Только тебя я терплю

Конец Июля 1985 года. Курорт Василия Егоровича Кузякина давно уже закончился, но домой он не сразу вернулся. Приехал сначала к своей любовнице и по совместительству коллеге из отдела кадров – Раисе Захаровне. – Рая, ну не могу я больше с тобой жить, мне семья моя дорога. Можешь хоть уволить меня, я домой! – Раиса Захаровна долго его уговаривала остаться, но он лишь отмахнулся и пришел домой, не зная что до этого Раиса уже приходила к ним домой и все рассказала. – Надюха, а вот и я! – как ни в чем не бывало, зашел Василий домой. Надежда Кузякина, увидев на пороге мужа–изменника была зла, так как Раиса Захаровна, или как она ее называла Рисписа, все рассказала. В этот момент дома как раз были дети и их соседка баб Шура, они тоже все знали. Надюха на приветствие своего муженька сказала со всей желчью и обидой: - А-а-а, вы только посмотрите, какого к нам красивого дяденьку замело! – в горле был комок от обиды, она проплакала много времени, а потом просто лежала, не реагируя ни на что, и теперь дала волю чувствам. Ей хотелось придушить Василия, но сначало она должна была поговорить, и потому продолжила в своей начатой манере, – В глаза не смотрит, что, двойку получил? Василий понял что она все знает, но решил стоять до конца. Он смотрел в пол, будто на нем было что-то написано, – Надюх..ты чего? Не рада что я вернулся? Все же хорошо.. – Врал и не краснел, сволочь, а может это и к лучшему? Сила воли есть, не стыдясь так нагло врать любимой женщине. Она не выдержала, взяла в руки полотенец и проговорила: – Все хорошо? Все хорошо, значит? Думаешь я не знаю? Ведь ты давно приехал, Вась, Рисписа твоя приходила, говорила: «мы с Василием любим друг друга! Я не препятствую его общению с детьми !» – Она подошла к нему ближе, угрожающе хлопая полотенцем о руку, – чего вернулся? Расстроился, что я ей космы повыдергивала? – И только хотела замахнуться, как из глаз полелись слёзы, она бросила полотенец, села на стул и закрыв лицо руками заплакала приговаривая: «как тебе не стыдно, поросёнку-то?!» Василий Егорович отшагнул назад, опасаясь горячей руки Надюхи и выдохнул, стараясь оправдаться, но понимал что это бесполезно – Надь..я не вернусь к ней больше..вот честно слова! Мне она омерзительна.. – Подходить к ней не стал, а то ударит чем похуже полотенца. Оглядев родимый дом, который он вот буквально собственными руками построил, вышел на улицу, закурив и стыдливо прикрывая глаза козырьком от кепки. Надюха быстро успокоилась, вышла на улицу к мужу. - Омерзительна, значит? А чего тогда к ней пошел? – Подумав с минуту, она продолжила, – А знаешь, что Вась? Пойдем в другое место поговорим, это только наше дело. Кузякин закивал вставая со скамейки возле дома, надеясь что они как поговорят, так легче станет. И ему и ей. Всю дорогу Василий молчал, стыдно было. Когда они дошли до старой пристани, Надюха стала у дерева и начала разговор: – Ишь, ты, ходок, на курортах он оказался! – Саркастичным тоном она проговорила, – Я сначала переживала, плакала, чего скрывать то, а теперь ... ни че, другую себе найдешь, раз научился! Что не права? Василий выдохнул, – Не права ты, Надюха. Тебя одну я люблю, а Раису Захаровну я так..под влиянием курорта полюбил, сам не заметил как это произошло, но жить я не могу с ней! Только тебя я терпеть смогу, никого больше. Она рассмеялась и спросила: - Что значит только меня сможешь терпеть, Василий ? Со мной, что так сложно? Под влиянием курорта..органов движения..жёлтая вода тебе в голову ударила, вот и все влияние! - Она оттолкнула мужа и собралась уходить. – Ну Надь, не слушай меня дурного, просто запомни, что только тебя я люблю, никого больше. – Василий помнил, как Рая пичкала его одной «полезной едой» и даже соли не сыпала, ну пресно же! Она остановилась, повернулась к нему и внутри что то екнуло: - Только меня любишь? Правда? –В голосе ее слышалась надежда, она подошла к нему близко и добавила, – Вась, и я тебя люблю, если бы ты знал, как тебя не хватало! - И обняла любимого мужчину, снова стало ей хорошо. – Только тебя, сколько прожили, и я резко уйду к этой гаргоне? Сама подумай, бред.. – он крепко ее обнял, накидывая на плечи свою куртку, ибо на пристани от воды холодный воздух шёл. Она посмотрела на него, в эти дорогие и любимые глаза , потянулась к нему,чтобы поцеловать,нежно шепча его имя. Он трепетно прижал ее ближе, нежно целуя, шепча в поцелуй то её имя, то извинения за этот идиотский поступок – Забудь уже об этом, Василий, забудь, – Шептала она ему в губы, а потом снова целуя, – Главное что ты вернулся! – и продолжая целовать любимого, сняла с него куртку, и гладя по спине. Василий прикрыл глаза продолжая целовать жену, и обнимая ее за плечи, понял что уже прощён, но при этом сказал себе что больше никогда не изменит Надюхе Они провели вместе прекрасный вечер у пристани. Когда Кузякины возвращались домой, Надя спросила мужа: – Вась, больше подобных отпусков не будет, надеюсь ? – Она и так знала ответ, но должна была убедиться. – Нет конечно, не будет, вот честное слово даю. – звучало это действительно правдоподобно, а может это и было правдой, Василий уже сам запутался. Она посмотрела в его глаза и поняла, что такого больше не повторится, а потому, пока они не дошли до дома, сказав: – Эх ты, поросенок, - Снова поцеловала его. Надюха любила Васю несмотря на то, что было, и была очень счастлива, что все снова будет как до того злосчастного отпуска. Василий улыбнулся и тоже поцеловал ее, обнимая за плечи и заходя в дом. Он был очень сильно рад, что все наладилось, и надеялся, что больше не будет ссор между ними. Ссор действительно больше не было, та история показала что Кузякины любят друг друга и ничто их не разлучит ,и была забыта. Снова жизнь потекла своим чередом.