Академии и Гримм: Солевое Издание

      1. Знаешь, что общего у инвалида и пчелы? Жалко [Человек] [Природа] [Мудрость]       2. Ну в целом логично, королевские династии по итогу вырождались как раз из-за того, что во главе стоял инвалид. Вы просто немного наперед забежали [История] [Медицина]       3. А нахуя мне эта информация? [Запугивание]       4. А ты получается всю жизнь чувствовала вину и поэтому потворствовала этому долбоёбу? [Проницательность]       5. Когда придут копы — слово в слово повторишь свою исповедь, окей? Мои руки должны остаться чистыми [Мудрость]       6. Если бы вашу жизнь кто-то описал в книге, его бы нахуй закидали помидорами [Интеллект]       Пресловутые варианты так и продолжали висеть перед глазами, так как выбор ответа затягивался. Третий был до того соблазнительным, что удержаться от того, чтобы сразу его и выбрать, стоило Жону немалых мысленных усилий.       Ведь всегда оставался шанс (а зачастую в последние дни именно так и происходило), что казавшийся пол пиздеца, был всего лишь ещё одним потолком. Мало ли Джилиан, по тупости душевной, решила придержать ещё парочку фактов о своем семействе. Ну тех самых, которые аукнутся в самый неподходящий момент, если Жон решит, что и так наслушался хуйни за сегодня (что было абсолютной правдой).       Так что нехотя, даже не скрывая раздражения он выбрал четвёртый вариант, продолжая копаться в помойке отношений имени Джилиан Аурелиас. А когда спал паралич и что характерно не последовало проверки, копаться он начал еще и за отсутствием холодильника в кухонных ящиках. — Будто бы кто угодно на моем месте поступил иначе?! — прикрыв глаза рукой воскликнула она, до крови при этом прикусив губу. Видимо вопрос Жона, она так или иначе уже задавала себе сама так и не найдя лучшего ответа, чем этот. Это было конечно очень трагично, но даже на четверть не так интересно, как мешочек крупы, извлеченный им на свет.       При дальнейшем расследовании она оказалась гречанкой, и порывшись в своих кулинарных знаниях (вспомнив, что лежало дома в холодильнике) Жон пришел к выводу что ей должно быть похуй в каком климате ее содержали, так что можно есть — не отравится, или отравится не сильно. — Остальные дети росли полноценными и могли делать, что пожелают, но не Джакс. Пока я не научилась нормально контролировать свое проявление и передавать ауру другим, он фактически был прикован к постели. Да и после был вынужден довольствоваться минимальной активностью, фактически с нуля обучаясь множеству вещей, который для нас с тобой… для обычных детей были в порядке вещей, — стенания девушки продолжались, ровно, как и кулинарные изыскания Жона. Следом за крупой была извлечена бутылка масла, понюхав которую он пришел к обнадеживающему выводу, что масло не машинное, а значит можно было смело добавлять (ведь помнилось ему, что гречка должна быть с маслом, ну а то, что оно нужно было кусковое — так это проблемы масла). — И… — Джилиан, замолчала судя по тихому всхлипу пытаясь справиться с выступившими слезами, — наших… с отцом сил не хватало, чтобы полноценно ему помочь.       [███████: провал]       Рука Жона, потянувшаяся к недо-плите, замерла в воздухе, а после минуя его волю сама сжалась в кулак до побелевших костяшек. Боль от врезавшиеся глубоко в кожу ногтей, привела его в чувство и сознательным усилием он разомкнул ладонь, отстраненно наблюдая за четырьмя свежими ранами, из которых медленно вытекали капли крови.       [Проницательность: успех]       Верно, её проявление открылось ещё в утробе. И, если брат, который находился рядом, стал инвалидом, то мать, вынашивавшая их… очевидно вытянула ещё более короткую соломинку.       [Медицина: успех]       А ведь она могла сделать аборт, или спровоцировать выкидыш в зависимости от того на какой неделе находилась. Могла бы согласиться на кесарево, чтобы недоразвитых младенцев достали… с технологиями нормального королевства даже в те годы существовал шанс их выходить. Она могла сохранить жизнь себе и не обрекать своих детей на страдания. Но вместо этого рискнула… а может и сознательно разменяла свое выживание на жизнь Джакса и Джилиан.       