" Заполярье
Дорогому господину Пьеро
Снова пишу вам, дорогой друг. Прошу, даже не хочу ничего слышать. Вы ни какой не "прокаженный". Вы такой же человек, как и все остальные. А теперь и законный гражданин нашей страны. Ваши новые документы прилагаю к письму. С беспорядками разбираюсь, спасибо за беспокойство. Сейчас всё более-менее спокойно, пришлось перенести коронацию, так что на этой неделе только началась подготовка улиц для торжественного марша. Люди любят праздники, поэтому в столице пока что мирно. Надеюсь, вы успеете вернуться ко дню коронации, я была бы рада видеть вас на празднестве, да и вам не помешало бы развеяться. К сожалению, у меня осталось не так много союзников и единомышленников, так что вы, господин Пьеро, будете крайне почитаемым гостем. Отправлю вам ваше приглашение, на всякий случай. Признаюсь, это немного странно для меня, что вы интересуетесь об этом, но я в добром здравии. Не думаю, что в принципе могу чем-то заболеть, но мне приятно ваше беспокойство, господин Пьеро. Вы удивительный человек, мне было бы интересно узнать вас лучше, господин Пьеро, не знаю, говорила ли я об этом, но это правда. Как проходит ваше путешествие? Раскроете ли вы мне секрет, кого же вы так усиленно ищите в Сумеру? Если чего-то будет не хватать или возникнут проблемы, то сразу пишите мне. Прошу, не забывайте о моем подарке. P. S. Это интересное замечание... Возможно, ваш прошедший недуг мог быть следствием воздействия божественной силы. Я бы хотела исследовать ваше "проклятье". Конечно, если вы не будете против. Я думаю о том, что, возможно, у меня может получиться, хотя бы на время, ослабить его действие, а может и вовсе искоренить его... Мне очень тяжело смотреть на то, как люди вашей нации мучаются. Не хочу заканчивать на плохой ноте, так что еще раз напомню о празднике. Крайне жду вас там, дорогой господин Пьеро.
С уважением,
Её императорское величество
Царица."
Толстенный конверт снова лежит перед ним и Пьеро не может удержаться от лёгкой усмешки. Это больше похоже на посылку, чем на письмо. И пока он читает его, с губ не сходит зажатая улыбка. От этого послания веет теплом, что странно, ведь написано оно рукой крио архонта. Он аккуратно складывает его и убирает во внутренний карман жилетки. Пьеро закуривает дешевую сигару, купленную в местной лавке, и, выводя каждую букву, неспешно, строчит ответ. Рассказывает, как проходит поездка, про странное поведение одного определённого дипломата, коротко о том, что плохо перенёс плавание. В паре строк рассказывает, что слышал слухи об обезумевшем ученом, который занимался какими-то "еретическими учениями". Заверяет, что постарается вернуться к празднеству, но ничего не обещает (ужасное враньё — он уже составил подробный план действий во время экспедиции, чтобы успеть, но архонту об этом знать не обязательно) Отправляет письмо с голубкой, снова смотря ей в след, пока она не скрывается за ветками могучих тропических деревьев. Возвращаясь же к поискам, они с командой выдвигаются на следующий же день в пустыни. Где-то там должен быть давно заброшенный госпиталь, где и обосновался изгнанный учёный. Пьеро обещает себе, что больше никогда не сунется в это отвратительное место. Жара под пятьдесят градусов, вода кончается до отвратительного быстро, в обуви всегда раскалённый песок, а в глаза дует сухой ветер, перемешанный с пылью. Пьеро даже мелочно думает о том, чтобы обрезать свои длинные волосы, когда его лента теряется в дороге. Наутро третьих суток пред ними предстаёт госпиталь. Весь обшарпанный, почти что разваливающийся. Страшное место, где обитает страшный человек. Ну, так говорят местные. Рикель вовсе отказывается заходить в здание и остается на улице под жарящим солнцем. Пьеро хмыкает, мысленно представляя, какую истерику закатит этот педант, когда они вернутся в Снежную. Его кожа уже совсем не белоснежная, да и камзол пришлось оставить в чемодане в гостинице. Если сейчас взглянуть на дипломата, то даже и не скажешь, что он из дворянского рода. Самый настоящий каторжник – лицо в разводах грязи и пот льется ручьем, оставляя светлые полоски на щеках. Ученого они в прямом