Рождённые страдать

Вице-адмирал всегда с особым раздражением разглядывал свою правую руку. Выцветшая татуировка всегда казалась ему несмешной шуткой судьбы. Ещё и фраза такая запоминающаяся, подстать хозяину. Кривые буквы складывались в простое предложение: «Все сокровища мира я оставил в одном месте». Гарп почему-то был уверен, такими каракулями этот старый придурок и писал. Каждый раз, когда он случайно опускал взгляд на руку, в его голове громом звучали его последние слова. Если у слова невезение и было описание, то оно звучало бы так: соулмейт короля пиратов. Йорк прекрасно понимала негодование своего наставника. Ей, впрочем, было плевать, кто являлся ее родственной душой, уж явно не король пиратов. Размашистые завитушки расположились под грудью, на рёбрах, прямо возле сердца. «Спасибо, что вы любили меня» — гласила яркая, будто только что появившаяся, надпись. Соулмейт, произносящий эти слова на смертном одре, представлялся ей сморщенным старичком, дожившим до преклонных лет, собрав вокруг себя огромную сплоченную семью. Он бы наблюдал, как резвятся внуки, как счастливы его дети. И отошёл бы в мир иной он абсолютно спокойно, от старости во сне. Девушка была бы чуть больше вовлечена в это дело, если бы не знала, что это бессмысленное занятие: определить своего истинного до его кончины было невозможно. Вот такая вот насмешка судьбы. Поэтому люди, по большей части, отказывались от несбыточной мечты найти того самого. И Йорк отказалась. Она, будучи дозорной, так ещё и под командованием самого вице-адмирала, предпочитала заниматься более важными делами. Тем более последнее время в морях буйствовал новичок и создавал этим кучу проблем местным постам дозора. «Капитан Пиковых пиратов, Портгас Д Эйс, разбил базу H7! Способен ли Морской Дозор противостоять новой звезде из Ист Блю?» Йорк закатила глаза, когда Гарп в очередном порыве ярости чуть не проломил стол. И это тоже она могла понять: ее командир взял мальчишку под свою опеку в надежде сделать дозорным, а тот стал пиратом. Скомканная газета полетела в корзину для мусора. — Займись этим оболтусом, — вице-адмирал потер точку между бровей, — иначе, если я его встречу, точно прибью. Йорк всегда считала себя бесчувственной машиной. Будучи сиротой, она не получила родительской любви, друзей при обучении так и не завела, а помимо командира коллег, с которыми можно поговорить, у нее не было. Это никогда ее не смущало, наоборот, излишняя эмоциональность, считала она, слабость, от которой нужно избавляться. Однако, глядя на этого самонадеянного новичка, пальцы сами сжимались в кулаки. Эйс был огнем — в прямом и переносном смысле. Пережитого смущения, когда он шлёпнул ее по заднице, сбегая с краденным дьявольским фруктом, девушка не забудет никогда. А забыть не поможет шрам от ожога на ягодице, ведь, оказывается, фрукт тогда он уже сожрал. Эйс был ярким, слепящим, безрассудным. Полная противоположность Йорк. Каждая их встреча вызвала в душе неведомые ранее чувства. Она злилась, много злилась, глядя на вновь ускользающий пиратский корабль. Радовалась от всего сердца, когда пирата преследовали неудачи. Но во времена затишья, на душе становилось так тоскливо, словно кошки скреблись. Такие дни были окрашены в серый, в глазах виднелась вечная непроходимая скука. Но вот в следующее мгновение она встречает этого придурка в баре, он удивлённо вскидывает брови, а через секунду голова падает прямо в миску с салатом. Нарколепсия, чтоб ее. И Йорк хохочет так громко, что на нее оборачиваются посетители. Ее сгибает пополам, она держится руками за живот и, кажется, сейчас вовсе лопнет. Какой же дурной этот Портгас Д Эйс. Парень приходит в себя минут через двадцать. Мысленно коря себя за неосторожность, он вскакивает, когда обнаруживает себя лежащим на плече дозорной. Она победно ухмыляется, глядя на ошеломленное лицо пирата. Почему он до сих пор не законван в кайросеки? Почему до сих пор не на