Самоотверженность? Глупость?       Зная, чем все обернется сделала бы она тот же выбор? — Наверное, теперь ты лучше понимаешь, как я ощущала себя все эти годы, — видимо Жон уж слишком выразительно молчал, чтобы Джилиан не услышала этого. — Да, мой брат причинил много горя другим. Очень много. Но у меня банально не было духу остановить его. Каждый раз, когда я смотрела на него, видела лишь все те страдания, через которые ему пришлось пройти из-за меня… и просто не могла винить Джакса… — не смотря на то, что язык девушки начал заплетаться от общей усталости, она не позволила себе не рассказать об этом. — Я знаю, что это не оправдывает ни меня, ни его, ровно как и не прошу понимания. Просто хочу чтобы кто-то услышал.       [Мудрость: успех]       Не столько попытка обелить память погибшего, сколько придать смысл его действиям. Чтобы хотя бы Жон, его убийца, знал, что тот был чем-то большим, чем помешавшийся на власти ублюдок. Чтобы хотя бы на задворках его разума мелькала мысль, что в других условиях из Джакса бы вышел нормальный человек. Большего Джилиан и не просила.       А отсутствие обвинений было равносильно так и не высказанной благодарности за то, что Жон прекратил и страдания ее брата, и страдания всех тех, кого он собирался использовать.       «Сука!!!» — неизвестно к кому обращаясь, одними губами процедил Жон, позволяя телу действовать на автомате. Обычном, а не к тому, к которому он уже начал привыкать.       Чиркнула спичка, поджигая сухой спирт. Пока тот разгорался, кастрюля была наполнена достаточным объёмом воды, и поставлена закипать.       Джилиан не могла не услышать звук вспыхнувшего пламени, но заговорила не сразу после этого, но выждав добрую минуту, словно сомневаясь стоит ли продолжать, и не наговорила ли она уже и так сверхмеры: — Готовь сразу вторую таблетку на замену, одной… скорее всего не хватит, — на выдохе поделилась она. — Готовить на ней не очень удобно. А для тебя еще и должно быть довольно непривычно. Но, увы это лучшее что можно найти на рынке, — она попыталась произнести эту фразу со смешком, но вместо этого лишь закашлялась. Восстановив дыхание, Джилиан ядовито и несколько отчужденно продолжила. — Ведь пока есть вещи, работающие на прахе, альтернативы просто не нужны. И правда, а зачем они?! Во всем же можно положиться на один лишь прах. Он решит все наши проблемы и сделает буквально, что угодно! И люди за него тоже сделают буквально что угодно, — едва слышно добавила она в конце.       Похоже теперь его ждали откровения о её прахо-луддисткой позиции. Что наверняка были неразрывно связаны с уже рассказанным Джилиан. Не то, чтобы они были совсем не интересны Жону, да и учитывая, что даже обычно лезшее не в свое дело по малейшему поводу проявление помалкивало, он не стал бы прерывать ее рассказ.       Но просто, разве ему и так не рассказали достаточно? Может ли быть… — Клуб, который принадлежал нам — тот в котором ты был, — не позволив ему закончить мысль, сбивчиво продолжила рассказ девушка, — раньше был прахоперерабатывающим заводом. По всему Вакуо таких раскидано довольно много: всё же месторождений у нас достаточно, — на ее лице возникла легкая улыбка. — Правда все они не очень обширны, так что такие заводы один за другим закрывались, оказываясь нерентабельными. Но, а пока работали, делали всё, чтобы выжать всё и вся до последней капли. А дальше история стара как мир: когда все понимают, что аварии не избежать, но приказа эвакуироваться не поступает. Сколь же распространено, столь же глупо и так банально, — она хотела тут же продолжить рассказ, но голос надломился.       Без какой-либо просьбы Жон наполнил ближайшую чашку водой из-под крана, и убедившись, что до кипения воды ещё куча времени, осторожно отнес ту Джилиан.       Девушка, сосредоточившая на нем всё свое внимание, протянула руку, пытаясь принять чашу. Не выпуская ту из своей руки, он аккуратно передал её Джилиан и убедившись, что та слишком ослабла, чтобы удерживать её, все так же безмолвно поднес чашку к её губам. Второй рукой помогая приподняться.       