смысле выкуривают из здания. Пьеро, слегка мешкаясь, все-таки отправляет солдат внутрь на поиски мужчины. Из-за дверей некогда величественного и красивого здания доносится отвратительный смрад, будто бы гниль полностью пропитала крошащийся кирпич постройки. Учёный выскакивает из здания и попадает прямо в засаду их бугаев. Боря и Костя поработали на славу, скрутив парнишку чуть ли не в три погибели, всего за пару секунд. Где-то на фоне возвращаются солдаты, шумно матерясь и расходуя последние запасы воды на то, чтобы отмыть руки от странного вида субстанции. Борис с трудом связывает ученого, пока тот брыкается, кусается и орет, как кабан, которого собираются пустить на рагу. Разговаривает учёный, что не удивительно, на чистом сумерском. Переводчица Елена позади тихо хмыкает, прислушиваясь к шипению парнишки. Ни одного цензурного слова он не произносит. — Кто вы, мать вашу, такие, что отвлекаете меня от исследований !? — Мальчишка вертится как уж на песке и смотрит волком прямо в глаза Пьеро. Видимо понимает, что он здесь главный. Как-то незаметно для всех, парень переходит с сумерского мата на общетейватский, говорит с сильными запинками и смешным акцентом. — Я дипломат Снежной. Хочу предложить тебе работу. — Это с каких пор, вы, господин Пьеро, стали дипломатом? — Рикель складывает руки на груди и выглядит таким возмущённым, будто ребенок, которому мать не купила конфет. Пьеро с трудом сдерживается от усмешки. — С этих самых, господин Рикель, не мешайте мне работать. — Пьеро кидает острый взгляд за плечо, и сразу возвращается к делу — Господа, оставьте нас на пару минут, пожалуйста. Нам нужно обсудить конфиденциальную информацию. Команда бухтит, ворчит, но все-таки расходится по территории госпиталя. Пьеро вздыхает и присаживается перед учёным, склоняясь к нему, чтобы их точно не услышали. Всё-таки Царица просила хранить все в секрете, и кто он такой, чтобы нарушать приказ? — Теперь слушай внимательно и отвечай на мои вопросы. Что ты такого исследовал, что тебя решили изгнать? Называй конкретно! Зандик скалится и хочет возмутиться, но натыкается на тяжёлый хмурый взгляд мужчины напротив и затихает. Странно щурится, будто приглядывается. Пьеро слегка неловко хлопает глазами, но спустя секунду затаивает дыхание. Этот пацан рассматривает его зрачки. Блять. — Вы... Не снежнянин. Кто вы такой? — Вопросы здесь задаю я! Отвечай! — Святая семёрка, какой вы душный — ученый сплевывает на песок кровь с рассеченной губы (видимо прикусил, пока его скручивали). Пьеро кривится в отвращении. — Знаете кто такие аранары? Такие маленькие твари, похожие на грибы. Оказывается, с их помощью можно влиять на сознание людей, даже, в теории, перепрограммировать его, с помощью снов… Удивительно, не правда ли? Можно подменить воспоминания или заставить работать на себя… Ох, такая толпа точно смогла бы перетащить автоматона в мою лабораторию…А ведь всего лишь стоит препарировать парочку надоедливых существ, вживить людям всякое...Потом еще... — Так, все, я понял, хватит! — Пьеро прикрикивает, останавливая красочную тираду о расчленении разного рода живых существ. Его несколько пугают глаза мальчишки, сверкающие неподдельным восторгом и нетерпением. — Ты хочешь продолжать свои исследования? Хочешь работать в хорошей лаборатории, а не в этом гадюшнике? Глаза учёного загораются интересом, и он сам подбирается ближе к Пьеро, довольно скалясь. Сам же мужчина наоборот отодвигается. От Зандика просто омерзительно несёт кровью и тухлятиной. Пьеро кажется, что еще немного и его скрутит в новом позыве рвоты прямо здесь. — Конечно, любой уважающий себя специалист хочет этого! Но, у вас будут какие то условия? Да? — Ты должен будешь верой и правдой служить Крио Архонту и помочь нам достичь нашей цели. Зандик выразительно приподнимает бровь, словно одним только взглядом показывая свое отношение к такого рода работе. На лице ученого такой скепсис, что даже Пьеро на минуту сомневается, правильно ли он все сказал. — Да, смутные у вас формулировки... А что я получу взамен? — Продолжишь заниматься своими исследованиями и закончишь образование. Получишь