когти могут впиться в ногу

      — Тридцать восемь и два, — задумчиво произносит Крис, смотря на градусник. — Дать тебе жаропонижающее?       — Не такая уж и высокая температура, чтобы принимать его сейчас, — Айден недовольно шмыгает красным носом, пододвигая одеяло чуть ли не до подбородка.       — Как скажешь, — он убирает градусник в ящик и забирает мокрую тряпочку с горящего лба брата, чтобы обмакнуть ее в тазик с холодной водой. — Но если поднимется еще, то примешь обязательно.       Айден фыркает и никак не отвечает, наслаждаясь долгожданной прохладе на своем лбу, когда Крис возвращает тряпку.       — Зачем ты вообще тут со мной возишься? — он прикрывает глаза от усталости. — Разве тебе на работу не надо?       — Я попросил отгул на пару дней, чтобы посидеть с тобой, — Крис улыбается и зарывает пятерню в копну волос. — Не оставлю же я тебя тут одного.       — Я не один, — бурчит Айден, но не предпринимает никаких попыток сопротивления, чувствуя себя гораздо лучше, когда рука старшего брата мягкими движениями перебирает его пряди. — Со мной Обнимахин и мама.       — А моя компания тебя чем не устроила?       — Всем?       Крис по-доброму смеется — так, как умеет только он — и щиплет Айдена за нос, получая за это презрительный взгляд.       — Не бузи, я же знаю, что тебе не хочется одному здесь тухнуть.       — Неправда.       Но как бы Айден не врал себе и своему брату, он ни за что не признается, как сильно ценит подобные моменты: Крис готовит ему бенто в школу, помогает с домашним заданием, игнорируя тот факт, что Айден и сам может с ним разобраться, не оставляет одного, когда тот болеет или чувствует себя подавлено, но признаться никому не хочет; тогда Крис обычно сидит рядом и позволяет обнять себя, словно пытаясь забрать чужую боль и разделить так, как делают это все сиблинги.       И каким бы «фриком» Крис ни был, Айден комфортнее всего чувствовал себя именно в объятиях старшего брата.       — Ладно, ты отдыхай и с кровати не вставай, иначе заставлю всю мою армию сторожить тебя, — Крис щурится и мягко треплет Айдена по голове, но стоит ему встать, как тот заторможенно, но крепко хватает его за руку.       — Ты не останешься? — совсем сиплым голосом спрашивает Айден, через силу заставляя себя смотреть в глаза напротив.       Почему-то не хотелось проявлять какие-то эмоции, открываться людям, будь это даже его старший брат. Чувства казались чем-то постыдным и запрещенным, из-за чего и выходило только ворчать да насмехаться над остальными.       Но Айдену искренне не хочется оставаться сейчас один на один с горой салфеток, лекарствами и температурой, которая наверняка еще поднимется и ее придется сбивать.       — Конечно, я останусь, — на веснушчатых щеках Криса появляются ямочки от улыбки, — мне нужно только принести тебе чего-нибудь поесть. Посмотрим что-то?       — Только не снова тот скелетный сериал.       — Заметано.       Когда Крис входит из комнаты, Айден немного улыбается — только уголком губ, потому что слишком устал.