Голубая Бабочка

– «Когда-то, давным давно, столетия назад, на небе сияли яркие звёзды. Настолько яркие, что благодаря ним люди никогда не терялись, а ночи никогда не были страшным. Под этими звёздами рождались великие герои, а умирая, они оставляли новые. Но однажды над королевством нависла угроза: королевский род мог прекратить своё существование. И тогда король собрал самых разных чтецов звёзд, чтобы они смогли нагадать то, когда же придёт наследник престола. Не знали они, что ждала их судьба хуже, чем смерть королевской линии… Но родословная продолжилась, однако герои больше не рождались в королевской семье: не сияло сердце наследника яркой звездой, а жители не принимали короля. Тот затаил на них ненависть, что начала поедать звёзды. И тогда он начал страшную казнь – каждый герой, заполучивший славу в королевстве, чью судьбу также осветила и звезда, лишался головы. Тьма в сердце короля поглощяла не только его самого, но и народ. Народ начал ненавидеть своего короля, а король – свой народ. Так было, пока однажды один из героев не лишил короля головы. Но звёзды были преданы: именно королевская родословная была причиной ярких звёзд на небе. И потому звезды, что были преданы людьми, прекратили ярко сиять на небе». – …Это грустная сказка, мама. – Это не сказка, – женщина нежно обнимает родное дитя, вздыхая и горько улыбаясь. – Это грехи наших предков. – Но даже так… Почему герой плохой? – Он не плохой, – покачала головой женщина. – Он… просто неправильный. – А дедушка? Он же тоже рожден под звездой. Он плохой? – …Нет, звёздочка, – она обнимает своего ребенка сильнее, горько вздыхая. Она не может сказать, был ли её предок злодеем или героем – она не скажет своему сыну, что этот «дедушка» был одним из когда-то поднявших бунт в стране. Она предпочтёт называть прадеда по отцовской линии мальчишки «дедом», лишь бы тот не искался в истории. – Дедушка… не был плохим. Все люди, что родились под звездами – наши герои. Даже те, что были неправы. – Тогда они не герои, если не правы, мама, – малыш тянет женщину за ткань платья. – Они злодеи. – …Нет, Наиб. Они герои. Я верю. * Говоря честно, последнее, чего мне сейчас хотелось – это быть на этом идиотском приветствии новеньких в королевской гвардии. Бесполезная трата денег, бесполезная трата времени, бесполезное оказание почести каким-то людям, что смогли отдубасить каких-то других людей. Просто бесполезное сборище, а высший свет показывает его как что-то великое. А они могли потратить эти деньги на бедный округ города! Я тяжело поник головой, сторонясь других празднующих – от них несёт алкоголем, духами и атмосферой празднества. Я такую атмосферу не могу терпеть, особенно когда только вчера попрощался с матушкой. Поэтому проще натянуть капюшон новой униформы, игнорируя всё, что происходит вокруг. Да уж, подумать только! Наиб Субедар, ты шёл в войска, чтоб защищать простой народ, да зарабатывать деньги матушке на более-менее безбедное существование. Потом нарвался на капитана гвардии, который тебя выбесил, устроил с ним драку, победил… и стал гвардийцем, пальцем не пошевелив. Клянусь, узнали бы другие новобранцы в армию или другие новоприбывшие в гвардию, на месте бы задушили. Поэтому молчу. Наверное, поэтому я и не чувствую дух победы и празднества – я просто победил капитана гвардии. …«Просто победил капитана гвардии»… Да это как насмешка звучит! Господи, да вся ситуация комичная какая-то. До жути. Ещё и с учётом что меня все считают чудиком слабым, который кое-как взобрался на дозорную башню. Вообще, я забрался быстрее всех, просто начал позднее всех, верно? Верно. А надо было слушать, Субедар, тогда бы вообще первым был. Около меня пролетела розовая бабочка, остановив мысли. Она приманила меня к себе, из-за чего я последовал глазами за её лёгким порханием – она прилетела на плечо к