договариваться напрямую с сутенёром. Вдову перекосило. В глазах плеснула ненависть. Джонни оскалился, когда она вскочила, тряся рукой. На пол упал оплавившийся комок пластика и металла. — Не стоит, красотка, — жёстко произнес Джонни. — А то я точно куплю полную сессию БДСМ. Без стоп-слова. Было похоже, что правительственные агенты запаслись попкорном и наблюдают, кто следующий явится предъявлять мистеру Шторму претензии. Потому что ни визиты Коулсона, ни авансы Чёрной Вдовы не вызвали никаких видимых действий. Личный визит Фьюри превзошёл всё предыдущее. Когда в кабинет пафосно влетел лысый громила, полностью одетый в чёрную кожу — брюки, жилет, плащ, ботинки и повязка на один глаз — Джонни едва не хрюкнул. — А вот и сутенёр пожаловал, — заявил он прямо в лицо наглецу. — Простите, уважаемый, но я передумал. Насчет сессии. Или ваша девочка зажала эту информацию? — Ты пожалеешь! — заявил тот, опершись руками на стол и нависнув над Джонни. Из пасти у него несло ядрёной смесью чёрного «Холлс» и «Голуаз». — Ты очень пожалеешь, щенок! — Уже жалею, — согласился Джонни, демонстративно морщась. — Надо было попробовать снять рыжую на час. Вдруг бы понравилось? Удар кулаком пришёлся прямо в лицо. Джонни поднял бровь. Фьюри заорал, тряся обожжённой конечностью. Дверь распахнулась, и в офис, едва не потирая руки, вошёл хорошо знакомый Джонни агент ФБР. В сопровождении ещё трёх человек, сходу наставивших на скрипящего зубами от боли Фьюри табельное оружие. Ему заломили руки и не обращая внимания на вопли и угрозы, вывели. Агент кивнул. — Мистер Шторм, готовьтесь к даче показаний. Вас вызовут. — С огромным удовольствием! — заявил Джонни, закрыл за агентом дверь и полез в ноутбук. Надо скопировать записи и перенести на флешки. Так, на всякий случай. Что сказать… Старк отреагировал молниеносно. Тут же начал спешно сворачивать свою спонсорскую деятельность и отпираться от обвинений в пособничестве всеми конечностями. Ещё бы, массированная атака со всех сторон и обвинения такие, что и в костюме Железного Человека не отмашешься. Остальные реагировали кто как, но спасать попавшего в жернова правосудия Фьюри никто не спешил. Неудивительно, что затормозить процесс не получилось. Джонни только пожал плечами и продолжил заниматься любимым делом, попутно собирая статистику. Кто знает, вдруг пригодится? Жизнь шла своим чередом. Клиентов прибавилось. Как и заявок от работодателей. *~*~* Выставка была оглушительной. Джонни не мог подобрать другого слова. Журналисты взбесились, толпами валя на мероприятие, люди платили деньги, чтобы попасть внутрь и глянуть хоть одним глазком. Выставочный зал посетили все сливки общества. И оно того стоило, причём не только по мнению Джонни. Витрины были заполнены произведениями искусства: ювелирные украшения, посуда, оружие, статуэтки и огромные кружевные… картины? — Джонни не знал, как это назвать. Всё из титана. Тончайшие переплетения. Изысканные линии. Основательная брутальность. Узоры и формы. Творческий тандем из Стивена Гранта Роджерса и Эрика Леншерра вышел потрясающий. Виновники переполоха гордо фланировали по залу, раскланиваясь с посетителями и рассказывая о дальнейших планах прессе. Искусствоведы строчили заметки и разливались соловьями. Агенты потирали руки: почти на всех вещах уже висели бумажки с надписью «Продано». За очень немалые суммы. Джонни горделиво поглядывал по сторонам: в этом есть и его заслуга. Леншерр тогда действительно набрался храбрости и пошёл на собеседование. Естественно, его приняли: второго такого, способного творить с любыми металлами чудеса, нет, к сожалению. То есть они есть, но… Гораздо, гораздо слабее. — Мистер Шторм, — окликнули его сзади. Капитан Америка собственной сияющей персоной. — Мистер Роджерс, — расплылся в улыбке Джонни. — Я рад, что к вам пришёл успех. И ваше сотрудничество с мистером Леншерром принесло свои материальные, и не только, плоды. — О да! — протянул ему руку Роджерс. — Стив. Просто Стив. Я так невероятно благодарен вам! — За что именно? — весело посмотрел Джонни. — Перечислите по пунктам, пожалуйста. Обожаю, когда меня хвалят. Заслуженно. — Я всегда мечтал зарабатывать на жизнь искусством, — признался Стив. — Эрик… Вы дали нам эту возможность. К тому же мы разделяем общие ценности и… почти ровесники. Эрик — именно такой друг, которого мне так не хватало в этом времени. Спасибо