В поисках жизни

На северо-востоке штата Вашингтон притаился маленький городок Форкс, где погода почти всегда пасмурная. Осадков там выпадает больше, чем на всей территории Соединенных Штатов. Неудивительно, что Рене решила сбежать из Форкса. Мы с ней очень похожи внешне, если не считать длину волос, конечно, да и ее морщинки — улыбка не спадает с ее лица. Хотя в таком жарком городе, как Финиксе, с длинными волосами довольно неудобно. Не было такого, чтобы не закрадывалась мысль о том, что стоит слегка укоротить волосы, но я их быстро отгоняю. Не хочу. Волосы — единственное, что хоть немного напоминает мне о прошлой жизни. Такие же красивые кудри. — Белла, — позвала мама, и я закатила глаза, догадываясь, что она сейчас скажет. — Еще не поздно передумать, — в тысячу первый раз предложила она. Решение переехать я принимала на протяжении последнего года точно. Никогда не любила жару, палящее солнце, зной, вечный шум. Я больше предпочитаю прохладный ветерок, спокойствие, дожди, которые в Аризоне бывают нечасто. Я заглянула в ее чистые глаза и не почувствовала ничего, совершенно. Я так и не смогла стать этой женщине хорошей дочерью, хотя, по правде сказать, я даже почти не пыталась. С первых минут моего пребывания Рене вызывала у меня лишь раздражение. Ну зачем, спрашивается, заводить ребенка, если ты сама словно ребенок? — Хочу уехать, — твердо сказала я, слегка покачав головой. — Передавай привет Чарли, — сдалась мама. — Обязательно. — Мы расстаемся ненадолго. Пожалуйста, не забывай, что можешь вернуться в любую минуту… Если что-то случится, позвони, и я за тобой приеду. –Не волнуйся, — постаралась улыбнуться, чувствуя, что получилось криво, — все будет в порядке. Потом она прижала меня к себе, поцеловала, и я пошла сдавать багаж. Итак, впереди четырехчасовой перелет до Сиэтла, затем пересадка, еще час до Порт-Анжелеса и, наконец, час езды на машине до Форкса. Летать мне нравилось, а целый час в машине с Чарли — это меня порадовало. С Чарли мне было комфортно, я чувствовала, что мы похожи. Он искренне обрадовался, узнав, что я решила к нему переехать, хоть его это и удивило. Порт-Анжелес встретил меня проливным дождем. Я наконец-то почувствовала, что могу дышать. В Финиксе мне будто не хватало воздуха. Папа приехал за мной на патрульной машине. Это я тоже предвидела, ведь для всех жителей Форкса Чарли — шеф полиции Свон. Но я все-же до школы буду добираться на школьном автобусе. Не хочу привлекать лишнее внимание. Итак, приехав в Форкс, я стала самой обсуждаемой новостью. Спустившись по трапу самолета, я подошла к Чарли. — Рад видеть тебя, Беллз, — промолвил он, неловко приобняв меня. — Ты почти не изменилась. Как Рене? — С мамой все в порядке. Я тоже рада встрече, папа, — слегка улыбнулась. Багажа у меня было совсем немного. Аризонский гардероб для Вашингтона не подходил. Рене хотела потратить кучу денег на теплую одежду, но я решительно отказала ей: не люблю много одежды в гардеробе. Базовые вещи — наше все. Не вижу смысла покупать много шмоток, чтобы потом их не носить. Они позже станут малы, либо велики, или же и вовсе разонравятся? И что тогда? Зря потраченные деньги. — Я нашел тебе классную машину, и цена подходящая! — объявил отец, когда я устроилась на переднем сиденье и пристегнулась. — Что за машина? — решила уточнить я чисто ради приличия. — Ну, вообще-то это пикап, «шевроле». — Где ты ее нашел? — Помнишь Билли Блэка из Ла-Пуш? — Ла-Пуш — небольшая индейская резервация на побережье. — Нет. — Прошлым летом мы вместе ездили рыбачить, — подсказал Чарли. — А теперь он в инвалидном кресле и за руль уже не сядет, так что пикап отдает дешево. — Спасибо, пап, но я не хочу пока садиться за руль. Я лучше буду на школьном автобусе. –Как же… — растерялся Чарли. — Я думал… –Мне приятно, правда, что ты постарался ради меня, но на данный момент машина мне не нужна. Да и бензин дорого стоит. –Ладно. До дома ехали молча. Впрочем, это меня не расстроило. Люблю в тишине наблюдать за видом из окна. Справедливости ради стоит заметить, что за окном действительно было очень красиво. Море зелени: листва, мшистые стволы деревьев, на земле — толстый ковер из папоротника. Даже