***
-Мне… - я мнусь у постели Саны. -Сядь и возьми ее за руку, - говорит бабушка Саны. Как будто это вот так запросто. Но я послушно усаживаюсь на пол, беру девушку за руку. Ух, какая она у нее холодная! И сама Ок Сана бледная в синеву, осунувшаяся. -Сколько она пробыла в лесу? - спрашиваю я. -Восемь дней, - в глазах Чон Е Рим любовь, боль и еще что-то, вроде вины или сожаления, не понять. -Как долго мне нужно… -Думаю пол часа хватит, - говорит Чон Е Рим, - спасибо. Я киваю. Ок Сана мне не нравилась. То как она ко мне относилась было грубо и неуважительно. Но вот сейчас, мне нужно искренне пожелать ей выздороветь. Я смотрю на обескровленные губы и запавшие глаза. Чувствую холод руки, так и не согревшейся в моей и думаю о том, что она потеряла маму. И нахожу в себе сочувствие ей и ее потере. Поправляйся, - думаю я, - и давай уже поладим.***
Сана. Бабушка сидит у моей постели и что-то читает с планшета. Ей нравятся все эти гаджеты, она уверенно пользуется приложениями и интернетом. Она вообще очень любопытна, не перестает удивляться жизни, а ведь ей столько лет. Это странно, но я чувствую себя намного лучше. Интересно, сколько я проспала? Последнее, что я помню, как я шла на зов. Что-то тянуло меня к тому месту, где был этот парень. Ли Чуно. Мой спаситель. Бабушка была права, я зря на него злилась, вела себя просто отвратительно. Чуть не убила. Я вздыхаю. Бабушка тут же поднимает голову. -Ты проснулась! - бабушка облегченно выдыхает. Я открываю рот чтобы ответить, но из горла вырывается только сип. Во рту сухо и в горле словно песчаная буря случилась. -Ш-ш-ш, попей, - бабушка протягивает мне бутылочку с трубочкой, помогая и придерживая. Первый глоток обжигает. Вода как будто становится вязкой на сухом языке. Но следующая порция все смывает. Я и не знала, что вода бывает такой вкусной. Я тяну ее, глоток за глотком, пока бабушка не убирает бутылку. -Хватит пока, а то может стать плохо, - говорит она. Я откидываюсь на подушку выдыхая, как же хорошо. Глаза снова начинают слипаться. -Поспи, детка, - бабушка гладит меня по руке, - а в следующий раз проснешься, я тебе каши сварю. И я засыпаю.***
Я просыпаюсь, ем и засыпаю снова несколько раз. Пока наконец не начинаю чувствовать себя чуть лучше. -Что, в этот раз не заснешь? - спрашивает бабушка. -Выспалась, - киваю я. -Послушай, Сана, прости меня, что тогда ругалась на тебя. Ты потеряла маму и… - бабушка вздыхает, - прости, я не думала, что это так тебя заденет. Просто я испугалась. Ты же знаешь, что бывает, когда мы убиваем людей. Я не могла потерять и тебя тоже. -Хальмони, это не из за тебя… - начинаю я и замолкаю. Что сказать бабушке? Твой сын знает, кто убил твою дочь и простил ее? Самчжон Кван Со встречается с убийцей моей мамы? Как мне сказать, что ее сын, мой дядя - замешан в этом? Маму этим уже не вернешь, а дядя, последний живой ребенок бабушки. Я не могу, у меня язык не поворачивается сказать это. -Я… Я сама тогда поняла, что чуть-чуть не натворила и испугалась, - говорю я. -Дитя… - шепчет бабушка, гладя меня по руке, - как хорошо, что все так закончилось. Тот мальчик, не встречался с твоей мамой, она передала ему жемчужину чуть ли не насильно. -Я знаю, хальмони. -Знаешь? Откуда? -Мама приходила ко мне… Я пересказываю бабушке видение. -Вот оно что, - негромко говорит она, и слезы текут по ее щекам оставляя мокрые дорожки, - теперь понятно, почему жемчужина так себя вела тогда, она защищала тебя. -А потом? Почему она приняла его? Бабушка неопределенно пожимает плечами. -Может, - говорит она, - он ей понравился?***
Чуно. -Здравствуй, - сегодня Сана уже не спит, как в прошлый мой приезд. Она смущенно кивает и здоровается предельно вежливо. Похоже, бабушка провела с ней воспитательную работу. Когда я рассказал, что мы с Саной не очень ладили, учитель объяснила мне почему Сана на меня злится. Она ревновала меня к матери или мать ко мне? -Мы лисы, - разводя руками говорила Чон Е Рим, - в нас много животного. Мы гневливы и не сдержанны. Особенно молодые. -Сана… - она качала она головой, - Сана очень старается, но натуру не переменишь. Прошу, прости ее. Все это было так удивительно и необычно, что даже моя обычная злопамятность отступила. И сейчас, я готов простить Ок Сану.***
Сана. Я чувствую как краска заливает щеки и как горят уши. Мне хочется исчезнуть, оборотиться лисой прямо сейчас, лишь бы избежать этой неловкости. -Ли Чуно-шши, - начинаю я садясь на колени, - я вела себя неуважительно и вызывающе. Была груба и не сдержана. Я прошу у вас прощения.***
