Письмо без адресата
7 августа 2024 г. в 23:32
Примечания:
Попытка в сонгфик (вышло средне). Узнаваемость оставлю на откуп читателю.
2008 год
Здравствуй, Кукушка.
С очередной годовщиной победы тебя.
Тётя Меди отдала мне твоё письмо десять лет назад, а отвечаю я на него только сейчас — прости за промедление. Но писать я буду много — думаю, если бы тебе пришлось читать сие, ты бы сто раз пожалела.
Даже и не припомню, как у тебя появилась это прозвище… Ан нет, вспомнил: кто-то сказал, что твоё имя означает эту милую птицу, и наша дружелюбная компания стала дразниться. Но ничего, мы же выяснили, что ты — никакая не пичуга, справляющая надобности в чужих гнёздах, а дар нимф. И Смит в глаз получил. А что — стихийная магия, я-то тут при чем…
Выяснить — выясняли, а прозвище осталось. Между нами. Ты почему-то не обижалась, если я тебя так звал. Ты даже на пресловутую «Нимфадору» не обижалась.
Помнишь, как мы услышали в лесу кукование и решили сыграть в ту русскую игру, как дядя Ник учил? Ну, про «сколько жить»? Я первый спросил, и мы со счету сбились — столько она не замолкала. А на тебе — устала, и пропела всего пятнадцать раз. Потом мы начали засыпать беднягу вопросами: где и как нам придётся жить… Ты хотела стать звездой слава родичей-Блэков покоя не давала, что ли? А я ничего особенного и не хотел: разве что мечтал о приключениях — не лежать же всю жизнь камнем… Бедная птица вскоре улетела, а мы убежали праздновать твой десятый день рождения.
Представляешь, хоть твою детскую кличку никто не знает — находятся те, кто обзывает тебя кукушкой за то, что ты якобы бросила Тедди. Вон Изольда МакНейр, курица пергидрольная, вывела целую теорию и трепала ее по бабским салонам. По ее мнению, ты не пережила гибель дяди Теда и… хм… сомнительное поведение Люпина. Поэтому свихнулась и ринулась погибать, оставив сына тёте Меди.
Чуть ли не самоубийцей тебя называла да притворно жалела.
Скажите пожалуйста, какая умница! А то, что сама гуляла с мясником Яксли, забыла. Теперь пытается делать вид, что не занимала никакую сторону в этой войне, а осведомляла Министерство под давлением… Ничего, дурные воспоминания не мешают жить в Яксли-холле. Ну да ладно, я намекнул Изольде на неблагонадежность, теперь она молчит. А я порой чувствую себя достойным сыном режима Крауча. Ты не думай, я никуда ее не вызывал, просто запретил трепать твоё имя. Но все равно паршиво на душе.
Я же теперь работник твоего ведомства. Смешно: аврор Роул… Обычно бывших спортсменов берут охранять… кхем… предприятия в Лютном, а я вот, за порядком слежу — первый в нашей фамилии. Ох, нет, ещё Старый Козел прадед Аякс следил… Так следил, что нашей семье до сих пор икается.
Сейчас, кстати, любят лезть в родословные старых семейств, модно это стало. Рита Скитер без работы не сидит. Поди скоро выяснит, что наша ветка — незаконная, и к Роулам не имеет никакого отношения…
Ты, к счастью, не видела новое творение Скитер — прости, я это книгой назвать не могу. Скажем так, набор стоячего от грязи белья сборник под лаконичным названием «Блэки». После чтения отчаянно хочется прополоскать мозги. Помню, как папа напряжённо ее пролистал, приговаривая, что, если найдёт там веселую историю своего рождения от Сайнуса Третьего — подаст на Скитер в суд. Не нашёл: Рита осторожна, и глумится над пресекшимися Блэками, стараясь не трогать ещё живые семьи.
Это она зря, конечно, те ещё сказки Шехерезады упускает. Мы с тобой отлично вписались бы! Уже вижу текст:
«Они — кузены; он — сын внебрачного, она — дочь отринутой, и они — вместе…
Глава первая: когда у развратника с дурной наследственностью зародились его тёмные помыслы, ему едва исполнилось четырнадцать…».
Запретная любовь и всё такое, ага. Разошлось бы, как сахарные перья.
Хотя я боролся с наклонностями, знаешь ли! Честно представлял, что целую Мэнди Данэм, дочку нашего местного пастора. Или, например, Рэй — ну, Рэй Тальберг, пусть она и старше на два года.
Но как только я пытался всерьёз взять кого-то из девчонок за руку взять, я приличный — у меня перед глазами вставала ты. Твои глаза, волосы разноцветные, улыбка… И становилось так стыдно и тоскливо, что хоть вешайся. Не поверишь, я даже стишки убогие слагал но приводить их здесь не буду.
