На глубине твоей

Что что, а кофе в столовой всегда подавали крепкий и вкусный. Линетт с удовольствием нюхала горький аромат. По утрам перед работой она предпочитала забежать в столовую на открытие, чтобы начать день в уединении с крепким напитком. Братья давно привыкли к прихоти девушки и совершенно спокойно воспринимали ее отсутствие по дороге в цех. Сегодня ей даже довелось угоститься круассаном, который заботливый повар приберег для нее. Надкусив выпечку, девушка промурлыкала и незаметно достала несколько писем из потайного кармана. Тех, что недавно вынесла из убежища начальника тюрьмы. Все они были потрепаны и вскрыты. Пока никто не видит принялась бегло читать. Это оказалась переписка троих детей. Моника и Этьен писали письма Винсенту. Из них складывалась следующая картина. Моника училась в Сумерской академии и делилась впечатлениями об учебе и жизни там, очень ждала присоединения Винсента к студенчеству. Было похоже, что друг другу они нравились, по крайней мере их общение было очень теплым и заботливым. А носишь ли ты шарф, а хорошо ли ты ешь или спишь. Линетт поморщилась от переизбытка милой заботы. Этьен тоже писал Винсенту, он работал в порту Ли Юэ, делился впечатлениями и даже присылал какие-то вещи. Пара его писем не получили ответа. На третьем же, где он просил любого прочитавшего помочь с поиском друга, чужим почерком в конце листа было написано «Винсента больше нет», на самом же конверте были следы от двух штампов. То есть письмо было получено и отправлено обратно. Моника и Этьен ни разу не писали друг другу. Чернила на конвертах выцвели, а бумага выглядела вполне неплохо. Письма могли быть написаны как три, так и десять лет назад. - Может это его дети? - буркнула Линетт себе под нос. - Что? - девушка была так занята, что не заметила протирающего соседний стол повара. Вздрогнув, она, однако, не растерялась: - Лучший кофе тут на свете, говорю, - и улыбнулась. - Ай, чертовка языкастая, спасибо, - мужчина довольно засмеялся, - там осталось еще немного, если что, тебе бесплатно. Насладившись дополнительной порцией кофе, девушка отправилась в цех. - Ты ведешь себя странно, - буркнул светловолосый сосед родственных кровей. В цехе станки были размещены преимущественно по зонам, кроме каких-то единичных крайне массивных аппаратов. Зоны определялись размерами деталей и располагались по возрастанию. Там, где требовалась кропотливая работа с мелкими компонентами, работали женщины. Подобрав волосы гребешком или косынкой, они усердно трудились над железками. Справа от этой зоны находились станки для обработки малых деталей меков. Сюда уже попадали мужчины. И так совпало, что рабочие места Линетт и Фремине находили аккурат на линии соприкосновения вышеописанных участков, поэтому переговариваться во время работы они могли легко. - Ты о чем? - наморщила брови девушка, но от работы не оторвалась. - С каких пор тебя интересует бокс? - Фремине решил проявить твердость и требовательно посмотрел на сестру. - Это все? - она даже не повела ухом, захватила пинцетом маленькую проволоку и продолжила работу. Цыкнула, когда деталь не встала на место с первого раза. - Нет, не все, - парень тяжело выдохнул, стеснительность мешала вести подобные диалоги, но если он решался, пути назад не было, - Ты постоянно ходишь на арену, приходишь к началу и уходишь через час-полтора, прям как герцог. Еще после обеда бегаешь в цех. Перед этим ты заламываешь руки и треплешь хвост. А потом приходишь какая-то потерянная, - он сделал паузу, подышал и решился на козырь, - А еще ты танцевала в столовой в тот день. Это… зачем? Что с тобой? - Ничего себе, да ты следил за мной, - рассмеялась сестра, делая вид, что не шокирована. Получалось, хоть смех и вышел немного нервным. - У тебя свое шоу? В Доме Очага был свой лексикон. И когда кто-то хотел завуалированно спросить другого о миссии, то называл это «шоу» или «стихи». По понятным причинам трио использовало первый вариант. Линетт вздохнула. Положила инструмент на место, протерла руки полотенцем, промокнула лоб. Все это время она смотрела вперед. Сложив руки перед собой, наконец обернулась и посмотрела на брата. По выражению лица поняла - он хочет правду и готов ее выбивать. В помещении было шумно, а между станками по технике безопасности - много места. Подслушать их было нельзя. - Милый брат, - начала девушка, - танцевать пришлось, так как нужно было собрать аудиторию, - тут имелись в виду охранники крепости, - иначе кто-то бы остался. А цех и бокс я посещаю, чтобы подслушать сплетни. - Ты не можешь мне сказать? - выражение лица родственника не поменялось. Поняв, что бороться с мельницей нет смысла, Линетт кивнула, - Фуууух, - практически сразу обрадовался Фремине, почесав затылок, - а я уж было подумал, что ты влюбилась в какого-то заключенного. Камень с души, прости за такой ээ… откровенные разговор, - он виновато улыбнулся и покраснел, после чего резко уткнулся носом в свою шестеренку. Не отрываясь уже от детали, сгорая от стыда, добавил, - я не следил намеренно. Несколько раз совпало, а утром ребята, за которыми я шел на работу, обсуждали твой