Знаменательный день настал. Для кого то он счастливый, для кого-то решительный. Дома куча народу, еще бОльшая толпа в ожидании невесты стоит на улице у парадной. Красивый макияж, завитые волосы, белоснежное прекрасное платье, как я и мечтала в детстве. Лишь в глазах пустота.
Матери с обеих сторон благословляют нас с иконой в руках. Он держит мою руку крепко, в голове мысль, что он все понимает, но не собирается сдаваться. Потакает родителям. Впрочем я тоже. Если бы не они, этой ошибки не произошло бы.
Мы выходим из парадной. Его поздравляют друзья, меня подруги, в голове дым и тоска. Я смотрю лишь на него. Он стоит поодаль, во взгляде читается восхищение, поднимает бокал шампанского, будто говоря «поздравляю, я рад за тебя». Только вот я не рада.
В ЗАГС приехали раньше времени, гости внутри стоят в зале. Невесте и жениху показали комнаты для раздельного выхода. Мы сидели там. Он — в ожидании того, что посадит меня на цепь, привяжет к себе. Я — в ожидании разговора, который может меня спасти.
В комнату вошел он. Как всегда красив, в белой рубашке с закатанными рукавами, с тем самым черным галстуком, которым были связаны мои руки, в брюках в клетку, которые всегда меня возбуждали, ну и конечно в любимых кроссах. Заставить его надеть туфли не сможет даже Бог, ведь этот Дьявол слишком своенравен. Черные волосы отливают блеском, немного растрепаны, сейчас бы запустить в них пальцы, следом снять очки и… Боже.
— Пришел позлорадствовать?
— Ты в слове «поздравить» пару букв перепутала.
Молчание. Он садится рядом на пуфик, кладет свою ладонь поверх моей.
— Он хороший парень.
— Не спорю.
Вновь тишина. Он поднимает на меня взгляд, рассматривает досконально, будто пытаясь запомнить меня до мельчайших деталей, до начала цирка в моей жизни, до окончания моей свободы.
— Ты красивая.
— Спасибо.
Улыбка. Как же красиво ты улыбаешься. В моих глазах встают слезы.
— Любишь его?
— Нет. И ты прекрасно это знаешь. У меня всегда были чувства к тебе, с первого курса в универе и даже после нашего расставания были. Я помню, как боялась, что это навсегда. Не зря говорят, что случается то, чего больше всего боишься.
— Ты бредишь. Успокойся.
Он начинает меня обнимать, я вырываюсь, вскакиваю.
— Ты идиот! Я ничего к нему не чувствую, я всегда искала тебя, боже. Я не слепая, ты ведь тоже это чувствуешь, ты…!
— Я уже говорил, что в одну реку дважды не войду.
— Твои принципы разрушают наши жизни! Мы были молоды и глупы, почему ты такой!
— Я тебе говорил один раз, повторять не буду. Не выдумывай про мои чувства.
— Я тебе докажу, что есть.
Букет улетает на пол, руки вокруг его шеи, дыхание у губ, поцелуй. Он прижимает меня за талию ближе, врывается в мой рот, целует остервенело, выпивает до дна. Я задыхаюсь, отрываюсь от губ. Его зрачки расширены, член в брюках стоит крепче некуда, руки сжимают крепко мою талию.
— Я…
— То, что я хочу тебя трахать, ничего не значит.
— Я надеюсь, что ты осознаешь все до того, как я скажу «да».
Отстраняюсь от него, подбираю букет, встаю у окна, наблюдая за дождем снаружи.
— Если я тебе дорога — останови свадьбу. Скажи, что против этого брака. Даже если не любишь, помоги мне, не лишай меня свободы.
— Ты же не в тюрьму отправляешься. Тем более если не хочешь, то зачем согласилась?
— Этот брак — тюрьма. С тобой я была свободна.
— Ты не ответила на вопрос.
Он подходит, обнимает сзади, повторяет вопрос шепотом прямо в ухо, обжигает горячим дыханием, спускается ниже, вдыхает аромат духов. Запоминает.
— Думала, ты одумаешься.
— Дурочка.
Он отпускает меня. Оборачиваюсь. Стоим близко-близко. В его глазах пламя, а в нем горю я.
— Помоги мне.
Молчание.
— Черный тебе идет больше.
Целует меня на прощание и уходит.
***
Начинается церемония, играет свадебный марш, двери открываются, я под руку с отцом выхожу к алтарю. Все выглядит явно красиво, но почему-то слишком серо в моих глазах. Зачитывается клятва, родители капают слезами на пол, мой будущий нелюбимый муж готов разрыдаться вместе с ними.
Я напрягаю свой слух, дабы услышать заветные слова со стороны гостей, со стороны конкретного гостя, но в ответ тишина.
— Согласны ли Вы взять в жены ***?
— Согласен.
Начало приговора. Последний шанс, ну же, прошу!
— Согласны ли Вы взять в мужья ***?
Время остановилось. Слышу тиканье часов в такт ударам сердца. Гости начинают перешептываться. Оборачиваюсь к нему, смотрю прямо в глаза. Он улыбается, вальяжно откидывается на спинку стула. Гости начинают крутить шестеренками, понимают к чему все идет. Он молчит, лишь раздевает взглядом. Сволочь.
— Согласна.
Я подписала приговор. Продала свою свободу.
***
Идет празднование. После материнской критики произошедшего хотелось уйти. После его молчания — умереть. Стою на заднем дворе ресторана, курю. Муж развлекает гостей, все заняты программой. Выходит он.
— Ты же бросила.
— Надеюсь, он меня бросит.
— Прекращай, не строй из себя страдалицу. Тебе нужно жить дальше.
Он забирает сигарету, выкидывает на асфальт и тушит носком обуви.
— Последнюю радость отобрал.
В глазах стоят слезы, в горле ком. В зале играет ЛСП — «Белый танец».
— Потанцуем?
Предлагает. Я соглашаюсь. Медленно качаемся, не вникая в ритм.
— Почему?
Утыкаюсь в его плечо, слезы уже не сдерживаю.
— С ним ты будешь счастлива, лучик. Он справится, я знаю.
— Ты дурак. Ненавижу тебя.
— Ты в слове «люблю» все буквы перепутала. Неужели настолько пьяна?
Смеюсь сквозь слезы. Его белая рубашка чернеет от туши.
— Я испорчу ему жизнь, потому что я не хочу отпускать тебя. Никогда.
Он ничего не отвечает, целует в макушку и обнимает крепко-крепко, отвечая без слов.
— Я бы никогда не смог это остановить.
— Ты все еще можешь меня украсть. А свидетельство сжечь.
— И правда.
Он смеется, поднимает мое лицо за подбородок, вытирает слезу, легко касается губ, раскрывая их, проникает глубоко, хотя куда еще глубже, и так во всех органах, мыслях сидит, в душе поселился. Даже если вместе мы не будем, я не смогу полюбить кого-то кроме него. Он слишком глубоко во мне. Я не смогу от него избавиться.
Я люблю его. Этим все сказано.
Невыносимо любить призрак.
