Любовь в мгновениях

Цветы Её нежные, ласковые пальцы срывают мягкие лепестки. Они падают, подхваченные ветром, и летят с уверенностью, которой она хотела бы обладать. Пятый лепесток — особенно сильный ветер направляет его к мальчику впереди — объекту её влюбленности. Он вынимает его из волос и улыбается, увидев её. Невинная, не знающая о том, что за её дружелюбной улыбкой скрываются зарождающиеся, распускающиеся, цветущие чувства. Признаться. Шестой лепесток отлетает в сторону. Или нет. Ветер дует в лицо. Признаться. Столкнуться с отказом. Или нет. Подпитывать эту привязанность. Последний лепесток — нет. Фальшивые свидания Милли ничего не оставила на волю случая в организации школьной переделки "Ромео и Джульетты". Сценарий уже готов, клуб художников рисует фоны. Оркестр трудится без устали. За костюмы отвечает студенческий совет. Ширли сверяет рулон ткани с нелепыми требованиями, которые перечислила их председатель. — Привет, красавица, — прерывает её подросток постарше, а его рука преграждает ей путь. Она улыбается. — Прости, можно я... — Вот ты где, — Лелуш — её Ромео — прерывает Ширли. — Я думал, на ужин будет стейк? Сердце заколотилось, когда подросток отступил. Возможно, ей стоило пройти прослушивание на роль Джульетты? Акт истинной любви Её отец умер, похороненный заживо; его дыхание было украдено ради притязаний безумца на победу. Теперь они хоронят его труп обратно под землю, а её мать плачет. Ширли плакать уже не может. Мир стал серым, как траурное платье, которое она надела, а мальчик, которого она поцеловала в отчаянии, молча застыл. Он не любит её, но она все равно его поцеловала, и теперь заставляет себя извиниться и благодарит его за то, что он смилостивился над ней. Дух её отца наблюдает за ней; она заставит его гордиться ею. А потом она убегает, потому что поцеловала его, и все это было неправильно. Чудовище Покайся. Покайся. Покайся. Её руки запятнаны кровью; его руки утопают в крови. Раньше она не понимала, как он мог забрать жизнь человека и вернуться в школу с улыбкой на лице. А потом она убила ради него, выстрелила из пистолета и оставила женщину умирать. Теперь они оба чудовища с, чьи грехи неискупимые. Мужчина перед бросает косой взгляд и хлопает в ладоши. Он шепчет ядовитые истины. Говорит о лжи в её сердце. Они оба соглашаются: Она — чудовище. Он — чудовище. Решение теперь очень простое. Единственный путь к покаянию — смерть. Фотографии Она не может вспомнить вице-президента; они были вместе в студенческом совете в течение многих лет. Она бы посмеялась, отмахнулась от этих утверждений, но в фотоальбоме есть доказательства. Фотографии за фотографиями, на которых они смеются, улыбаются, кричат. Может, именно поэтому он выглядит таким грустным, когда видит её? Они были друзьями, а теперь она потеряна для него. Может быть, это объясняет странный трепет привязанности и комфорта, когда он рядом. Откуда тогда страх? Отчаяние? — С тобой все в порядке? — спрашивает Милли, её палец останавливается на фотографии. — Я помню, ты дарила ему цветы. — Да, — соглашается она. Выпечка Откройте поваренную книгу. Разбейте яйцо. Отделить желток в миску. От миксера у неё дрожат руки. В плавании она быстра и точна. На суше она похожа на рыбу. В миске бурлит вода. На её губах раздается предостерегающий крик. Лелуш разворачивается и, вздрогнув, ловит чашу. Она пригибает голову, боясь, что он скажет. Это не её вина. Когда он рядом, кровь гудит в ушах. Простые повседневные дела становятся трудными. — Почему бы тебе не помыть вишни? — предлагает он мягко. Когда торт готов, он говорит: — Спасибо, Ширли. Держаться за руки Уютная иллюзия рушится. Друзья оборачиваются незнакомцами, и она не знает, кому доверять. Вот мальчик — злодей в маске, убийца её отца, её возлюбленный. А вот его друг — одиннадцатый, рыцарь, пленитель Зеро. Они встречаются на крыше, а внизу расколотый город. Сомнения роятся в её голове, требуя ответов. Мир изменился. Она осталась. Кто исказил мир? Кто заточил её в тюрьму разума? Кто они — друзья или враги? Она оступается, соскальзывает с крыши. Крепкая рука останавливает её падение. Лелуш силится удержать её, глаза его полны отчаяния.