Против всех

      Катя долго сидела на кухне за чашкой ромашкового чая. Мысли об Андрее упорно не хотели покидать, утомленный событиями последних суток, мозг.       Путь к логическому разрешению ситуации авторства Николая Антоновича Зорькина никак не хотел находиться. Так или иначе, нужно попытаться переубедить Жданова в абсурдности его решения. Без него империя, созданная тандемом Жданова-старшего и его друга Воропаева, окончательно рухнет, потому как ни один из членов совета директоров, являющихся потенциальными претендентами на президентское кресло, помимо Павла Олеговича, не радеет за благополучие компании «Зималетто» так, как это делает Андрей.       Но с чего начать? Если та решительность, которую она видела сегодня в глазах Жданова, не игра ее воображения, то придется, видимо, привлекать к вынужденному сотрудничеству этого предателя Зорькина, который уже третий час периодически украдкой заглядывает к ней в желании убедиться в том, что Пушкарёва в порядке.       — Коля, — тихо позвала друга девушка. — Мне снова понадобится твоя помощь. Только теперь, пожалуйста, без самодеятельности.       — Пушкарёва, хочешь дельный совет? Кончай дурить и позвони Жданову. Прямо сейчас позвони, — Зорькин, стоя в дверном проёме, без тени улыбки смотрел на подругу. — Поверь, ему это сейчас очень нужно. Я бы даже сказал, жизненно необходимо…       — С чего это вдруг? Коля, мне не о чем с ним говорить! Во всяком случае сейчас.       — С того, что он любит тебя! — наконец сорвался Николай. — Любит по-настоящему, без инструкций и прочей шелухи. Надо быть слепым, чтобы этого не видеть! У него это только что на лбу не написано…       — Знаешь в чем проблема, Коля? — Катя, устало сняв очки, машинально потерла переносицу. — Я ему не верю. Он может говорить все, что угодно, но на деле… На деле я вижу полную противоположность его словам. Вот и весь фокус!       — Да он же отказался от президентства! Ты понимаешь, что это значит? — не унимался Зорькин в тщетных попытках пробить броню подруги. — Не это ли доказательство его настоящего отношения к тебе? Услышь меня, Пушкарёва! Он добровольно отказался от того, что ему дорого!       С каждым словом неиссякаемой тирады друга (и откуда столько красноречия?) в защиту Андрея, Катя все больше задумывалась над сказанным. Может и правда стоит поговорить со Ждановым начистоту? Без обвинений и упреков, отключив на время эмоции.       — Хорошо, я позвоню ему, — девушка всё ещё не была уверена в правильности принимаемого решения, но слушать дальше доводы Зорькина, не было никакого желания.       Собрав остатки душевных сил, Катя нерешительно набрала десять, намертво врезавшихся в память, цифр. Длинные гудки набатом отзывались в сознании.       Она уже собралась нажать на отбой, но вдруг услышала тревожный голос Андрея:       — Катя? Что случилось?       — Андрей! Нужно поговорить. Где мы можем встретиться?       — Я приеду куда скажешь, — Жданов был явно настроен на встречу. Катя назвала адрес и Андрей тут же ответил:       — Буду через 20 минут.       Но, спустя обещанное время, Андрей так и не объявился. С момента звонка ему прошел уже час и Катю охватило какое-то необъяснимое, смутное беспокойство, которым она не преминула поделиться с другом:       — Коля, может что-то случилось? Его номер недоступен…       — Не дрейфь, Пушкарёва! — Николай пытался подбодрить девушку. — Кому еще, кроме Жданова, можно позвонить?       — Если только Малиновскому, — энтузиазма в голосе Кати слышно не было.       — Номер его есть?       — Да, сейчас, — девушка действовала на автомате, быстро перелистывая записную книжку в телефоне. — Нашла… Только позвони ему, пожалуйста, сам. Я не могу.       Коля торопливо набрал номер того, кто играючи, с особым цинизмом, разрушил жизнь его подруги детства. Вмазать бы этому горе-сочинителю как следует, но вместо этого серьезное:       — Роман Дмитриевич! Добрый вечер! Это Зорькин беспокоит. Никак не могу дозвониться до Жданова. Не подскажете, где его можно найти?       — Отчего же, господин Зорькин? — о твердость тона Малиновского можно ножи точить. — Непременно подскажу. В реанимационном отделении НИИ Склифосовского.       Роман с раздражением нажал на кнопку сброса вызова. Дёрнул же черт Зорькина позвонить. Зачем ему Жданов, да ещё в такое время? И что делал Андрей на Соколе, где в его красавец — порш на полном ходу влетел какой-то пьяный в стельку недоумок? Одни вопросы, на которые пока нет ответа. Да и неважно это сейчас, когда его лучший друг на операционном столе.       Потом, все потом…