Часть 1
Когда Один обладал ещё двумя глазами и не был мудр, как теперь, жизнь его состояла из череды ошибок и сложностей, вызванных как раз таки по причине отсуствия этой самой мудрости. Не до конца смирившись со своей ролью властелина и практически отца семейства, он отчаянно искал повод для того, чтобы покинуть, наконец, давящие на него стены Вальхаллы и почему-то вечно недовольной Фригг. Отговорки звучали нелепо — но что поделаешь, мудрости пока ещё не было.
Сегодня пришлось действовать вообще без плана.
— Ну, я пошёл! — воскликнул Один, снимая с вешалки свою остроугольную шляпу. — Не скучай без меня!
Он попытался было незаметно выскользнуть за резную дверь, но цепкая хватка Фригг резко остановила его.
— Куда это ты намылился?! А я?! Ты снова оставляешь меня один-на-один с домашними обязанностями, а, Один?!
— Не гиперболизируй. Вон, у тебя аж два Одина останутся, — попытался отшутиться властелин миров.
Фригг шутка не понравилась. Ей совершенно не импонировала идея остаться одной на весь день, а может, и больше, пока её дорогой муженёк будет выпивать со своими дружками в Йотунхейме. Но пока она обдумывала свой ответ, в голову последнего вдруг пришла замечательная идея.
— Малыш проснулся! — выкрикнул он и, воспользовавшись замешательством жены, выскочил из зала, прихватив свой посох.
Медлить Всеотец не стал. Мгновение — и вот он уже далеко от Вальхаллы, на самом краешке Асгарда. Он остановился, продышался и тихо усмехнулся. Теперь ему предстоял выбор, тяжёлый выбор, практически невозможный: с кем пить сегодня?
Руководствуясь логикой, Один выбрал Йотунхейм — ведь там не жарко, в отличие от Муспельхейма, и никто не собирается убивать его, как это было бы в Ванахейме. А в Альвхейм он после предыдущей пьянки соваться, честно говоря, немного побаивался…
Значит, Йотунхейм. Как обычно.
Дорога не заняла много времени. Не прошло и часа, как он уже стоял у величественной стены, возвышающейся над страной великанов.
«Надо бы и у нас такую построить, — подумал Один. — Да только всё в бюджет не укладывается… Что ж, подождём лет сто ещё…»
Он постучался и ему открыли. Провели его в покои конунга Йотунхейма, усадили на почётное место в зале пиров. Один с улыбкой оглядел знакомые ему места и протянул руку правителю:
— Здравствуй, брат мой по… Кхм, делам политическим. Чем подчивать будешь сегодня? У тебя остался эль? Или ты уже всё выпил спозаранку?
Может быть, если бы Один тогда уже обладал будущей мудростью, он бы заметил лукавый огонёк, что блеснул в глазах конунга в тот момент. Но тогда он был не сильно умнее среднестатичического правителя Йотунхейма, а посему ничто не показалось ему подозрительным.
— Здравствуй, Один-Всеотец, — приветствовал его конунг, щёлкая пальцами. Слуга опустил перед правителем Асгарда кружку, наполненную живительным напитком до краёв. — Как поживаешь ты? Как жена? Как дитё?
— Живём помаленьку, — ограничился коротким ответом Один и тут же пригубил всё содержимое кружки. — А ты?
— Да вот, — приторно улыбнулся йотун. — Всё думаем, куда одного сироту деть… У него, видишь ли, ни отца, ни матери… А куда пристроить — не знаю…
Один пожал плечами и грустно уставился в опустевшую кужку. Заметивший это слуга вновь наполнил её до краёв.
— И что же, никто не хочет взять его к себе? — искренне удивился ас. — Неужели никто не пожалел его?
— Да как тебе сказать… — медленно отвечал великан. — Он, ну как бы тебе объяснить… Ну, необычный, что ли…
— Много шалит? — с некотрой скукой в голосе спросил Один.
Такие беседы казались ему до невозможности неинтересными.
— Да что ты! Наоборот… Он, скажем так, нелюдимый немного.
— А разве это плохо? — снова задал вопрос ас, принимаясь уже за третью кружку.
— В общем-то нет, но моим людям почему-то не нравится, — развёл руками конунг. — Слушай, а вот ты бы не мог бы… Ну, словом, ненадолго взять его к себе? Пока я не найду ему достойного опекуна?
Один поперхнулся элем. Вот такой подставы от друга он не ожидал.
— Что?! Да я же… У меня же… У меня нет свободной комнаты!
