***
5 марта 2024 г. в 14:11
Воздух рассек выстрел. Пуля пролетела прямо около затылка и попала в дерево. Птицы встрепенулись с деревьев, закричали и разлетелись. Все затихло. Сердце даже в этот момент остановилось.
Пылко ругающиеся пару секунд назад, Пинск и Брест замерли от неожиданности. Они смотрели друг на друга. Дамир боялся, Василь был в шоке. Казимир стоял на пороге дома. Так и оперся на косяк дверей.
Мухавецкий повернулся и посмотрел в сторону выстрела. Он представлял их встречу по разному: легким испугом, небольшой радостью, волнительным молчанием или что-то спокойное. Но никак не представлял и не рассматривал то, что она будет стоять в паре шагов и направлять на него ружье.
— Не устали ходить сюда? — спросила Варя. — А мы устали видеть у ворот вас! Ничего не сделали вам! Уходите!
— Варя, опусти ружье, — сказал Дамир, придя в себя. — Свои.
— Для меня все в форме чужие, — Варвара не спускала винтовки с пришедшего. — Что свои, что немцы, что поляки.
— Ты не помнишь меня? Совсем не помнишь? — спросил Вася и сделал к ней два шага. В землю у ног раздался выстрел.
— Я буду по ногам стрелять, стойте, где стояли.
— Варя, за тобой пришли, понимаешь? — сказал Кобрин. — Семья твоя, отец. Радоваться надо.
— Чему? — Варя даже не повернулась к Казимиру, продолжая пилить взглядом Васю. — За мной и до этого приходили семья, «от отца».
Своим он не казался. Ее не брали его грустные глаза, не было жалости. Не верила никому уже. Придут? Кто? Заберут? Куда и для чего? Родня? Нет родни! Для всех у нее одна история, для всех у нее один ответ. Она брошена, как все до нее.
— Сколько тебе уже? — спросил Вася, но ответа не услышал.
— Сто двадцать девять, — ответил Дамир, наблюдая за Казимиром, который крадётся к Варе. И у него бы все получилось, если бы Варя не стукнула его прикладом.
— Не глуха, — сказала она, наблюдая, как Казимир согнулся пополам. Пользоваться таким случаем попытались Дамир с Васей, однако она не испугалась выстрелить в Пинова, понимая, что он быстрее всего справиться с ней. Тот схватился за плечо, Василь остановился.
— Я сказала стоять на месте. А не дергаться, — Варя отошла от Казимира в сторону, перезаряжая ружье. — Единственное, что не пойму, так то, что я вижу: у Вас есть пистолет. Я с ружья шмаляю, а вы даже не пытаетесь им воспользоваться.
— Żaden normalny człowiek nie zastrzeliłby swojego dziecka, — развел руками Вася.
— Ale wzruszające, — ответила Варвара. — Однако я не Ваш ребёнок. Я, проще говоря, чудо природы.
— Ты правда настоящее чудо, Варя, я знаю.
— Вы ничего обо мне не знаете.
Варя была как зверь, загнанный в угол, отчаянно сопротивляясь нападению. Она бегала глазами от Васи к Казимиру. Шевняв же не особо уже был заинтересован в поимке племянницы, видя, что она без зазрения совести выстрелила в его брата и ударила его прикладом.
Она прекрасно знала, что сегодня за ней кто-то придёт. Ещё прошлым вечером слышала, как это обсуждали Кобрин с Пинском. «Наконец-то она уедет». «Наконец-то ее заберут». «Наконец-то такой груз с плеч упадет». Зачем же забирали, зная, что не нужна? А потому не жалела ни первого, ни второго. Так же, как они, она не видит в них людей. Она в их руках как товар, что переходит из рук в руки. Даже живя под крышей на берегах Немана она чувствовала себя больше человечно, чем тут.
— Однако я единственный, кто дорожит тобой и любит тебя.
Над ухом пронёсся выстрел. Она целенаправленно не стреляла в него, хоть и могла прямо сейчас выстрелить ему в лоб. С испугом отскочил Дамир, в которого почти прилетел второй патрон. Даже бровью не повела Варвара, слушая все это.
— Ты мне не веришь, — подытожил Мухавецкий.
— Конечно не верю, — ответила Варвара. — Ни один человек в здравом уме на моем месте бы не поверил в это наглую ложь. Может лет сто назад я ещё и ждала, что за мной приедут и заберут оттуда. Но поставили б мне выбор сейчас, куда и с кем отправиться, я бы без сомнения выбрала вернуться к Гродно.
— Как ты можешь помнить его и не помнить меня? Тебя от меня туда забрали, — Вася схватился за голову и посмотрел в землю. Он не верил, что так может быть. Хотел поверить, что она шутит и просто обижена, но слишком серьёзно она смотрит на него.
Так смотрят на людей, которые могут причинить вред и вы их не знаете.
— Меня не забирали — это ты отдал меня! — зло сказала Варя, почти выкрикнула.
Она одним махом перепрыгнула забор и подошла к нему, уперевшись ему дулом ружья прямо в шею.
— По истечению учёбы я должен был забрать тебя, — Вася замер, смотря на злое, расстроенное лицо девушки.
— Тогда где ты был? Ты бросил меня.
Ее глаза заблестели, но не плакала. Вася опустил глаза в землю. Он слышал это не первый раз. И всегда боялся услышать это снова, ибо повторялось все с точностью одинаково.
— Я не вижу смысла извиняться за это. Все равно ни я, ни ты не можем вернуться в тот день и чтобы ты осталась.
— В нищете, — вдруг подал голос Казимир. — Он был на краю бедности.
— Я хотел, чтобы у тебя было всё. Чтобы ты сейчас стояла передо мной и мы могли говорить друг с другом нормально, а не задумываться, что говорит один другому.
— Но почему именно туда? — спросила Варя, не отпуская его из-под дула. — Столько «родни».
— Много причин… Он был самым обеспеченным из нас, к нему уехал Дима.
— А мы с ним были нищими. Ты видела, что со мной стало, — сказал Казимир.
— Меня вообще твой отец в тюрьму посадил. Со мной ты бы не захотела идти вешаться и за решётку, — сказал Дамир, идя к Казимиру.
— Лида передавала твои письма. Я ничего не мог сделать, — сказал Вася.
Варя убрала от него ружье и пошла домой. Казимир отошел в сторону, когда она прошла рядом.
— И куда ты? — спросил Дамир.
— Патроны кончились! — недовольно ответила Варвара из дому.
— Неужели ты в него выстрелишь?
— Нет блин, станцую, — Варя вышла из дома, заряжая ружье. — Имя полное.
— Василь, — ответил Брест.
— Фамилия.
— Мухавецкий.
— Ну что ж, Василь Мухавецкий. Какое приятное совпадение.
— С чего это?
— Однофамильцы мы, — Варя посмотрела на его недоумевающее лицо и улыбнулась.
— Вы тоже Муха.
— Мухавецкая, — поправил Вася.
— Нет. Варя Муха, — улыбалась она. — Уже как сто двадцать девять лет Муха.
Все молча переглянулись, а потом Варя села на лавочку у дома. Ей стало неожиданно грустно от всего этого. Печаль закралась в душу. Для всех она Мухавецкая Варвара.
— Лидия Гедиминовна передавала Вам привет, панна Муха, — сказал Брест, а после недолгого молчания продолжил: — Теперь я понял про какую муху она говорила и писала…