Золотые кресты

      Мусульмане для нас кажутся диковинкой, потому что мы никогда не задумываемся о том, из чего состоит вся их религия. Если у тебя есть друг мусульманин, то, конечно, придётся понимать и смиряться с тем, что у них есть какой-то Рамадан, и что они не смеют это нарушать. Конечно, приходится следить за тем, чтобы самому ненароком не стать мусульманином. В общем, и сложно, и непривычно.       Тарик – друг и оператор Джимми, является мусульманином. Дональдсон всегда понимающе относился к нему, и отпускал, когда тому надо было делать или не делать что-либо, связанное с постом. Однако мужчине всегда было интересно узнать, действительно ли Тарик так предан своей религии. Изначально это была лишь глупая мысль, но со временем, в голове Дональдсон она созрела во что-то, схожее с несгораемым интересом.       В тайне ото всех, кроме тех работничков, которые занимались построением локаций, Джимми уже приступил к реализации того, как именно он собирается проверить верность его любимого оператора религии. Золотые кресты – православие, христианство. Поцелуешь крест или помолишься перед ним, значит предал религию. Почему-то идея заметно оживляла Биста, мужчина казался более жизнерадостным и веселее обычного. Кого-то это слегка настораживало, кому-то на это абсолютно насрать. И вот, когда всё было готово, Джеймс подошёл к Тарику. Мусульманин сидел на диване, что-то пролистывая в телефоне.       — Та-а-ари-и-ик,– протянул его имя Бист, выглядя коварно улыбчивым. Сложив руки за спиной, он слегка наклонился, смотря на оператора сверху вниз.— у меня для тебя есть одно весёленькое испытание. Я подумал, что тебе также нужно дать больше внимания, приятель.       — Весёленькое испытание?– Тарик убрал телефон и с подозрением взглянул на «босса».— Джимми, если это будет как то испытание с отрубкой конечностей, то я уж лучше умру, нежели соглашусь.       Джимми залился смехом.       — Ох, Тарик-Тарик, ты же мой друг, и я никогда ни с кем из вас такое не сотворю. То, что я для тебя приготовил, действительно весёлое, тебе понравится, поверь.       Тарик молча кивает, слегка вздохнув, и следует за Джимми в студию С. По пути мужчина задавал ему какие-то мелкие вопросы о религии оператора. Повод чтобы заподозрить что-либо, однако мусульманин решил пока что воздержаться от ложных доводов. Наконец, зайдя внутрь, Тарик стоял в искреннем смятении. Локация была выполнена в церковном стиле, а везде были фрески и иконы, по-видимому, тесно связанные с Библией. В конце локации стоял большой золотой крест, лишь на пол головы выше его самого, а рядом с крестом находилось два маленьких, также золотых, однако на них был изображён распятый Иисус.       — Джимми, что ты удумал на этот раз?– Тарик с опаской перевёл взгляд на «начальника». Дональдсон улыбался от уха до уха, с хитрым взглядом смотря на оператора. Усмехнувшись, он положил свою руку на его плечо.       — Видишь ли, приятель, я хочу проверить то, насколько ты верен своей религии, и готов ли ты предать её, ради того, чтобы избежать мучений.       Из потолка начинала капать кислота, с шипением прожигая фрески и иконы. Тарик нервно сглотнул, напуганно смотря на Биста. Тот, видя во взгляде любимого оператора вопрос, дал ответ, сократив расстояние.       — Хочешь остаться живым и избежать участи с кислотой – целуй крест Божий.       — Православный...       — Ага, христианство. Целуй крест, Тарик, целуй. Предашь религию, но зато останешься цел.       Кислота начинала образовываться в лужи. Тарик неуверенно приблизился к большому кресту, однако целовать не торопился. Через плечо он бросил взгляд на Дональдсона, однако того как ветром сдуло. Двери были заперты, и где-то сверху доносился смех Зверя.       — Целуй крест Божий, Тарик, целуй крест золотой.– напевал Джимми, широко улыбаясь и беззаботно находясь где-то на потолке, словно студентка, болтая ножками и смотря сквозь небольшую фреску на оператора. Тарик смотрел во все стороны, пытаясь обнаружить тайное местечко «босса», откуда он наблюдал за мусульманином. Пустая трата времени. Кислота заблокировала выход, образовавшись в добротные лужи, как на зло, кислота ри в коем случае не цепляла кресты. Сердце забилось быстрее. Нет, Джимми не убьёт его, просто балуется. Или же нет? Кислота уже буквально затопило весь пол, оставив подъём с золотыми крестами нетронутым, будто они настолько святые, что даже сама кислота их не трогает. Тарик приблизился к кресту. Нервно сглотнув, он мысленно извинялся перед всеми, кто его за такой проступок проклянут и возненавидят. Ему пришлось поцеловать крест. Кислота тут же отступила, двери открылись, а в локации всё яснее и громче раздавался смех Дональдсона, пока тот не оказался прямо за спиной друга.       — Вот видишь, Тарик, не такой уж ты и верный своей религии.– с улыбкой ворковал Джимми. Оператор дёрнулся, отпихнул его и стремглав покинул студию С. Бист смотрел ему вслед.       — Золотые кресты...– с усмешкой проговорил он себе под нос, а затем перевёл взгляд на золотые кресты.       Они потемнели...