Йотун покачал головой:
— Не ты ли хвалился, что твоя Вальхалла не имеет аналогов по высоте, красоте и вместимости? Неужто соврал?
— Когда я такое говорил?
— На прошлой неделе. В среду, если быть точным. Помнишь, мы тогда пировали тут, и…
— Я вообще не помню прошлую среду.
— Ну тут уж не моя вина.
На секунду повисло молчание.
— Ты должен мне луну, — вдруг напомнил великан, словно бы невзначай.
Глаза аса округлились:
— Ч-чего?
— Ну, светило небесное. Пообщал ты мне его… В прошлую среду.
У Одина даже как-то отпало желание пить. Луна… Это же сколько денег из бюджета Асгарда… И Фригг будет ругаться, что ей тяжело заниматься малышом без ночного освещения… Ведь это она попросила повесить ночник в комнате маленького…
— Я, может, и забуду про луну… Но только если ты совершишь благородный подвиг и возьмёшь нечастного сироту к себе. Поверь, это временно… Совсем ненадолго… На месяц или около того.
Делать было нечего. Луну Один отдать не мог, слишком большие огорчения это принсёт его семейной жизни. Придётся брать мальчика.
— Так ты согласен?
— Да.
Великан хлопнул в ладоши. Тут же, словно из-под земли возник слуга с непонятным свитком в руках. Конунг Йотунхейма протянул свиток Всеотцу и положил перед ним перо.
— Распишись, пожалуйста. По-дружески.
Ну как тут отказать? Один, особо не всматриваясь в содержание, поставил свою подпись в указанном окошке.
Великан довольно улыбнулся и встал из-за стола:
— Ведите его!
Несколько йотунов вышли из зала и вернулись минуту спустя, ведя за собой мальчика лет семи-восьми, почему-то очень невысокого для великана. Один вздохнул и хотел было выпить последний глоток эля, но ему не дали. Правитель Йотунхейма вырвал у него из рук свиток и подтолкнул к мальчику.
— Спасибо тебе, ас! Мы никогда не забудем этого! — только и сказал он и прозвучало это очень искренне.
Один не успел и опомниться, как его уже вытолкнули за пределы Йотунхейма, и мальчика тоже. Ворота с грохотом закрылись и наступила гнетущая тишина.
Как? Как он скажет Фригг о мальчике? Она не может справиться с одним ребёнком, а тут ещё второй… Хорошо, что хоть временно, не навсегда… Но почему же великан так искренне старался всучить ему этого мальчугана?
Он взглянул на мальчика и тут же понял, что прилагательное «нелюдимый» подошло бы кому угодно, но только не ему. Не успел он вымолвить и слова, как тот чуть было не подпрыгнул на месте от радости.
«Доволен, наверное… Навряд ли его там любили, — пронеслось в голове у аса. — Но уж больно он весел.»
— Ну наконец-то! Наконец-то я покинул это скучнейшее место! — довольно произнёс мальчик, с любопытством оглядывая своего временного покровителя.
Что-то в его словах не понравилось Одину. Что-то настораживало его в этом ребёнке. Но что именно он понять пока не мог.
— Как твоё имя? — устало спросил он, поправив шляпу на голове.
— Локи, а твоё?
— Один, — представился Всеотец и добавил как можно более доброжелательнее: — Красивое у тебя имя.
— А у тебя нет, — пожал плечами мальчик и усмехнулся.
Один так и сел. Да что бы с ним так говорили какие-то, простите за выражение, малявки! Да где это видано! Да как он смеет?!
— А ты живёшь в Асгарде? А кто-то ещё там живёт? А там весело? А там светит солнце, или оно светит только тут, в Йотунхейме? — вдруг разошёлся мальчик. — А у тебя семья есть? Дети? Жена? Братья, сёстры? А…
Один взвыл. Теперь только до него начало доходить, что проклятый великан просто провёл его, всучив надоедливого мальчишку под видом бедного сироты. Нет, нет, нет! Ну только не это! Что скажет Фригг?! Ведь за ребёнком, как уже стало ясно, никто никогда не придёт!
— А почему твоё имя — Один, а не Два, или там Три?
У Дву… Одина начал дёргаться глаз. Натянув на глаза шляпу, он резко выпрямился и схватил мальчика за руку.
— Всё! Никаких вопросов! Пошли домо… Ну, то есть, в Вальхаллу!
М-да, надо было сначала обрести мудрость… Именно в тот день Всеотец начал понимать главную в своей жизни вещь.
Никогда. Не. Пей. С. Великанами.