какой-то… девушке. Красивой, конечно, но хмурой и отчего-то раздражённой. А я, наученный горьким опытом матери, решил чётко: нет, к ней ни шагу. Она раздражена, следовательно, зла, а следовательно из следовательно, надерет зад любому, кто подойдёт к ней. Поэтому я тихо оглядываю большой бальный зал – всё в лощёном золоте, что слепит глаза, да красном бархате, на фоне которого я как пятно. Синее пятно. Вообще, когда давали форму, она была серой. Ну, без цвета. Цвет принимала только та форма, что чувствовала в носителе магию. Собственно, я счастливчик! Наоборот только. Потому что с меня теперь не стягивают глаза в три раза больше человек (я же вижу, змеи аристократические), чем могло бы. А я терпеть не могу это внимание, особенно ни за что по своей сути. Ну да, стала синей, чего такого? Или что, ожидали, что радужной будет? Со стороны, куда летела бабочка, начали раздаваться агрессивные цокания каблуков – я рефлекторно обернулся на резкие звуки и тут же вжал шею в плечи. Вон та самая красивая девушка идёт ко мне, и она явно не в настрое на спокойный разговор. Пилотка (хотя, она, кажется, не является членом воздушных войск?), красивый розовый жилет, высокие сапоги с достаточно высокими каблуками… А ещё жутко нахмуренные брови. – Субедар, – она встала напротив меня, смотря снизу вверх. Хотя, во взгляде читалось чёткое «я лучше тебя», так что ощущение было, что это на меня сверху вниз смотрят. Я киваю, а после отвожу глаза. …Ладно, если я не подам голос, она разозлится только сильнее. – Есть мэм. Присутствую, как было приказано свыше. Конечно, не принимаю никаких обязательных поз и всё так же стою с едой в руках, но, кажется, её этот тон заметно расслабился. Почему-то… – Почему не исполнил дальнейший приказ? – она кладет руки на грудь, слегка вытягиваясь вперёд. Я наоборот назад. Не люблю, когда нарушают личное пространство просто так. – Дальнейший приказ, мэм? Никак не вспомню, мэм. Вы что-то попутали, мэм. Она опять смотрит раздражённо. Видимо, всё-таки я тут что-то попутал, а не она. – Для особо наглых напоминаю: каждый гвардиец обязан принимать активное участие в бале. В особенности те, что были выделены королевской семьёй. Будь возможность – закатил бы глаза. Честное слово, есть у меня эта тупая форма голубого цвета, нет ее – не делает это меня особенным. Но нет, магия в моей крови, видите ли, «даёт мне даже большие преимущества, чем я могу представить». Спасибо, не имею понятия, какие. – Мне дискомфортно, мэм. В моём понимании гвардиец – не животное, на него нечего смотреть. Она хмурится. О, кажется я задел её за живое. – Субедар, – тон голоса крайне холодный, она хватает меня за капюшон, а я могу лишь подчиняться. Не бить же девушку! Не потому что она девушка. Потому что, кажется, в нашей схватке отхвачу я. Опустим, что я победил в драке капитана гвардии. – Заканчивай с шутками и познакомься с теми прекрасными леди, – она кивает куда-то влево. – Чтобы они прекратили допрашивать меня. …То есть это из-за того, что её начали бесить какие-то придворные девки? Поэтому она подошла ко мне вся злая? Просто чтобы я её освободил от надоедливых сплетниц? – …А если я уйду? – На завтраки, обеды и ужины у тебя будет земля. Я лично позабочусь об этом. – …Хорошо, я понял, мэм. Можно два вопроса? – …Задавай. – Как вас зовут? Она удивляется, а после качает головой, словно сильно в чём-то разочарована. Не удивлюсь, если во мне. – Марта. Марта Бехамфиль, правая рука капитана гвардии, – она хмыкает, а после вновь глядит на меня. – Второй? Я усмехаюсь: – Так ведь задал, когда спрашивал, можно ли два вопроса. * Говоря честно, сейчас у меня пойдёт кругом голова. Или взорвётся. Или, не знаю, поедет кругом по всей стране. А может только уши завянут. Потому что слушать бесконечные сплетни женщин, что только и спрашивают про личную жизнь… ох, чёрт, они