Свадьба

— Ну же, Альфис, не капризничай! — прикрикнул Меттатон, нервно потерев свои виски. — Н-нет и нет! Я-я не буду участвовать в твоëм новом мюзикле! — ответила учëная, рассерженно хлопнув дверью. Выходки МТТ и прежде доставали её, но конкретно эта… переходила все границы. Ни свет ни заря без стука ворвался в её комнату и без остановки начал рассказывать про последний акт своего нового нашумевшего мюзикла, сетуя, что костюмеры ничего не смыслят в настоящих нарядах для принцесс, а одна из преданных фанаток, успешно прошедшая кастинг, подвела, заболев в неподходящий момент, и теперь роль главной злодейки осталась свободной, поэтому ему пришлось срочно переписывать весь сценарий, так как достойных кандидатур не удалось найти. Альфис вполуха слушала и кивала, создавая иллюзию, что ей действительно интересна судьба спектакля и она искренне сочувствует роботу, на чью красивую головку свалилось свыше дюжины проблем. Закончив свою гневную тираду, Меттатон что-то спросил, и учëная, находящаяся на грани провалиться в сон, кротко кивнула в знак согласия, от чего тот радостно подпрыгнул и убежал. Через считанные минуты он вернулся с большим бумажным свëртком в руках. А затем… Альфис и опомниться не успела, как её выдернули из постели, а после на неё натянули костюм, даже не сняв при этом пижамы. В этот момент учëная окончательно проснулась, а её терпение лопнуло. Грозный зверь, пробудившийся в ней, выставил Меттатона из комнаты. — Но ты же сама понимаешь, как это важно для меня, — робот обиженно прислонился к двери и начал медленно водить по ней длинными ногтями, местами протыкая деревянную поверхность. — Я всё прекрасно понимаю, но… — Альфис тяжело вздохнула, — всему есть предел. Особенно твоим безумным идеям. — Кто бы говорил, — Меттатон закатил глаза. — Напомни-ка, кто из нас захотел вписать себя в историю Фриска и спасти его от псевдо робота-убийцы, а? Кто попросил своего друга всё время мешать ему, создавать так называемые опасности, из которых он смог вылезти сухим из воды только благодаря тебе? И если бы не моя восхитительная актëрская игра, твой план разошëлся бы по швам. И ты это считаешь адекватной идеей?! Боюсь представить, что же является полным безумием для тебя. — Я-я всё понимаю, но… не в таком же виде играть? — Альфис приоткрыла дверь, показывая себя. На ней был одет классический костюм чëрного цвета. Из-под пиджака выглядывала жилетка с блестящим волнистым узором, а на левой груди была приколота бутоньерка из бутона белой розы с добавлением бледно-голубых бусин и лент. — Понимаешь, зрители изголодались по романтике, — робот изящно скинул рукой. — В последней сцене моего мюзикла отважная принцесса уничтожает злостного дракона, напавшего на королевство в канун её свадьбы, а после, доблестно преодолев все козни судьбы-злодейки, выходит замуж. Скажи, пожалуйста, где же ты видела свадьбу без костюмов? Это же главная составляющая всего торжества, не говоря уже о букете невесты и торте. — Н-но почему это я жених?! — воскликнула она, смахивая проступившие капли пота. — Я — главная героиня спектакля, поэтому я сам выбираю себе мужа! К тому же, ты так мило в нëм смотришься, — он игриво подмигнул учëной, от чего та густо покраснела. — Н-но… н-но… это всё неправильно! Я понимаю, что это часть твоей работы как кумира. Но все эти переодевания и маски, интриги и скандалы на публику — просто отвратительны! — Ой, началось, — простонал Меттатон, театрально прижав тыльную сторону ладони ко лбу. — Ты же прекрасно понимаешь, что я забочусь, прежде всего, о нашем благополучии. Да, ты