Дети
— Стоять!
Обладатель более чем ста имён глубоко вздохнул и вернул свою остроконечную
шляпу на место.
Улизнуть не удалось.
Фригг сурово поглядела на мужа и ударила пару раз по руке скалкой. Всё говорило о том, что сегодня придётся сидеть дома. И опять, он — великан, Тор — великий воин, а еле стоящий на своих тоненьких ножках крошка Бальдр — конунг Асгарда, никто иной, как сам Один Всеотец. Такое развитие сюжета настоящего Одина Всеотца вкорне не устраивало.
— Разве ты не знаешь, что сегодня я отправляюсь в гости к сестре? — строго вопрошала жена, не опуская из рук скалку.
Пожалуй, стоит уточнить, как она это себе представляет и намекнуть, что ему, вообще-то, сложно весь день сидеть с малышами. Мягко, аккуратно намекнуть…
— К сестре?! Но прости, кто же останется с детьми?!
Фригг закатила глаза. Всё стало предельно ясно — значит, быть беде. Снова он, Водан, создатель мирового древа, будет ужасным великаном, жертвой маленького рыжего мальчугана. Бр-р.
Один скрестил руки на груди и с хмурым видом уставился на жену, которая быстро накинула на плечи плащ, взглянула на себя в зеркало и улыбнулась ему на прощание. Скалку она, к величайшей радости Всеотца, всё-таки отложила в сторону.
— Ну же, не дуйся, — хихикнула Фригг и подмигнула ему. — Ты же знаешь, мальчики у нас воспитанные и спокойные. Ну всё, я пошла. Бутылочка в погребе.
И не успел Один спросить, где у них погреб, как его жена быстрой походкой покинула дом и оставила его на растерзание этим «воспитанным и спокойным детям».
— Па-а-а-а-па! Тол отнял у меня меть! — раздался истерический крик одного из «воспитанных и спокойный», и у Одина дёрнулся глаз.
— Да потому что это мой меч, дурья твоя башка! — вторил ему голос самого старшего из всё тех же «воспитанных и спокойных». — Это я у тебя его взял! Мне его Тюр сделал!
— Не-ет, это мне он его сделал!
— Не спорь со старшими! Мне уже пять, я лучше знаю!
— Ы-ы-ы!
Последнее завывание подтвердило правильность ставки Одина на то, что меч в конечном итоге окажется у Тора. Существуй в те времена различные букмекерские компании, он мог бы выиграть сейчас немалую сумму.
— Отдай меч брату, он же маленький! — крикнул он, вытирая пот со лба.
— Ага! Папа сказал, сто меть мой!
— Да ну на, подавись своим мечом!
На этом шум прекратился. Радуясь своим открывшимся педагогическим задаткам, Всеотец-и-Просто-Отец хотел уже было прокрасться к себе в кабинет, как вдруг входная дверь резко отворилась и знакомый голос удивлённо поинтересовался:
— Что за вопли слышаться по всему Асгарду?
Один аж хлопнул в ладоши от восторга, вдруг осознав, какую замечательную возможность подкинула ему судьба. Быстро схватив свою шляпу и натянув её до уровня глаз, он как можно более приветливее улыбнулся прибывшему:
— Ло-о-оки! Ты как раз кстати. Я тут собираюсь уходить, а…
— Мне уже не нравиться твой ход мыслей, — перебил его Локи, постепенно отходя обратно к двери.
— Да что ты! Я ведь всего-то прошу присмотреть за детишками буквально… Ну, полчасика. А я пока что сбегаю… Посмотрю, как там без меня валькирии справляются. Ну, воительницы такие, ты знаешь…
— Я тебе что, нянька? У тебя жена для таких дел есть, — Локи уже взялся за ручку двери, собираясь в следующее мгновение открыть её и сбежать куда подальше.
— Она занята, — отмахнулся Один. — А ты бы мог вспомнить всё, что я для тебя сделал, и просто помочь. По-братски.