пути в Импел Даун? Ответов не было ни у одного из них. Они смотрят друг на друга молча. Будто бы им и не нужны слова, чтобы прочувствовать эту незримую нить, связавшую их. Йорк демонстративно отворачивается. — В следующий раз, когда поймаю тебя, это будет моя заслуга. Мне подачки не нужны. — Тогда до встречи, настырная дозорная, — ухмыляется ей в ответ Эйс, — правда поймать меня тебе все равно не удастся. В следующий раз они встречаются совершенно случайно. Преследуя очередного пирата из второй дивизии Белоуса, на которых уже долгое время готовилась облава, девушка оказывается схвачена крепкими руками и затащена в подворотню. В глаза сразу бросаются знакомые веснушки. Йорк злится, вырывается, но все бесполезно — пират сильнее ее в разы. Эйс держит крепко, прижимая ворочающееся тело к стене — ему хватает для этого одной руки, второй же он зажимает дозорной рот. — Не дергайся, — шипит он, когда девушка умудряется укусить его за ладонь, — тише. Мимо пробегают ее товарищи, но их восторженные крики и топот ног смолкают, а им на смену приходят звук стрельбы и гогот победивших пиратов. Ловушка. Йорк смотрит Эйсу в глаза, ожидая ответов. Почему спас? Зачем так подставляться? Ответов вновь не последовало. — Какого черта? — восклицает девушка, когда они, наконец, оказываются далеко от места битвы. — Теперь мы квиты, — недовольно хмурится он, — не лезь к Белоусу, он тебе не по зубам. — Тебе то какая разница, к кому я лезу и кто мне по зубам? — Просто продолжай гоняться за мной, — пират и сам не понимает, какого черта он несёт, но почему-то не затыкаться не хочется, — на кой дьявол тебе вообще сдались командиры дивизий? — За них можно получить повышение, — Йорк уже почти не злится, лишь фыркает для виду и отворачивается. Надо же как-то скрыть подступающий к коже румянец. Краем глаза замечает, как Эйс обижено дует губы и кое-что ещё. Кое-что, на что она ни в коем случае не должна была обращать внимание — перекатывающиеся мышцы под загорелой кожей, россыпь веснушек на груди и татуировка на бедре, прямо над линией шорт. Какая пошлость! Тонкие аккуратные линии складывались в простую, но печальную фразу: «Жаль, что мы были обречены с самого начала». — Тогда я стану комдивом, — его самоуверенный тон должен был раздражать, но вызвал лишь мягкую улыбку, — и ты опять будешь охотиться только за мной. — Да я скорее стану вице-адмиралом, чем ты комдивом, — не стушевалась девушка, — так что постарайся, а то гоняться за тобой будет слишком скучно.

***

Холодный, предвещающий беду ветер проходил насквозь. Залетая в рукава увесистого пальто, висевшего на плечах, он, казалось, выдувал весь покоящийся в форменной одежде дух дозорного. Йорк поежилась, глядя на пустую плаху. Пока пустую. — Вице-адмирал Гарп, вице-адмирал Ризли, — подобранный первым молодой парнишка, Коби, отсалютовал командирам и передал информацию, — все шичибукаи на позициях, о перемещениях флота Белоуса пока ничего не известно, сканеры молчат. — Хорошо, ступай, — тяжело выдохнул мужчина, — не нравится мне все это. — Что конкретно? Внезапное исчезновение Белоуса с радаров или казнь вашего приемыша? — Злишься, что не ты его поймала? Да, злится. Но ещё больше она злится, что он попался. Черт его дёрнул полезть на гребанного Тича в одиночку. Глупый мальчишка. Угольные волосы жесткие, хотя чего ещё ожидать от человека, находящегося в море 365 дней в году. Но Йорк все равно нравится запускать в них пальцы, массируя кожу головы. Нравится слышать тихие стоны Эйса, он практически мурлыкает от подобных ласк. Последнее время, если на то пошло, ей слишком много нравится того, что нравится не должно. Узнай кто-то выше, чем занимается лейтенант Ризли Йорк во время своих бесчисленных попыток поймать командира второй дивизии Белоуса, от нее бы быстро избавились, даже глазом не моргнули бы. Она прекрасно знает это, но каждый раз просто не в силах устоять перед этой дьявольски притягательной