очень умна. Каждое твоë изобретение гениально, даже на стадии набросков я чувствую в них неимоверную силу и значимость. Но пойми, чтобы их реализовать, тебе нужны материалы! А некоторые из них ты не можешь отыскать на свалке. Да и не все созданные тобой творения могут сразу же окупить твои старания и затраты. Позволь мне хоть материально отплатить тебе за то, что ты сделала для меня. Слова робота пронзили её сердце, и Альфис почувствовала, как в её душе мелкой рябью заиграли струны. В какой-то степени Меттатон прав. Не осуществив она его мечту, не стала бы королевской учëной. И многие её изобретения не увидели света, а увяли бы где-то в мечтах среди горы мусора и отчаяния. Да и в денежном плане робот не ошибался. Конечно, она как придворная учëная хорошо зарабатывала, и Азгор всегда поставлял ей необходимые для работы инструменты и материалы, но совесть не позволяла требовать больше, чем ей предлагали. Часто ей приходилось на собственные деньги покупать недостающие детали, стоимость которых больно била по карману. Если бы не помощь Меттатона, учёной пришлось бы вновь и вновь откладывать свои идеи в долгий ящик. Альфис посмотрела на своего друга вновь. Он отвернулся в сторону, веки были прикрыты. Из-под опущенных ресниц читался холод вперемешку с другими горькими чувствами. Руки, скрещенные на груди, сильно вжимались в металлический корпус, а само тело будто дрожало. Было видно, что робот всеми силами пытался подавить обиду, но с каждым треском настенных часов, с каждым прерывистым вдохом подруги становилось всё труднее и труднее. У учёной болезненно сжалось сердце, а тело резко сделалось тяжëлым. Хотелось тотчас броситься к нему и обнять, трепетно прижимая к груди. Успокаивать и просить прощения, обещая выполнить любой его каприз. — Х-хорошо, я согласна, — тихо прошептала она, смущëнно отведя взгляд в сторону. Но краем глаза заметила, как переменился робот. На лице вновь заиграла улыбка, а в глазах зажглись радостные искорки. Меттатон подскочил к ней и крепко обнял свою подругу, целуя в щëку. — Спасибо тебе, любовь моя, — сладко протянул он, подмигнув, заставляя учëную вновь покраснеть. — С-стоп! А где же твой костюм? — Альфис только сейчас заметила, что робот был в своëм обычном одеянии. И ни единого намëка на то, что он вообще готовился к торжеству. — Ох, Альфис, детка, тебе так не терпится увидеть меня в платье? Или же без него? — он смущённо прикрыл глаза и завертел головой в разные стороны, а в это время лицо учëной успело несколько раз поменять цвет: от лëгкого розового румянца до алого красного. — Но это же плохая примета! Жених не должен видеть свою возлюбленную в свадебном наряде до начала церемонии! После минутной паузы, продлившейся для Альфис целую вечность, робот перестал строить из себя невинную овечку и вернулся к теме разговора: — Знаешь, мне ещё нужно кое-какие сцены отснять, поэтому ты немного отдохни, морально подготовься к нашей свадьбе. В три часа приходи в мою студию, у входа тебя встретит один из моих помощников и отведëт в гримёрку. И да, дорогуша, не забудь захватить с собой костюм. На этом всё. До встречи у алтаря! Меттатон послал подруге воздушный поцелуй, а затем тотчас убежал из дома, оставляя после себя сладкий шлейф парфюма. Альфис устало потёрла глаза и зевнула. Недавнее потрясение, конечно, разбудило её, но бессонная неделя, проведëнная за работой, давала о себе знать. Учëная направилась в комнату, а точнее в кровать. Увидев, что до назначенного времени ещё очень долго, она облегчено вздохнула, поставила будильник и провалилась в сон.