Маленькими глотками утолив жажду, девушка откинулась на спину безвольно позволяя опустить ее обратно на диван, после чего продолжила: — Моя мама просто оказалась очередной жертвой такой «банальности». Её серьезно зацепило и без полноценной медицинской помощи она тогда могла бы и не выжить. Вот только с этой самой медицинской помощью настолько далеко от Вакуо, всё было ой как непросто. Штатный врач, конечно, делал все возможное, но с тем, что осталось под руками, спасение моей матери проходило по разряду чуда. И тогда один из охранников решил, рискнуть с единственной равнозначной заменой — и открыл ей ауру. Это и вправду сработало, сохранив ей тогда жизнь. Вот только в тот момент даже она сама не знала, максимум догадываясь, что уже была беременна — буквально первая неделя, по моим прикидкам. Видимо на таком этапе плод все ещё считается частью матери, но уже начинает приобретать самостоятельность — поэтому своим действием охранник открыл ауру сразу троим. По крайней мере это то, как я думаю, потому что среди медицинских записей, до которых мне удалось дотянуться, не было другого такого же как у нас случая.       [Проницательность: успех]       Учитывая, насколько устало звучали её слова, она видимо перерыла очень много, в попытках докопаться до истины, почему именно в их случае случилось то, что случилось. — Думаю папа, пришел к тому же мнению, вот только рассказывать нам ничего не стал. Вместо этого сначала придумав, а потом найдя минимальные доказательства и поверив в сказку о том, что мы наследники Короля Вакуо, и должны вернуть королевство в состояние правления того. То есть в беспраховые времена: очевидно так и не простив того, что гонка за прибылью при добыче праха стоила ему почти всего, — тоскливо улыбнулась она. — Эта сказка и стала тем, что позволило ему не сломаться в тот момент. У него появилась цель. А Джакс усмотрел в этом возможность отыграться за детство, увы не передо мной, а перед всеми теми, на кого он с завистью смотрел. Он внял россказням отца про прах, но относился к ним спустя рукава, оставляя разбирательство с его засильем на самый конец плана. Возможно, думал, что я перестану быть так категорична раз уж и так уже мирюсь с тем, что клуб не может обходиться без праха. Но после того, как, мои поиски, привели меня, без помощи отца, к тому, что произошло с мамой, я поклялась, что никогда не прикоснусь к праху… но ничего не стала рассказывать Джаксу, — взгляд, направленный на Жона, таил в себе раскаяние, позволяя закончить мысль.       Изначально Жон подумал, что брат был единственным, с кем Джилиан могла поделиться своими переживаниями, и потому после его смерти те переполняли её, заставляя говорить их даже убийце этого самого брата. Вот только всё было с точностью до наоборот: как раз Джаксу она ничего, так и не сказала. Жалея о том, что уже никогда не расскажет, она вываливала всё без разбора, найдя в лице Жона благодарного слушателя.       [Проницательность: успех]       Совершенно верно осознав, что, если он не остановил её в самом начале — значит чувство вины заставит дослушать до конца. — Да и в целом я никому до этого дня не рассказывала эту историю. Хотя услышь её мои дорогие сокомандники, наверное, перестали бы за спиной называть меня глупой, каждый раз, когда я заводила речь о недопустимости использования праха. Но увы, они должны были оставаться в неведение так как точно бы растрепали всё Джаксу, даже если бы поклялись мне держать язык за зубами, — её глаза смотрели сквозь Жона, словно обращенные в прошлое. — Хотя скорее всего даже услышав всё, он бы просто отмахнулся… — появившееся в них сожаление так и грозило выплеснуться через край. — Но пока оставался шанс, что он по-настоящему возненавидит прах, мне надо было молчать. Прах был нужен для его плана, — она позволила себе легкий смешок, как оду тому, что все ее усилия по поддержанию секретности более не имели смысла. — Глупо, я знаю, и потому никогда не обижалась, когда те немногие, что не были подчиненны, смотрели на меня как на крайнюю идиотку, забывшуюся в фактически сольном марше против праха.        