Ключевой момент

Добродетель опровергается если спрашивать «Зачем».

Фридрих Ницше

      Этой ночью мне не удалось уснуть, казалось, что всё на меня давило. Проблемы нарастали, словно снежный ком. Сначала была Юкиношита, теперь Хирацука проявляет ко мне жалость, хотя это ненадолго, учитывая её скорый уход. Юигахама, кажется, сама не знает, чего хочет, и просто смотрит на меня на уроках. А эта глупая драка с Хаямой — не хватало ещё, чтобы кто-то узнал об этом! Но самая большая проблема — это клуб. Юкиношита ясно дала понять, что не хочет более близких отношений со мной. Но ведь никто не мешал нам дружить! Раньше у нас получалось, и даже какой-то шарм в нашем общении был. Юигахама хочет, чтобы я вернулся в клуб, несмотря на всю ситуацию. И её можно понять: всем нам было хорошо вместе, мы общались и даже дружили, пока я всё не испортил своим дурацким признанием. Ведь это всё моя вина! Всё было хорошо, пока я не решил, что нравлюсь ей. И с чего я так решил? Неужели из-за того, что она была мила со мной и мы проводили много времени вместе? Эх, Хикигая, ну ты и идиот! И это тот человек, который говорил, что ненавидит добрых девушек! Ты опять попался на эту удочку, а ведь сам говорил, как это глупо и что бы ты никогда... Но стоило красотке помахать хвостиком, как ты сразу же сдал все свои идеалы! Ты просто смешон, ничтожен, так тебе и надо. Я лежал на диване в гостиной и просто смотрел в потолок, думая лишь о том, какой же я идиот. — А ты знал, ты же всё знал! — послышался голос в моей голове. — Что знал? О чем ты? — Что ты никому не нужен, что тебя никто не полюбит, уже тем более не такая, как она. Но оно и ясно, ты себя хоть видел в зеркало? Выглядишь ты странновато для своего возраста, нудный, как дед, и одеваешься так же. — Да что ты вообще обо мне знаешь? — Что я знаю? Ха-ха-ха-ха-хах. Я — это ты. Я знаю о тебе всё. Ты уже забыл об Оримото? Потому что я помню. Всегда помнил. — Действительно, почему я забыл об Оримото, — стоило услышать это имя, как я сразу же подумал об этом. Ведь я всегда говорил себе, что я не такой, что я бы никогда. — Вся скопленная боль внутри тебя — это не слабость, а источник, из которого можно брать силу, прими ее и стань тем, кем ты хотел стать всю свою жизнь. — Не волнуйся, это ещё не конец, да, ты проиграл, но я тебе помогу. Я верну тебе уверенность, ты больше не почувствуешь это чувство, я тебе обещаю, доверься мне. Стоило мне согласиться, как я сразу же услышал посторонний голос. — Братик, чего лежишь тут, не спится? — А, это ты, Комачи. Я уже подумал, что у меня раздвоение личности, где третьим лишним оказался я. — Лежишь тут уже минут 10 и пялишься в потолок, да ещё и с глазенками такими гнилыми. Что, совсем плохо? — Не могу уснуть. — Сделать тебе чай? — Давай.       Через несколько минут мы уже сидели на диване, держа в руках кружки с горячим чаем. — Ну расскажи, чего сидишь грустишь? — Нет желания, Комачи, честно, я так устал, нету сил терпеть эту хуйню. — О чем ты? — Я просто конченный идиот, Комачи, я сам виноват во всем, я поддался слабости и наступил на те же грабли, что и с Оримото. Но ничего, всё будет хорошо. Я не хожу больше в клуб, меня там, наверное, уже и не ждут, да и       Хирацука уходит из школы. Я скоро вернусь к тому, с чего начал, наконец-то обрету покой, без этих постоянных проблем. Я изначально знал, что всё это не для меня, — сказал я, выдохнув. — Да, ты идиот. — Что, прости? — ответил я, опешив. — Братик, ты идиот. — Это почему? — Ты сам заварил эту кашу, если верить твоим словам. Но не ты ли говорил про ответственность, и что за капитуляция? Ты этому меня учил? Ты всегда бросался других спасать, даже когда это приносило тебе боль! Это был твой подход! Да, ты всегда причинял себе боль, но ты был готов драться, а сейчас ты просто лежишь, как сопля. Где же твой дух? почему ты не хочешь помочь себе? Ты готов просто так отпустить Хирацуку? Бросаешь так просто клуб? Нет, прости, но я не вижу теперь в тебе моего дорогого братика. Мой братик так бы никогда не сделал. Когда она произнесла эти слова, я словно прозрел. Действительно, почему я решил, что всё кончено? Юкиношита отвергла меня, да и хер с ней! Даже если мы больше не сможем быть друзьями, я всё ещё могу общаться с Юи. И Юкиношита вряд ли будет против, если я продолжу участвовать в жизни клуба и поддерживать отношения с ними, как раньше.       Хирацука давно хотела уйти, и я знал об этом, но только сейчас начал считать это проблемой. Пусть уходит, но не так, я не позволю ей уйти просто так. Хаяма вряд ли расскажет кому-либо о драке, он не такой человек, к тому же, он мне должен.       Стоило мне задуматься об этом, как я понял, что у меня нет никаких проблем, разве что пара нерешённых задач. Моё настроение сразу улучшилось.— Спасибо большое, комачи, — сказал я и поцеловал ее в лоб. — Благодаря тебе я понял, что всё не так плохо, теперь я постараюсь всё решить. — И комачи получает кучу очков! — радостно прокричала она и победно подняла руки над головой. — Да, просто огромную кучу, — я улыбнулся сестре и, побыв с ней еще некоторое время ушел спать.       Мне действительно стало лучше, но появился другой вопрос: кто же это был, почему он говорил со мной. — Не важно, кто я, главное — какие у меня цели.       Услышал я в ответ на свои мысли, после чего голос затих. Видимо, мне пора спать, раз уже я стал общаться сам с собой, впрочем, и я раньше так делал, просто общение было эфемерным, теперь же голос казался более реальным и независимым, чем когда-либо, но значения я этому не придал, в конце концов, я не хочу в дурку, уж точно не в 17 лет. — Я — это исключительно я, — сказал себе я и провалился в царство Морфея.