***

— Боже, где он? Альфис не находила себе места. Стрелка часов давно перевалила за пять часов. А робота всё не было. Бестактность и молчаливость — вот что она не любила МТТ больше всего. Когда он что-то хотел, он добивался своего любыми способами. Неважно, ночь на дворе или ранее утро, спал ты или болел — он мог с чистой совестью ворваться к тебе и потребовать сделать то, что ему нужно. При этом никогда не говорил о целях и последствиях выполнения своей просьбы. Вот так и сейчас. Мало того, что этот мерзавец не объяснил, что ей нужно делать и говорить, так оказалось, что мюзикл планируют записать на диски, на обложках которых будет красоваться их совместное свадебное фото! И узнала она об этом не от самого Меттатона, а от его гримëрши, которая нечаянно проболталась, пока делала лëгкий и естественный макияж. Возмущению учëной не было предела. Ладно бы, если парочку сотен зрителей посмотрели этот мюзикл по телевидению и её дебют со временем увял с течением времени. Однако когда минуты её стыда будут увековечены на всех электронных носителях и каждый житель подземелья сможет невольно узнать о её позоре с изображений рекламы… Это уже переходило все границы дозволенного. Альфис мерила алтарь шагами, пытаясь успокоиться. Азгор Дримурр, которого она перестала стесняться, подбадривал её, но даже его тëплые слова ничего не могли сделать. Присутствие короля на свадьбе его «дочери», мягко говоря, шокировало её. Первые минуты учëная сгорала от стыда (сам Азгор перед ней стоит, а она в таком облачении), но потом что-то внутри звонко щëлкнуло: почему он сейчас здесь, в киностудии МТТ, а не во дворце? Но пазл мигом сложился в голове. Зная сладкие и убедительные речи Меттатона и добрый нрав короля, неудивительно, что последний согласился сыграть в мюзикле и обвенчать принцессу и её жениха. Вить верëвки из других — робот в этом деле мастер, и с каждым разом она убеждалась в этом всё сильнее и сильнее. Вдруг за дверями раздался суетливый шорох, а после в зал ворвались операторы, звукорежиссёры, гримёры и остальные актëры. Съёмочную площадку проверили на наличие изъянов, а также поправили внешний вид присутствующим, чтобы ничей нос не блестел, а из причёски не выбилась прядь. Альфис закатила глаза: конечно же, Меттатон будет рвать и метать как барракуда, если что-то пойдёт не по плану. Главный режиссёр громко свистнул, обращая внимание на себя. Операторы мигом включили свои камеры, дабы не упустить ни единого кадра такой важной сцены. Альфис вытянулась в струнку и сжала кулаки. В мыслях проносилось лишь одно желание — поскорее освободиться и забыть об этом как о страшном сне. А разборки с роботом устроит позже, сегодня свадьба, как-никак, не каждый день ведь женишься на принцессе. Дверь размашисто распахнулась, и в зал вошла она… Такая красивая и нежная, словно роза, чистая и невинная, как капля утренней росы. Пышная и воздушная юбка наряда, увенчанного жемчугом, легко парила над начищенным до блеска мраморным полом, подобно облаку, плывущему по голубой небесной глади. Корсет, обшитый серебряными нитями, подчёркивал стройную талию, а небольшие и прозрачные рукава-фонарики придавали изящество и непринуждённость свадебному платью. Лицо прикрывала тонкая и ажурная фата, прикреплённая с помощью небольшой серебряной диадемы. Чëрные, как смоль, волосы нисколько не портили чистый и светлый образ, наоборот, оттеняли и смягчали черты, добавляли контраста. И всё это слилось в один неповторимый и прекрасный образ невесты. Альфис будто лишилась дара речи: женственность и романтичность Меттатона поразили её до глубины души. Если бы она заранее не знала, кто действительно скрывался под костюмом, то ни за что бы в жизни не подумала, что это он. Походка плавная и невесомая, но в тоже время уверенная и твëрдая. Спина держалась ровно, а слегка приподнятое лицо решительно смотрело вперëд. «Действительно, настоящий актёр», — сразу же пронеслась в её голове мысль, — «Так убедительно передать свою роль не каждый может». Её взгляд скользил по фигуре робота, цеплялся за каждую деталь. Бëдра слегка покачивались из стороны в сторону, и на белоснежной юбке можно было заметить плавные волнения ткани, словно мелкое дребезжание водной глади. Ступни, облачённые в обычные белые туфельки на низком каблуке, едва касались пола. Движения настолько лëгкие и нежные, будто Меттатон оказался посреди