Доносившиеся от кастрюли звуки, заставили Жона резко переключить внимание, и немного дерганными движениями, стараясь не встречаться глазами с Джилиан, что неотрывно следила за тем, как он засыпает гречку, и меняет спиртовую таблетку, покорно ожидая возможности продолжить разговор. Точнее монолог. — Представляешь, — тут же вскинулась она, стоило Жону отойти от недо-плиты. — Я даже отцу не рассказала, что сумела докопаться до правды. Да и вообще максимально отгородилась от него и отгородила Джакса, чтобы если вдруг, у нашего родителя проснется желание поведать как все было на самом деле — ему бы пришлось серьезно постараться, чтобы донести до брата эту информацию. Защита целостности плана даже от того, кто фактически стоял у истоков его создания — довольно сюрреалистично, но что было поделать? — при этом она бросила взгляд, полный непонимания, словно и правда спрашивая, что ей стоило сделать в той ситуации.       Но не успел Жон даже задуматься над ответом, как Джилиан продолжила: — Ведь, хоть ты будешь считать меня ещё более глупой, хотя куда уж, я… действительно верила, что у него… у нас всё получится. И не просто получится, нет! Набрав колоссальное преимущество, да еще учитывая какие у нас проявления, победа была бы хоть и тяжелой, при подготовке плана немало кто пострадал, но жертв бы не было. Самый быстрый и при этом самый мирный военный переворот в истории. Не просто Вакуо, а всего Ремнанта! Наше правление тоже было бы бескровным: зачем кого-то убивать, если хватит одного касания, и он снова добропорядочно служит на пользу Родины? Бесчеловечно, конечно, но я уже рассказывала к чему уже привела человечность, — заметив в глазах Жона немой вопрос, Джилиан ненадолго прервала свою речь, чтобы, покорно опустив взгляд, чуть тише дополнить сказанное. — Да, я понимаю, что это просто очередная ложь, которую я себе рассказывала. И дорвавшись до власти Джакс бы стал только хуже. Настолько, что недовольных его правлением пришлось бы превращать в марионетки пачками… Пока в Вакуо не остались бы только мы да они, — её тело задрожало. — Но добившись цели всей жизни он мог бы и успокоиться… или до того разозлить соседнее королевство, что по его душу бы послали кого-то, кто точно справился бы с заданием.       «Кого-то, чье место сильно заранее занял я…» — проговорил про себя Жон. — И когда люди бы освободились от контроля моего брата, прожив пару лет с заново обретенной свободой, если бы нашелся хотя бы один человек или фавн кто, восхищался бы именно правлением Джакса — этого бы более чем хватило. Ведь это значило что он не был неправ, а значит и что мое существование… выбор нашей мамы — не были ошибкой. Мне не стыдно признаться, что это те мысли, с которыми я засыпала и из-за которых заставляла себя вставать с кровати. Мне стыдно из-за того, что за все эти годы, лучшей мотивации у меня так и не появилось, — извещая, что на пока что она выговорилась, Джилиан прикрыла глаза, выглядя столь беззаботно будто отошла ко сну.       Она не ждала ответа от Жона, да и ему не то чтобы было что сказать. Даже распоследние банальности, призванные поддержать или пожурить девушку отказывались лезть в голову, оставляя ее совершенно опустошенной. Даже столь привычные и фактически само-собой лезущие на язык ругательства ныне отсутствовали, самым прямым образом намекая, что говорить было нечего. Ведь он оказался здесь и сейчас только для одной вещи: слушать.       В тишине прошло достаточно времени, чтобы возникла необходимость наконец добавить в гречку масло и перемешать. Ещё пару минут и нехитрый завтрак будет наконец готов, позволяя утолить многочасовой голод. Хотя едва ли это позволит заполнить пустоту, возникшую внутри. Отстранённо помешивая ложкой получившуюся массу, Жон на автомате скосил глаза в сторону Джилиан. Пусть её лицо все ещё выглядело эталоном беззаботности, но руки продолжали судорожно сжиматься и разжиматься словно в бесплодных попытках поймать что-то бесследно ускользающее сквозь пальцы. Тело же то бросало в дрожь, то неестественно замирало, словно кто-то вырвал из него всю жизнь.       