Разбивая скуку

У Ришар повадки кошки, которая вдруг заприметила человека, с ног до головы облившегося валерьянкой. И этим несчастным является он — Винсент Синклер. Глубокий вдох и медленный выдох, сквозь плотно стиснутые зубы — отличное упражнение, чтобы держать себя в руках. Ведь он должен быть идеален. Всегда и во всем. Иначе — никак. Но как сохранить благостное расположение, когда все вокруг раздражает и наводит на мысли о беспросветной глупости окружающих? Скучный, ни на что не годный материал для его блестящих идей…из года в год одно и то же. Надоели до одури. Он откидывается на спинку кресла и на миг всего прикрывает глаза, чтобы вновь увидеть образ Скарлетт Кацен. Гневный, ненавидящий, идеальный взгляд, что выжигает в нем дыры, будто кислотой. За годы проведенные на этом острове, он ещё никогда не испытывал чего-то подобного. Незнакомого, чужеродного, отравляющего его и вместе с тем дарующего чистое наслаждение. В противовес всей этой серой мерзости. Он делает небрежный жест рукой, так что Ришар резко прерывает свой нудный отчёт, с опасением следя за действиями Синклера-старшего. В голову закрадывается не беспочвенное подозрение, что Винсент не слышит ее вовсе. Открывает настежь окно в кабинете, впуская внутрь холодный воздух. Смотрит на алеющий закатными лучами горизонт, попутно стягивая с себя серый пиджак. Она опасается продолжать свою речь или задавать вопросы в такие моменты — вдруг он продумывает какую -то важную формулу для очередного научного эксперимента? Но впервые за годы услужения Синклеру, мадам ошибается. Мысли Винсента занимает зараза по имени Скарлетт, застывшая в моменте, когда его пальцы ломают застёжку на ее прекрасном платье, ненароком проходясь по позвонкам на спине… Она такая худая. Надо б уменьшить дозировку вводимых препаратов, иначе сердце может не выдержать и всё завершится чересчур быстро… Он не может этого допустить. Только не сейчас. Он сжимает пальцами подоконник, вновь недовольный тем, что ветер не в состоянии вытравить из кабинета аромат, так прочно ассоциирующийся с ее присутствием. Какие-то дурацкие полевые цветы. Дешёвый веник, подаренный горе-детективом. Сам того не подозревая, Винсент зеркалил мнение Адама. И как часто ты наклонялась к этим цветам, вдыхая их аромат, так что он столь прочно впитался в твои волосы и под кожу? Сколь много значит для тебя этот недодетектив, девочка? Ришар деликатно покашливает в кулак, осмеливаясь напомнить о себе. — Можешь не утруждаться. Сегодня я -сам. Он замечает, как ее передёргивает от его слов. Как Ришар в замешательстве смотрит на него, натягивающего белый халат поверх костюма и спешащего к выходу. Но…но мистер Синклер… — как всегда нерешительно пытается возразить его преданная помощница, — как же… — Займитесь другими, — не оборачиваясь бросает он приказным тоном, — может, на рассвете… Но мисс Кацен он должен заняться прямо сейчас. В темное время суток. Ведь кошмары всегда приходят ночью. ** Двери лифта открываются бесшумно, он жмёт на кнопку, и отсчитывает этажи про себя, где-то внутри грудной клетки ощущая нарастающее тепло. Предвкушение. Так глупо поддаваться эмоциям, словно какой-то зелёный мальчишка. Но Винсент не может отказать себе в удовольствии чувствовать что-то помимо скуки… Его шаги эхом раздаются по коридору. Амбалы- санитары в удивлении переглядываются, расступаясь перед грозным хозяином. Им не понять, что он забыл здесь в такое время, если все эксперименты и испытания назначены на завтра? Подопытным необходимо хоть немного восстановиться, чтобы как следует потешить дорогих, во всех смыслах, гостей отеля. Винсенту Синклеру, впрочем, всё равно на планы. Он