танцпола, где начался медленный вальс, и теперь танцевал, двигаясь ритму своей души. Огромный букет из белых роз закрывал обзор на бюст, из-за чего Альфис немного расстроилась. Было интересно узнать, решил ли робот оставить всё как есть или же воспользовался специальными накладками, которыми часто пользовались актëры, чтобы подкорректировать свою фигуру для полного попадания во внешний вид персонажа. Теперь взор остановился на лице и… У Альфис перехватило дыхание. Веки были слегка приопущены, из-под густых ресниц виднелся кристально чистый взгляд, в котором читалось неподдельное счастье. На щеках расцвёл слабый розовый румянец, а губы застыли в восторженной и нежной улыбке. Весь лик олицетворял спокойствие и умиротворение, и учëная почувствовала, как внутри, несмотря на учащённое сердцебиение и жар, разлилось море. Тихое и прохладное, остужающее разум и кровь, дарящее только безмятежность на душе. И только сейчас она начала понимать, до чего же Меттатон удивительный. Да, он менял образы и роли как перчатки, но только кое-что ему не удавалось спрятать. Нескончаемая уверенность, а также безграничная смелость, бросать вызов не только миру, времени, мечтам, а также самому себе. Альфис хваталась за каждый изгиб, за каждую линию его лица. До чего же он красив! Эти острые, но в тоже время мягкие черты были как раз в её вкусе. И дело не в том, что таким она соорудила его тело. Она была вдохновлена им же самим. Именно таким и представляла учëная Хапстаблука, призрака, чью мечту она смогла исполнить. А яркость, неповторимая харизма и обаяние, которые излучало само приведение, придавали Меттатону, изобретению Альфис, неотразимость и пленительное очарование. Неудивительно, что Азгору понравилось их творение. Необычное для мрачного подземелье, вселяющее частицы надежды — в то, что тьма закончится и наступит новое «завтра», где обязательно исполнятся мечты всех монстров. Ведь двоих-то уже исполнились… Больше всего на свете Альфис хотела подхватить Меттатона на руки, унести прочь от посторонних глаз, спрятать в самые недра своей подземной лаборатории, прижать к себе крепко-крепко и никогда не отпускать. Гладить его чудесные мягкие волосы, на груди рисовать только ей ведомые узоры, вызывая лëгкие синтезированные вздохи, покрывать лицо поцелуями, нежно щекоча тëплым дыхание, и говорить, без устали говорить, что он — только её… Из дум учëную вывел тихий кашель робота. Она растерянно хлопок глазами, поочерёдно бросая взгляд то на Азгора, то на «гостей», то на съëмочную команду. На самого Меттатона с трудом оборачивала свой взор. Смотреть на него было опасно, чертовски опасно, — с каждой секундой, с каждым вдохом, с каждым стуком сердца она понимала, что теряет контроль. Их отдаляли лишь считанные сантиметры — расстояние столько близкое, но всё же недосягаемое. Лишь одно движение и конец их дружбе гарантирован. Но выйдут ли они на новый уровень, или же останутся в воспоминаниях, как старый файл сохранения, который невозможно стереть, но и возобновить нельзя? Разум говорил о последнем, а сердце верило в первое… — Итак, согласен ли ты, Аруфис, взять в жëны принцессу Подземелья, мою единственную дочь — Меттанию, любить, уважать и заботиться о ней до конца своих дней? Сперва, Альфис не поняла, кто такой этот Аруфис и зачем ему брать в жëны какую-то Меттанию? А потом её осенило, это же она и Меттатон соответственно. Раз обещала сыграть жениха — придётся выжить из себя всю решимость и с достоинством пережить этот ужас. — Да! — А ты, Меттания, моя единственная и горячо любимая дочь, наследница престола, а также надежда и будущее нашего королевства, готова ли взять в мужья придворного учëного Аруфиса? Меттатон прикрыл глаза и нежно, почти на вдохе, ответил: — Согласна! — Дети мои, я поздравляю вас с рождением вашей семьи. Пусть ваша жизнь состоит из радостных и счастливых мгновений, а в сердцах навсегда пылает огонь любви. Прошу вас, обменяйтесь кольцами… К алтарю неожиданно подбежал маленький монстрëнок, который гордо нëс в своих лапках серебряную шкатулку, где сверкали дожидавшиеся своего заветного часа золотые обручальные кольца. Альфис неуверенно взяла тонкое колечко, которое явно предполагалось быть Меттатона. Дрожащими руками она надела кольцо на палец, случайно коснувшись его металлической кожи. На удивление, она оказалась тëплой. Но не из-за перегрева или же обогревательных