*на следующее утро*

      Уже на следующий день я как ни в чем не бывало встал в школу, что далось мне на удивление просто, учитывая то, как обычно мне дается встать с утра в школу, то сегодняшнее утро уже началось с чего-то необычного. Я, как всегда, встал, сходил в душ, после чего спустился вниз, где меня уже ждал завтрак, заботливо приготовленный Комачи.       Сегодняшний день обещал быть спокойным, ибо обязанности няньки ждали меня только завтра, а планов на сегодня у меня не было, если, конечно, мне в голову вдруг не взбредет помочь Юкиношите с ее галимым праздничком. Что самое обидное в этой ситуации — так это Хирацука, точнее ее отношение ко мне, стоило всей ситуации с Юкиношитой произойти, как она сразу же вскинула лапки вверх и выбросила белый флаг. И это та самая Хирацука-сенсей, которая скорее отобьет тебе почки, чем признает свою неправоту? Нет… Это не то, чего я ждал, это не то, что она должна была сделать, я понимаю, что я в конечном итоге остался в выигрыше, но эта капитуляция Хирацуки терзала мой разум, как же ее слоган «Борись, страдай и что-то там», где все это? Это уже не касаясь того, что она вообще решила слинять из нашей школы, да и, судя по всему, из преподавания в целом. «Нет, с этим надо что-то делать, просто так я ее не отпущу, не зря же я вытерпел из-за нее столько боли, причем не только моральной».       Пока мой разум был занят всеми этими мыслями, дорога до школы уже пролетела, и я стоял перед самыми воротами.       Поднявшись в класс и сев за парту, я сразу же уловил на себе чей-то пристальный взгляд, что, кстати, было еще одним специальным навыком «причувствие внимания».       Стоило мне оглядеться, все сразу стало понятно, это была Кавасаки, которая пристально смотрела на меня ровно до тех пор, пока я не ответил на ее внимание — своим, после чего она моментально отвела глаза в сторону. Ну уж нет, дамочка, со мной так не сработает, подумал я, раз уже мы решили играть в гляделки, то давай играть до конца, бояться, что меня сочтут странным, мне смысла нет, я и так социальный труп, а вот мой гнилой взгляд в совокупности с глазами мертвой рыбы будут очень кстати и дадут мне явное преимущество. Спустя минуту гляделок она явно поняла, что подходить к ней я не намерен, а потому придется проявить инициативу, после чего встала и подошла ко мне, благо до звонка оставалась пара минут. — Чего тебе? — сразу же начал я с вопроса. Так сказать, лучшая защита — это нападение. — Нуу..... Просто я хотела спросить, всё ли в силе на завтра? — сказала она, немного замявшись, или лучше сказать, смутившись, хотя от чего бы, от меня? Смешно. — Да. Я же сказал, что присмотрю, так что завтра после школы я полностью в твоем и Кейки распоряжении, прошу не эксплуатировать, я очень слаб еще с детства, могу и не выдержать. — Хах, хорошо, и это… Спасибо тебе большое, Хикигая! Я даже немного опешил от такой благодарности, но всё же выдавил из себя: — Всегда пожалуйста.

