Рун Бронштейн. Стальное сердце

Пройдя по длинному, узкому коридору, Бронштейн оказался в просторном холле. Обтесанные каменные стены были украшены гранитными вставками. Под высоким потолком светился сталактит, обрамленный золотистой проволокой. Черный ковер, с желтым симметричным узором, и замысловатая статуя, говорили о явном стиле арт-деко. Справа, вдоль стены, тянулись темные двери королевских комнат. Оглядевшись, Рун прошел к кабинету Бернарда. Постучав в приоткрытую дверь, глава тайной стражи не дожидаясь ответа, вошел в комнату. Супруг Королевы сидел в кресле, за широким столом, подперев голову руками, и шумно сопел. Услышав, что кто-то пришел, он резко вскочил и напряженно посмотрел на незваного гостя. Глаза пухлого крыса были красными. — Что Вам нужно? Бронштейн пронзительно взглянул на Бернарда. — А Вы не догадываетесь? — черная бровь стражника взметнулась вверх. На лице пухлого крыса отразился легкий испуг, но он быстро взял себя в руки. — Вас это не касается. Карие глаза Руна зловеще блеснули. — Только что, Вы, консорт, на глазах у всего высшего света, посмели оставить Королеву одну. На официальном мероприятии. При этом Ваше неуважительное поведение сопровождалось показательной вспышкой гнева. И Вы наивно полагаете, что я — глава тайной стражи её крысичества, позволю Вам так себя вести? — в голосе Бронштейна появились ледяные ноты. Он медленно шагнул к Бернарду, не сводя с него гневного взгляда. — Это семейное дело. И оно касается только меня и моей жены, — пухлый крыс сделал шаг назад, недоверчиво наблюдая за действиями брюнета. — Юлия Крольская в первую очередь Королева. А Вы консорт. На официальном мероприятии Вы обязаны были сопровождать каждый её шаг, исполнять каждую её прихоть. — Весь вечер я это и делал! — вспыхнул Барни. Его лицо исказилось от боли и стало вытягиваться, приобретая более явные звериные черты. Руки заметно покрупнели. Сделав глубокий вдох, он надрывно рявкнул: — Что бы я ни делал, ей не нравится! Её раздражает само моё присутствие! Я всё для неё делаю! Всё! Я готовился к этому мероприятию не меньше, чем она! Я разучивал эти джазовые танцы с утра до ночи, только чтобы не ударить в грязь лицом! Я хотел выглядеть мужественным! Я хотел быть достойным её! А она выбрала Вас! Потому Вы, по её мнению, герой! Идеал, которым она восхищается! — громко рыкнув, Барни схватил стул и бросил его в стену. Тот разлетелся на щепки… Рун молча наблюдал за этой вспышкой гнева. — Черт бы Вас побрал, Бронштейн! Вы робот, которому неведома жизнь! Неведомы настоящие чувства и эмоции! Вы не знаете, что такое по-настоящему любить! — пухлый крыс шмыгнул носом и отвернулся к окну, тяжело дыша. Постепенно его руки стали уменьшаться, а лицо становилось более человечным. — Увы, это не так, — негромко произнес Рун, переведя взгляд на остатки разбитого стула, — вопреки общественному мнению, моё самообладание не столь безгранично. Барни обернулся и недоверчиво посмотрел на брюнета. — Вы хотите сказать, что влюблены в кого-то? Бронштейн неоднозначно повел плечом. — Это не имеет значения. Я глава тайной стражи. Моя жизнь целиком и полностью посвящена службе. Подарить кому-то семейное счастье я не способен, — Рун серьезно взглянул на собеседника, — у Вас же обратная ситуация, гер Бернард. Вы можете быть рядом со своей женой, как положено, и в горе и в радости. Ближе Вас у неё никого нет. Сейчас на Королеву навалилось слишком много проблем. И ей как никогда нужна поддержка. Не оставляйте её больше одну. — Я никогда и не собирался её оставлять, гер Рун, — с отчаянием произнес Барни, — я готов заботиться о ней круглые сутки! Исполнять любые её желания. Но иногда, она бывает просто невыносима! И я срываюсь. Такие ссоры бывают у нас часто, но у меня никогда и мысли не было отказываться от моей любимой жены. На приеме я повел себя некорректно, Вы правы. Пожалуй, надо вернуться и… — Нет, — стражник резко перебил собеседника, — будьте тверды в своих решениях. Ушли, значит ушли. — Но… — Ваши метания только усугубят ситуацию. Лучше организуйте для её крысичества всё необходимое для отдыха. Вы лучше меня знаете, что любит Ваша супруга. Я завершу приём и позабочусь о репутации Королевы, — с этими словами, Бронштейн развернулся и шагнул к двери. Взявшись за ручку, он оглянулся: — Да и предупредите лекаря. Он может понадобиться. Направляясь к танцевальному залу, глава тайной стражи