функций, встроенных в робота. Это было совсем иное тепло, идущее от души… Теперь настала очередь Меттатона надевать кольцо. Он аккуратно обхватил пальцами руку Альфис и нацепил столь важное украшение. Диаметр кольца учëной был немного шире, да и смотрелось оно грубее, нежели у МТТ. На удивление, робот не стал опускать руку Альфис, наоборот, взял вторую и крепко сжал. Его взор, такой пронзительный и глубокий, смотрел прямо на неё. Она же, в свою очередь, смущëнно улыбнулась, изредка бросая взгляд то на его губы, то на нос. В глаза она старалась не смотреть, ведь понимала, что стоит на краю пропасти — один неверный шаг и разобъëтся насмерть. Ведь больше не могла контролировать себя. — А теперь же, дети мои, скрепите ваши сердца настоящим и искренним поцелуем любви… Сердце Альфис рухнуло вниз, а по всему телу распространился жар. Нет, такой подставы она не ожидала. Поцеловаться на глазах всех монстров?! Нет уж, увольте. Щëки обдало огнëм, а ноги резко сделались ватными, когда Меттатон обхватил её лицо руками и начал медленно, мучительно медленно приближается к ней. Альфис не знала, что делать: хотелось взреветь, оттолкнуть робота, убежать в свою лабораторию, спрятаться там и никогда не высовываться. Она также не понимала, почему так сильно нервничает: то ли от того, что поцелуй увидят почти все монстры, то ли из-за того, что больше не сможет относиться к МТТ как раньше. «Свадьба» заставила посмотреть на своего друга под другим ракурсом: не как на кошмарное и капризное существо, а как на хрупкое и нежное создание. И шëл он на многие жертвы ради неё. Даже сейчас Меттатон превратился в самую настоящую принцессу из добрых детских сказок ради неё. Ни для того, чтобы в очередной раз покорить сердца монстров. А доказать ей, что она действительно гениальный учëный, раз смогла создать такое чудесное изобретение, как он… И вот, когда его уста должны были вот-вот коснуться её губ, она не выдержала и через силу выдавила: — М… М… Меттатон, мы т-так не договаривались. Тот сразу же остановился, кротко улыбнулся и ответил: — Альфис, ты сама должна была понять, какая свадьба может быть без поцелуя?! Скажи спасибо, что у меня семейные шоу, и сцены первой брачной ночи не будет. Альфис зарделась сильнее. Да, спасибо и на этом. Заниматься этим на камеру она бы точно не хотела. — Расслабься, детка, это просто поцелуй, — выдохнул он прямо в её губы. И вот их уста соприкоснулись. Альфис почувствовала, как по всему телу пробежала дрожь, а сердце болезненно заныло. Она забыла обо всём: о том, что рядом стоял Азгор, что на них смотрели монстры, а также, что их поцелуй будет увековечен на плëнке. Единственное, о чём она мечтала, чтобы этот момент не кончался. А сладкий вкус его губ чувствовался вечно. Вот гости зааплодировали, и им пришлось прервать свой поцелуй. Меттатон издал мелодичный смешок, словно тысячи маленьких бубенчиков рассыпались по полу. Альфис же смущённо попятилась назад, чуть не задев при этом напольную вазу, в которой находились белые розы, но вовремя спохватилась и отошла ближе к роботу, нервно хватаясь за руку. Тело нисколько не хотело слушаться, поэтому она решила опереться об него, чтобы хоть как-то удержаться на ногах, а не рухнуть с позором и не испортить церемонию, которую она вряд ли переживëт во второй раз. Жених и невеста медленным шагом двинулись к двери. Съëмочная группа тотчас оказалась возле них, выбирая самый идеальный ракурс для такого великого момента. Учëная чувствовала себя не в своей тарелке. Среди такого количества монстров она ни разу не была. Меттатон это понял, но высказываться на этот счёт не стал, а лишь сильнее сжал руку, придвигаясь к ней. Кончики пальцев стали аккуратно гладить ладонь, щекоча, таким образом, успокаивая Альфис. Затем группа вышла из зала, быстро захлопнув дверь. Послышалось шевеление и шорох. Учёная с недоумением посмотрела на робота, а тот усмехнулся и слегка наклонился к ней. — Они просто готовятся запечатлеть ещё один важный кадр. Как только ассистентка появится и подаст нам знак, мы должны будем выйти из зала и направиться в другую локацию. Нужно будет лишь посидеть за столом, счастливо улыбаться и принимать поздравления с подарками, — прошептал он прямо в ушко, слегка касаясь его губами. Альфис в очередной раз залилась румянцем, а бессчётное количество капель пота, пролитых за сегодняшний день, могло бы