улыбкой. — Какая уже разница, — сжимает кулаки Йорк. Впервые они переспали в день назначения Эйсом на новую должность. Не то что бы он сильно рвал задницу ради этого, но выебнуться перед настырной дозорной хотелось достаточно. Она находит его возле входа в публичный дом, куда любящие товарищи, не терпя возражений, отправили новоиспечённого комдива. Так сказать, обмыть должность. Ну или обсосать, кому как. Никак не решаясь зайти, пират стоял, потупя взгляд, пока не заметил знакомое форменное пальто. Что на богом забытом острове забыл лейтенант дозора, Эйса не понимал, но уже был готов дать бой, разрушив при этом парочку домов, но стоило на ладони вспыхнуть огню, раздался женский голос: — Кажется, ты победил. Теперь буду гоняться за тобой, пока не поймаю, — дозорная скрестила руки на груди и ухмыльнулась, — впрочем, кажется, это произойдет уже сегодня. Йорк недовольно перевела взгляд с неожиданно появившегося — упавшего с неба — мальчишки на своего бывшего командира. — Ваши родственники просто нечто. Гарп потер точку между бровей и тяжело вздохнул: — Присмотри за Эйсом. — Присмотреть, как сделала бы это я или Акаину? — Как бы это сделал я. — При всем уважении, вице-адмирал Гарп, — Йорк хмуро сводит брови, — я последний человек, которому это можно доверить. — Поэтому и предложил это тебе. — Ставите под удар мою карьеру. — Я просто попросил присмотреть, — дозорный пожимает плечами, — ничего противозаконного. Тем более за мной Сенгоку будет следить более тщательно. Они оба понимают, что девушка права: подпускать ее к Эйсу равно разрушению карьеры, ведь она не сдержится. А последняя фраза вице-адмирала просто кричит, взывая о помощи. Гарп надеется, что напарница просто не будет вмешиваться в ход спасения, но девушка превосходит все его ожидания — оба палача с перерезанными шеями падают замертво, а цепь из кайросеки звякает, освобождая пленника. Эйс даже удивиться не успел, как его хватают за шиворот, и Йорк спрыгивает с платформы вниз. Такого побега никто не ожидал, так что надо отдать должное парню, что соображал куда быстрее дозорных: сгруппировавшись в полете и подхватив девушку на руки, он приземляется на землю в нескольких метрах от прибывшего в Маринфорд таким незаурядным путем Луффи. — Валите отсюда быстрее, — вечно холодное выражение лица Йорк впервые даёт трещину. И Эйс понимает, что она задумала. — Уходим с нами, — он держит за руку крепко, почти до синяков сжимает загоревшую кожу, — я позабочусь о тебе! — Ты о себе то не можешь позаботится, — раздражённо фыркает она, отражая катаной луч Борсалино. Спокойно уйти им не дадут, это очевидно. Толкая нерадивых родственников Гарпа в сторону пиратских кораблей, уже бывшая дозорная пропускает очередную атаку адмирала. Плечо прожигает острой болью. Йорк вырывает руку из крепкой хватки пирата и, повернувшись к нему спиной, просит бежать. Она уже подписала себе смертный приговор, очередное попадание — кровь растекается по рубашке и пачкает форменное пальто, которого девушка больше не достойна. Эйс что-то кричит, но в ушах все звуки сливаются воедино. — Спасибо, что вы любили меня. Среди всего шума эта фраза звучит словно гром. Йорк с трудом поворачивает голову, отхаркивая кровь. Эйс стоит на коленях перед своим названным братом, в его груди дыра размером с кулак. Он смотрит прямо на девушку, тем самым показывая, что его последние слова предназначались и ей в том числе. Надпись под грудью нестерпимо болит, а, может, это болит разрываемое болью сердце? Она падает на колени, пытается ползти, но силы оставляют ее. Глаза ее соулмейта пусты, жизнь уже покинула их. Йорк откидывается на спину, ощущая скорую смерть. — Жаль, что мы были обречены с самого начала, — произносит она одними губами. Ей всегда казалось: природа истинных — несмешная шутка судьбы, но кто же знал, что на самом деле насмешкой был не невозможный поиск родственной души, а потеря того самого истинного прямо у себя на глазах.