так раздражают. Послушайте, мне какие-то восемнадцать лет, я вырос на улице в семье бедняков, из красивого и дорогого – лицо и военная форма. Что вы ещё хотите от меня? Какой кодекс рыцаря, я настолько благородно выгляжу? Серьёзно, после истории с капитаном гвардии я даже не знаю, как себя воспринимать. А ведь я просто попал на земли, где тренируются будущие и нынешние войска королевства, как новобранец. Не знаю, я должен был стать каким-нибудь низкоклассным рыцарем и десятки лет вырабатывать свой путь в эту самую гвардию. А не заблудиться в саду, встретить там довольно крепкого мужчину и устроить с ним драку из мысли, что он меня бесит и что если я его не влеплю, влепят мне. Собственно, спасибо, конечно, что я сильный в рукопашке… Но не настолько же, верно?! – Господин Субедар, мы вас обидели? – перед моей головой взмахнули веером, после чего я слегка вздрагиваю. – Мы просто спросили вас, как давно вы в армии короля, раз уже в гвардии… Вы ведь такой молодой на лицо. Да, точно… про восемнадцать-то я в уме сказал. Ну и? Что им там сказать? – М-м… Понимаете, говорить возраст мне неловко, – я отвожу взгляд куда-то в сторону той Марты. И даже если я не передам ей своё раздражение, хотя бы представлю, что прожигаю ее спину взглядом. – А так… м-м… я новобранец во всех смыслах? Столпившиеся вокруг меня замолчали, переглядываясь, а после рассмеялись. – Ну конечно вы новобранец в гвардию, Господин Субедар! – Такой сильный и зрелый мужчина явно не может быть молоденьким! Ну же, делитесь, сколько вам, это только между нами! – Да-да! И можете сказать уже, есть ли дева сердца? Или её место всегда свободно? Я переглядываюсь с лица на лицо, а после тяжело вздыхаю, натягиваю капюшон. Честное слово, эта ситуация… такая запарка. Попал в лапы к светским львицам, у которых на уме только сплетни. Да ещё и видимо брак. Ну, что, могу поздравить маменьку, безбрачным я надолго явно не останусь… – Да нет, сказал же: мне неловко про возраст. Вы ведь мне свой не скажете, верно? А дева… – я оглядываю каждую, после вновь зал, а затем уже пол. М-м, да, какой интере-есный пол, с такими красивыми узорами ветвей… О-о, глаз не оторвать… – Ну так что на счёт девы?.. – робко задаёт кто-то из группки, а я печально отрываю глаза от узоров бального зала, вернее, его пола. А жалко. Было бы здорово, если бы они поняли, что понять нынешнюю архитектуру мне интереснее дел любовных. – Она… скажем так, я ещё… ещё не встречал девушки, что мозол… что наполняла бы мои мысли собой, – потираю шею, пока слышу восторженные вздохи. О, неужели так рады этому? Они сразу же шепчутся, начинают глядеть на меня словно на игрушку. …Можно же теперь уйти? – А вы свободны сегодня, Господин Субедар? – одна девушка подошла ближе, с явным намерением прижаться ко мне. Разве что я не позволю. Поэтому аккуратно беру её за ладонь, целую, а затем отхожу на два шага. – К сожалению, нет. Всё ещё нужно разжиться в своих… покоях. Поэтому я сегодня не сильно свободен… – отхожу дальше, а после кланяюсь. И затем крайне быстро ухожу, чтобы не видеть их. И вообще чтоб не быть на этом балу. И всё равно, что не поем нормально, не могу там находиться! Если буду как зверушка напоказ, точно разозлюсь и дел наделаю. Поэтому… А куда поэтому? Я здесь совсем зелёный… Я оглядываю территорию, на которую вышел – какой-то коридор, только уже в золотых и синих тонах. Разве что синие тона нынче меняют на красный, как я понял. Так что из синего только… гобелены, выходит. Но они огромные, поэтому бросаются в глаза сильнее, чем красные ковры. А-а, куда идти? Я знаю, где находится отдельное здание для гвардии, и где там моя «специальная» комната знаю, но совсем не хочется идти туда. Только сильнее от разочарования проголодаюсь… Поэтому я решил просто пойти куда глядят глаза. Может, найду что-нибудь интересное. Всё-таки, это