затопить Ядро. Улыбнувшись увиденной забавной мордашке, робот продолжил. — Не волнуйся, свадебного танца у нас, к сожалению, не будет. Финал слишком затянулся, пришлось многие сцены урезать. Даже те, что будем сейчас снимать, лишь в финальных титрах промелькнут, ах! Меттатон удручëнно вздохнул, прижав тыльную сторону руки, державшей букет, ко лбу. И наконец-таки учёной удалось рассмотреть бюст невесты. Правда реальность разрушила все её пикантные догадки — робот решил пренебречь накладками, оставив грудь такой, какой она и была. Но даже так верх смотрелся достаточно привлекательно и соблазнительно. Альфис непростительно долго рассматривала бюст, что не скрылось от Меттатона. Он резко опустил руку и прижал букет к себе, таким образом, загородив обзор. Было видно, что робот смутился и теперь бросал на учëную, готовую тотчас провалиться под землю, укоризненные взгляды. Но где-то глубоко в них можно было рассмотреть искорки ликования. — Ах да, совсем забыл! Ещё свадебный торт нужно разрезать. И всё. За час управимся, — неожиданно проговорил он, уже смущëнно улыбаясь. А глаза старались смотреть как бы сквозь Альфис. Ему всегда симпатизировала эта забавная девчонка, а её уму, бурной фантазии и яркому внутреннему миру восхищался. Каждый раз он искал способы обратить на себя её внимание, почувствовать тëплый взгляд на себе, услышать еë слегка запинающийся, но такой пьянящий голос. А прикоснуться, обнять и поцеловать — роскошь, которую он мог себе позволить лишь в редкие дни, когда удача сияла на его стороне. И в этот раз, когда подвернулся удачный момент, Меттатон поддался искушению и пригласил её поучаствовать в этой сцене. Правда, пришлось слегка приукрасить и преврать, но оно того стоило. И сейчас по её взору, в котором прятался настоящий интерес, он понял, что всё было не зря. И эти уговоры вставить в финальную часть мюзикла свадьбу, переодевания в невесту и практически настоящее венчание — спустя столько сил и времени, он всё же завоевал её внимание. А это лучшая награда. Неожиданно раздался скрип, и сквозь небольшую дверную щель показалась голова ассистентки МТТ — миловидной девушки с нелепо большими заострёнными ушами. Последняя особенность не уродовала свою обладательницу, наоборот, делала милой и запоминающейся. Ассистентка одними губами подозвала Меттатона и взмахнула рукой. Затем так же быстро исчезла, как и появилась. — Пора, — скомандовал робот и крепко ухватился за руку Альфис. — Хорошо, — ответила та, громко сглотнув. Практически одновременно они двинулись к двери, за которой их ждал конец торжества, а также робости и волнения…

***

Конец съёмок удался на славу! Давно Альфис не слышала такое количество тëплых слов в свой адрес, а также не видела столько вкусных блюд. Привыкшая питаться кое-как — перебиваться быстрорастворимой лапшой, чипсами и сладостями, — она, а точнее, её желудок был бескрайне рад наесться досыта свежеприготовленной и тëплой едой, вкус которой не мог сравниться ни с чем на свете! И самое удивительное было то, что весь этот пир был приготовлен лично самим МТТ. Последнее объясняло, почему меню праздничного банкета состояло исключительно из её любимых блюд. Но самой главной изюминкой, конечно же, стал трёхэтажный торт: среди белых пушистых облаков из сливочного крема возвышался замок, дорожка к которому была выложена из голубых, розовых и золотых перламутровых драже; на каждой башенке, сделанной из марципана и белого шоколада, был заметен кирпичный рельеф, а на конусовидных крышах, покрытых шоколадной глазурью гордо развивались флаги; рядом с замком стояли фигурки Меттании и Аруфиса, счастливо державшихся за руки. Альфис поначалу было жалко разрезать этот шедевр, ссылаясь на то, что роботу пришлось изрядно потрудиться, чтобы воссоздать столь реалистичный и сказочный образ, но он быстро успокоил её, заверив, что всегда сможет сделать такой же и даже лучше. Также во время торжества было немало шуток от Азгора, и вновь его подданные убедились в то, что у их короля всё плохо с воображением, поэтому они хохотали чисто символически, дабы не обидеть его. Но это не единственное смешное, произошедшее за банкетом. Начитавшись человеческих свадебных традиций, Меттатон решил продать первый кусок торта, который они с Альфис отрезали. Как ни странно, на его предложение все откликнулись и начали быстро делать вставки. Цена за торт росла