Молли Белых едет на море

Дори зашла в номер, размышляя над словами мужа. — Как там он сказал? — бормотала она, заваривая чай, — все совершают ошибки? И еще что-то про то, что не нужно зависеть от мнения других… ох, как же мне эти слова были нужны много лет назад… Долорес начала вспоминать, как все ее детство и юность были испорчены ее же семьей. Мать заботилась только о том, что о них подумают другие люди. Так, она всегда носила только нарядную одежду, заставляя отца-подкаблучника, живущего без своего мнения, покупать все больше. «Вон, Любке муж шубу новую купил и туфли, а я чем хуже? Еще подумают, что мы бедняки, обновку себе позволить не можем», — приговаривала она, меряя очередную вещь. Либо же ловила за шкирку Дори, надевшую любимую кофточку: «Куда в таком рванье собралась? Совсем меня опозорить хочешь?! Быстро надела платье, то, с оборками, чтоб все видели, что у МЕНЯ в семье одеваются НОРМАЛЬНО». Платье было пышное и неудобное, из-за рюшек не получалось бегать и играть, мяч выскакивал из рук, соседские дети хихикали и дразнились… «Ну, ничего, — заявляла мать. — Пусть ходят в своем тряпье, зато у тебя НОРМАЛЬНАЯ одежда». Когда мать встречала знакомых, стоять при ней надо было «смирненько, молча, скромненько улыбаясь», чтобы «не дай Бог, соседки не подумали, что моя дочь не умеет себя вести НОРМАЛЬНО. Один раз Дори засмеялась над шуткой прохожего. Мамина собеседница тоже улыбнулась. Однако дома Дори ждала тирада про то, как из невоспитанных детей вырастали уголовники и женщины легкого поведения, ведь они не умели вести себя НОРМАЛЬНО. Учиться Долорес должна была только на одни пятерки. «Как четверка по математике? — ужасалась мать. — Ты что, имя наше опозорить хочешь?! Вон, у Зинаиды Палны внучка за весь СЕДЬМОЙ класс четверок не получала, а ты уже в третьем такое выдаешь! И что, что у всех тройки? Что с того? Все — они двоечники, а ты должна учиться ИДЕАЛЬНО! Ты поняла меня?! Быстро пошла учить уроки!». Другие профессии, кроме врача и юриста, мать не признавала. Одноклассница Долорес поступила в театральное училище. «Какой кошмар, — ужасалась мать, — бедные ее родители. Ну, что это за профессия? Знаю, кто потом из этих актрис вырастает. А вот Эмке, соседке, повезло: у ней золото, а не сын! Серьезный, на юриста хочет идти. Твой одноклассник, между прочим. Этот, как его… Костик, вот! Ты там ему глазки построй, может, в будущем ДРУЖИТЬ начнете. Муж юрист — очень неплохо, все соседки обзавидуются». В 10 классе, задумав после окончания школы ехать учиться в другой город, Дори устроилась уборщицей в большой магазин, где довольно прилично платили. Мать узнала об этом от одной из соседок. «ТЫ ЧТО?! — гневно орала она. — СОВСЕМ ОБНАГЛЕЛА УЖЕ, ДА?! РАЗВЕ Ж ТАК МОЖНО МАТЬ ПОЗОРИТЬ?! Да меня соседки обсмеют: семья состоятельная, а дочь уборщица! УБОРЩИЦА! Никогда не ждала я такого позора! Да чем же это я такое заслужила, а?!». Несмотря на очередную тираду, Долорес работу не бросила. Накопила денег, поступила в институт, находящийся в другом городе, собрала вещи и уехала, оборвав все связи. После 17 лет с родственниками жизнь в общежитии показалась идеальной. Дори начала потихоньку отходить, однако воспитание матери оставило в ней глубокий след, и его отголоски до сих пор проявлялись в отношении к детям. Мать хотела, чтобы в ее семье все было идеальным. И Долорес не заметила, как сама стала такой. Долорес так же, как и мать, начала глубоко зависеть от мнения окружающих, и пара легких замечаний вызвали в ней такую бурю. Из-за этого всего она подсознательно не любила Молли, ведь та не стремилась быть идеальной, а была шумной, открытой и довольно часто ошибалась. Дори чувствовала, что ей понадобится много времени, чтоб полюбить эту «неидеальную» племянницу. Эдику про все «прелести» своей жизни она так и не рассказала и жила с этим вот уже лет 20. Его сегодняшние слова заставили ее задуматься, правильно ли она сделала, оставив все в тайне? Он мог понять ее и помочь из этого выбраться. А теперь из-за ее травм страдают дети. — Нет, так больше продолжаться не может, — Долорес встала из-за стола, вымыла чашку и направилась к выходу. — Сегодня же расскажу все Эдику, надеюсь, он поймет. Подойдя к аквапарку, Дори увидела Молли, которая выглядывала из-за ворот, словно кого-то ждала. Увидев тетю, она юркнула назад. Когда та вошла, то увидела, что Молли с покорным видом сидит на лежаке, пока все купаются и веселятся. — Прости меня, — тихо сказала она, когда Дори подошла. — Я не должна была перечить тебе. — Ты меня тоже, — женщина вздохнула. — Я не должна была так сильно на тебя срываться, — и, сделав над собой усилие, обняла племянницу. — Я постараюсь исправиться, только не сразу. Но постараюсь. Что ж, я думаю, оставшийся день нужно провести с пользой. Где тут бассейн для прыжков? Молли радостно вскочила, взяла тетю за руку, и они вместе побежали к остальным.

* * *

Ночью, когда дети уснули, Долорес позвала мужа погулять рядом с отелем, намереваясь рассказать о своем прошлом. После всего услышанного Эдуард поначалу не мог прийти в себя. Столько лет они знакомы с Дори, а он узнал обо всем только сейчас. Долорес мало рассказывала ему о своей семье, а давить на нее расспросами он не хотел. Теперь стало понятно, из-за чего она так часто срывалась на всех за малейшие ошибки. — Прости, что не рассказала все сразу, — тихо начала Долорес. — Я не думала, что воспитание матери так отразится на мне. — Ты не виновата, — Эдик обнял жену. — Ты просто была ребенком, который не понимал, что так жить — НЕНОРМАЛЬНО. Теперь рядом я, и мы вместе постараемся со всем справиться. Я всегда буду рядом, Дори. Я люблю тебя. Долорес молча обняла мужа в ответ.