3х3

На следующий день Нарочинскую перевели в палату. Она без особых усилий разговаривала, но по-прежнему плохо себя чувствовала. Брагин пытался каждую свободную минуту проводить в ее палате, и она уже откровенно его прогоняла, упрекая за чересчур пристальное внимание, но в глубине души была очень польщена такой заботой. Ещё через день Нина связалась с полицейскими и сообщила, что Нарочинская готова с ними пообщаться и написать заявление. В этот же день Брагину удалось заставить её поесть. Он всячески пытался её отвлекать, рассказывая об операциях, интересных пациентах и различных сплетнях отделения. Каждый раз норовил рассказать ей какой-нибудь анекдот, чтобы увидеть улыбку на её лице, но Марина его пресекала, убеждая, что ей все еще больно смеяться. За два дня в палате её навестили всевозможные врачи и медсестры первого хирургического, а некоторые и по несколько раз. Устав от такого количества гостей, она очень просила Нину никого к ней не пускать, за исключением Брагина, ибо он все равно бы припёрся, да и являлся её лечащим врачом, поэтому имел некие привилегии и самой Нины. — Нарочинская! — на следующий день, проходя мимо палаты Марины, Брагин мельком заглянул внутрь и увидев ее в вертикальном положении, чуть не словил инфаркт, — ты что творишь? — подбегая, схватил её под руки, от неожиданности она покачнулась и ухватила его за плечи. — Ты нормальная? — смотрел прямо в глаза. — А ты? — глянула на него Нарочинская, — ты сам меня чуть не снёс, Брагин! — Ты какого черта встала? — хотелось хорошенько встряхнуть её за плечи и он бы обязательно это сделал, если бы на её животе не было швов, наложенных им лично. — Если ты не забыл, я тоже врач и знаю, что можно делать, а что нельзя! — в тон ему возмутилась она. — Отпусти меня, — привычно дернулась Нарочинская, но тут же закусила губу от боли. — Ну что ты! — выдохнул Брагин, — вставать можно, но осторожно, Нарочинская, под присмотром. Почему ты меня не позвала? — Потому что, — пробубнила она, поднимая на него глаза. Ему ужасно хотелось её поцеловать, с того самого дня как она пришла в себя. С того самого дня, как он окончательно для себя все понял. А сейчас, стоя с ней на невероятно близком расстоянии и чувствуя её дыхание на своём лице, не смог сдержаться и медленно коснулся губами её губ. — Не надо этого делать, — почувствовав вкус его губ всего несколько секунд, отвернулась. — Прости, — опустил голову, обжигая дыханием её шею. — И, Брагин, — она слегка откашлялась, возвращая голос, — ты слишком много уделяешь мне времени, — снова взглянула на него. — Тебе не нравится? — вскинул брови Брагин. — Жене твоей это не нравится, — хмыкнула Марина, — и то, в каком положении мы стоим сейчас, тоже. — Отпусти, пожалуйста, я лягу, — он убрал руки и помог ей сесть на кровать, — и иди к жене, Брагин, а то она дыру во мне просмотрит. Олег молча вышел из палаты, закрыл дверь и подошёл к Михалевой, та усмехнулась и развернувшись, поспешно стала уходить. Брагин следовал за ней. Оказавшись в пустой ординаторской, встал напротив, готовый к ужасно неприятному разговору, который назревал уже не первый день. Лена периодически заставала мужа в палате Нарочинской, что не могло её не расстраивать, ибо дома в последние дни он практически не появлялся. Она прекрасно видела как он смотрит на Марину. Так, как ни разу не смотрел на неё, даже в день свадьбы. Брагин также все понимал: видел недовольные взгляды жены, слышал ее недовольства в те редкие моменты, когда они все же пересекались в их общей квартире, но ничего не мог с собой поделать, да и не хотел. — Лен, я, — начал Брагин, но женщина его прервала. — Не надо, лучше молчи, — она опустила взгляд в пол, — я и так все вижу. — Прости, — вздохнул он — второе извинение за три минуты, растешь, Брагин — пробежало строчкой в голове. — За что? — горько усмехнулась Лена, — за то, что спал с ней? За то, что не любил меня? За то, что сделал предложение, чтобы поиздеваться? За то, что не хватило смелости сказать правду? За что? — Да не спал я с ней, — возмутился мужчина, — она еле двигается. — Я так понимаю проблема только в этом, — засмеялась Михалева, смахнув слезы с лица. — Нет, — зажмурился и потер лицо руками, — я не это хотел сказать. — Прости меня, Лен. За все. Я свинья, — она молча смотрела на Брагина и качала головой, — ты хорошая, тебя любить надо, а я, — замолчал, подбирая слова, — а я не могу, не получается. — Не получается, — тихо