***

Следующие уроки прошли незаметно, и наступило время последнего урока, который (так удобно совпало) был у нас с Хирацукой, нервишки которой я так хотел потрепать после урока. Уж не знаю, что на меня нашло, но отпускать ее просто так я не хотел, нет, я не мог, простое пока, как во всяких слащавых фильмах, меня не устраивало. А потому пол-урока я сидел и думал, что же мне ей сказать. Вскоре прозвенел звонок, и Хирацука уже хотела уйти, как вдруг для нее я встал перед выходом из кабинета. — Надо поговорить, сенсей, — сказал я спокойным монотонным голосом, словно вызываю ее на смертельную дуэль, которая кончится как минимум смертью одного из нас, хотя, возможно, и обоих. — Эм… Хорошо, пошли, — на ее лице было выражение крайнего удивления, ведь обычно это она приходила выбивать из меня хоть какие-то слова. Когда мы зашли в учительскую, я сразу же огляделся и проверил, нет ли других учителей, которые могли бы помешать нашей беседе. К несчастью, в учительской сидело еще парочка преподов. «Сраные дополнительные для выпускников…» — подумал я про себя. — Ну что, о чем хотел поговорить? — сказала она, присев на даван и уже доставая сигарету. — Не здесь, — я кивнул в сторону других. — О. Поняла, — сказала она, немного удивившись. Сегодня я уже дважды вызываю у Хирацуки странные выражения лица. — На крышу пойдет? — спросила она, ложа сигареты в карман халата и выходя из учительской. — Вполне.       Спустя пять минут мы уже были на крыше. Она прислонилась к перилам и с наслаждением затянулась сигаретой. — Ну что, о чем хотел поговорить? — Почему вы так поступили? — МММ. О чем ты? — страйк, третий раз я вижу это лицо, подумал я про себя. — О том, почему вы сложили руки, почему позволили мне уйти из клуба, а не заставили бороться до конца. Вы же столько мне говорили о необходимости стараться и о том, как нужны друзья и т. д., а стоило мне обжечься еще раз, как вы сразу же подняли белый флаг! Или это связано с тем, что вы уходите из школы, и почему вообще вы решили уйти? -...... -...... — Ну, видишь ли, Хикигая, все не так просто, уход со школы связан с моими личными причинами. Устала я, понимаешь ли, мне скоро пробьет 30, я не замужем, не говоря уже о чем-то большем, мне надо отдохнуть, сменить деятельность, да и кажется мне, что я уже не так хороша в преподавании. А вот что касается тебя, то тут сложнее. — Уж постарайтесь объяснить. — Я вывалила на тебя свои желания, свои надежды, к которым ты не относился, ты жил в своем стиле, и тебе это как-то удавалось, ты стоял на плаву, а я пришла, разрушила все и заставила тебя учиться жить иначе, а что в итоге? Мои уроки не принесли тебе ничего, кроме еще одной порции разочарования, и в конечном итоге твой способ функционирования пересилил мой. Ты… ты победил, нет, не Юкиношиту, ты победил меня. Прости, что я так на тебя давила, я не должна была. — Нет. — Что, прости? — Я вас не прощу! — сказал я, глядя на нее мертвыми глазами, чем вызвал у нее потрясение. — Хирацука, которую знаю я, никогда бы не сказала подобную чушь, и уж не знаю, что с вами, но потрудитесь взять себя в руки. Возлагали надежды, желания? Давили? Что за чушь? Нет, я отказываюсь, я делал то, что я делал, не потому, что вы заставили, хотя по началу это было и так, я делал это, потому что понял, что вы хотите мне показать, я помогал не из-за желания победить Юкиношиту, и вы всегда это знали, и принимать ваши сопливые извинения я не стану. Вы приложили усилия, возлагали на меня надежду, хотели, чтобы я стал лучше, это я должен извиняться, что не справился, — сказал я, после чего глубоко поклонился. — Спасибо вам большое за заботу, и простите, что не справился, Хирацука-сенсей, нет, Шизука, — сказал я, не поднимая головы. -…       Она молча смотрела на меня в течение минуты, не в силах оторвать глаз, после чего подошла ко мне и подняла мою голову. — И тебе спасибо, Хикигая. — сказала она и обняла меня.       В её глазах я увидел слёзы, и мне показалось, что мои проникновенные слова затронули самые сокровенные струны её души. Мы стояли на крыше, крепко обнявшись. От неё исходил запах табака и духов. Кажется, этот момент навсегда останется в моей памяти.       Я вернулся домой в удивительном расположении духа, ведь я смог поговорить с ней, и она улыбнулась мне на прощание. Это означало, что мои усилия были не напрасны.