обдумывал дальнейшие действия. Необходимо было организовать уход Королевы с мероприятия таким образом, чтобы никто не догадался об истинных причинах. Задание не из легких. Однако, у Бронштейна был опыт и верная команда стражников. Благодаря их слаженной работе, многие годы репутация у пожилой Адалинды была практически идеальной. Для простого серого народа мать Крысиного Короля являлась образцом мудрости и благородных манер. Мало кто знал, что на самом деле скрывалось за этой маской. И какие усилия приложила тайная стража для создания приличного имиджа экстравагантной крысы, любящей выпить и пококетничать с очередным министром. Теперь же Рун пытался поддержать достойный образ новой Королевы. Сначала всё шло неплохо. Ю продолжила дело своего брата и сконцентрировалась на развитии комфортных условий для молодых семей. Она уделила особое внимание жёлтому кварталу и сделала упор на культурном просвещении. Серый народ не был против подобных решений. Королева заработала неплохую репутацию активной правительницы. Но в какой-то момент всё испортилось. Начались волнения. Появились сплетни. Довершил общее смятение рост преступности. Жители подземного королевства ждали от Ю защиты. Ждали, и, увы, не получали! Глава тайной стражи старался держать имидж Королевы в глазах народа как мог, однако факты говорили громче и убедительнее. Всё, что он мог сделать — скрывать состояние Королевы от серого народа и продолжать подчиняться её неразумным приказам. На душе было скверно. Впервые за много лет, Бронштейн чувствовал страх. Тревога из-за всей этой ситуации мешала мыслить здраво. И это злило его. Чеканя шаг, Рун пересек длинный коридор, как вдруг услышал знакомый голос! Он лился, подобно прозрачной реке, то зовя за собой, то разливаясь эхом вокруг. Замедлив шаг, стражник приблизился ко входу в танцевальный зал и замер, не в силах пошевелиться! Пение Мираны сковало всё его тело мягкими, иллюзорными объятиями, расслабляя и уводя мысли куда-то далеко. Страхи, волнения — всё исчезло, оставив место какому-то новому, сильному чувству, которое он никогда ещё не испытывал… Сердце пропустило удар и застучало в совершенно незнакомом ритме. Мир вокруг стал казаться иным. В дальнем конце зала, на сцене, стояла Мирана. Поглощенная пением, она не замечала ничего вокруг. Её стройная фигурка в длинном зеленом платье плавно покачивалась в такт мелодии. В какой-то момент Руну показалось, что огненно-рыжие волосы крыски светятся теплым светом. Широко открыв глаза, он смотрел на эту красоту, слушал волшебный голос и понимал, что с этого момента полностью беззащитен перед Мираной! Каждое её слово было теперь для него важнее всего на свете. Когда чья-то рука коснулась его плеча, Бронштейн отреагировал не сразу. С трудом взяв себя в руки, он медленно повернул голову. Архивариус довольно улыбнулся и произнес: — Вижу, ты тоже впечатлен талантами нашей общей знакомой. Рун еле заметно кивнул. — Мои догадки подтвердились, — Райс довольно улыбнулся, — она сирена. — Сирена? — брюнет растерянно моргнул. — Это один из видов Гелиантем, мой мальчик. Но не спеши поддаваться предрассудкам. Гелиантемы не могут никому навредить. Они солнечные крысы. — Но её влияние… — Мирана открыла для себя свой дар только сегодня вечером и плохо осознает все свои возможности. Но если она будет тренироваться, то может достигнуть невероятных высот. Сейчас же, её голос звучит только в пол силы. — В пол силы? — Рун был настолько впечатлен, что даже не пытался скрыть своего удивления. — Да. Но, судя по твоей реакции, этого было достаточно, чтобы наконец-то воскресить твоё сердце, — архивариус вновь улыбнулся, — я уже давно не видел тебя таким счастливым, мой мальчик. Видимо, Мирана та самая крыска, которая… — Нет, — голос Бронштейна стал тверже, однако лицо стражника продолжало оставаться без маски. Райс видел, как на нем отразилось отчаяние. — Я глава тайной стражи. Я не смогу быть с ней. Это невозможно. — Но ты любишь её… Рун нервно сглотнул и глядя в сторону Мираны, твердо добавил: — Любовь приводит к потерям. А я не хочу её терять. — Мальчик мой… — Я любил свою семью, Райс. И потерял её… Я позволил себе восхититься Мэри, и она исчезла… Мирану я потерять не могу! — сделав глубокий вдох, глава тайной стражи решительно направился в зал. Проводив его долгим взглядом, архивариус покачал головой. — Как ты не прав, мой мальчик. Как же ты не прав…