Паранормальная пара

Одиннадцать утра наступило быстро. Ощущение, будто время ускорилось, спеша к этому моменту. Я сидела рядом с Димой, держала его руку, чувствуя как его сердце стучит быстрее обычного. —Все будет хорошо — шептала я, хотя сама не была в этом уверена. Когда врачи пришли за Димой, я встала, готовясь следовать за ним. —Саш...ну не стоило— сказал Маслеников, его голос был слабым, но в нем звучала беспокойная забота. Я улыбнулась ему и сжала его руку. " —Я буду здесь, рядом с тобой. Все будет хорошо Я шла за медицинской каталкой, на которой лежал Дима, чувствуя, как внутри меня бурлит страх. Его сердце должны были остановить и запустить по новой. Я не знала, как он переживет эту процедуру, но я верила, что все будет хорошо. Я верила в силу врачей, в свою любовь к Диме, и в то, что мы вместе преодолеем все трудности. Время тянулось бесконечно. Каждая минута казалась вечностью. Я металась по коридору, нервно кусая губы, постоянно проверяя телефон, в надежде, что Евгений Игоревич вот-вот позвонит. Но звонка не было, и я не могла успокоиться. Наконец, дверь операционной отворилась, и на пороге появился Евгений Игоревич. Я бросилась к нему, спрашивая про Диму, но слова застряли в горле. —Александра Эдуардовна, мы сделали все, что могли, но сердце Дмитрия не забилось. Примите мои соболезнования. — В его голосе звучала искренняя печаль, но слова его прозвучали как гром, разрушив мой мир. У меня из-под ног как будто выбили землю. Я не могла поверить в слышанное. Как так? Как это могло случиться? Ведь еще недавно мы были вместе, смеялись, строили планы. Я ощутила, как меня накрывает волна боли, отчаяния и неверия. Я не могла дышать, не могла думать, не могла понять, что произошло. Все вокруг померкло. Мир остановился, оставив меня одну с невыносимой болью потери. Я не знала, что делать, как жить дальше. Я начала опускаться по стенке, ноги подкосились, и я чувствовала, как мои силы уходят. Мир растворился в тумане, и все вокруг стало нереальным. —Александра Эдуардовна!—услышала я голос Евгения Игоревича. Он удержал меня, прежде чем я упала. —Помогите!—крикнул он, позвав на помощь медсестер. Я чувствовала, как меня уводят в сторону, как меня укладывают на кушетку. Я пыталась сопротивляться, но у меня не было сил. Я хотела вернуться к Диме, хотела еще раз посмотреть на его лицо, хотела сказать ему, что я его люблю. Но уже было поздно. Я закрыла глаза и позволила себе упасть в бездну отчаяния. Я не знала, как я буду жить дальше, как я смогу пережить эту невыносимую боль. Но я знала, что Дима всегда будет в моем сердце. Он всегда будет со мной. Я проснулась, сердце все еще колотилось в бешеном ритме, холодный пот стекал по спине. Сон был таким реальным, что я до сих пор чувствовала вкус страха и горечи потери. В голове крутились образы, голоса, и я не могла отличить реальность от кошмара. Но вот я встала с кровати, подошла к окну и увидела солнечный свет, проникающий в комнату. Я ощутила прохладу утра на своей коже. Все было настоящим. Сон... Но операция была реальностью. Я вспомнила слова Евгения Игоревича, его обещание, что он сделает все возможное. И я верила в его слова. Я верила, что операция пройдет успешно. Несмотря на страх и неуверенность, внутри меня теплилась надежда. Надежда на то, что Дима оправится, что мы вместе преодолеем эту трудность. Я знала, что меня ждут тяжелые дни, но я была решительна бороться за его жизнь, за нашу любовь. Я не оставлю его одного. Я приняла решение пойти в больницу, увидеть Диму, поговорить с врачами. Я хотела узнать все подробности о его состоянии, хотела убедиться, что он в безопасности. Я одела платье, которое Дима всегда любил. Я хотела чтобы он увидел меня сильной, чтобы он знал, что я не сломаюсь. Я выйду из этой ситуации победителем. Я верю в это. Я верю в нас. Время с того момента, как Диму завезли в операционную, тянулось медленно и мучительно. Каждая секунда казалась вечностью. Я сидела на стуле в коридоре, нервно перебирая свои пальцы, и не могла отвести взгляд от двери операционной. Я вспоминала сон, вспоминала страх и отчаяние, которые меня охватывали. Но теперь я чувствовала только надежду. Надежда на то, что все будет хорошо. И вот наконец дверь отворилась, и на пороге появился Евгений Игоревич. Я вскочила с места, спрашивая про Диму, но слова застряли в горле. — Александра Эдуардовна, операция прошла успешно. — сказал он, и в его голосе звучала уверенность. — Сегодня Масленикова понаблюдают, и если все будет хорошо, то уже завтра его переведут обратно в палату. В этих словах звучала надежда, и я чувствовала, как она проникает в мою душу, зажигая в ней огонек радости. Я не могла поверить своим ушам. Все было так страшно, так непредсказуемо, но все же все оказалось хорошо. Я обняла Евгения Игоревича, благодаря его за профессионализм и за то, что он вернул мне надежду. Я знала, что еще не все кончено, что Дима еще не в безопасности, но сейчас я чувствовала себя счастливой. — А можно увидеть его? — спросила я, голос дрожал от волнения. — Пока нет, — ответил Евгений Игоревич, — он все равно сейчас без сознания, да и я вам позвоню, если что, и скажу переведу ли я Дмитрия обратно или нет. Я кивнула, хотя и не хотела отпускать его из виду. Я хотела увидеть его лицо, хотя бы на минутку, убедиться, что он действительно жив. — Хорошо, — прошептала я, — я подожду. Я вернулась в коридор, но сидеть на месте я уже не могла. Я начала бродить взад вперед, нервно отстукивая каблуками по холодному каменному полу. В голове крутились мысли. Я представляла себе Диму в операционной, представляла, как врачи борются за его жизнь. Я хотела быть там, рядом с ним, держать его за руку, шептать ему слова любви. Я знала, что сейчас самое главное — терпение. Я должна быть сильной, должна верить в то, что все будет хорошо. И я буду ждать. Я буду ждать того момента, когда я смогу снова увидеть его, когда я смогу взять его за руку и сказать, что я его люблю.