Кофейня

Невзрачная вывеска «For friends» так или иначе привлекала клиентов. Словно обладала какими-то магическими свойствами. И Лото в один прекрасный день решил заглянуть туда. Знал бы он, кого там встретит… Лото – «скупой банкир», игра, имеющая аналитический склад ума и способности в ведении бизнеса. К этому времени уже скопил – достоверно – достаточное состояние, чтобы купить целый замок, но всё равно продолжает жить с друзьями, потому что с ними ему… комфортно? Пожалуй, да, – он это признаёт; без других игр ему было бы совсем одиноко, пускай это чувство обычно и не настигает его с той силой, с коей приходится мириться нормальным играм и людям. Точно… «Нормальным». А сам он – бракованный. Подняться по ступенькам к широкому порогу – легко. Открыть стеклянные двери и услышать звон колокольчика – проще простого. Оглядеться и приметить со второго раза знакомые до боли чёрные кудри – запросто. Потерять самообладание и вылупиться на гостя, как будто впервые в жизни его видишь – без проблем. Домино замечает его не сразу, только когда прослеживает за ожидающим и немного недоумённым взглядом бариста. В тот же миг её лицо приобретает удивлённое выражение, а голос спрашивает: – Лото?.. Игре хочется провалиться сквозь землю – так ей стыдно. Почему? – она не знает, а потому стыд растёт и распаляет жар по всему вечно хладному, пускай и живому телу. Он присаживается за соседний стул, напрочь позабыв о кофе: Домино сама предложила ему присесть, и он не посмел отказать. Он смотрит на неё не моргая, будто любуясь. В последнее время он всё чаще ловит себя на мысли, что заглядывается на девушку. Это откровенно пугает и вызывает непонимание. Почему сердце так бьётся? Почему к лицу приливает кровь? Почему исчезает способность целесообразно говорить? Почему? Почему? Почему?! Домино спрашивает, всё ли с ним в порядке, а он едва выдавливает из себя кивок. В горле пересохло, а покашливание бариста напоминают о его первоначальной цели. – Флэт Уайт, пожалуйся. Белые глаза, в которых он утопает каждый вечер, смотрят немного изумлённо: выбор напитка определённо вызывает вопросы, – наверняка она думала, что он пьёт что-то крепче, Эспрессо или Американо, – на которые Лото готов был ответить… Если бы не страх пошевелить хотя бы мизинцем. Домино заговаривает о погоде, как бы невзначай рассматривая обстановку кофейни. На ней – выглаженная рубашка, чёрный пиджак и брюки, на плечи накинуто пальто. Как всегда – и-де-аль-на-я, Лото не может не восхититься этим. Эта её черта всегда притягивала. Перфекционизм во всём – вещь прекрасная, успокаивающая, правильная. Все должны стремится к совершенству. Только не всем это удаётся… Лото находит себя завороженно пялящимся на застывшую в ожидании собеседницу и неловко кашляет, отводя взгляд в сторону. Сам он одет как обычно – брюки, рубашка, жилетка, зелёный галстук, но чувствует себя некомфортно. На фоне с такой идеальной игрой он ощущает себя неполноценным. Но в то же время – восхищённым. До безумия прям, что могло бы впечатлить Дурака. «Безумный» в никнейме стоит именно у него… Недолгое молчание быстро становится тягостным, и, так как Домино больше не предпринимает попыток его скрасить, Лото решает взять это в свои руки. Всё-таки показаться невежливым перед ней как-то неправильно. – Сегодня дождливо… – вдруг произносит девушка, и он враз теряется: все слова, заготовленные для «остроумного» ответа, вылетают на улицу вместе с порывом ветра, вырвавшегося из-за открывшейся очередным посетителем двери. – Да… – глухо выдаёт он в конце концов, тоже проворачиваясь к выходу: всё это время белые глаза, похожие на искрящийся снег зимой, смотрят туда, за стекло, не моргая, словно прикованные к уличному пейзажу. Снаружи и впрямь идёт дождь. По асфальту стучат капли, тихо, почти беззвучно, учитывая громкость музыки в кофейне. Мысли утекают куда-то вдаль, пока тело расслабляется, под на миг скошенным цепким взглядом напротив. – Моросит, – тихо произносит Домино, и кажется, будто на секунду она становится другой. Не гордой упрямой игрой с амбициями и идеалами, а нежной и чувственной, такой далёкой… – «Моросит»? – переспрашивает Лото, честно недоумевая, что это за слово, и с тихим смехом – искрящимся, как серебро – она объясняет его значение. Вскоре это перетекает в беседу, затрагивается вопрос о кофе. Оказывается, что девушка сама любит горькое, но не слишком, так что она тоже предпочитает Флэт Уайт, и да, его стилю больше подходит с угрюмым видом пить Американо или Эспрессо за самым дальним столиком, хотя «Плоский Белый» она полностью одобряет. Они смеются, чокаются шутливо стаканчиками из-под кофе, и впервые Лото чувствует себя так легко и беззаботно. Он смеет надеяться, что и Домино тоже: улыбка не сходит с её лица до самого конца их разговора. Кофе давно выпит, а они всё говорят и говорят… Через час, прежде чем разойтись, они ненадолго задерживаются на крыльце. Взгляд интеллектуальной игры направляется в небо, серое, туманное, возможно, как их будущее. Впервые за долгое время Лото и сам поднимает глаза – и чувствует, как перехватывает дыхание. Ветер подбрасывает подол его пальто, будто ждал этого, придавая моменту большей значимости. Он знает, что мнимой. Но этот миг – тот самый миг – остаётся в памяти, как нечто важное. Как документ о продаже компании, к примеру. Или заявление на развод… – Вот и дождь перестал… – произносит вдруг Домино, отрешённо опуская взгляд на впереди идущих по улице людей. – Думаю, мне пора. Спасибо за компанию, нужно будет ещё так посидеть… – На её идеальном лице вновь расцветает тёплая улыбка. – Пока. И она уходит. Звук удаляющихся шагов скоро смолкает, фигура теряется в толпе, а Лото продолжает стоять на месте, не веря в то, что сейчас произошло. Она что, позвала его на свидание? Хочется верить, что да, но разум твердит, что он всё не так понял. В итоге игра просто уходит, слушая пререкания мозга с сердцем, и гадая… Не слишком ли наглым будет позвать её на обед?