же королевский дворец с кучей пристроек по всей территории! Что-то интересное себе я точно найду. * На самом деле, я знал, что я обжора. Скажем так, я не скрывал, что я обжора. Разве что не думал, что мой интерес первым делом приведет меня на королевскую кухню. Я просто пошел за запахом, вот и всё! А кухня, очевидно, будет пахнуть вкусно. Поэтому-то я и пошел в сторону кухни, не думая лишний раз. Ну, зато меня бесплатно кормят! Есть плюсы в том, что я миленький на лицо – меня просто так кормят очарованные поварихи. А мне даже приятно, потому что на балу я не сильно поел. Ну, знаете, я не знаю как кушать лобстеров, я впервые это существо увидел. А тут есть и вкусные супы, и сладости на все вкусы — мечта! А самое важное, что все молчат и никто никому не мешает. Ну, кроме шеф-повара, что то и дело кричит, что ему надо. Хозе, вроде? Или как его там? Не знаю, из криков не уловил фамилию. Или это имя?.. Но кухня богатая, это я могу сказать наверняка! И куча этих кастрюль, чашек, тарелок… Так и хочется что-то взять, но, думаю, будет плохо, если я без разрешения таки решусь на это. …Кстати, а что там за огромный золотой торт? Не сказать, что мне нельзя его трогать, но кажется если я подойду, то меня на месте поварешкой ударят. Но выглядит он… вкусно. И привлекающе. Особенно те золотые ветви сверху, что взывают к себе… – Чего уставился? – вдруг раздается голос со спины, из-за чего я подпрыгиваю. Но всё оказалось безобидным: какой-то голубоглазый паренёк с розовыми волосами и ужасно грязным фартуком. – Что, нравится мой торт? Хе-хе, если так, то я рад! Не зря же Майк Мортон «Какао боб» готовил его весь день! Я приподнимаю бровь от такого представления, но вздыхаю. Ладно, этот парень безобидный, поэтому могу сильно не волноваться. – Вот как. Выглядит и вправду замечательно. А из чего он? Парнишка вышел вперёд, немного похмыкал, а после пожал плечами. – Не знаю! Сам думай~ ♪ Он машет мне рукой, убегая на другой конец кухни. Оставляя меня наедине с тортом и торт наедине со мной. Тут… даже нет никого рядом. Ни поваров, ни официантов, никого… только я и это вкусное произведение искусства. …Если я незаметно проведу пальцем по крему торта, никто же не заметит? Поэтому я подхожу ближе и медленно касаюсь пальцем поверхности торта. Палец аккуратно касается моего же рта – и боги, как вкусно! Этот нежный, белый крем словно есть само лекарство от всех недугов этого мира! А какие коржи, наверное, у него! Мой интерес стал сильнее меня – я схватил откуда-то ложку и уже хотел начать вкапываться в прекрасную сладость, но… – Убери руки, – что-то бьёт меня по рукам. А, часы… часы? – Я думал, что гвардийцы – люди чести. – Я новобранец, не считаюсь ещё, – отвечаю, но грустно убираю руки прочь. Смотрю на этого «Хозе», что до этого ходил по всей кухне, то злобно ругаясь, то радостно воодушевляя поваров на кухне. Странный, конечно, тип, но тем не менее… Человек он важный на кухне, из-за чего мне следует хотя бы прислушиваться к нему. – Даже так, ты должен знать, что нельзя трогать чужое. Особенно без разрешения, – он смотрит на поверхность торта очень хмуро. Кажется, не будь у него очков, он бы этот торт взглядом разжёг. Но в какой-то момент расслабляется и выдыхает. – Ладно, я успел вовремя, ты и пальцем не успел прикоснуться. …Ну, как ему сказать. Конечно, я сам вижу, где я провел пальцем, но, полагаю, чужой глаз и не заметит. Так что я спокойно отдаю ложку шеф-повару, а сам глазами ищу ещё чего-нибудь съестного. Я попробовал такую сладость, пусть и не полностью… Хочется ещё! – Тут нет ничего сладкого более. Если хочешь – можешь идти на бал. Там сладости все уже выставили, – Хозе берёт за ручку коляску, на которой стоял торт, начиная уходить. Видимо, разговор закончен, как и мои гастрономические походы по кухне. Нет, я могу попробовать ещё что-нибудь