Особенный подарок

Еще двадцать минут, думает Абеляр, и этот день закончится. Если быть точным, закончится та его часть, которую сенешаль обычно проводит на мостике. Список его обязанностей велик, но Абеляр рад, что вскоре можно будет приступить к тем из них, что уведут его подальше от старших офицеров корабля и свиты Лорд-капитана: видит Император, сегодня с него достаточно их внимания. Годы, проведенные в Навис Империалис, научили Абеляра с уважением относиться к суевериям и традициям кораблей, на которых ему довелось служить. Флагман династии фон Валанциус не стал исключением, и его обычаи пришлись Абеляру по душе — все, кроме одного, и сегодня как раз тот день, когда… Взмахом руки Абеляр останавливает двух младших офицеров. Они вытягиваются по стойке смирно, и так и стоят, пока он говорит: — Лейтенант Хафал, не забудьте передать извинения госпоже Хейдари за то, что вы по неосторожности разбили ее подарок. Хафал недоуменно косится на кружку, стоящую на краю карты Простора: тонкая керамика ручной работы, изуродованная грубой надписью “Коплю на пенсию”. Кружка цела и невредима, и лейтенант уже собирается об этом сказать, когда второй офицер случайно задевает кружку бедром. Секунда — и белые осколки брызжут во все стороны. — Прошу прощения, первый офицер Версериан, — чеканит офицер, хитро щуря глаза. — Я немедленно все уберу. — Лейтенант Хафал займется уборкой, вы — извинениями. Свободны. Абеляр делает себе пометку присмотреться ко второму офицеру: в отличие от своего коллеги, она достаточно сообразительна. Разбитая кружка поднимает ему настроение, но ненадолго: от остальных подарков так просто не избавиться. Абеляр так не смог дознаться, кто из династии достопочтенных Вольных торговцев придумал, что все старшие офицеры просто обязаны что-нибудь да подарить Сенешалю в день его рождения, но традиция на корабле существовала давно и соблюдалась свято. Свита нового Лорд-капитана решила обычай не нарушать, и за этот чудовищно долгий день рядом на краю стола скопилась небольшая стопка… всего. Сверху лежит планшет — подарок от ван Калокса. Абеляр оценил иронию и насмешку Дознавателя — сколько бы жучков он ни поставил в устройство, не принять его было бы невежливо. Под планшетом — две книги: молитвенник, благословленный пастырем Друзианцев по просьбе сестры Ардженты и толстый роман, который принесла Леди Кассия. Краснея и путаясь в словах, она объяснила, что книгу потом придется вернуть обратно в библиотеку Лорд-капитана, но ее содержание и эмоции, которые получит читатель, и есть подарок. Хорошо хоть, старшие офицеры прислали подарки в каюту сенешаля, а магос Ханейманн обошелся торжественным обещанием осмотреть и переосвятить Абеляру коленные аугменты, от которого тот поспешно отказался. Ксенос не захотела принимать участие в ритуалах людей, но ее можно было не брать в расчет… а вот Идира пока не приходила, и это было тревожно. Абеляр мог сколько угодно ворчать, что не любит такое внимание к своей персоне, но корабельная традиция — дело серьезное, и соблюсти ее неправильно значит навлечь на себя беду. Тем более, что в этот раз они уже отступили от старого обычая. Абеляр осторожно берет в руки хрупкую, мастерски сделанную модель корабля. Это не просто крейсер класса “Диктатор” — тот, кто сделал модель учел малейшие детали, и даже передал скол на крыле орла, украшающего нос: это корабль, на котором Абеляр служил, когда судьба впервые свела его с династией фон Валанциус. Подарок от Лорд-капитана. Абеляр был так ошеломлен, что едва не забыл ее поблагодарить — Леди Теодора щедро награждала его за хорошую службу но никогда ничего не дарила, так что он с трудом подобрал подобающие случаю слова. И, конечно же, и не подумал тогда спросить, кто сделал эту модель. Может, это и к лучшему: одна мысль о том, что Лорд-капитан могла сделать корабль своими руками, вгоняла Абеляра в смятение. Такой долгий, кропотливый труд, и представить, что Лорд-капитан тратит на него свое бесценное время… Нет, это казалось невозможным. Но даже сам факт того, что она потрудилась выяснить такую маленькую деталь, как скол на на носовой фигуре… это говорило о многом. Не будь она Вольным торговцем — и не будь Абеляр вдовцом и стариком, — он бы принял это за знак внимания. Но сама мысль об этом кощунственна. Во первых, его чувства к Катарине… Нет! При чем тут вообще его чувства? Он надумал себе невесть чего. Этот подарок — просто подарок. Да, выбранный с большим тщанием и заботой, но в нем и не может быть никаких дополнительных смыслов. В конце-концов, он смотрел в зеркало не далее, как сегодня утром, и вряд ли что-то изменилось, пока… — Думал, оставлю тебя без подарка, старик? — голос Идиры Тласс раздается за спиной так неожиданно, что Абеляр едва не роняет бесценную модель. — У моих шепотков кое-что для тебя есть. Говорят, будешь часто смотреть в зеркало — проглядишь свое счастье. — Госпожа Тласс, что… — Никаких объяснений. Подарок у тебя, что ты с ним сделаешь — не моя забота! Идира смеется своим мыслям — или голосам в своей голове, — и уходит, оставляя Абеляра недоуменно смотреть ей вслед. Он провожает Идиру взглядом, пока она не спускается по лестнице вниз, а потом осторожно ставит модель корабля прямо на карту простора. Что бы этот подарок ни означал, Абеляр хочет видеть его каждый день