повторила она, — а жениться получилось, — улыбнулась. — На развод подам сама. В квартиру ко мне не приезжай, не надо. Вещи твои привезу завтра, — через несколько секунд молчания заговорила Лена. — Понял, — кивнул. — Ну и, будет справедливо, если квартира останется мне, да? — она шмыгнула носом и натянуто улыбнулась. — Конечно, — улыбнулся Брагин, — ключи можешь забрать в моем ящике. Михалева покинула ординаторскую и Брагин плюхнулся на диван. Только что он лишился жены, квартиры, вкусных обедов и неимоверно приторной заботы, но отчего-то чувствовал себя легче. Остаток смены прошёл спокойно, Олег провел всего две несложных операции и уже хотел собираться домой, как вспомнил, что теперь ему некуда идти. Усмехнулся сам себе, захлопывая шкафчик с одеждой. Столкнулся с Ниной на посту, рассказал о своём скором новом статусе и вместе с подругой решил навестить Нарочинскую. Но подойдя к палате, никого в ней не обнаружил. — Не понял, — нахмурился Брагин, осматриваясь по сторонам, — куда делась? — Вернётся, чего ты дергаешься, — пожала плечами Нина, — вон она топает, — указала рукой на идущую по коридору Марину. Брагин дернулся с места. — Брагин, стой! — выставила указательный палец вперёд Нарочинская и Брагин замер на месте, — вот видишь, когда ты не налетаешь на меня своим стокилограммовым телом, я отлично передвигаюсь, — Марина шла медленно, иногда опираясь рукой на стену. — Нормально идёт, — глянула на Брагина Нина и улыбнулась, — что? — пожала плечами на его недовольный взгляд. — Ну и где ты была? — когда Нарочинская наконец приблизилась к друзьям, начал Брагин. — В туалет мне можно сходить? — смотрела на него снизу-вверх. — Можно, — кивнул он. — Ну слава богу, — тетрально приложила руку к груди и кивнула Марина. — С вами конечно весело, но я пожалуй пойду домой, — улыбалась Нина, — а то стану еще невольным свидетелем, — многозначительно протянула Дубровская. — Чего? — улыбаясь, нахмурилась Марина. — Иди уже, — буркнул Брагин, махнув на подругу рукой. Та, обернувшись улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь? — когда Нарочинская устроилась в кровати, Брагин сел рядом, — дай посмотрю. — Все в порядке, — вздохнула Марина, — ты осматривал меня утром. — Давай, давай, — он оттащил одеяло чуть в сторону. Нарочинская цокнула и развязав халат, отдала его Брагину. Затем подняла футболку, придерживая её рукой на уровне груди. Обычный осмотр, совершенно обычная процедура для каждого пациента этого отделения, но даже такие невинные действия как снятие халата, сопровождались оценивающим взглядом Брагина и Нарочинская это прекрасно видела. Видела, и каждый раз внутри что-то сжималось. Олег надел перчатки, аккуратно отклеил пластырь, снял повязку и обработал швы. Нарочинская молча наблюдала за его действиями и мысленно радовалась, что на его руках перчатки и он не касается её своей кожей, иначе отклики её тела на его прикосновения были бы через чур очевидными. — Больно? — вдруг поднял на нее взгляд Брагин. — Терпимо, — сдавленно выдохнула она. — А то скажи, я подую, — заулыбался Олег. — Перебьюсь, — усмехнулась Марина, кусая губу. Осмотр был завершен, Нарочинская натянула футболку и остановила собирающегося встать Олега за руку, — Брагин. — Чего ты? — Отпусти меня домой, — предвещая его реакцию, невинно улыбнулась Нарочинская. — Ты с ума сошла? — вскинул брови Брагин, — прошло всего четыре дня после операции. — Но я же нормально себя чувствую, м? Я могу сидеть, я могу сама ходить, все в порядке. — Так, — выдохнул Брагин, прежде чем начинать с ней спор, — сидеть тебе долго нельзя, ходить тем более, ты же врач, Нарочинская. — Я не могу больше здесь, — почти хныча, уставилась на него Марина. — О господи, — взмолился Олег, — ты должна быть под наблюдением, по часам пить лекарства, проходить осмотры, Марин. В конце концов, тебе даже швы не сняли ещё! — Брагин, ну, пожалуйста, — она схватила его за руку, — я все буду делать, буду лежать, ходить только до туалета и обратно, честно, и на снятие швов приеду когда скажешь, — Брагин смотрел на нее и не узнавал Нарочинскую, перед ним словно сидела маленькая девочка, выпрашивающая у родителей игрушку в магазине. — Я не могу тебя отпустить, — покачал головой, — я чуть не поседел пока тебя зашивал и не хочу, чтобы это все было зря из-за твоего упрямства. — Да у тебя волос то нет, — одними уголками губ улыбнулась Нарочинская. — Пожалуйста, Олег, мне здесь очень