просачивающийся сквозь листья свет казался зеленым. Как же прекрасно! Наконец мы приехали к Чарли. Он по-прежнему жил в небольшом двухэтажном коттедже, который много лет назад купил для мамы. Все мои вещи мы перенесли наверх за один заход. Чарли отдал мне западную спальнюс окнами во двор. Эту комнату я хорошо знала, потому что, приезжая к отцу на лето, жила именно в ней. Деревянный пол, бледно-голубые стены, высокий потолок, пожелтевшие кружевные занавески на окнах — все это вызывало у меня желание сделать ремонт. Чарли только купил большую кровать и письменный стол. На столе стоял старенький компьютер, а от модема тянулся провод к телефону. На модеме настояла мама, чтобы мы постоянно были на связи. В потертом кресле-качалке сидели мои старые куклы, которые скоро окажутся в кладовке, а лучше их кому отдать. Ванная одна на два этажа, так что придется делить ее с Чарли. Это меня совершенно не расстроило. Решив не откладывать дела на потом, я решила попросила доехать Чарли до ближайшего магазина, где можно будет купить шторы, ковер и всего по мелочи. Стены меня вполне устраивали. Я их завешу позже картинами и декором, так что на обоях можно и поэкономить. Чарли молча отвез меня в магазин, где я купила темные плотные шторы, темно-серый пушистый ковер, несколько картин в светлых тонах и растения, много растений. К ночи моя комната была уже в более-менее приличном виде, так что можно было ложиться спать. Завтра в школу. В средней школе Форкса было триста пятьдесят семь, а со мной триста пятьдесят восемь учащихся. В Финиксе только на моей параллели училось больше! Местные жители мобильностью не отличаются, так что мои одноклассники знают друг о друге всю подноготную. Жаль, что я не выгляжу, как типичная жительница Аризоны: высокая, светловолосая, загорелая, страстная поклонница пляжного волейбола. Все это не обо мне, хотя большинство моих приятельниц попадают под это определение. Кожа у меня оливковая и никакого намека на голубые глаза и светлые или хотя бы рыжеватые волосы. Фигура стройная, что меня очень радует. В прошлой жизни я, как и многие девушки, хотела себе 90-60-90. Садилась на диеты с 14 лет, когда мое тело уже начинало формироваться. Диеты были жесткие. Прочитала в Интернете, что похудеть можно только при помощи куриной грудки и овощей. Где были мои мозги? Спустя пару лет начались проблемы с железом, желудком, печенью и многим другим. Как же я 17-летняя ненавидела себя 14-летнюю. Почему же я стала худеть? Ответ прост — танцы. С 5 лет я занималась в народном хореографическом коллективе. Наш педагог — Наталья Николаевна всегда могла сказать что-то по типу: «за каникулы какие ляхи себе отъели!», или «на вас уже костюмы не сходятся!», «вам, девочки, пора бы на диету, еще немного — и ожирение!» и многое другое. Когда слышишь такие слова на протяжении многих лет, мозг начинает думать, что это правда. Так я и заработала расстройство пищевого поведения, чем совершенно не горжусь. Так вот, давайте без лирики обойдемся. Выложив одежду на низкий сосновый столик, я достала туалетные принадлежности и пошла мыться. Посмотрев на себя в зеркало, аккуратно расчесала влажные кудрявые волосы, которые хоть в этой жизни смогла полюбить. В прошлой по непонятным причинам ненавидела свои волосы, ведь этим я сильно отличалась от своих знакомых. Ближе к 18 стала ими гордиться, но никогда не забуду тот период в моей жизни, когда хотелось сбрить себе всю голову. Выглянув утром в окно, я увидела лишь густой туман. Сквозь грязно-серые тучи не проникало ни одного солнечного луча, и я почувствовала себя на своем месте впервые за годы, проведенные в этом теле. Кстати, вам наверное интересно, как я вообще оказалась здесь? Все просто — в прошлой своей жизни я жила в России и настолько ненавидела себя, свою жизнь, своего отца за его постоянные запои и ругань с мамой, что грезила об одном — о смерти. К 19 Вселенная меня услышала, хотя на тот момент я даже начала хотеть жить, как только съехала от родителей. Но факт остается фактом — я умерла, довольно банально, кстати. В очередной раз упала в обморок от железодефицитной анемии и…и все. Проснулась в теле 13-летней Изабеллы Свон. Поначалу, признаюсь, у