выклянчать, но… будет ли оно иметь смысл – в этом вопрос. * Моей гордости хватило, чтоб не возвращаться на бал. Всё-таки, прикинув за и против, против было больше с удушающим размахом. Из-за чего я решил, что лучше прогуляюсь по саду. Как раз свежий воздух, теплая атмосфера и почти нулевая концентрация людей. Мечта, не так ли? Тем более королевский сад очень известен даже среди простолюдинов за обилие цветов и роскоши… и слухи не были лживыми. Тут столько разной прелести, глаза разбегаются! Розы, богатые колонны из мрамора, тропинки в форме звёзд… Леди, что сидит у фонтана и грустно играет с водой. Она одета легко, хоть ночи и были холодные в это время суток. Но её это словно не волновало – она игралась с водой, поправляла черные, пушистые кудри, а после смеялась чему-то своему. На ее сумочке сияли какие-то камни, а на туфлях красного цвета… не могу разглядеть, что на них. Она захватывала дух. Хотя, что-то в ней и отталкивало – может, потекший макияж, а может, не самый искренний смех… а может, я просто параноик, который думает, что каждый человек опасен и может сделать плохо. Потому, я решил всё же отойти от неё. Звуки воды остановились. – И вот так ты уходишь? Даже не познакомившись? Голос прозвучал обиженно и напыщенно. Шаги тихие, словно скользящие или танцующие. А само присутствие… холодное и далёкое. Стоило мне обернуться, как наши глаза встретились. Не сильно думая, я ответил: – Да, ухожу. Мы с вами не ровня. Она хохочет, хлопает в ладоши, начиная кружить вокруг меня. Я всё больше замечаю, какая она странная… и не самая приятная. По всему телу у неё изображены магические татуировки, которые были только у заложников, а взгляд потерянный и пустой. Прокружив, она вдруг садится на одной из скамеек, закидывая ногу на ногу. – Хи-хи, ну какой ты умный! Впервые вижу барана, что осознаёт, что я слишком милая для него! – А кто сказал, что я считаю себя тебе не ровней? Я сложил руки на груди, вскинув голову. Девка взбудоражено подбежала, а после ударила меня, еле-еле, в грудь. Её гнев был виден сразу… но затем она вновь бросилась в смех. И от этого становилось ещё более жутко. – Какой ты грубый! Грубый гвардиец! Ах, будь я королевой, давно бы жизни лишила! – А будь я королем, твои алмазы бы бедным раздал. Я сказал это так, от балды. Первое что пришло в голову. Но её лицо, её жесты, её поведение… они сменились в мгновение ока. И теперь на меня смотрел злой, пустой и какой-то не самый приятный взгляд. Она долго прожигала меня взглядом, но успокоилась. – …С такими перепадами настроения… реально понимаю, что ты нравишься только баранам. – Нахал! – Да нет. Я просто и умение общаться в людях ценю, а не только внешность. Сказав это, я пошёл от сада подальше. Куда-нибудь, где не услышу её. Где не буду обязан болтать с какой-то девушкой, что возомнила себе то, что она – целый мир. Где просто спокойно проведу приятное время, ведь я не люблю ругаться. А она уже нарывалась. Активно. Но какой в этом смысл? «…И всё-таки, ты у меня ещё!..» было последним, что я услышал ее тонким голосом. * После сада я, почему-то, решил вернуться уже к тому, с чего начал своё «путешествие» и ложь. А ещё вернее, я вернулся в гвардийские казармы. Достаточно красивое, теплое место, в котором и кормят, и поят, и тренируют. Хотя, избегал я его из-за того, что мне выделили отдельную комнату. А всё… из-за «магии». Я и сам не до конца понимаю, как она проявляется и когда. Я знаю лишь то, что серая форма гвардийцев окрасилась в яркий синий, стоило ей попасть на моё тело. И пусть она хорошо смотрелась с моими волосами, всё равно… было что-то не так. Мне не объяснили, какой магией я владею и зачем она нужна. Ступив на порог казарм, я выдохнул: пусто. Никого нет, только я, я и одиночество. Я сам по себе. Все остальные ребята, по всему этому наблюдаемому затишью, были в основном