Чуно. Она так низко наклоняет голову, что я не вижу ее лица, только макушку со спутанными волосами и пылающие уши. И мне они кажутся ужасно милыми. -Я принимаю ваши извинения, Ок Сана-шши, - говорю я. И когда она наконец поднимает на меня глаза, улыбаюсь ей. В ответ она смущается еще сильнее, у нее даже лоб краснеет, и снова опускает лицо. Все это время, с тех пор как я принес ее из леса, я думал о ней не как о человеке, а как о болеющем животном, только так у меня получалось желать ей выздоровления. Сочувствия моего надолго не хватило. Но сейчас глядя на тонкие запястья, острые плечи, я полон желания помочь. Поэтому просто сажусь рядом с ней на пол и привычно беру за руку. Она вздрагивает, но руку не отнимает. Я чувствую, как ее рука в моей начинает согреваться, и это приятно. -Ок Сана-шши, - начинаю я разговор, когда молчание затягивается, - в свете того, что мы с вами пережили, может мы будем общаться более неформально? Коротко взглянув на меня она молча кивает. -Как ты себя чувствуешь? - продолжаю я свой монолог. Если она сейчас просто пожмет плечами, то я тоже замолчу. Но она отвечает. -Уже лучше, спасибо. Что ж, хоть что-то. И я думаю над новой темой для разговора.***
Чуно. -А что, магией ты это сделать не можешь? - спрашиваю я. Сана хмыкает сверкнув глазами. -Да, скажу - эспелеармус! И вуаля! Я тебе Гарри Поттер что ли? -Ну тогда уж Гермиона, - добродушно посмеиваюсь я. Мы в который раз сидим держась за руки и болтаем от нечего делать. У меня есть подозрение, что моя помощь уже не так и нужна, но мне интересно приезжать в этот дом. И Чон Е Рим так вкусно готовит. -У меня пока хорошо получается только защита, - со вздохом говорит Сана, - а вот была бы у меня жемчужина… -Мне казалось, жемчужина это только энергия, а не умения, - отзываюсь я. -Много ты понимаешь, - фыркает Сана, - в жемчужине есть частички энергии всех ее предыдущих владельцев. -То есть она как, - я задумываюсь, подбирая слова, - как облачное хранилище? -Вроде того, - кивает девушка. -У твоей бабушки она тоже есть? - спрашиваю я. -Нет, - трясет головой Сана, - она девятихвостая лисица, она и без нее сильна. Ух ты, думаю я, девять хвостов, это получается - как минимум девятьсот лет. Ваа. Ну она точно могла видеть всех Чосонских королей. И не только. -А у тебя сколько хвостов, - спрашиваю я Сану. Она смотрит исподлобья, поджав губы. -Вообще то, о таком не прилично спрашивать, - говорит она. -Ну ты же только что сказала про девять хвостов бабушки, - удивляюсь я. -Потому, что это - повод для гордости, - возражает она запальчиво. И мне становится смешно. Интересно, думаю я, посмеиваясь, сколько же хвостов у Саны?***
Сана. Мне кажется, возможность держаться за руки совсем недооценена. Моя рука так привычно и уютно помещается в его большой ладони. Теплой, суховатой, по мужски твердой. Такой обыденный жест а сколько разных ощущений скрывается за ним. Когда он берет меня за руку, мое сердце начинает биться чаще. Мне нужно было давно признать - он мне нравится. Понравился с самого того вечера, когда не задумываясь ринулся мне на помощь. Я, похоже, не столько злилась на него из-за жемчужины, сколько ревновала его. Я часто задумывалась о том, как это случится? Как я влюблюсь в первый раз? Каким он будет. И сейчас, глядя на сидящего напротив меня мужчину, я думаю, что даже представить себе не могла всех обстоятельств. -Сана, скажи, а почему у твоей бабушки так мало детей? - спрашивает он осторожно. Я внутренне вздыхаю. Его любопытство просто безгранично. -Ну, она же… - он мнется и я мстительно молчу, позволяя ему самому подобрать слова. -Ей же столько лет, - выкручивается Чуно. -Умерли, - говорю я пожав плечами. -О, - он искренне огорчается, - извини. -Чуно, - говорю я, -как думаешь, сколько такой полукровка как самчжон Кван Со может прожить? Чуно пожимает плечами. -Ну, наверно дольше обычного человека, - говорит он. -Дольше, - киваю я, - но не на много. Сто лет или чуть больше. Он смотрит на меня не понимая к чему я веду. -Чуно, мои дяди и тети умерли, потому, что состарились. Самчжон Кван Со, последний бабушкин ребенок. -То есть, они все были полукровками, - уточняет он. И я киваю. -А полноценной лисой была, получается, только твоя мама? И я снова киваю. -Почему так? Почему не больше? Вам нельзя заводить больше одного лисенка? Уф… сколько вопросов. -Можно конечно, - говорю я, - но тут есть ряд сложностей. -Во первых - выбор партнера. У нас это происходит иначе. Лисы влюбляются в лис очень редко, да фактически никогда. Мы выбираем партнера для того, чтобы родить лисенка. Это, бывает, занимает долгое время. Как только лиса беременеет, лис уходит и судьбой отпрыска не интересуется. Чуно неодобрительно качает головой, и я развожу руками. Что есть - то есть. -Лисенок рождается в зверином теле, - продолжаю я, - и первые сто лет в нем и живет. Мы медленно взрослеем. Следующие почти сто лет мы достигаем пятнадцати-шестнадцати лет, по человеческим меркам. А вот теперь сам подумай, представляешь, заботиться о ребенке, опекать, воспитывать, терпеть переходные периоды порядка двухсот лет? Какой лисе захочется это делать часто? Поэтому нас мало. Он смотрит на меня задумчиво, осмысливая все, что я сказала. Наверно считает мои хвосты, приходит мне в голову мысль. -Их два! - выпаливаю я, прежде чем подумать. -А? - удивленно отзывается Чуно. -Хвоста. Их два, - говорю я уже жалея о несдержанности. Чуно прищуривается, что-то обдумывая. -Значит, - говорит он довольно, - ты младше меня! Я поднимаю глаза к потолку, еще немного и я завою.