меня и здесь не было желания жить, ничего не хотелось. Но, слава богам, Рене этого даже не заметила, ведь была увлечена своим романом. Но мне так даже лучше. Полежала, выплакала все и поняла, что может это даже и к лучшему. В прошлой жизни у меня не было друзей, цели в жизни, да и самой себя у меня не было. За 9 лет отличного обучения в школе я поняла, что меня конкретно на*бывали, говоря, что оценки — главное в жизни. И что в итоге? Перфекционистка с синдромом отличницы, которая за несколько месяцев до ОГЭ выгорела настолько, что просто забила на все. Решила уйти в колледж, о чем позже не пожалела ни разу. Но, к сожалению, даже не успела закончить 3 курс. Так, опять отошла от повествования. Завтрак прошел спокойно, и Чарли пожелал мне удачи в школе, ушел, поблагодарив за омлет с овощами. Похоже, его настоящим домом был полицейский участок. Оставшись одна, я осмотрела небольшую кухню: квадратный дубовый стол, три совершенно разных стула, темная обшивка стен, ярко-желтые ящики шкафа и белый линолеум. В желтый цвет ящики выкрасила мама восемнадцать лет назад, надеясь заманить на кухню солнце. К кухне примыкала крошечная гостиная, где над каминной полкой стояли фотографии в рамках. Первой шла свадебная фотография мамы и Чарли в Лас-Вегасе. На второй они, молодые и счастливые, забирали меня из роддома. Затем — серия моих школьных снимков, включая последний. Смотреть на них мне было неловко. Думаю, что здесь тоже нужно будет освежить ремонт. Но чуть позже. Надев белую водолазку, черный удлиненный кардиган с каким-то зеленым принтом и черные широкие джинсы, завязав волосы в низкий пучок, я вышла на улицу, достала спрятанный под карнизом ключ и закрыла дверь. Тяжелые сапоги неприятно хлюпали по грязи. Но это меня совершенно не смущало. Я жила в России. Открыв зонт, потопала к остановке, благо Чарли объяснил где она находится. Школа ничем не удивила. Как и во многих других городах, она находилась прямо за автострадой. Большинство улиц Форкса пересекали город с востока на запад и обозначались одной из букв алфавита. Итак, школа была на пересечении Восточной улицы В и Спартан-авеню. Это довольно странно, но я не хочу на таком зацикливаться. Как будто в России не было ничего странного, ну серьезно. Сама школа была совершенно непримечательной — несколько зданий из темно-красного камня, и только вывеска «Средняя школа Форкса» говорила о его назначении. К тому же вокруг корпусов росло столько деревьев и кустарников, что я не сразу смогла определить истинный размер каждого. Выйдя из автобуса последняя, хотя нас и было человек 5 максимум, я потопала по каменной дорожке, осматриваясь в поиске администрации. В административном корпусе было очень светло и теплее, чем я ожидала. Маленький кабинет канцелярии оказался довольно уютным: складные кресла для посетителей, яркая ковровая дорожка, множество плакатов и объявлений на стенах, громко тикающие часы. Я насчитала больше десяти растений в пластиковых горшках, что заставило меня улыбнуться. Невысокая стойка, заваленная папками с яркими ярлыками, делила кабинет пополам. За стойкой — три стола, за одним из которых сидела крупная рыжеволосая женщина в очках. Женщина подняла на меня глаза. Так, судя по цвету бровей и волос на затылке, она шатенка, причем довольно темная. — Чем я могу вам помочь? — спросила администратор. Видимо, она привыкла видеть в канцелярии знакомые лица. — Изабелла Свон, — представилась я, и женщина понимающе кивнула. Меня здесь ждали с явным любопытством: дочь шефа Свона и его ветреной жены возвращается в родной город! — Ну, конечно! — воскликнула администратор и лихорадочно стала что-то искать в большой стопке документов. — Вот ваше расписание и карта школы, — наконец объявила она, положив на стойку несколько листов. Администратор рассказала о предметах, которые мне предстояло изучать, и объяснила, где находятся нужные классы и лаборатории. Затем вручила формуляр, его, с подписями преподавателей, я должна была вернуть в конце дня. — Надеюсь, в Форксе тебе понравится! — с чувством проговорила женщина. Я постаралась, чтобы улыбка получилась искренней и благодарной. Вроде вышло неплохо. До начала первого