вместе с энтузиазмом робота получить как можно больше денег. А в это время учëная смеялась над тем, как филигранно нахваливал он своё творение, дразня и тем самым подогревая желание участников заполучить его. В итоге торт достался Азгору за неприлично большую сумму, от чего её чуть не хватил кондратий. А Меттатон, как ни в чëм не бывало, вернулся к Альфис, чтобы в очередной раз сфотографироваться со своим уже мужем… Счастливая и довольная, Альфис добралась до своей лаборатории, холодные стены которой встретили её своей тишиной. Она быстро бросила взгляд на часы — оставалось лишь немного времени до того, как она ляжет спать. Смысла приступать к своей работе и уборки не было, поэтому она решила закончить день, полный потрясений и нервов, на позитивной ноте: развалиться на диване, открыть пачку чипсов и пересмотреть любимую «Мяу мяу няшку целовашку». Но едва ей удалось досмотреть вторую серию, как в дверь неожиданно постучали. Альфис невольно вздрогнула: она ведь никогда и никого не ждала в столь поздний час. Кто же это мог быть? Вооружившись паяльником и отвëрткой, учëная, словно первоклассный ниндзя, медленно кралась к двери, стараясь полностью слиться со стенами и темнотой. И как только она практически добралась до своей цели, раздался треск срабатываемых датчиков. У Альфис подкосились ноги. В базе данных лаборатории хранились биометрические данные Андайн, Азгора и Меттатона, чтобы в случае неудачных экспериментов кто-нибудь из них мог вызволить и помочь ей. Но только кто это мог быть? Ответ не заставил себя долго ждать. И вот на пороге показался Меттатон. Всё в том же свадебном платье, в котором она видела его в последний раз, перед тем как уйти домой. — М-метат-тон? Что т-ты здесь делаешь? — с замирающим сердцем пробормотала она, ослабляя хватку. Паяльник и отвëртка с грохотом упали на пол. — Дорогуша моя, ты так быстро ускакала, что я не успел поблагодарить тебя за твоë чудесное выступление! Как так-то?! Неужели тебе не понравилось купаться в лучах славы?! Он обнял её, а затем начал поочерёдно целовать учëную в щëки, оставляя рваные следы помады. Альфис чувствовала, как каждая клеточка тела наполнялась жаром, температура которого приближалась до критической отметки. Не выдержав нахлынувших эмоций, она оттолкнула робота и начала интенсивно тереть кожу лица, создавая иллюзию того, будто щёки покраснели от трения, а не от поцелуев. — Д-да ладно т-тебе, не такое оно было и ч-чудесным, — выдавила учëная, — Не надо скромничать, моя стесняшка! Ты просто чудесна! Не против, если я пройду в гостиную? Мои бедные красивые ноги устали за день! Теперь они горячие и в прямом, и в переносном смысле! Меттатона залился смехом, а Альфис тоже захихикала в ответ. Её взгляд нервно блуждал по комнате, стараясь зафиксироваться в одной точке, но, как бы этого ей не хотелось, всё равно останавливался на роботе. На его радостной арке глаз, едва заметных под полупрозрачной фатой, на его улыбке, кончики которой сладко растянулись в стороны, на соблазнительное тело, которое содрогалась мелкой дрожью. Робот перестал смеяться и, покачивая бëдрами, направился в гостиную. Учëная засеменила рядом, мысленно коря себя за то, что не успела убраться. Меттатон осмотрел комнату, оценивая степень бардака, и недовольно цокнул языком, а затем укоризненно посмотрел на свою подругу. Альфис лишь виновато пожала плечами и издала нервный смешок. Для неё всея «творческая атмосфера» была делом привычки: запчасти и инструменты валялись в углу вместе с книгами, комиксами и прочими мелочами, а пол был усыпан болтами, гайками и другими мелкими деталями; пыль на часто используемых поверхностях была стëрта, в других же она лежала толстым слоем, и на этом пыльном покрывале отчётливо вырисовывались формулы, когда-то написанными Альфис. Робот стряхнул крошки с дивана и присел, вытягивая свои красивые длинные ноги — его главную гордость. Будучи призраком, он всегда мечтал узнать, как же материальные существа используют их для передвижения и других интересных занятий, например, танцы. Почувствовать ту ноющую боль после насыщенного дня и сладкое облегчение вечером. И теперь он был безмерно рад столь щедрому подарку судьбы в лице гениальной Альфис, осуществивший его мечту. Учëная присела рядом, держа спину неестественно ровно. Каждая мышца её тела была напряжена под внимательным взглядом робота. — Да, чувствую, давно