здании и веселились там во всю. Оно и к лучшему. Я люблю быть сам по себе. …Хотя, может, я немного приврал. Мне нравятся люди. Общаться с ними тоже. Просто, знаете, я не люблю бесполезных глубоких отношений. Таких, которые ничего не дадут, а будут только о насущном – погода, события в стране, кто с кем переспал… погода. А я бы, всё-таки, хотел что-то другое. Искреннее. Искренний интерес, когда болтаешь ночи напролёт, когда весело гуляешь по лесу, хохоча с того, что друга укусила белка… Я нервно подошёл к двери своей комнаты. Она огромная. Нет, скорее гигантская. Да, рост у меня не самый высокий, не спорю, но коротышкой меня обозвать будет именно что оскорблением. Поэтому вот эта дверь, в два раза больше меня, явно пугает! Да и вообще, сами коридоры на самом высоком этаже… Верно, последний этаж – этаж с самыми высокими потолками. И с самыми большими комнатами. А всё потому, что у тех, кто обладает магией, особые силы и всё такое, поэтому им лучше обладать комнатами побольше. …Собственно, поэтому-то мне и страшно эту дверь открывать. Я в свою комнату не заходил, просто знал, что она моя. Вот и всё. До этого празднования, я имел право спать в общих комнатах. Теперь же его, к сожалению, не имею. Ну, я так полагаю, раз мне уже подготовили эту комнату и сказали заселяться в неё после праздника. Но, даже так… она правда напрягала. Очень сильно чем-то напрягала и волновала. Вдохнув поглубже, я открыл дверь. Внутри… было темно. Ничего не видно. Поэтому зловещая атмосфера лишь сильнее начала наполнять комнату. Единственным светлым пятном был лишь… балкон, наверное? По-крайней мере, оно было похоже на балкон. Решив, что света мне не помешает, я оставил входную дверь открытой и зашёл вглубь. Ничего не чувствую. Ничего не вижу. Это заставляет напрягаться, желать спрятаться, засесть в засаду… Бам. Что-то перед моей головой выстрелило, чем, мало того, что меня напугало, так ещё и что-то уронило! Я тут же достал боевые ножи, что выдавали нам главнокомандующие, но сам шёл ближе к выходу. Это атака? Засада? Мне в любом случае стоит быть осторожнее. Ведь бог знает, что со мной задумали сделать… Очередной выстрел, уже в меня. Я увернулся и хотел было кинуть кинжал в сторону выстрела, но перебился. Нет, нет, если я кину его сейчас, то потеряю возможность достойно защищаться. Но одновременно, стоит ли того попытка сбежать? Или лучше бороться до победного? Третий выстрел тоже попытался встретиться с моей головой, но я двинулся вперёд, в атаку. Нет, я не собираюсь так просто проигрывать и оставаться мертвяком! Меня не погубили налоги, а значит, что и человек не погубит! Потому, сделав выпад вперёд, я чувствую, как попадаю по чему-то. Издается мягкий выдох, затем щелчок пальцами… и вся комната озаряется теплым светом. Светом свечей. Теперь на меня смотрела та самая правая рука капитана гвардии. Пилотка, высокие сапоги, ровная осанка… взгляд, полный заинтересованности и при этом напряжения. Отойдя, я осмотрел и комнату – яркая, в синих и голубых тонах, две книжные полки, набитые бог знает чем, ковров штук четыре, стол, кресла, кровать… и она сидит на моей кровати, то подбрасывая, то опуская свою пушку. – Хотела понять, за дело ли тебя капитан расхваливал, – серьёзно начинает розововолосая, а после встаёт, подходя ко мне. – Заодно хотела посмотреть, смогу ли я прибить тебя за то, что ослушался моего приказа. – Ну и? За дело? – …За дело, – кивает она, смотря на пушку. – Несмотря на тьму, ты смог ударить по противнику. Пусть и по его оружию, но лучше, чем я могла ожидать. Девушка тыкает в мою грудь дулом, на что я машинально выдвигаю кинжалы. Она кивает мне и убирает пушку, я же убираю кинжалы. – Но почему ты ушёл с празднования? – Я говорил, что не собираюсь быть животным на всеобщее обозрение. Она хмурится. – Это был ваш праздник. – «Ваш», но не мой.