урока времени оставалось много, и я решила обойти территорию школы. У большинства были поддержанные машины, но лучшей машиной был сияющий «вольво», сильно выделяющийся на общем фоне. Я хмыкнула, закатив глаза. Я, конечно, знаю кто это, но все-же надо было в прошлой жизни не фанфики по вселенной «Гарри Поттера» читать, а «Сумерки». Но да ладно, в этой всей заварушке я участвовать не собираюсь ни за какие деньги. Закончу школу, поступлю куда подальше отсюда и никаких Калленов! Эдварда так точно. Я быстро нашла кафетерий, а за ним и нужный мне корпус № 3. Огромная черная тройка красовалась на квадратном белом наличнике. Дверей оказалось всего четыре, так что найти нужную будет несложно. Вздохнув, я прошла за двумя фигурами в джинсовых плащах-унисекс. Какие маленькие классы в этой школе! Вошедшие передо мной сняли плащи и повесили на крючки, и я последовала их примеру. Джинсовые фигуры оказались девушками — пепельная блондинка и смуглая шатенка. Ну что же, цвет моей кожи здесь никого не удивит. Хотя, так думается мне, что всем будет интересно почему я бледная, если жила среди солнца. Вот как им ответить как можно приличнее, что их это *бать не должно? Я подала формуляр на подпись преподавателю, которого, судя по табличке на столе, звали мистер Мейсон. Прочитав мое имя, Мейсон окинул меня оценивающим взглядом, но я невозмутимо пприподняла бровь в стиле Снейпа. Когда-то я фанатела по этим книгам, хотя с возрастом я начала задумываться над многими вопросами, на которые не было ответов в книге. Как же так, он посадил меня на последнюю парту. Какая жалость. Таращиться на меня будет значительно труднее. Впрочем, моих новых одноклассников это не смутило. Я окинула взглядом список литературы. Обычный набор авторов: Бронте, Шекспир, Чосер, Фолкнер. Почти все книги из списка я уже прочла и почувствовала разочарование. Но тут же обрадовалась, вспомнив, что на флешке было скачано много книг, в особенности русских писателей. Наконец прозвенел звонок, звук которого показался каким-то гнусавым, и долговязый прыщавый парень подошел ко мне, явно желая пообщаться. Ну вот, первая жертва. — Ты ведь Изабелла Свон? — широко улыбаясь, спросил он. — Зови меня Белла, — слегка улыбнулась я. Все, кто находился в радиусе трех метров, так и застыли с тетрадями в руках. — Какой предмет у тебя дальше? — поинтересовался парень, и я порадовалась, что у меня хорошая память. — Политология у мистера Джефферсона в шестом корпусе. — Я иду в четвертый корпус, так что могу проводить! — Боже, от него просто так не отделаешься… — Кстати, меня зовут Эрик. — Спасибо, — пожав плечами, спокойно ответила я. Мы вышли на улицу, дождь только усиливался. Но я даже была рада этому. Приеду домой, сделаю горячий шоколад, сяду на подоконник и буду слушать музыку. Эх, мечты! — Что, не очень похоже на Финикс? — спросил Эрик. — Да, не очень похоже. — Наверное, дождей там почти не бывает? — Почему, бывает, несколько раз в год. — Не представляю, как же без дождя?! — изумленно воскликнул парень. — Ну, солнце светит. Те, кто там живут, вполне довольны. — пожала плечами. — Что-то ты не очень загорелая, — заметил Эрик. — Просто у меня мама — альбинос. Мне по генам передалась невосприимчивость к солнцу. Белоснежка нервно курит в сторонке. Парень внимательно на меня посмотрел, и я вздохнула. Видимо, мой юмор и в этой жизни никто не начнет понимать. Но это их проблемы. Мы обогнули столовую и подошли к южным корпусам, соседствующим со спортивной площадкой. Эрик довел меня прямо до двери, наверное, опасаясь, что я могу заблудиться. — Ну ладно, пока, — попрощался он, когда я толкнула дверь, — надеюсь, мы будем часто видеться. — В голосе парня было столько надежды! Я промолчала. Утро прошло в том же духе. Учитель тригонометрии, мистер Варнер, который не понравился мне с первого взгляда, выставил меня перед классом и велел рассказать о себе. Я коротко рассказала, даже немного пошутила и заняла свободное место. После двух уроков я стала потихоньку запоминать имена. В каждом классе находилась пара ребят посмелее, которые подходили знакомиться и спрашивали, нравится ли мне Форкс. Я отвечала положительно. С одной девушкой я сидела на тригонометрии