вам. — Пожалуйста, — Джонни смотрел серьёзно и спокойно. — Я рад, что моя мечта помочь тем, кто, как и я, имеет особые способности, коснулась и вас. И Эрика. Он заслужил это: славу, деньги и восхищение. И искреннюю благодарность. Как и вы. Особенно вы. Стив растерянно хлопал неприлично длинными ресницами и явно не понимал, что сказать. — Привет, мистер Шторм, — оскалился облагороженный и даже как-то помолодевший Леншерр. — Стив? — Он переводил взгляд с Джонни на Стива и обратно. — Стив, ты ничего не хочешь мне рассказать? — Что? — встрепенулся тот. — Ну, к примеру, подробности вашего весёлого тура с кордебалетом, — хихикнул Джонни, подмигнув Леншерру. — Что ж. Давайте представлюсь ещё раз. Джонатан Грант Шторм. Грант, — он уставился в лицо Стива, напрягшегося как перед атакой, — это в честь дедушки. Бабушка Патрисия Стюарт всегда вспоминала его с нежностью и восхищением, пусть и вышла замуж за другого. Тоже блондина. — И ничего мне не сказала!!! — шёпотом завопил Роджерс. — Та-а-ак… — Леншерр ухватил внезапных родственников под локти и увлёк куда-то в подсобные помещения выставки. — А теперь — подробности! — Легко! — с апломбом заявил Джонни. — Бабуля Пэт забеременела как раз перед тем, как ты, дедуля, отправился на фронт за мистером Барнсом. Не успела сказать, потому что срок был маленький. Месяц. А потом банально не хотела попасть под пристальное внимание спецслужб. Так что шустро окрутила Оливера Шторма, тогда лейтенанта ВВС, вышла замуж, счастливо, спешу уверить, и прожила хорошую долгую жизнь. Тебя, дед, она вспоминала с любовью. — Вот прямо при тебе вспоминала случайного любовника?! — залился краской Стив. Джонни расхохотался. Потом вздохнул, покачав головой. — Нет. Она молчала все эти годы. Сказала, когда тебя нашли. Слишком сильное сходство. — Даже странно, что раньше никто не заметил, — кивнул Леншерр. — Хотя… Мимическая маска, пластика, манера говорить у вас разные. — Ну здравствуй, внук! — распахнул объятия Стив. — Пэт ещё жива? — Да, — гордо ответил Джонни, вдоволь наобнимавшись с дедом. — Она всегда была крепкой и сильной, а у меня теперь есть деньги и связи. Так что бодрая и весёлая. И довольная: я перестал дебоширить и страдать фигнёй. Солидный человек. Устроить вам встречу? — Да, — улыбнулся Стив. — Подумать только… Неважно. — Предлагаю вернуться в галерею, — сказал Леншерр. — Чёрт. Если вас двоих успели заснять, с вас живых не слезут, как один русский говорил. — Пусть попробуют, — пожал плечами абсолютно спокойный Джонни. — Это — только наше личное дело. А полезут настырно — так я парень горячий. Буквально. И со связями. Они вернулись в зал и разошлись в стороны. Стива и Эрика атаковали журналисты, а Джонни с улыбкой смотрел на их мучения из угла. Забавно. Вот и дед нашёлся. Вся семья в сборе, можно сказать. Жаль, родители не видят… А Сьюзен… Сью в последнее время была занята очередной помолвкой. Пятой по счету. Она бросила жениха и нацелилась на очередное светило и восходящую звезду науки. Её жизнь. И она о родстве с Роджерсом не знает: бабуля внучку осчастливливать откровениями почему-то не спешила. Впрочем, это бабушке решать, что и кому говорить. Натуральная мыльная опера, которые так любила мама. *~*~* День был унылый и тихий. Джонни пялился в окно, отдыхая от утомительного общения с одной пугливой дамочкой, которую он трудоустроил в ветеринарную клинику: возможность понимать четвероногих пациентов очень востребована. Кофе в стакане почти закончился. Коробка с шоколадными конфетами манила и привлекала: хотелось заесть осеннюю тоску чем-то вкусным. В дверь резко постучали. — Войдите! — крикнул Джонни, со вздохом отворачиваясь от окна. И кого принесло в этот слякотный день? Увидев вошедшего молодого мужчину, Джонни поднял брови. Надо же. У него ж вроде есть работа по специальности. Или захотелось что-то изменить? — Добрый день, мистер Шторм, — поздоровался вошедший. — Я не мутант, но мне посоветовал вас близкий друг. Видите ли, я давно хочу уйти в автомеханики. — Ретро или современные автомобили? — с энтузиазмом отозвался Джонни, усаживаясь в кресло. — Прошу вас, мистер Барнс. Присаживайтесь. И будем определяться с вашим славным и, уверяю вас, очень хорошо оплачиваемым будущим. Зимний Солдат, вышедший в отставку, кивнул и снял куртку. Пора осуществить своё желание. Ему сто лет, он всё ещё молод. И это просто… прекрасно.