И, понимая, что действовать надо сейчас же, схватил свой посох и первым выскочил за дверь, бросив на ходу:
— Они у меня тихие и спокойные, особенно младший. Они ничего плохого не делают! Почитай им книжку какую-нибудь! Бутылочка в погребе!
— Сурт тебя дери, откуда я знаю, где у тебя погреб?! — недовольно крикнул ему вслед Локи, которому всё больше и больше хотелось освоить магию перевоплощения как можно быстрее.
— Я тоже не знаю! — раздался знакомый голос издалека и Один совсем исчез из поля зрения.
А Локи, осознавший, в какую сложную ситуацию он попал, остался на пороге, быстро прокручивая в голове все возможности быстрого и незаметного исчезновения.
И только он решил уйти, а позже, когда Фригг и Один вернуться, просто начать действовать по обстоятельствам и как-нибудь задобрить их двоих, как из соседней комнаты раздался такой оглушительный крик, что с вешалки упал плащ Одина, который тот в спешке забыл кинуть себе на плечо.
— Па-а-а-па! Тол мой домик лазлусил! Я его так долго стлоил!
— Это был Йотунхейм! Я уничтожил землю врагов!
— Это был домик мой лосадки!
Из груди Локи вырвался сдавленный стон. Но делать было нечего, эти двое и убить друг друга могут, а тут уж задобрить никого не выйдет.
И, прокляная это суртурово побратимство, Локи поплёлся к детям.
Когда он появился в дверях комнаты, Бальдр и Тор от удивления даже перестали ругаться. Впрочем, только на несколько минут.
— Дядя Локи! — восторженно воскликнул Бальдр, которому Локи в принципе очень нравился и в особенности тем, что у него было такое простое имя, а не вот эти вот бесконечные сочетания твёрдых согласных, которыми пестрело его собственное.
— А где папа? — спросил недоверчиво Тор, откладывая в сторону меч.
— А эта сво… Этот ваш папа ушёл выпивать с йотунами, — пожал плечами бог хитрости и прислонился к стене.
— А когда он вернётся?
— Да кто ж его знает. Это же Один.
Тор молча кивнул. Бальдр, услышав страшную правду, снова пустился рыдать:
— Папа усё-ё-ёл! А Тол мой домик слома-а-ал!
Локи из последних сил сдержал крик и осторожно поинтересовался, что, собственно говоря, случилось.
— Мы играли в Асгард, — пустился в объяснения Тор. — Бальдр построил домик, и я подумал, что это Йотунхейм и его надо разрушить. Ну, и разрушил. А оказалось, что это было стойло его лошадки.
— Это было не стойло! Это был домик!
— Стойло! Лошади не живут в домах!
— Да?! А почему тогда папина лосадка зила у нас?!
— Так её мама выгнала потом!
Понимая, что разговор о лошадях ни к чему хорошему не приведёт, Локи со страдальческим видом схватил одной рукой Тора, а другой Бальдра.
— Цыц! Всё! Никаких больше лошадей, и домов тоже! И Асгардов с
Йотунхеймами! Поиграйте во что-нибудь другое.
— Во что? — фыркнул Тор и постарался вырвать свою руку из цепкой хватки Локи.
— Не знаю! Почитайте книгу, например, — отозвался тот и покрепче перехватил руку мальчика.
— Я не умею читать, — закатил глаза старший.
— Я тозе! — сказал в догонку обладатель светлых кудряшек.
— Ну, я вам почитаю, — вздохнула рыжая бестия (впервые ощутившая себя далеко не первой рыжей бестией в Асгарде).
— Тогда надо Хёда позвать, — задумчиво сказал Бальдр.
У Локи дёрнулся глаз.
— Вас, что… Трое? — голос его дрогнул.
— Да, но Хёд всё время сидит один, — ответил Тор. — Он всегда спит.
— Что значит «всегда спит»? — переспросил Локи.
Ну, то есть, всё время спит, — пожал плечами мальчик. — У него глаза открыты, но он всё равно во сне.
— А…
Локи вдруг вспомнил, что у Одина действительно трое детей: старший и два близнеца, один из которых, кажется, слепой от рождения. М-да, не позавидуешь.