И знаешь, пусть бы меня осудили, растоптали, пусть хоть толпой бы рвали — но лучше времени, чем с тобой, у меня не было и уже не будет, и я никогда не откажусь от своих слов. Та поездка на последний курс, замок этот заклинивший, твой поцелуй — я даже и не подозревал, что ты тоже… Помню, тогда туман стоял, а потом солнце так ярко выглянуло! Я шторку дергаю, чтобы в глаза не било — а ты смеёшься и приговариваешь: «Солнце моё, смотри не туда, а на меня!»
Теперь я смотрю на рассветные лучи, и думаю: где ты вообще, есть ли у вас там рассветы? С кем ты их встречаешь? Хотя известное дело — с кем… Я до сих пор иногда бешено ревную тебя к Люпину — дурная кровь в действии, однако. А ведь сам отнюдь не святой.
Ну да ладно, чего уж теперь беситься… Хорошо с тобой, плохо без тебя — вот и весь ответ. В первые дни после твоей смерти хотелось под Круцио или маггловскую плеть лечь: чтобы по голове, по плечам били — лишь бы перебили мысли. Ну ничего, огреб по башке в камере, и успокоился чуток.
Ты, главное, не переживай: тётя Меди — не одна, мы все за ней присматриваем. Ух, она бы мне устроила за это «присматриваем», она ведь самостоятельная… Конечно, ей сначала очень тяжело пришлось — но это в прошлом. Продолжает наукой заниматься, недавно смогла доказать что-то про колебания магических частиц — мне Тедди разъяснял популярно, но ятупой и всё забыл не воспринял информацию.
Видишь, какой у тебя сын талантливый, в свои-то десять. И серьёзный такой, усидчивый. Только своим даром не особенно пользуется. Я уж подумал, что его достают за непохожесть, попытался разговорить — ни в какую, Тедди если упрется, то из него не вытрясешь. Тётя Меди, Гарри — даже Уизли не смогли добиться! Только вчера неожиданно рассказал, в чем дело. По большому секрету, само собой.
Ты только вдумайся в этот постулат! Твой сын не балуется перевоплощениями, потому что «не хочет смущать сверстников, обделённых особенными талантами»! Так и сказал, ну честное мерлиновское! У меня создаётся впечатление, что это не мне четвёртый десяток ломится, а ему…
Тедди ехать в школу только в следующем году, но он уже сейчас нервничает, кажется. Неудивительно: старая добрая межфакультетская грызня, по-моему, выходит на принципиально новый уровень. Наверное, такого даже после Первой войны не было.
Ясное дело, парень переживает. Но ничего, всё-таки он сын героев войны и крестник самого Поттера, это должно повлиять. А если не повлияет — мы с Гарри разберёмся. Я тебе обещаю.
Порой самому страшновато становится: Арти через пару лет тоже в Хогвартс отправляться, а уж как родная школа расцветёт к поступлению Лиззи... Она у меня девочка тонкая. Тревожно как-то, порой даже подумываю организовать им домашнее обучение — к счастью, Марси регулярно вправляет мне мозги обратно.
Да, ты правильно поняла, это мои жена и дети. Как видишь, я вовсе не храню верность твоей памяти, несмотря на высокий слог. Ну я же мужчина, мне положено размножаться, да и фамилию надо продолжать… Шутка, если что.
Знаешь, Тедди почему-то хочет на Гриффиндор, но думает, что не попадёт туда, и грустит. Тоже мне, трагедия: разве свет клином сошёлся на одном Доме? Гарри хорошо ввернул, что выпускникам «благородного колледжа» — всегда гробы со скидкой. Точнее и не скажешь: я как вспомню, что мы с Джо и Чарли в школе творили — просто подлинные дебилы с одной гладкой извилиной на всех.
А Тедди и здесь нашёлся с ответом: мол, а кто тогда станет защищать страну от новых Лордов, если не будет гриффиндорцев? Кто пойдёт по их следу?
Меня, если честно, мороз продрал, да и Гарри явно не по себе стало.
Вроде все взрослые люди, и должны понимать, что шушера неистребима, но так не хочется, так не хочется новых… А ведь они уже есть: два года назад теракт в Косом шарахнул, было много жертв. Сволочи эти себя Вальпургиевыми рыцарями обозвали етить их через… Пересажали мы их, конечно, да не всех.
А вообще всё нормально, всё терпимо.
Письмо это я, конечно же, сожгу. Не хочу, чтобы Марси нашла: хоть она всё знает, а записки умершим невестам не считаются изменой — всё равно расстроится. Ей и так в мужья достался не прекрасный принц, а я — уже повод посочувствовать.
Так что я уничтожу последнее доказательство того, что мы были, и буду жить без тебя. Поначалу придётся туго, но я постараюсь.
Всегда любящий тебя,
кузен Финн
Также известный, как предатель родины, недоаврор, вырожденец и совершенно неприемлемый семьянин.
P. S. Прости за пунктуацию: ты же знаешь, я вечный троечник.