танец. И Лини я не говорил. Линетт, однако, вернулась к работе не скоро. Она долго рассматривала пунцового брата. Тот, кстати, мечтал залезть в скафандр и уплыть куда подальше с рабочего места. Но кого интересовали его переживания, если перед носом возникла дилемма. Сестра не могла понять, это она недооценивает Фремине или же это ее действия стали такими очевидными. Взявшись за пинцет, девушка задумалась. Так продолжаться дальше не могло. Последние две недели она тщетно пыталась найти встречи с Ризли. Но все что вышло - это весьма неудачно пересечься на допросе. На арене он занимал свое отдельное место и подойти было нельзя, а в цехе не реагировал на знаки внимания от слова совсем. Стоило поискать другие решения, ведь получалось, что Линетт попросту тратит время. В своем дневнике она только ей понятным шифром расписала схему возможных действий. Все было пройдено и на ум приходил последний из доступных вариантов - прямая провокация. Не хотелось бы, конечно, но поставленная цель начинала требовать жертв. Линетт смотрела на себя в зеркало. Без цветных вставок, оборок и рубашки ее костюм был весьма эротичным. В комплекте с плеткой она могла бы смело претендовать на роль доминанта в закрытом клубе. Представив, как лупит герцога вышеупомянутым девайсом непременно по заднице, рассмеялась. Немного нервно, правда. Покрутившись еще, распустила волосы и перевесила глаз бога на шею сзади. Серые пряди распались, произвольно расположившись на плечах. Подумав, девушка немного растрепала их у корней, небрежность ей шла. Достала помаду и увлажнила губы, они стали пухлее и чуть более розовыми. Еще немного покрутившись утвердительно кивнула самой себе. Мельком осмотрев висящую в отражении одежду поежилась, не одна из ее миссий не была такой рисковой и непредсказуемой. Задвинув зеркало на свое место, девушка вышла из гардеробной и осмотрелась. Нужно было найти место для пряток. Она не могла поверить, что апартаменты герцога представляют из себя большую, но пустую спальню с туалетом и гардеробной. Только вот на этот раз осмотр стен не обнаружил пустот или каких-то механизмов. Вздохнув, Линетт принялась изучать имеющиеся варианты внимательнее. Уселась на кровать, руки назад, нога на ногу. Покачивая ножкой представила удивление входящего в дверь герцога. - Нет, так он может выставить, - недовольно сморщила носик, - или уйдет. Парадоксы мышления - штука сложная и, к сожалению, заметная только у окружающих. Так Линетт, абсолютно уверенная, что в постель можно затащить буквально любого только соблазнительно одевшись, на полном серьезе допускала вариант вылететь из покоев его светлости. И совершенно не отдавала себе в этом отчета. - В гардеробной тоже не вариант, хотя… - она вернулась в комнату с одеждой. Можно было спрятаться и при необходимости использовать глаз бога. А там дождаться нужного момента и действовать. Из всех вариантов максимально подходила нижняя полка с брюками. Их было много, но они не были объемными, залезть за них и никто не заметит. Вариант был одобрен и девушка вернулась к кровати. Впереди было еще много времени. Полежав на мягком матрасе, посидев на нем же в разных позах, она заскучала. В итоге стены были исследованы повторно, пока в гардеробной не нашелся детективный роман. Завалившись на кровать, Линетт приступила к чтению. История завязывалась очень медленно, кого-то убили с особой жестокостью, и теперь читателю следовало познакомиться с коллективом полиции, детективом и прочими персонажами. Это всегда немного скучно. Сама того не заметив Линетт задремала. Снилось море, чайки. Было красиво, ровно до тех пор, пока не появился фантазм. Зловещая капля медленно приближалась к Линетт, раскрывая свои темные объятья. Девушка хотела бежать, но ноги только глубже уходили в песок. Типичная проблема сна настигла ее и заставила нервничать. Попытка призвать меч успехом не увенчалось. Фантазм был все ближе, его силуэт приобрел вид пухленя. На голове появилась необычная черная воронка, и, по мере разрастания, принялась затягивать даже глаз монстра. Оттуда раздался крик, в перемешку со скрежетом метала и звоном будильника. «Проснись!» - неожиданно для себя различила погрязшая в песке и в целом уже согласная в него провалиться жертва. Распахнув глаза, вся в испарине, Линетт увидела незнакомый потолок. Похолодев от ужаса, она очень медленно осмотрелась. В апартаментах Ризли девушка все еще была одна. Чертыхаясь, она достала часы, было без пяти девять. Непослушные от сна ноги чуть не свалили ее на пол. - Черт, черт, черт, - шипя, она вбежала в уборную, чтобы посмотреть на макияж и волосы. Первый был в норме, а вот волосы залежались. Линетт принялась наскоро разбирать их пальцами, проклиная свою сонливость и моля архонтов о благосклонности. Благосклонности долго ждать не пришлось. Она пришла и вполне материально захлопнула за собой входную дверь. Насвистывая какую-то мелодию, Ризли пришел домой, бросил папку бумаг на постель и пошел раздеваться в гардеробную. Замершую в ужасе гостью он видеть не мог - уборная была как обычно закрыта, а книгу девушка, сама того не зная, захватила с собой.