привык получать то, что хочет немедленно. Она лежит на кушетке лицом вниз и, похоже что спит. Одна рука беспомощно свисает вниз, а пальцы на ней сжаты. Может, припасла ещё один гвоздь для него? Винсент осторожно опускается на край кушетки и достает из кармана шприц, наполненный красноватой жидкостью. Всего один укол — и всё снова станет привычно- серо для него. До омерзения скучно. И холодно-научно… Он наклоняется над ней, свободной рукой отводит упавшие на лицо волосы, пытаясь рассмотреть выражение лица — должно быть такое спокойное… И тут Скарлетт резко вскакивает с кушетки, принимая сидячее положение, и, пользуясь его замешательством, впивается Синклеру-старшему ногтями в горло, силясь причинить как можно больше вреда своему мучителю. Шприц отлетает куда-то в угол. Длинная игла зловеще блестит в свете ламп. — Оригинально, — хрипит он, нарочито позволяя ее ногтям глубже войти под кожу. А вот мисс Кацен похожа на безумную кошку, которая терпеть не может людей, облитых валерьянкой. Что ж, ему это очень даже по нраву. — Мерзавец, псих, старый х… — непечатные выражения сыпались из уст Скарлетт щедрым потоком, даже когда Винсент без особого труда отцепил ее пальцы от своего горла. — Пришел убить? Так делай это хотя бы смотря в глаза… Она выдыхает эту фразу и неожиданно замолкает, вдруг осознав, в каком положении оказалась. Сидит на кушетке, давно уже перестав нападать, а Винсент Синклер не спешит вызывать санитаров, молча слушая её отчаянные угрозы. Из глубоких царапин на его шее течет тонкая струйка крови. Скарлетт зажмуривается и обхватывает голову руками. На что она надеялась? На сей раз у нее даже гвоздя не завалялось, а физические силы явно были неравны… Что теперь будет с Дебби, Найлом, Адамом и Коулом? Какая же я дура… — Ну вот, это теперь не стерильно, придется отложить укол, — нарушает тишину Винсент, печально смотря на жуткий шприц с неизвестным содержимым. Скарлетт вздрагивает, когда он кладет ладонь на ее спину, даже сквозь ткань она ощущается опаляюще-горячей. Будто у него температура градусов под сорок. Впрочем, только этим можно объяснить странное поведение Синклера- старшего. — Замёрзла? — он шепчет у самого уха, заставляя тело девушки оцепенеть. Она повторяет про себя, что не боится этого психопата. Но подсознание отчаянно протестует. Боится, ещё как… — Посмотри мне в глаза, Скарлетт, — просьба, не приказ, и от этого ей становится ещё более не по себе. Она страшится повернуться к нему и увидеть самое страшное чудовище из всех здесь обитающих. Я — сумасшедшая, я всё-таки безумна… Не такой уж я и старый, — он подносит ее пальцы к своим царапинам, так что они окрашиваются красным. — Твой отец всё же создал свой идеальный проект… Тебя, Скарлетт. Всего на миг, но она успевает различить мелькнувшее в его взгляде чувство…желание? Разум отрицает увиденное, но тело инстинктивно отодвигается от Винсента Синклера. Ну, не настолько же она ещё свихнулась, правда? Показалось, от недосыпа и не такое почудится… Как же его бесит аромат полевых цветов от детектива, что чудится вблизи Скарлетт постоянно! И почему он не научил Адама дарить понравившейся девушке цветы? Сейчас его преследовал бы аромат дорогих и шикарных цветов, а не вот это… — Отпустите их, — тихий шепот и проблеск безумной надежды в глубине ее взгляда. Он поднимает шприц с пола и уже в дверном проёме оборачивается к ней: — Вам принесут теплое одеяло. — Печетесь, чтобы наши тела оставались тёплыми? — и снова эта разбивающая его скуку ярость во взгляде. Винсент боготворил мисс Кацен в такие моменты. — Кошмарных снов, Скарлетт, — за ним беззвучно закрывается дверь и поворачивается ключ в ее клетке.