Пока он прибывал в своих недолгих раздумиях, Бальдр успел сбегать за братом и привести его к остальным. Локи хватило одного взгляда на Хёда, чтобы понять — он кардинально отличается от своих братьев. Не внешне, конечно. Внешне он был точной копией Бальдра; только глаза у него были словно бы
затуманены. Но почему-то по нему сразу же было видно, что характером он пошёл… Да ни в кого. Он был первым представителем тихого нрава в этом больном на голову семействе.
— Ну, привет, — спокойно сказал Локи пришедшему и достал с полки шкафа первую попавшуюся книгу.
Мальчик молча кивнул.
— А почему вы его в свои игры не берёте? — поинтересовался Локи и тут же прикусил язык. Он тут же забыл про одно известное обстоятельство.
— Да как же с ним играть, если он всё время спит? — не видя особой проблемы, спросил непонимающий Тор.
Бросив взгляд на погрустневшего Хёда, бог огня, хитрости и далее по списку, пожал плечами и как бы невзачай добавил:
— Не будете брать его в игру — я приду и вас обоих отшлёпаю. Как вам не стыдно? Он же ваш брат.
Тор фыркнул. Бальдр стыдливо склонил голову и уставился в пол. А невидящие глаза Хёда округлились. Он несколько секунд простоял молча, а потом сам шлёпнулся на пол и заревел. Удивлённый таким развитием событий, Локи отложил книгу в сторону:
— Что с ним?
Бальдр и Тор переглянулись и пожали плечами.
— Ну и что с тобой? — задал он вопрос уже напрямую к мальчику, протягивая тому руку.
Хёд молча взялся за протянутую руку, поднялся на ноги и всё так же продолжая реветь выдавил из себя нечто, что было истолковано Локи как «ты очень хороший». Локи хотел было сказать ему, что в его случае «хороший» — это ничто иное как обзывательство, но из-за опасений возможных расспросов и ещё более обильных рыданий, лишь пожал плечами.
— Ну что ж, спасибо.
И всё было бы прекрасно, если бы мальчик ограничился этой (почти)чистосердечной благодарностью и принялся слушать с братьями книгу, но Хёд, кажется, даже слишком проникся благодарностью к Локи, а посему, когда тот таки сел читать
сыновьям Одина эту несчастную книгу, неуверенно шаркнул ножкой и, прежде чем Локи понял, что к чему, забрался к тому на руки и наотрез отказался слезать. Бальдр и Тор устроились рядышком.
Минут так десять дети внимательно слушали древнескандинавскую бета-версию аудиокниги, но после их маленькое общество раскололось на:
1) Тора, который пару раз чуть не свалился на пол, приметив там жука.
2) Бальдра, который оба раза помогал брату подняться обратно.
3) И Хёда, который из них троих был единственным заинтересованным в продолжении чтения лицом.
Наконец Локи не выдержал и захлопнул книгу. Бальдр и Хёд вздрогнули, а Тор даже бровью не повёл, нагло продолжая ловить несчастного жука.
— Так! Вы трое… Двое! Прекратите!
— Мне скучно и я хочу есть, — чистосердечно признался Тор, даже не
повернувшись в его сторону.
Локи вздохнул, не имея ни малейшего представления о том, как и чем кормить этих трёх оболтусов. Но делать нечего.
— Ну что ж… Тогда придётся идти на кухню. И вам тоже, потому что я не собираюсь оставлять такую силу без присмотра. Мне потом так влетит от… Кхм, вашего отца.
***
Один, надеявшийся проскочить до прихода жены, столкнулся с ней в дверях. Одного взгляда Фригг было достаточно, чтобы понять — она сразу смекнула, что дома его не было по меньшей мере несколько часов.
— Э-э-э… — выдавил из себя почти-что-бог-красноречия. — Я, э-э-э, отошёл на секунду…
— Зараза такая! С кем дети, а, Главный Пьяница Всего Асгарда?!
Всеотец быстро пожал плечами и юркнул за дверь. Фригг поспешила за ним.
