Под контролем

      Время шло неумолимо быстро — а по меркам Бюро оно просто летело. Алан работал сутками — разбирал документы, заслушивал отчеты на экстренных и рядовых совещаниях, координировал отделы Бюро между собой, успешно отправлял агентов на АМС (и даже лично поучаствовал в паре самых неординарных), справлялся с объектами силы, которые время от времени выходили из-под контроля.       Алан работал сутками — и эта работа приносила плоды.       И все равно этого было недостаточно.       Уэйк знал, что о нем говорят. Шепчутся украдкой на обеденных перерывах. Ему не доверяют. Его боятся. Даже после всего того, чего он добился. Впрочем, Алан не мог их винить — временами он сам себя боялся.       Тьма сопротивлялась дурным мыслям о себе, и все же Уэйк смог отвоевать частичку разума, которая была именно его размышлениями о природе того, что в нем сидит. Тьма недовольно вспенилась, желая выбраться на поверхность хотя бы ненадолго, но Алан легко приструнил ее. Сиди, где находишься, и не высовывайся.       Она была недовольна происходящим. Алан уже очень долгое время держал ее на самом коротком поводке, котором мог себе позволить, и ей это не нравилось. Тьма укутала сознание Уэйка плотными, удушающими объятиями, подтачивая его самоконтроль. Алан был непреклонен. Пока…       Резкий звук удара чего-то невероятно тяжелого о стекло. Судорожный вдох, растянувшийся в мгновении. Тот самый момент, когда, думая, что находишься в полной безопасности, происходит нечто спонтанное, быстрое, разбивающее твое чувство защищенности вдребезги, словно один точный удар под дых. Идеальный шанс перехватить управление…       За одну невероятно долгую секунду Алан прочувствовал всё. То, о чем говорил ныне покойный Захария Тренч. Темная бездна пронзительного ужаса разверзлась перед ним. Тепло покидает тело. Мысли дробит на мельчайшие осколки. Глаза накрывает темная пелена. Нет, он не может. Не может вот так сдаться. Не позволит.       Ни сейчас, ни когда-либо еще.       Уэйк распахивает глаза и хватается ладонью за грудь, вдыхая воздух жадно, точно утопающий. Время возвращает свой привычный ход. Алан пятится, ощущая невероятно острую боль в висках, которая тянет его к земле, но он остается стоять, пускай опираясь на стол одного из ученых сектора Содержания. Директор с трудом поднимает глаза, видя мелкий паутинный узор разбитого стекла снаружи комнаты обзора.       Алану требуется меньше минуты, чтобы перевести дыхание и подойти к неразбитой части стекла. Там, внизу, на тренировочном полигоне идеальных кандидатов он видит вдалеке внизу ухмыляющегося рыжеволосого пацана, метнувшего пятидесятикилограммовый черный куб в обзорную площадку.       Проигнорировав все законы физики, Уэйк с помощью левитации стремительно оказался рядом с И6 и И7. Настолько стремительно, что даже Каспер Дарлинг, находящийся в тренировочной зоне, не успел никак отреагировать на случившееся.       — Директор Уэйк!       Ученый быстро добежал до надвигающейся бури, однако Алан проигнорировал его присутствие. Он внимательно смотрел на идеальных кандидатов, которые были не более, чем бездумными дикими зверьками, запертыми в клетке. Рыжеволосая девчонка, в серой робе с надписью на груди «И7» резко вышла вперед, закрывая собой брата.       — Сэр! Простите Дилана. Он поступил глупо и больше так делать не будет, честно, — ее заведенная назад рука удерживала мальчика позади. Недолго.       — Я ведь ничего такого не сделал, — голос идеального кандидата №6 был насквозь пропитан типичной детской шкодливостью с примесью чистой ненависти. — Мне лишь показалось, что вы немного заскучали, наблюдая за нами, и решил немного развеселить!       Мальчик не удержался от смешка. Алан же оставался спокойным, лишь немного поджал губы.       И молчаливым. Чересчур молчаливым. Даже Дарлинг хранил молчание, ожидая следующих действий Директора.       — Пожалуйста. Можете наказать меня, но не трогайте Дилана.       Уэйк пристально посмотрел девчонке в глаза. Джесси Фейден. Сколько самопожертвования ради брата, да еще и в таком юном возрасте. Чем дольше был зрительный контакт, тем больше в Джесси зрело мужество и уверенность в правильности лично своего поступка. Отличная черта для будущего Директора.       Наконец Алан нарушил тишину:       — Я думаю, на сегодня вы здесь закончили, — слова Уэйка были обращены к Дарлингу. — Передайте Эмили, чтобы она отвела И6 и И7 в свои комнаты. Вас, доктор, я буду ждать наверху.

