Вечернее упоение

Ночные улицы ветряного Стокгольма, не сказать, чтобы прям, но очень давили своей загадочной пустотой на парнишку, лет девятнадцати, в серой толстовке, что казался довольно непримечательным для неподготовленного людского глаза, просто идущий по тротуару, опустивший голову, и словно потонувший в каком-то своём мирке. Нет, это не нужда в ком-то или чем-то, уж если не так, это скорее обыкновенная тоска, какая-то тяжесть в груди, необъяснимое состояние тревоги. Было тяжело кому-то объяснить своё нынешнее состояние, тяжело было кому-то открыться целиком, всё рассказать, заявить о своих чувствах, переживаниях, тревогах и постоянно больно кусачих мыслях. Лишь какую-то надежду на более менее хороший следующий час давало сообщение некой девушки о том, чтобы встретиться на крыше одного из жилых домов, после всей этой скучной прогулки, и каждый дом здесь на предыдущий похож, словно они стоят как одинаковые коробки, но разных цветов. Хотя, прогулки зачастую давали Хенрикссону хоть как-то забыться и отдалиться от навязчивых мыслей, что дома не уходили за стенки сознания парня совсем, иногда уделяя время заброшенным домам, находя какие-то свои достопримечательности в ночных Стокгольмских улицах, а порой просто оперевшись о холодную стену кирпичного дома за переулком, делая затяжки единственной на ночь сигареты, ведь все остальные были лишь пеплом из предыдущих дней. Пора бы купить новые. Но явно уже не сегодня. Навряд-ли Софи, той самой девушке, что назначила эту встречу, понравится вдыхать запах табака, которым мог пропахнуть на какое-то время Саймон. Софи была единственной девушкой в жизни Саймона, единственным его другом. Он питал к ней особое чувство, словно она - что-то родное, что-то симпатичное ему. Её аккуратные черты лица, тело, голос, лёгкие, как перья, волосы, и красивые и глубокие глаза, как сочетание алого рассвета и шумного моря. Тяжёлые от усталости шаги, скрежет давно старой и ржавой лестницы, и тут же в лицо легонько ударил свежий, прохладный ветерок. Саймон уже был на той самой крыше, где легко мог заметить миниатюрное, женское тело, а точнее говоря, саму Софи, терпеливо ожидающую парня, сидя на краю крыши и задумчиво смотря вниз, будто их ожидал какой-то серьёзный разговор, от чего Хенрикссону стало интересно и даже тревожно. Он медленно пошел к ней, а некое волнение подогнало его сердце стучать всё чаще, и чуть вздохнув, он сел рядом с ней, чувствуя, как конечности чуть дрожат, и то ли от холода, то ли от страха свалиться вниз, то ли от того самого же волнения перед разговором с его давней подругой. В свою очередь, Софи посмотрела в его сторону, а задумчивое личико девушки будто в миг ожило, увидев самого Саймона... –« Ох... Привет, Саймон. Ты довольно... Быстро », - Подметила девушка, чуть улыбнувшись своему другу, сидящего рядом, пытаясь тем самым хоть как-то разогреть унылую обстановку. –« Мм, да... Есть такое...», - Как-то неуверенно ответил парень, разглядывая её. Он будто не мог подобрать слов, хоть как-то поддержать диалог. Он был таким уставшим, что хотелось просто пообщаться глазами: сидеть, и долго рассматривать её, быть с ней сейчас и видеть эту улыбку на её лице. Признать, он редко видел её улыбку, особенно в колледже, когда она, идя по пустым коридорам, была словно открытой книгой, в которой читалось "я хочу домой" или "мне некомфортно здесь". Саймон действительно был единственным, кто её поддерживал и помогал хоть чем-то, и он понимал это, и она это понимала, потому, они оба сейчас и здесь, до сих пор вместе и до сих пор друг друга не забыв. Тяжело забыть кого-то, к кому ты уже привык, кого считаешь словно частью своей жизни. Жизнь - это словно книга, и всякий человек может занимать отдельные страницы в ней, и в своей книге, Саймон явно уделил Софи не одну страницу, как человеку, что отвечал взаимностью на его поддержку, был рядом и разделял интересы. Книга всегда имеет какое-то содержание, какой-то общий смысл, и вырвав эти страницы, смысл этой книги может серьёзно пострадать. А теперь, они оба, тут, на крыше, и сами не знают, о чем будут говорить, ведь напрямую не могут сказать, что им просто нужно побыть вместе сейчас. –« Как ты, Саймон? Мы не виделись с тобой достаточно долго...», - Поинтересовалась Софи. –« Я?... Ну... Даже не знаю », - Чуть усмехнулся парень, – « Всё как обычно... Словно, ну, знаешь, бесконечный цикл одних и тех же дней. Ничего нового, а старое остаётся с тобой и... Давит на тебя. Ну, ты наверное понимаешь...Кхм... А ты?...» –« Вроде... Вроде хорошо. Но меня, наверное, как и тебя... Мучают посторонние мысли », - Вздохнула девушка. –« Мысли о том, что что-то не так?... Ну, типо того...», - Уточнил Саймон. –« Да, что-то вроде этого. Хах... Мы... Будто не можем сказать прямо... Да?...», - Легонько посмеявшись, будто от неловкости, тихо сказала Софи, отведя взгляд. –« Наверное... Так и есть... Хех...» Это действительно выглядело неловко. Будто оба проглотили языки и не могут их вытащить из глотки, но было приятно то, что они вообще сейчас вместе, как и хотели в глубине души. Это особенно было важно для Саймона. Он словно смог наконец-то по-настоящему расслабиться, пока разговаривал с девушкой о своей жизни, да и впринципе о всяком. Такой небольшой промежуток времени, убитый на их разговор, после которого они разошлись по домам, сыграл для Хенрикссона не зря. Он был явно счастлив, что провёл время с ней, хоть мы и не знаем всех подробностей того вечера. Он будто наконец-то почувствовал... Это вечернее упоение после дня, что отдался в руки той мути, подобная утреннему туману, что бился об стенки черепа Саймона, не вылезая от туда и становясь всё более густым, и печален тот факт, что по приезду домой, он снова почувствует это. Он снова потеряет своё спокойствие. Как и Софи. Но это уже совсем неважно...