— С кем ты оставил детей? — добытывалась она.
Один поднял указательный палец вверх и прислушался. Прислушалась и Фригг.
С кухни доносились донельзя странные звуки.
— Дядя Локи! А Тол моё печенье уклал!
— Да дядя Локи с вами скоро повеситься! Вас всего трое, а ощущение, что по меньшей мере десяток! Хёд, в пятый раз говорю, слезь с меня, мне не удобно кормить твоего брата, когда ты висишь у меня на шее. Тор, Сурт тебя дери, куда ты побежал?!
Из-за угла показалась слишком хорошо знакомая рыжая мордочка их собственного сына. Завидев Одина и Фригг он обернулся и весело прокричал в сторону кухни:
— Мама с папой пришли!
У Фригг округлились глаза. Она повернулась к мужу:
— Ты же не?..
Один промолчал. Он-то как раз «да».
— Скажи своему отцу, что я ему ещё припомню этот день! — раздался с кухни голос, подтвердивший опасения Фригг.
— Дядя Локи ещё припомнит тебе этот день, — с укором поглядел на Одина его же собственный сын и снова скрылся в дверях.
Фригг подавила стон и, сняв с себя плащ, молча прошла на кухню. Всеотцу ничего не оставалось как последовать за ней.
Кухня выглядела так, словно бы её по меньшей мере бомбили, но это было уже последнее о чём думала Фригг. Поскольку она была не только верной женой, но и любящей матерью, то осознание того, что по-крайней мере с её детьми всё в порядке, было ей куда дороже всего остального. Но с детьми, в отличие от всего остального, всё было в порядке. Чего нельзя было сказать о Локи — на секунду Фригг показалось, что он сейчас рухнет на пол.
Тор, Бальдр и даже Хёд радостно ей заулыбались.
— Мы обедали, — деловито заметил Тор.
— Я заметила, — вздохнула покровительница домашнего очага. — Хёд, пожалуйста, слезь с Локи. Ты его сейчас задушишь.
— Нет! — наотрез отказался мальчик. — Я теперь буду с дядей Локи жить!
У «дяди Локи» задёргался глаз и он даже слегка покачнулся, сражённый этой новостью наповал, поэтому Фригг поспешила самостоятельно взять сына с его рук.
— Так! Успокоились все, и оставили дядю в покое. Иначе у вас его больше не будет. Я сейчас серьёзно!
Все трое детей резко выпрямились и замолчали. Один и Локи переглянулись — им казалось, что этих троих угомонить попросту невозможно.
Очевидно, Фригг до глубины души поразил подвиг Локи, потому что за весь оставшийся вечер она не произнесла ни одного плохого слова в его сторону, перейдя на своего собственного мужа и несколько часов подряд припоминала ему его трусливый побег.
— Убежать от своей семьи! — говорила она, накрывая на стол. — От своих домашних обязанностей! Бальдр, убери лошадку со стола. А если бы с детьми что-то случилось? Тор, ну я уже увидела твоего жука, очень красивый, иди покажи папе. Ты ведь хуже ребёнка, Один! Хёд, маленький мой, ну пожалуйста, перестань лезть в стакан к дяде. У тебя есть молоко.
Угрюмый Один закрыл свой единственный глаз и изо всех сил старался абстрагироваться от происходящего.
— Я даже не знаю, как мы будем, когда малыш родиться, — грустно закончила свой монолог Фригг, садясь, наконец, за стол. — На тебя ведь совсем нельзя положиться!
Воцарилась тишина. Продолжалась она всего каких-то там несколько секунд, но Одину показалось, что как минимум час.
— Какого малыша? — осторожно спросил он наконец, приоткрывая глаз.
— Того, что родиться через девять месяцев, — отрезала Фригг.
Снова гробовая тишина. Фригг даже напряглась немного. Наверное, она выбрала не лучшее время для этой новости, но уж больно задело её поведение её мужа.
— По-моему, дядя Локи упал в обморок, — между делом заметил Тор,
рассматривая своего жука.