Попробовав крупу, он едва ощутил вкус, но вроде бы было готово. Сняв кастрюлю с огня, и затушив окутанной аурой рукой спиртовую таблетку, он понес пышущую паром еду к дивану, озаботившись лишь тем, чтобы прихватить ближайшую ложку.       Стоило ему приблизиться как Джилиан дернувшись всем телом резко открыла глаза и собрав силы, поднялась на локтях, поворачивая к нему голову.       Ещё разок перемешав гречку, Жон на пробу взял одну ложку. Странно, она должна была быть жуть какой горячей, раз уж он буквально только что снял её с огня, но температура едва ощущалась, оставляя лишь легкое раздражение после себя.       С девушкой он так рисковать не мог, поэтому тщательно подул на набранную ложку, чтобы сделать температуру еды приемлемой. Жон совершенно точно не обязан был не то, что кормить Джилиан, но даже просто приближаться к ней, но все же покорно, с максимальной аккуратностью, на которой был способен, поднес ложку ко рту, осторожно позволив девушке попробовать.       Легкая улыбка не давала однозначного ответа, хорошо ли получилось блюдо или нет, а какой-либо комментарий Джилиан не соизволила оставить. Впрочем, она и не отвернулась в отвращении. И вот так, ложка за ложкой, они дружно и в тишине, продолжали свое пиршество.       От подобной умиротворённости ностальгия волнами накатывала на Жона. Не раз и не два, ему доводилось в родном доме оказываться как на своем, так и на Джилиан месте, когда болел кто-то из сестер или он сам соответственно. Увы в текущей ситуации данные воспоминания несли лишь тревогу и жалость. Ведь сейчас девушка, лежавшая перед ним, была вовсе не пытавшейся совершить переворот преступницей, но простым человеком, утратившим ближайшего родственника. Без спроса пуская мысли в полет размышлений о том, что бы чувствовали в такой ситуации его собственные сестры. Довольно своевременно надо сказать, учитывая сколько раз за последние несколько дней он разминался со смертью.       Всего одного стука ложкой об опустевшее дно кастрюли хватило чтобы разрушить уют возникнувшей атмосферы. По-простому рукавом вытерев рот Джилиан, встретила своими глазами его. — Спасибо за еду. Было очень вкусно, — они оба понимали, что это ложь, но никто не собирался даже делать вид что это имело значения. — Ты, наверное, уже утомился слушать меня, но позволь ещё немного отобрать твоего времени. Ведь я… я и правда думала, что, если Джакса не станет, я смогу продолжить жить дальше. Что несмотря на все то чувство вины, свою жизнь я по итогу поставлю все же выше. Поэтому я так отчаянно и цеплялась за тебя, когда ты почему-то решил прийти на помощь. Причины, какие бы они ни были, интересовали меня лишь постольку поскольку: главное, что я смогла бы выжить… Но оказалось это была еще одна ложь, которую я продолжала себе повторять. Оказалось, мне достаточно лишь рассказать кому-то о всем пережитом и вот меня уже ничего не держит. Вина уцелевшего — это все-таки страшная вещь, — с уничижительной улыбкой вздохнула она. — Спасибо что ты оказался тем самым слушающим, несмотря на все, что успело произойти, хоть и не был обязан. Прости что этот разговор смог состояться лишь ценой того, что за тобой теперь будут охотиться множество людей. Мне искренне жаль. Пожалуйста, протяни руку — я отдам тебе всю свою ауру без остатка, — печально вздохнув, она как бы подтвердила, что это так же станет так желанным для нее концом. — У меня осталось не так уж и много, но надеюсь, что это хоть чуть-чуть тебе поможет, при побеге. Еще раз спасибо тебе… за все. И прощай, — сложив ладони вместе она смиренно замерла, ожидая протянутой руки.       Не вмешивавшееся до того проявление, наконец явило себя, замедляя мир вокруг:       1. *Ничего не делать* [Жон Арк]       2. *Протянуть руку * [Жон Арк]       Решение зеркальное тому, что казалось уже было принято заслонило его взор.