плохо, я с ума сойду если останусь тут еще на неделю, — она уставилась на него своими голубыми глазами, — я хочу в нормальный душ, в свою кровать, я же не идиотка — я буду соблюдать все назначения, обещаю. — Я с детства боюсь больниц, — поджала губы Марина. Брагин аж усмехнулся от абсурдности её слов и она сразу нахмурилась. — Ладно, — спустя небольшую паузу произнес он и Нарочинская с надеждой заулыбалась, — завтра я тебя осмотрю и если все в порядке, что-нибудь придумаю. — Спасибо, — улыбаясь, сжала его ладонь, — вот могла бы наклониться, расцеловала бы тебя. — Так я сам могу, — он выставил губы трубочкой и наклонился к Нарочинской, она хмыкнула и чмокнула его в щеку. — Да, не густо, — цокнул Брагин. — Ты завтра с утра? — Угу, — кивнул он и встал с её кровати. — Тогда до завтра, — Нарочинская натянула на себя одеяло, устраиваясь удобнее, — не забудь про меня! — в след практически крикнула она. — Забудешь тебя, — вздохнул Брагин, закрывая дверь в палату, — как же. Устроившись в соседней свободной палате, лежал и думал как быть дальше. Что делать с Нарочинской? Сказать ли ей про развод и изменит ли это что-то в их отношениях? Не знал. Но точно знал, что вёл себя как последний мудак. Не поверил признанию Марины, женился из чувства жалости — испортил жизнь и себе, и ни в чем не виноватой Михалевой, которая искренне полюбила, а он использовал. Использовал, чтобы позлить ту, которую полюбил сам. — Бред, — тихо усмехнулся сам своим мыслям Брагин. Вспомнил как обрадовался, увидев ее в актовом зале. Замер от удивления, не поверив своим глазам. Сердце застучало так, что казалось, слышали все присутствующие как только он решился войти. Вернулась. Любовался ей все собрание, совершенно забыв про жену, которая ждала его в первом ряду. Будь он там, Лена бы точно заметила его взгляд. Остался после, чтобы урвать хоть несколько минут наедине. Улыбался. Прервала их уединение Михалева, хватая мужа за руку и выводя из помещения. Олег обернулся, улыбаясь Марине на прощание, она изобразила что-то наподобие улыбки, но он видел её разочарованные глаза. В груди защемило от абсурдности и несправедливости происходящего. Почему он, взрослый человек, уходит от той, которую любит, да ещё и в обнимку с её подругой? Почему не сказал правду Лене, обдумав свой ночной порыв, а сразу потащил её в загс? Задумался. Увидел ее, оседающую на пол с кровавым пятном на халате, и сжалось все внутри. Не может же он потерять ее снова, не успев осознать возвращения? Может. Ещё как может, но уже бесповоротно. В тот самый день ярко смог это осознать. Состояние напоминало остро больного лихорадкой: тело бросало то в жар, то в холод, дыхание сбилось, голова, казалось, взорвется от пульсации в висках, а сердце рисковало выскочить из груди. Испугался. Но раз судьба не забрала её у него во второй раз, может это знак? Он спас её, а она тем самым спасла его. Помогая ей в послеоперационные дни, контактируя с ней по несколько раз в день, прикасаясь, ещё больше ощущал свое влечение. И не только на физическом уровне. Хотелось её спрятать, обезопасить ото всех, даже тех, кто не представлял никакой угрозы. Он видел как она смотрит на него и понимал, что она видит как смотрит он. Надеялся. Проворочавшись полночи, наконец-то уснул, благо ехать до работы в связи с обстоятельствами было не нужно и он мог немного поспать. *** На часах было девять утра. Нарочинская уже десятый раз смотрела на часы, ожидая Брагина и долгожданное отправление домой, но его все не было. Ровно в десять в палате появился Брагин. Провел осмотр, измерил давление, проверил пульс, сделал все, даже то, чего не нужно было. — Все? Я могу ехать домой? — улыбнулась Марина. — Ну конечно, — хмыкнул он, — вот я смену закончу и вместе поедем. — Зачем? Вместе? — нахмурилась Нарочинская. — За шкафом, — хмыкнул Брагин, — закончу смену и будет тебе выписка. Я и так от Нинки с Пастуховым по шее получу из-за тебя. — Ладно, — недовольно вздохнула Марина, — и во сколько тебя ждать? — В семь, — расплылся в улыбке Олег, — а ты пока на УЗИ скатаешься с Петруччо, чтоб скучно не было. — И Нарочинская, — развернулся уже у выхода, — только попробуй сбежать раньше времени, — пригрозил ей пальцем, — верну и привяжу к кровати, честное слово. — Оставь свои сексуальные фантазии для жены, Брагин, — ухмыльнулась Нарочинская. — Сейчас договоришься и останешься лежать тут, — заулыбался Олег. — Вот зараза, — прошептала она.