и испанском, а потом мы вместе пошли на ленч. Моя новая знакомая была миниатюрной, сантиметров на десять ниже меня, но шапка темных кудрей скрадывала разницу в росте. Ее имени я не запомнила и изредка кивала, в то время как она без остановки болтала об учителях и уроках. Я перестала ее слушать на 2 минуте. Мы сели за столик к ее подругам, и она нас познакомила. Признаюсь, я тут же забыла, как кого зовут, тем более что девушки оказались куда более робкими, чем их кудрявая знакомая. Парень с английского, Эрик, помахал мне с другого конца зала. Именно тогда, во время ленча, болтая с новыми знакомыми, я впервые увидела их. Их было пятеро, они сидели в самом дальнем углу, не разговаривали и не ели, хотя перед каждым стояло по подносу с едой. Меня они не замечали, так что я могла тайком их разглядывать, не боясь нарваться на любопытный взгляд. Признайте, всем хотелось бы вживую увидеть их после прочтения книги. Из трех парней один — крупный, мускулистый, как штангист, с темными вьющимися волосами. Эммет. Другой — медовый блондин, выше, стройнее, но такой же мускулистый. Джаспер. Третий — высокий, неопрятный, со спутанными бронзовыми кудрями. Он выглядел моложе своих друзей. Эдвард. Девушки тоже принадлежали к разным типам. Одна высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами и фигурой фотомодели. Именно такие часто появляются на обложках глянцевых журналов. По сравнению с ней остальные девушки в столовой казались гадкими утятами. Розали. Вторая, миниатюрная брюнетка с задорным ежиком, больше всего напоминала эльфа. Элис. И все же было у них что-то общее: они казались мертвенно бледными, бледнее любого студента, живущего в этом лишенном солнечного света городе. Даже бледнее меня. Несмотря на разный цвет волос, глаза у всех пятерых были почти черные, а под ними — темные круги, похожие на огромные багровые синяки. Словно они не спали несколько ночей или сводили синяки после драки, где им переломали носы. Однако носы, как и остальные черты лиц, были благородными, словно профили королей на старых монетах. Больше всех мне приглянулся Джаспер. При просмотре фильмов именно актер, сыгравший его, запал в мое 13-летнее сердечко. Честно, не имев сведений о том кто они, я бы наверное тоже ими восхищалась. Нет, я считаю их красивыми, но они выглядят ненатурально, будто куклы. Интересно, а косметика на коже вампира держится? Мое наблюдение заняло не больше 20 секунд, но сложилось впечатление, будто прошло намного больше времени. — Кто сидит там? — спросила я кудрявую девушку, лихорадочно вспоминая ее имя. Она обернулась, чтобы увидеть, какой именно стол я имею в виду. Когда она непонятливо нахмурилась, я кивнула в сторону стола Калленов. Вообще, я спросила чисто ради приличия. Было бы странно, если бы я не обратила внимания на них. В тот самый момент парень с бронзовыми кудрями, поднял голову и посмотрел сначала на мою знакомую, а потом на меня. Он тут же отвел глаза, в отличие от меня. В его мимолетном взгляде не было ни капли интереса — будто моя соседка назвала его по имени, и он инстинктивно отреагировал, хотя разговаривать с ней не собирался. Девушки за моим столом глупо захихикали. — Это Эдвард и Эмметт Каллен, а также Розали и Джаспер Хейл. Миниатюрная брюнетка, которая ушла, — Элис Каллен. Они живут все вместе в семье доктора Каллена, — чуть слышно сказала девушка с темными кудрями. — Мммм. — неопределенно промычала, равнодушным взглядом окинув еще раз их столик. Все-же надо держаться подальше. Чует моя жопа, что меня ждет жопа. — Они всегда держатся вместе, я имею в виду Эмметта и Розали, Джаспер и Элис, и живут вместе! — Сказано это было с осуждением. Наверняка их осуждают все жители маленького городка. — Инцест — дело семейное, — я хмыкнула, почувствовав взгляды, что впились в мою спину, вдруг решила пошутить. — Так кто из них Каллены? Они непохожи. Ощущение, будто они или все приемные, или один из родителей у них общий, а все остальные разные. — Ты права! Они все приемные! Доктор Каллен еще молод, ему слегка за тридцать. Хейлы (они оба блондины) — близнецы, Каллены взяли их на воспитание. — Они слишком взрослые, чтобы брать их на воспитание. — Сейчас — да. Джаспер и Розали восемнадцать, они живут у миссис Каллен уже десять лет. Она их тетя или какая-то дальняя родственница. — Ого. Молодец миссис Каллен! Заботится о приемных детях, хотя сама еще совсем молода! Это довольно сложно. Не многие захотят такого. — Да, наверное, — нехотя согласилась Джессика, и мне показалось, что она почему-то недолюбливает доктора и его жену. Судя по тому, как она смотрит на их приемных детей, дело в элементарной зависти. — По-моему, миссис Каллен бесплодна… Я решила еще раз рассмотреть их. Блин, Эдвард снова на меня взглянул. На этот раз он смотрел с интересом, но я заметила в его карих миндалевидных глазах что-то вроде разочарования. Расстроился, что не может мои мысли прочитать. Даже не знаю кого стоит за это благодарить. — Это Эдвард, — девушка заметила мой взгляд. — Можешь не тратить свое время. Он конечно душка, но этот гордец ни с кем не встречается. Очевидно, наши девушки для него недостаточно хороши, — с явной обидой проговорила Джессика. Неужели Каллен успел ее отшить? — Ну может его девушки просто не интересуют, — с серьезным лицом сказала я, про себя смеясь. — В Аризоне к такому стали более равнодушнее относиться, стараются не обращать внимание. — Чего? — задала вопрос Джессика, явно не понявшая о чем я. — О чем ты? — Нет, ну а что? 21 век на дворе. Меня лично подобно никак не смущает. — пожала плечами, украдкой следя за реакцией вампира. Он смотрел на меня злым взглядом, в то время как Эммет ухмыльнулся и хлопнул брата по плечу, что-то ему сказав, от чего Эдвард стал еще злее. Стараясь спрятать улыбку, я закусила губу и снова посмотрела на Эдварда. Он отвернулся, а потом вскочил и вылетел из помещения. Остальные медленно поднялись и пошли за ним, не обращая ни на кого внимания. Я засиделась с Джессикой и ее подругами и чуть не опоздала на следующий урок. Одна из моих новых знакомых, которую звали Анжела, тоже шла на биологию. По дороге мы почти не разговаривали — девушка очень стеснялась. Мы вошли в класс, и Анжела села за заднюю парту. К сожалению, сосед у нее уже был. Оставалось только одно свободное место в среднем ряду. Спутанные бронзовые волосы, карие глаза — мне предстояло сидеть с Эдвардом Калленом. Ожидаемо, хоть я и надеялась на удачу. Я подала формуляр учителю. Когда я проходила мимо, парень окинул меня ледяным взглядом. Да ладно, парень, неужели обиделся? Я хмыкнула. Мистер Баннер подписал мой формуляр и выдал учебник, не задавая глупых вопросов. Похоже, с ним мы поладим. Естественно, он предложил мне сесть с Калленом. Кивнув, я подошла к своему месту, положила учебник на парту и села, краем глаза заметив, что Каллен заерзал. Он двигал стул к самому краю парты, подальше от меня морщась, будто от дурного запаха! Блин, точно! Запах Беллы был для него каким-то особенным. Надо что-то придумать! Может вербены купить? Или в какую лавку сходить? К сожалению, лекция была посвящена молекулярной анатомии, которую я уже изучала. Пришлось слушать и записывать во второй раз. Я старалась совершенно не обращать внимания на своего соседа, но беспокойство заставляло поглядывать на него. Мало ли сожрет прямо тут. Он целый урок просидел на краешке стула, стараясь держаться как можно дальше от меня. Я заметила, что его левая рука сжалась в кулак, а под бледной кожей проступили жилы. Длинные рукава рубашки завернуты до локтей, и я увидела, как играют мускулы. Субтильным Эдвард казался только рядом с братцем. Но меня не впечатлило. Как только прозвенел звонок, Эдвард вскочил и бросился вон из класса. Оказывается, он на целую голову выше меня! Я облегченно выдохнула. Сегодня живем. Остаток дня пролетел как-то незаметно, как и знакомство с Майком. Я старалась всем видом показать, что он мне не интересен, что он вроде как заметил. — Что же, ничего не поделаешь! — произнес Каллен, когда я заходила в администрацию. — Пусть все останется, как есть! Простите, что отнял у вас столько времени. –Повернувшись на каблуках, он быстро вышел на улицу. Я подошла к стойке и протянула формуляр. — Как прошел первый день? — спросила сидящая за стойкой женщина. — Все отлично. — улыбнулась я женщине. Я осталась жива, так что все и правда прекрасно!