финансирование, если ее Высочество одобрит. — Что ж, ладно. Идет. Пьеро хмурится, хочет возмутиться, что этот дурак так легко согласился, даже не спросив о цели и задачах его помощи, но после останавливает себя. Так ведь…даже лучше. Царица наверняка будет рада, что хоть кто-то нашёлся за столь короткий срок. А если вдруг этот умалишенный начнет действовать не по плану, Пьеро просто напросто пришьет его где-нибудь в лесной чаще Снежной. Он опытным путём уже проверил, что найти там что-нибудь будет крайне тяжело. На этом они скрепляют сделку и, недолго думая, собираются обратно в путь, оставляя пару своих людей разбирать завалы, и, как потом окажется, горы из трупов. Пьеро не удивляется, вспоминая то зловоние. Учёный оказывается неприспособленным к дальним пешим походам, из-за чего бедного пацана перекидывают через плечо как тряпичную куклу — благо этот ботаник тощий, как смерть, Боря даже смеха ради пару раз подбрасывает его. Пьеро тяжело вздыхает, и просит не тревожить лишний раз учёного. Не дай бог, еще подохнет по пути. Возвращаются в город они спустя двое суток — дорога назад была знакома, и им не приходилось лишний раз плутать среди песчаных барханов. Писем из дворца за всё это время больше не приходит, но Пьеро не успевает об этом задуматься, спешно собирая вещи. Следующим утром их снова ждет корабль и несколько дней морской тряски. А пока, у него впереди целый вечер, свободный от дел. Не придумав ничего лучше, Пьеро решает прогуляться. Потуже затягивает маску, накидывает капюшон на голову и покидает пределы гостевого дома. Главная улица пестрит огнями и красками. Ничего не изменилось с их приезда. Несмотря на поздний час, здесь все также многолюдно и шумно. Пьеро неспеша петляет между прилавков, рассматривает товар, но в какой-то момент его внимание привлекает лавка с конфетами. Несколько десятков ящиков с разномастными сладостями выглядят завораживающе. Мужчина, честно говоря, чувствует себя малым дитем, но не может себе отказать в том, чтобы купить пару пакетиков с конфетами. Кислый мармелад и кремовые конфеты с йогуртом и манго приятно тяжелят карман его накидки. Еще побродив пару часов в толпе, Пьеро выходит на уединенную террасу. Отсюда открывается хороший вид на небо и луну, ввиду отсутствия деревьев. Мужчина задумывается и под влиянием момента усаживается прямо на перила, продолжая наблюдать за луной. На его родине никогда не было ни неба, ни звёзд, ни луны. Только сплошная чернь пустоты. Пьеро бы соврал, если бы сказал, что он скучает по ней. В этом мире все гораздо более красочное. И люди тоже другие. Хотя и есть схожие черты — аристократия все также мнит себя чересчур значимыми и стоящими выше других. Видимо ни на его родине, ни здесь до них не доходит, что одно неосторожное слово, действие, мысль может быстро и легко оборвать твою никчемную жизнь. Люди в принципе мало что значат в этом мире. Хотя Пьеро слышал какие-то байки про людей, которых наградили сами боги чудесными артефактами. Эти камни подвластны семи элементам и могут творить настоящие чудеса. Могут наградить человека небывалой силой. Пьеро скептически относился ко всей этой легенде. Как божества выбирают тех, кто "достоин"? По какому принципу? Тот, кто больше всех молился? Или за поступки? А если и так, то как они их оценивают? Достаточно ли будет спасти утопающего, что бы получить благословение? Или нужно жертвовать чем-то большим? Впрочем, для Пьеро это все было ересью. Он не верил и не хотел. Чтобы эти всесильные, алчные, жестокие существа занимались чем-то таким незначительным и бессмысленным, как наблюдение за людскими жизнями? Впрочем, что-то он отвлекся от созерцания чудес природы Тейвата. Интересно, нравится ли архонтам заниматься такими же бессмысленными делами, как наблюдение за звездами? Вряд ли. Хотя мысль о том, что он и Царица, даже находясь так далеко друг от друга, все еще могут видеть одну и ту же луну, греет душу. А ведь его ждут, там, в далекой и холодной Снежной. Пьеро улыбается, возвращаясь обратно в гостевой дом. Ночь тихая и спокойная, и его сон ничто не тревожит. Пьеро даже не представляет, чем обернется следующее утро.