это место не видело тряпки, — протянул Меттатон, оглядываясь по сторонам. — Ну, ничего, теперь домохозяйка наведёт здесь порядок. Ты же рада, что у твоего дома появилась хозяйка, а, муженëк? Комната наполнилась смехом робота. Альфис сделала вид (точнее попыталась), что ничего не слышала. Поняв, что шутка вышла довольно дурацкой, МТТ резко замолк, вызывая у подруги обеспокоенный взгляд. — Альфис, твоë выступление было прекрасно. Ты даже не волновалась. Спасибо большое, что выручила… — учëная раскрыла рот, чтобы возразить, но Меттатон хлопнул пальцами по её губам, затем приподнял лиф платья и достал пузатый мешочек, который тотчас вручил ей. — Держи, не отпирайся, ты этого заслужила! Спасибо тебе большое ещё раз за всё! — робот чмокнул её в щëчку, а после, чуть отстранившись, прошептал, — особенно за то, что исполнила мою мечту… Альфис почувствовала, как грудная клетка наполнилась томительную тяжесть в груди, от которой стало трудно дышать. — М… м… М-меттатон, н-но мы же с тобой д-друзья… А д-друзья всегда помогают д-друг другу… — пролепетала она, потупив взгляд в сторону. Было стыдно. Очень стыдно. Она — его друг, который скрепя сердцем согласился поулыбаться на камеру чуть больше часа. Когда он, рискуя собственной жизнью, без раздумий согласился подыграть в её спектакле по привлечению внимания Фриска. А ведь он действительно мог погибнуть, не оказавшись то дитя добрым и чистым внутри. И сколько раз он её поддерживал, и верил, что всё получится? Бесчисленно. Меттатон восхищался ей, её душе, её уму также сильно, как и Андайн с Азгором. А учëная ничего не делает, чтобы доказать свою обратную любовь и благодарность. И регулярные техосмотры не в счёт — робот всегда оставлял кругленькую сумму, неважно будь-то обычная смазка механизмов или же обновление драйверов. Хотелось спрятаться, скрыться, раствориться в воздухе. А ещё больше найти сил, чтобы обнять и сказать: «И тебе спасибо за то, что всегда рядом…» — Запомни, детка, любой труд и старания должен оплачиваться. Особенно такой малышки-милашки, как ты, — робот начал щекотать её щëчки, а Альфис всё же нашла силы и заключила своего друга в объятия. Пускай робкие, но зато искренние. — Спасибо, — вымолвила она на полу вздохе, прижимаясь в металлическому корпусу. Меттатон обнял её в ответ и стал пальцами вырисовывать известные ему узоры на её спине. И эту идиллию спокойствия и уюта оборвал телефонный звонок. — Великий Дримурр, кому я уже понадобился? — словно старый компьютер, заскрипел МТТ. Но трубку сбрасывать не стал и ответил. Учëная чувствовала, как от ярости начали закипать его механизмы. Ей стало жаль того бедолагу, которому предстоял неприятный разговор со своим боссом. На удивление робот сохранял спокойствие, пока его ассистентка что-то тараторила в трубку. Он освободил подругу из объятий и, облокотившись на подлокотник дивана, внимательно слушал около пяти минут. Затем рассерженно закатил глаза и ответил: — Прости, дорогуша, я сегодня сильно устал. Так что перенеси встречу с моим фан-клубом на завтра. Не дослушав ответа, Меттатон отключил телефон и бросил его в угл гостинной. Альфис сидела словно окаменелая, широко расширив глаза. Для МТТ всегда были важны фанаты. Он всех безумно любил, перечитывал каждое письмо и лично отвечал на них. А также прислушивался к их пожеланиям по улучшению шоу. И чтобы он просто так перенëс встречу? Что-то в этом было нечисто… — М-меттатон… — учëная громко сглотнула, — а-а разве ты не пойдёшь к своим фанатам? Они же наверное ищут тебя по всему Жаркоземью. — И пусть ищут, — бросил он, параллельно снимая с себя диадему и фату. — Звëздам иногда тоже нужно отдыхать от своих поклонников, чтобы набраться сил и энергии, которую затем подарить в двойном размере. Робот игриво подмигнул своей подруге, из-за чего пот проступил на её лице. — А ещё, нам, звëздам, необходимо проводить время с теми, кто им по-настоящему дорог. Ну, не будем терять время, включай свои мультики. Кто знает, может, я пойму, что же в них такое увлекательное. Альфис чуть не запищала от радости. Её теория в очередной раз подтвердилась: она для него не просто друг, а кто-то действительно важный, занимающий особое место в душе. — Посмотрим вместе Милашку-целовашку?! — глаза учëной засияли от счастья. — Это всё потом, но сначала… — Меттатон сделал загадочную паузу, — поможешь мне расстегнуть платье?