***

      Каспер вернулся тогда, когда Алан уже успел унять бешено колотящееся сердце и ликвидировать почти все последствия недавнего стресса. Его нервозность выдавали лишь кончики пальцев, без четкого ритма молотящие по крышке стола.       — Приношу искренние извинения за произошедшее сегодня, мистер Уэйк… — ученый попытался унять собственную тревожность, поправив очки на переносице. Это не помогло.       Уэйк вскинул руку вверх, призывая к молчанию. Этот знак означал только одно: ему не нужны оправдания.       — Сегодня ваши полгода закончились, доктор. Расскажите, к чему вы пришли за это время.       Дарлинг неторопливо обошел Уэйка и вперился глазами в разбитое стекло. Отсюда ущерб выглядел еще более… разрушительным.       — Я пришел к выводу о том, что И6 и И7 в своем нынешнем состоянии — самые худшие «идеальные кандидаты» в истории Бюро.       Алан вопросительно вскинул бровь.       — Как это понимать?       — Они показывают превосходные сверхспособности и умения, которые и не снились нашим предыдущим кандидатам в их возрасте, это факт, — пояснил Дарлинг. — Но они остаются детьми. Не просто детьми, а сиротами, и без должного обучения базовым вещам они так и останутся параутилитарными дикарями, разбрасывающимися силами ради забавы.       Доктор провел ладонью по сетке разбитого стекла, будто он мог чувствовать острые грани с внутренней стороны.       — Это — несформированные личности, и без основ обычной жизни, всё это не будет иметь никакого смысла.       «Всё это» — программа «идеального кандидата», подумал Уэйк.       — Мое мнение таково: И6 и И7 должны оба остаться в программе, без перевода кого-то одного в сектор Содержания. Хотя бы до совершеннолетия. Мы взяли на себя ответственность за этих детей, и даже если кто-то один будет хуже другого по меркам программы, он должен стать полноценным членом Бюро, но никак не очередным пленником Паноптикума. Иначе он превратится в бомбу замедленного действия.       «Прямо как я», — снова всплыло у Уэйка в мыслях.       — Я понимаю, о чем идет речь, — согласился Алан. — Мы уже не можем впитать к ним уважение к Старейшему дому с молоком матери, однако можем попытаться привить наши идеи, чтобы им следовали добровольно. Раз им больше некуда возвращаться, мы должны стать для них новым домом.       — Совершенно верно. Наша задача попытаться не противопоставлять Бюро им, а сделать все, чтобы они сами захотели стать его частью.       — С учетом произошедшего в Ординари, это будет сложной задачей.       — Вы правы, — Каспер коротко кивнул, — но попытаться мы обязаны. Мне бы не хотелось, чтобы вы запустили протокол уничтожения. Эти брат и сестра имеют исключительные способности, которые можно использовать во благо.       Рука Алана с нажимом легла на стол. Директор неспешно встал со своего места, выпрямился и подошел к Дарлингу, выдерживая определенное расстояние между ними.       — Агенты из всех секторов очень вдохновлены программой и этими детьми в частности. За многие годы работы здесь они впервые видят сразу двоих кандидатов на роль Директора, и это не может не радовать. Люди рассчитывают, что, если наступит ваше время передать пост, его действительно займет кто-то достойный.       — Не «если», а «когда», — нахмурившись, тихо пробормотал Алан.       Каспер, разумеется, услышал. И устало покачал головой.       — Вы знаете все не хуже меня, мистер Уэйк.       Доктор не стал отрицать. Но и утверждать в полной мере тоже не стал.       — Мой вам совет от меня, человека, который видит, что вы делаете для Бюро и ценит это: оставьте обоих. Это будет не только правильный шаг для И6 и И7, но и для вашего статуса в глазах остальных. Им тоже нужно в кого-то верить.       Алан прочитал это во взгляде ученого. И от этого у него на душе стало еще паршивее.       «Раз они не верят в действующего Директора, пускай поверят в следующего».       Несложно было взвесить все «за» и «против», особенно когда «за» перевешивали «против» по многим причинам. Конечно, придется ужаться в финансировании отдельных программ для расширения программы «идеального кандидата»… Только не то, чтобы у Уэйка был выбор.       — Найдите лучших учителей и подготовьте для меня кандидатуры. Составьте план учебной программы. На вас и Эмили Поуп я оставляю обучение в части всего остального, связанного со Старейшим домом и Бюро. И заставьте меня не пожалеть о своем выборе.       Уэйк сказал последнее предложение с укором, возлагая тем самым на Дарлинга бремя ответственности. Еще большее, чем, когда полгода назад они оставили двух детей под присмотром секретной правительственной организации.       — Будет сделано, Директор.       Алан с облегчением выдохнул, кротко пожав руку Касперу. Со знанием того, что во всем Старейшем доме есть хоть один человек на твоей стороне, жить стало нескольким легче.       Осталось только поменять стекло.