Спокойной ночи, Люси.

Единственная причина, по которой он добавил Кохаку в список важных контактов — она писала только по делу. Как он любит. Нет информационного спама, чётко и понятно. Он ценит такое. Поэтому Мигель удивился, получив от неё сообщение довольно странного содержания. "Ты сильно занят?" Мигель хочет ответить да, ему не очень хочется сейчас разговаривать с кем-либо, но что-то заставляет ответить магу и пригласить к себе в лабораторию. Он явно не ожидал увидеть её с огромным затемнённым контейнером в руках. Девушка аккуратно ставит его перед Мигелем, тот смотрит то на мага, то на огромный ящик, требуя объяснений. —Ты же на 50% паук, верно? —Начинает Кохаку. Мигель кивает, не понимая, к чему клонит маг. —Я просто подумала, может она тебе что-то скажет или ты её поймёшь. Мигель заглядывает внутрь. В углу, подобрав лапки так близко, как только можно, сидел довольно крупный, Мигель бы даже сказал, что огромный паук. Учитывая размеры — голиаф, ещё и самка, скорее всего. Пока что он не видит ничего плохого. Пауки малоподвижны днём, так что не удивительно, что она сидит в углу. —Она просто стала такой вялой, —Кохаку садится на пол рядом с контейнером. —Обычно она исследует террариум, а тут уже дня два сидит в углу. Иногда просто на месте поворачивается и все. Мигель изучает террариум. Пока что виден только шлейф из паутины. —Сколько ей лет? —Пять. В сентябре будет шесть. Мигель принюхивается, но не улавливают ничего странного. Для смерти от старости ещё рано. Самки и до двадцати лет могут жить. Линька ещё не скоро, он осматривает брюшко восьминогой, боясь навредить ей. Тяжёлый случай. —Что вообще произошло? —Мигель закрывает контейнер обратно, садясь на кресло. —Я уехала на два дня. Еда была, она к ней не притронулась. Вода тоже была. Я ещё перед тем как уехать, субстрат поменяла. —Возможно дело было в старом субстрате, —Мигель пожимает плечами, возвращаясь к работе. —Сейчас толком ничего не могу сказать. Кохаку благодарит его. На следующий день он получает звонок от Кохаку. Что уже вдвойне не обычно. Он явно не ожидал услышать такого разбитого и плачущего голоса одного из сильнейших людей, с которыми приходилось работать. Он распрашивает её о паучихе, та, с заикающимся голосом рассказывает обо всём. —А она уже второй день так сидит, понимаешь? Вообще не уходит из того угла! — рыдает Кохаку. Для Мигеля видеть её такой в новинку. Они болтают ещё около часа, Мигель рассказывает ей о других вселённых, о том как додумался до путешествий. Кохаку внимательно слушает его, иногда задавая вопросы или вступая в спор. Было необычно, Мигеля в основном никто не слушал, говорили, что он слишком дотошный, и слушать его рассказы про мультивселенные — лучше убейте. Спустя 10 минут ему приходит сообщение, где Кохаку проклинала паучиху. Она даже отправила голосовое и пару фотографий, на которых видно, что паук поменял своё местоположение. Мигелю это не нравилось. Вся неделя для Кохаку — сплошные американские горки. Но Мигель отчётливо видел, как паучиху чахнет с каждым днём. Это видела и Кохаку, что впервые за столько лет молила Бога о здоровье любимого питомца. —Разве это не странно? —Что именно? —Что я плачу из-за скорой смерти паука? —Глаза Кохаку на протяжении всей недели были красными, опухшими. Она не спала уже третьи сутки, отпаивая водой паучиху. Мигель предположил, что это всё же отравление, но даже если и обезвоживание — рецепт один. Много воды. Правда, если это первый вариант, это уже не поможет. Лишь продлит мучения. Паучиха уже практически не двигалась, её длинные лапки были собраны в кучку, некоторые вообще согнулись непонятно как. Мигелю хотелось уже прикончить паукообразное, лишь бы оно не мучилось. —Ты же моя хорошая девочка. Ну чего ты? —дрожащим голосом говорит Кохаку, аккуратно поглаживая паучиху. Та вообще не реагировала. Её час на исходе. Мигель вообще не понимает, какого чёрта он тут делает, но смотря на разбитого мага, который славится своим твёрдым, закалённым характером, понимает, что это к лучшему. Он не мастер успокаивать людей, но иногда присутствие кого-то рядом сильно облегчает боль. —Ты же ведь самая сильная. Ты и не с таким справлялась! Ты же такая умничка у меня, да? —Мигель ловит слабые постукивание, выражающие боль. Ему становится плохо, что он может понимать это. —Тебе больно солнышко? Конечно больно, ты у меня целую неделю сражалась с недугом. Ну увы, похоже проиграла, —Кохаку отстраняет руку. Она извиняется перед Мигелем и уходит в ванну. Вода включается, но даже сквозь неё, О'Хара слышит рыдания мага. Он снова глядит на паучиху, её лапки постепенно сгибаются к её брюшку. Это точно конец. Недолго думая, Мигель садит её в более маленький контейнер. Паучиха не сползает с его ладоней. Просто скатывается вниз, как шарик. Она лежит на спине, её лапки иногда поддёргиваются, но это лишь рефлексы. Она уже умерла. Судя по тому, что напор воды увеличился, Кохаку это тоже поняла. Мигель её не винит. Как не смотри — это её питомец, котрого она любила, оберегала, кормила, поила, обустраивала контейнер, лишь бы любимице было комфортно. —Ты хочешь её похоронить как следует? —спрашивает Мигель, стучал в дверь ванной. Он ждёт около минуты, прежде чем из-за двери показывается зарёванное лицо мага. —Хочу, —хриплым голосом произносит она. Мигель кивает головой. —Она дёргает лапками, —её голос снова наполняется слезами, Кохаку прижимает контейнер к себе, плача навзрыд. Они сейчас в частном саду Али, что разрешил похоронить паучиху у себя. Он сам любил её сильно. —Она страдает, Кохаку. Так будет лучше для неё. Целая неделя мучений, —Мигель выкапывает небольшую ямку садовой лопаткой, понимая, что маг просто не в состоянии сделать это. Кохаку хочет возразить, но понимает, что О'Хара прав. И его правота разбивает ей сердце. Она просит Мигеля сделать все самому, ей страшно притргаиваться к ней. Она не хочет запоминать свою малышку такой. Мигель вздыхает, но просьбу выполняет. Закапать паучиху он все же даёт Кохаку. —Я ведь купила её, как она только вылупилась и прошла её первая линька. Представь, какой крохой она была, —Мигелю кажется, что Кохаку будет плакать ещё долго. —Она ведь была со мной в самые трудные моменты. И когда я учеников похронила, и учителей, и друзей, —она трёт глаз рукавом, шмыгает носом. Её дыхание сбито, а голос такой гнусавый. —Ты была такой сильной, Люси. Пушистых тебе облачков, —Кохаку проводит рукой по недавно вскопаной земле. Слёзы капают на грунт, превращая его в комочки грязи. —Она прожила хорошую жизнь, —Мигель хлопает девушку по плечу. —Сейчас она в лучшем месте. Кохаку соглашается с ним.